Дверь в каюту приоткрылась, и из-за неё, подобно высунувшему из своей норки нос грызуну, выглянула осторожно, словно ожидая обнаружить, что кто-то караулит её у входа, корабельная Мышка. Она посмотрела в один конец коридора, в другой, убедилась, что никого не видать, а, следовательно, никто не обращает на неё внимание, и тогда выскользнула из своей комнаты, аккуратно прикрыв за спиной дверь.
Зачесался нос, и Рут,вытерев его рукавом (ну что за дурная привычка!) теперь уже чистой одежды, отправилась в сторону мостика. Шаги её были торопливыми, взгляд пугливо бегал из стороны в сторону, как будто девушка тайком проникла на корабль и теперь боялась быть обнаруженной. Подобное, конечно, было ненормальным в текущих условиях, Рут это понимала и, между прочим, твёрдо решила исправить. С первым шагом в преодолении своей чрезмерной робости и неприемлемых для члена экипажа корабля боязни и неумения общаться Мышка не задержалась, ведь сейчас она направлялась не куда-нибудь, а в кабину пилота. Не столь трудно догадаться, с какой целью, однако сперва нужно кое-что объяснить.
Прошло всего несколько дней с того дня, когда Рут волей чрезвычайно удачного случая оказалась принятой в экипаж турианского фрегата "Анубис" его капитаном - Никс Канарис. Всё это время девушка провела, пребывая в каком-то забвении, внутренней эйфории. Всё случившееся казалось ей волшебным сном, который в любое мгновение мог оборваться, но этого не происходило. Рут наслаждалась всем, что обрела, и смаковала любые, даже, казалось бы, простые вещи: незамысловатую корабельную еду, простую узкую кровать, уединённость в своей ничем не примечательной, но ставшей такой родной каюте. Однако Мышка чувствовала, что для всех, кроме Никс, она была чужой. Никто не доверял ей, члены команды бросали подозрительные взгляды, бурчали что-то себе под нос при виде девушки, но это немудрено, ведь она ни с кем знакомств не заводила, о себе не распространялась и вообще была словно призраком на корабле. Никс её не трогала под предлогом, что Рут необходимо было освоиться, восстановиться. Френ как знакомый был, можно сказать, не в счёт, потому что всё-таки являлся врачом, что подразумевало одинаково доброжелательное отношение к любому пациенту. С простудой Портер он справился играючи, и за это девушка была ему благодарна.
Итак, сам собой напрашивался вывод, что необходимо было что-то менять, в первую очередь - себя. О, Рут всегда тяжело давалось самовоспитание ввиду её упрямости, но сейчас она понимала, что пора бы уже стать частью команды. К тому же, она ведь пообещала Никс, что изменится.
Начать этот важный жизненный опыт нужно было, конечно же, со знакомства с экипажем. И вновь - тупик. У Мышки просто в голове не укладывалось, как же это - подойти вдруг к кому-то и начать разговаривать. И о чём же это? Да и кому она вообще может быть интересна, замухрышка эдакая? Но в конце концов, Рут, кажется, выбрала для себя первый "объект". Это был Зи, пилот корабля. Сей выбор обуславливался несколькими причинами. Во-первых, он был ханаром - существом, как казалось девушке, наиболее безобидным из всех, что её окружали, а кроме того - вежливым, учтивым и неизменно приветливым. Во-вторых, эта раса возбуждала в Рут любопытство всей своей сущностью: и внешностью, и манерой общения, и особенностями характера. А Рут была такой личностью, которая уж если чем-то заинтересовалась, то не успокоится, пока всё не разузнает. Ну а в-третьих, у Портер был повод заговорить с Зи, ведь она не слишком приветливо обошлась с дружелюбно отнесшимся к ней ханаром в тот день, когда появилась на "Анубисе", и ей за это было стыдно. Был, значит, повод извиниться. А там может и разговор завести выйдет.
Рут пересекла мостик, проблеяв едва слышное "Здравствуйте", когда проходила мимо склонившихся над какой-то, без сомнения, важной схемой Прии и Никс (никто ни этого приветствия, ни саму Портер и не заметил). Двери в кабину пилота с тихим шелестом разъехались, когда Рут приблизилась к ним, и девушка вошла внутрь.  Зи, само собой, был на своём  служебном месте, однако не выглядел слишком занятым. Корабль был на автопилоте, и ханару необходимо было в данной момент лишь контролировать работу систем.
- Эм, привет, Зи, - промямлила Рут, переминаясь с ноги на ногу и невольно взъерошивая свои и без того непослушные волосы на затылке. Она дождалась, пока пилот развернется к ней и закусила губу, размышляя, а куда же нужно глядеть, когда разговариваешь с ханаром. "Ну где вот у них глаза? Где рот? Это то, что светится, когда он говорит? Так отросток этот непонятный - голова? Вот чёрт! Позорище. А вдруг неприлично так на него пялиться? У-у-ух!"
Мышка, кажется, даже немного покраснела от своей неловкости перед Зи, а ей ведь теперь ещё надо было объясниться перед ним о цели своего визита.
- Я извиниться хотела, что тогда повела себя так грубо. Просто... просто всё это было так ново и неожиданно для меня, я и сейчас ещё не привыкла, но работаю над этим, конечно... э-э-э , - Рут замялась, осознавая, что уходит куда-то от темы, - в общем - извини. Я не хотела. Ты мне понравился, правда! - выпалила она, захотев в следующее мгновение провалиться куда-нибудь, только спастись бы от собственной глупости. - Ну и... Меня никто не знает, кроме Никс и Френа, и я подумала, что, наверное, стоит уже и познакомиться с кем-то, вот и решила начать с тебя, - объяснила девушка, умолкла, пожав плечами, мол, "ну как-то так", а потом вдруг встрепенулась и торопливо спросила:
- Я же не помешала тебе, надеюсь? Ты ведь занят поди, а я тут со своими дурацкими разговорами...

Рут было несколько не по себе, когда ханар облетал вокруг её. Она стояла, замерев, словно бы вросла в пол. Нет, Мышка не боялась Зи, но она не любила ощущать, что кто-то находится у неё за спиной. Организм невольно бил тревогу: "Опасность, обернись, не своди глаз с врага!". Но Зи был отнюдь не врагом, а Рут всё равно съежилась, выглядя теперь ещё более маленькой рядом с пилотом.
Ханары выражали свои эмоции при помощи световых сигналов - это воровка уже поняла, но не была уверена, что может правильно угадать их значение без некоторого опыта. Однако в данный момент Зи определённо светился радушием и умилением своей собеседницей. Он не держал на неё никакого зла, и девушка облегчённо вздохнула.
Пилот остановился, паря над полом, совсем рядом с Рут, а она не любила, не доверяла и никак не могла привыкнуть к нахождению рядом с кем-либо на близкой дистанции. Поэтому Мышка шагнула назад, изобразив, что хотела лишь поближе подступить к какому-то монитору, показания которого как будто бы её заинтересовали. Она едва отвела взгляд, но Зи протянул свои изуродованные щупальца, демонстрируя их, и Рут невольно уставилась на них, теребя свои собственные пальцы. Портер уже заметила увечья пилота, но посчитала чересчур нетактичным разглядывать их ранее, зато могла это сделать теперь.
Кто-то просто-напросто оторвал ханару три конечности, и историю, как это случилось, он вряд ли вспомнил бы с удовольствием, потому Рут и не спросила. Лицо девушки выражало сожаление: сведенные брови и чуть поджатые губы.
Воровка с удовлетворением для себя отметила, что Зи быстро отбросил типичные для ханаров церемонности, потому что такое обращение её несколько смущало. Зи развернулся и вернулся на своё место. Взгляд девушки устремился на так и манящую её мерцающими лампочками, множеством переключателей и нескончаемым потоком информации на дисплеях приборную панель.
- Ой! - тихонько воскликнула Рут, стыдливо втягивая голову в плечи и отдёргивая уже протянувшуюся к заветной панельке кисть, когда Зи предупредил, что лучше тут ничего не трогать, а потом вытаращилась на спину ханара. "Он не оборачивался, как же увидел? Или это просто совпадение? А что, если... Если ханары умеют смотреть сквозь себя? О-о-о!"
Но Зи ничего не сказал по этому поводу, значит, либо ничего не видел, либо решил промолчать, чтобы, возможно, не пугать девушку. Какими же всё-таки таинственными существами были эти ханары!
Рут нахмурилась, когда пилот попросил поведать ему её историю. Этой просьбы следовало ожидать, но для воровки эта тема была неприятна.
- Правда? А мне казалось, большая часть команды - персоны весьма успешные и уважаемые, - удивлённо и не без зависти возразила Портер. - Никс и Прия - Спектры, Аери - матриарх... Я не знаю подробностей о других, но уверена, что любой может похвастаться достижениями большими, нежели мои, - тут воровка помрачнела ещё пуще, по привычке шмыгнула носом и сделала несколько шагов по кабине, продолжая смотреть на мониторы, панели - на что угодно, только бы не на Зи.
- Случайно всё вышло и... Стыдно мне теперь, - пробурчала, а потом вздохнула девушка, и вздох этот означал нечто вроде "Так уж и быть, расскажу". - Понимаешь, я воровка. Выросла на Омеге сиротой, воспитана среди преступников. Чего уж таить, дела у меня шли прескверно последнее время. И вот иду я, размышляю, как бы протянуть до следующего дня, а впереди - Никс. И что-то внутри меня, должно быть, совсем сбилось, иначе почему бы мне вдруг взбрело в голову попытаться обокрасть её? Она меня поймала, конечно. Я уже прощалась с жизнью, когда... В общем, не знаю, что Никс во мне разглядела, но она предложила мне помощь. Она убила ненавистного мне работодателя, у которого я была скорее в рабстве, нежели на службе и... вот, я здесь, - Портер умолкла на мгновение, - Никс не держала меня, но я понимала, что пропаду одна, к тому же стала её должницей, поэтому пошла на "Анубис".
Рут замолчала, хмурясь и глядя в пол, погруженная в свои раздумья. Потом подняла, наконец, взгляд на ожидающего, что она ещё скажет, Зи, и выражение её лица преобразилось в воинственное, а пальцы сжались на мгновение в кулаки.
- Команда меня не любит. Никто мне не доверяет, это немудрено. Они улыбаются и даже мило здороваются со мной, если Никс рядом, но я-то вижу, как косо на меня смотрят во всё другое время, как презрительно фыркают за спиной, - Мышка вздохнула и пожала плечами, - и я не знаю, что с этим поделать. Я привыкла к одиночеству и вполне могу пережить это, но... я просто понимаю, чувствую, что не должно всё быть так. Команда ведь, и не может быть здесь чужих..., - она опять оборвала свою речь, подумав мельком, а не слишком ли много говорит.
- А ты... Ты общаешься с кем-нибудь достаточно хорошо? - спросила вдруг у Зи Рут. Это было отдалённым неосознанным намёком на нечто, вроде "Не замолвишь ли за меня словечко?". Впрочем, если нет, то нет. Мышка вполне могла сама справиться со своими проблемами. Она найдет способ доказать остальным, что достойна своего места на "Анубисе", пусть даже и сама пока не до конца верит в это. Значит, докажет и себе. Надо только дождаться, когда Никс сочтет её готовой для настоящего боевого задания...
- Извини, что загружаю тебя своими проблемами, Зи, - виновато промямлила Рут и почесала затылок. - Просто ты - почти единственный, кто со мной приветлив, и я тебе за это благодарна.

- Я согласна с тем, что ты сказал. Важно то, кто ты есть,  - девушка подняла руку и сжала ткань плаща на груди, как будто куталась от холода, но температура на борту корабля была нормальной. - Я оставила позади всё, что связывало меня со старой жизнью, стёрла всё, что удерживало меня с ней. Остались лишь воспоминания, - Рут чуть поморщилась. - Я фактически начинаю заново. Может я и воровка, но это не единственное, что я умею, а этот навык я отныне собираюсь применять только на пользу команде, - она тряхнула головой, откидывая непослушную прядь, - на заданиях, например, - пояснила Портер и умолкла.
Надо признаться, таилась в сказанном ею и капелька лжи. Поначалу Мышку непрестанно одолевала навязчивая идея немедленно сбежать с корабля, постаравшись стянуть по дороге что-нибудь более-менее ценное. Что поделать, ею тогда владела паника, подозрение всех и каждого, недоверие, несмотря на тепло и радушие со стороны капитана. Возможно, в неприязни со стороны команды была виновата сама Рут, выстроившая вокруг себя непробиваемую стену замкнутости и недоверия. В конце концов, как видно, она сама стала задыхаться в своем заточении и была вынуждена выбраться наружу. И как жмурится и прячется от солнца тот, кто выбрался из тёмного подземелья наружу, так же непривычно и нелегко было осваиваться в переменной обстановке Мышке.
А у Зи уже был друг. Он очень тепло отозвался о Мириэл. О этой дреллке Рут знала совсем немного: она была больна какой-то характерной для её расы болезнью и сутками пропадала в лазарете, где колдовала вместе с Френом над лекарством, вернее его поисками. Они не распространялись о своих успехах. Рут со своей пессимистичной точки зрения полагала, что у них не получается ничего, раз им нечего рассказать.
- Возможно... - пространно ответила воровка на рекомендацию Зи познакомиться с Мириэл и обеспокоенно посмотрела на ханара, когда тот вновь приблизился, готовясь что-то сказать в ответ на её извинения. На мгновение девушке показалось, что на нее сейчас обрушится ханарский гнев, пусть и сложно было его представить ввиду особенностей этой расы. Но пилот наоборот намеревался приободрить и поддержать свою новую знакомую.
"Стать частью коллектива я обязана, а вот найти в нём друзей?... Не знаю. Какими бы ни были мои старые "друзья", все они кончали одинаково - предательством. Я не думаю, что хочу обременять себя какими бы то ни было отношениями", - подумала Рут, но на первые слова Зи машинально кивнула, а потом озадачилась тем, что сама себе противоречила, ведь она сейчас пыталась подружиться с этим ханаром. Но он ведь был совсем другим...
Мышка кивнула вновь, смущённо опустила взгляд и вздрогнула, когда пилот вдруг коснулся её плеча своим щупальцем. Прикосновение было мягким, и любопытство подталкивало протянуть руку, чтобы потрогать влажную розовую плоть, узнать, каковы же ханары на ощупь, однако Рут этого так и не сделала. А Зи мог ощущать, как девчушка вся напряглась, стоя рядом с ним.
- Не думаю, что он научит меня чему-то новому, - фыркнула Портер, когда Зи упомянул Кирка. Такое заявление могло быть шокирующим из уст едва переступившей порог совершеннолетия девушки, но это было чистой правдой, а Рут не страшилась её.
- Договорились, - вздохнула она. - То, что я всё время жду опасности - привычка, рефлекс. Без этого на Омеге не выживают. Да, я знаю, я больше не там, но от этого годами выработанного механизма сложно избавиться... А впечатление мне и нечем производить. Но я жду, когда Никс сочтет меня готовой, чтобы взять с собой на задание. Вот тогда я и постараюсь показать, что я не просто оборванка, подобранная с улицы, которая задарма ест ваш хлеб, - воинственный огонёк вновь блеснул в глазах Рут, и Зи оставил её, вернувшись к своему месту. Он, кажется, стал смотреть в иллюминатор. Наверное решил не доказывать больше ничего Мышке и не спорить с ней. Вот и правильно - ей нужно было самой в себе разобраться.
Рут осторожно приблизилась сзади и мельком глянула на зловещую темноту из-за спины ханара. В её каюте не было иллюминатора, но она уже выбралась однажды ночью втихаря на смотровую палубу и провела несколько часов, разглядывая тёмную пучину космоса с проблесками-звёздочками в ней. Даже это было для неё в новинку, ибо над головой Мышки обычно был серый потолок, а за пределами Омеги она никогда не бывала.
- Там так темно... Невозможно ведь ориентироваться в полёте визуально, верно? Сенсоры? Датчики движения? Сонары? - засыпала воровка пилота вопросами по мере того, как ей в голову приходили мысли. Глупыми, конечно, вопросами, детскими, но она действительно ничего не знала. Всё, что было связано с перемещением в космосе, кораблями было ей незнакомо. Ей просто не нужно было всё это в старой жизни, пространство которой ограничивалось ближайшими подворотнями.
- Я никогда не была ни на корабле, ни в космосе раньше, - призналась Рут, дабы пояснить всё это. - Теперь чувствую себя полнейшей невеждой, - она вздохнула и отошла чуть в сторону, а потом вдруг встрепенулась и спросила:
- Зи, а тебе можно выходить с корабля или ты всё время должен быть на посту?

- Я в жизни не видела техники, устроенной сложнее аэрокара, поэтому этот корабль мне кажется чем-то невероятным, совершенным. Я знаю, как всё должно работать в теории, но мне не хватает практики, - зачем-то принялась объяснять и оправдываться девушка, не глядя на ханара.
"Эх, Зи, то, о чём ты говоришь и то, что имею в виду я, - это совсем разное. Я не знаю того, что должна знать."
- Что делает меня недостаточно опытным специалистом для такого экипажа, - заключила Рут, понуро опустив голову. - Я знаю, что научусь, обязательно! Но Никс пока никуда меня не берёт, я думаю, что из-за этого, хотя сама она утверждает, что причины на то другие.
Ответ ханара на следующий вопрос Рут заставил девушку поморщиться и сокрушенно вздохнуть, потому как он, кажется, не совсем верно её понял и не предугадал таившейся дальше просьбы, но воровка не успела возразить Зи, потому как тот, настроенный поделиться своими чувствами, уже ухватил Портер за руку и вновь подтянул к иллюминатору. Рут стиснула зубы - пилот ей симпатизировал, но она не хотела, чтобы её кто-то трогал. Она могла вырваться или сказать Зи, чтобы не приближался, но ей не хотелось обижать ханара, обрывать едва начавшиеся виться ниточки дружбы.
Рут сделала, как попросил Зи - закрыла глаза и замерла, даже перестав дышать, стараясь ничем не нарушить созданную ей внутреннюю тишину, потому что ей очень хотелось понять ханара, почувствовать то, о чём он говорил. Но она не знала, каким должно было быть это ощущение. Обычно она так делала, когда хотела полностью сконцентрироваться на окружающем, сориентироваться, в темноте, например: услышать малейший шорох, учуять едва слышный запах. Только тогда даже глаза не нужно закрывать, ведь и без того ничего не видно. Вот и сейчас слух и осязание словно получили сигнал, и всё внимание перераспределилось с зрения на них. Но как же почувствовать какие-то далёкие звезды, до которых никогда не было дела, которые ничего не значат. Рут могла сейчас чувствовать многое, на что не обращала раньше: тихий рокот какого-то механизма, едва слышное попискивание датчиков, некую прохладу, которой веяло от Зи, но ничего, касающегося космоса.
Девушка открыла глаза, обескураженная и смущенная и, когда Зи спросил, почувствовала ли она, лишь буркнула что-то невнятное в ответ. Мышка выслушала ханара и покачала головой:
- Потому что далёкие и прекрасные звезды - там, а все - здесь. Они восхищаются тем, что видят, ищут прекрасное даже в мусоре. У тебя, должно быть, очень спокойная жизнь, если у тебя есть время любоваться звездами, если они стали тебе так близки. А я всю свою жизнь провела на Омеге. Не знаю, какой я её буду видеть в будущем, когда мне будет, с чем сравнивать. Говорят, что она лишь уродливый камень, источенный бандитами, коррупцией, пошлостью и всем самым отвратным, на что только могут быть способны живые существа с самосознанием. Я согласна с этим, но в то же время - нет. Когда мне плохо, я действительно вижу Омегу такой, я ненавижу её и даже желаю умереть, лишь бы избавиться от этого мучения, но когда я сыта, в моём кармане есть пара лишних кредитов, и я знаю, что этой ночью мне не придется ютиться рядом с ворча - и всё это мне дала Омега, тогда я вижу её другой. Красивой, таинственной, непредсказуемой. Всё относительно в этом мире, Зи.
Ханар отлетел. Возможно, он расстроился, что Рут не поняла его, но если бы она его обманула, было бы ещё хуже. Зи счел себя виноватым и принялся извиняться. Рут не перебила его, хотя хотела, и шагнула вперед.
- Не найду, правда. Может и был, - осторожно и мягко призналась она, что ей действительно была немного неприятна настойчивость Зи, - но мы просто расходимся во мнениях. Разве это плохо? Мы ведь не поссорились, и я этого не хочу. Впечатление? Оглянись, - её голос немного повысился, и последнее слово Рут выпалила, охваченная каким-то жаром. Когда ханар нехотя повернулся, девушка развела руки в стороны и тряхнула головой, чтобы отбросить волосы, как бы открыто показывая себя. - Посмотри на меня - ну какое впечатление могу оставить я? Оборванка, грубиянка, разбойница и неудачница - не общаться! - она умолкла, внезапно осознав, что уже почти кричит, и постояла в этом молчании пару секунд, неровно дыша. Потом вновь заговорила, торопливо и сбивчиво; было видно, что она волнуется.
- А ты хороший, Зи. И, кстати, ты меня неправильно понял, когда я спросила, можно ли тебе отлучаться. Просто... Вот прилетим мы на Цитадель, ведь прилетим? Никс ведь Спектр... Я всегда мечтала побывать там, я много слышала о ней, и в моем воображении она рисуется сказочным местом. Поэтому мне очень хочется. Но я ведь не могу пойти одна, а просить кого-то мне неловко, но тебя... Ты можешь выходить с корабля? Он ведь будет в доках... Ненадолго! Или... ты не захочешь, наверное? Ведь говоришь, что не любишь.