Никс надеялась, что хотя бы эти выходные пройдут спокойно. Она уладила все дела, всё сделала, занялась собой, подправила и модернизировала барахлящий протез руки, после чего зашла провериться к Френу. К несчастью, кварианец посчитал своим долгом решить и ещё одну проблему, видную невооружённым глазом. Предстоял долгий разговор, но Никс не была настроена говорить - в последнее время, ей завладел самый настоящий пофигизм. Она не была уверена ни в чём, кроме как в том, что что-то происходит, но усталость от новой жизни брала своё - отдыхать, а уже тем более, заниматься чужими проблемами она могла только по личным просьбам, но никак не сама. Экипаж обычно сам приходил к ней, высказывая суть, она же с готовностью, без нотки усталости, отвечала. И так со всеми без исключения.
Но так получилось, что перемены в поведении Аери первым заметил именно чуткий кварианец, который сегодня и решил поделиться с капитаном под видом очередной проверки. Как хороший доктор, сначала он занялся именно протезированной рукой, а потом под предлогом советов, как лучше с ней быть (сам-то он, со своим протезом уже не раз сталкивался со всякими трудностями, поэтому Никс и поверила), увёл турианку из медотсека. Более того, наличие там Иветт, в последние дни, судя по всему, тоже испытывающей когнитивный диссонанс, также не позволяло им говорить. Что ж, тем лучше.
- Так о чём ты хотел поговорить? - вздохнула Никс, уже зная, что беседы о протезах не выйдет. "А жаль, я бы лучше послушала о протезах".
- Аери - коротко ответил он - Меня беспокоит её поведение. Ты странностей за ней не замечала?
- Не замечала ли я странностей за девятисотлетней азари? - с сарказмом произнесла Никс - Дай-ка подумать... Ты прекрасно знаешь легенду Аери, Френ. По сравнению со мной и тобой, всё куда хуже. Я не скорблю, как не скорбела по родителям раньше. Отца, так вообще, прибить готова. Единственное, о чём жалею - мать не заслуживала такой участи. Я бы хотела, чтобы она жила подальше от нас с отцом, но ладно. Я не теряла дочь и любимую, мне не понять той скорби, которую она испытывает, и по этой же причине я не сравниваю, насколько могут быть печальны наши судьбы. Я безоговорочно считаю, что она несчастна, ей нужен уход и внимание. Она вообще не должна сопровождать меня на заданиях - ей впору одеть какое-нибудь сексуальное платье, подкраситься и быть украшением нашего корабля. Но я не могу уследить за всем, не могу обеспечить ей постоянное внимание и заботу. Я уже не та, что была прежде.
- Не пойму, за что ты оправдываешься, - заметил кварианец. Глаза за шлемом сверкнули.
- Ну, раз ты хочешь поговорить о ней со мной, значит я в чём-то виновата, нет? - начала Никс.
- Кила... - устало произнёс Френ - Нет же. Я пытаюсь донести до тебя совсем другое. Знаешь, мне и некоторым другим из экипажа...
- Кому это? - перебила Никс.
- Мириэл, если тебе это важно. И Рут вроде бы говорила об этом... Не суть. В общем, я считаю, что Аери что-то принимает. Её поведение изменилось, она стала... другой. Припомни, когда вы последний раз говорили по душам..?
- Не помню, - честно ответила Никс. - Правда не помню.
И правда, было кое-что, но турианка списала это всеобщую усталость... Как выяснилось, дело было не только в ней. Теперь капитан вспомнила, что Аери попросту её избегает, боясь вопросов и простого внимания к ней.
- Да, ты прав, кое-что есть, но... знаешь что? Я не собираюсь лезть в это дело. Она уже взрослая девочка... Можно сказать, бабушка. И я не собираюсь поучать её тому, что всегда выслушаю её и помогу. Я - точно помогу. Она забывает об этом не потому, что она боится мне сказать, а потому что она такая, какая есть. Я бы тоже стала делиться своими проблемами с кем-то в последнюю очередь... - скривилась она - И сейчас делюсь своими проблемами с тобой. Ты меня только и можешь разговорить, Френ. Спасибо, конечно, но...
- Никаких "но" - отрезал Френ - Если она подсела на что-то, лучше поговори с ней, поскольку я плохо лечу представителей любой расы от наркотической зависимости.
- Ты, видно, не знаешь, как происходят наши беседы, когда Аери того не желает. Я прихожу, говорю что-то, получаю в ответ "заткнись", или что-то в этом роде, и улетаю пить и шляться на Омегу. Я не считаю такие беседы продуктивными. И ей паршиво, и мне не волшебно. Поэтому пусть всё остаётся как есть.
- Никс, ты можешь хоть раз послушать меня как врача, а не как друга..? - дошёл до ультиматума кварианец - Давай так - или ты поговоришь с ней, или я больше никого не буду лечить, а мотивирую это тем, что ты, как капитан, меня не устраиваешь.
- Я пристрелю тебя за шантаж - устало выдохнула Канарис - Ладно, поговорю, - добавила она, намереваясь пообещать и отложить обещание в долгий ящик. Но не тут-то было.
- Знаю я, как ты говоришь, - произнёс резко ставший проницательным Френ. - Я провожу тебя до её каюты и передам из рук в руки. Если ты намеревалась оправдаться тем, что она спит или не пускает тебя, то я буду рядом. Нас двоих она впустит, после чего я деликатно удалюсь.
- Всё продумал - констатировала Никс, уже смирившись. - Ладно, пошли, только учти, если после нашей продуктивной беседы кого-то придётся лечить - это будет не моя вина.
- А ты примени свои навыки обольщения. - посоветовал Френ - Сама ведь говорила, что умеешь красиво говорить.
- Ладно уж - отмахнулась Никс, выходя из медотсека с кварианцем и неспешно идя до каюты Аери. Попробовали войти, когда подошли, но нет.Естественно, заперто.
- Аери, это Никс, - оповестила она - Тут со мной Френ, мы на пару минут хотим тебя отвлечь.
И, дождавшись, пока азари откроет (а у неё был выбор?), Френ легонько пихнул турианку внутрь, закрывая дверь и удаляясь. Собственно, его миссия на этом была завершена. Теперь дело было за самой Никс.
- Может, поговорим? - начала Никс - Или ты опять скажешь мне что-то неприятное и успокоишься? Я не буду настаивать, мне просто хочется услышать от тебя, что всё в порядке. Тогда я буду знать, что ты мне лжёшь, и на этом закончим. Если уж ты считаешь меня слепой, Аери, то не надо думать то же обо всём экипаже. Мы - семья, ты не забыла? У нас друг другу помогают, я сама стараюсь говорить это всем и каждому. Не надо думать, что Френ как-то подставил нас и ему интересны наши разборки. Он заподозрил неладное и хочет, чтобы у нас всё было хорошо. Как, в общем-то, и я сама.
Турианка прошла к кровати и присела рядом с Аери. Здоровой рукой накрыла руку азари, перебирая пальчики.
- Поделишься со своим капитаном? Или мне уйти? - молвила она, глядя на любимую.
На самом деле Никс была готова уходить - если бы не Френ, то турианка бы не решилась на этот разговор. Она прекрасно знала, что поговорить надо, однако никогда не могла найти подходящих слов - почему-то её попытки вызывали у Аери недовольство, несмотря на то, что незнакомых людей и не очень людей Никс убалтывала на раз. Вероятно, Аери слишком хорошо её знала, чтобы клюнуть на это. Хотелось ещё что-то добавить, но Никс решила обойтись без лишних слов - наверняка матриарх что-нибудь, да скажет ей, от чего будут зависеть все последующие действия. Сейчас Никс видела только то, что они невольно отдаляются друг от друга. И ей почему-то было всё равно. Новая работа утомляла её, а поддержку она находила совсем не там, где хотелось бы. Но на сочувствии не настаивала - сама подписалась на это, самой и получать придётся.

- Было бы за что его винить, - усмехнулась Никс - Он не только врач, он - друг, о каких только стоит мечтать. Ворчун, конечно, ещё тот, но всегда поможет, если что случится. Интересно, что значит это твоё "каждый из них"... - задумчиво изрекла она - Ты весь экипаж на нас и них разделяешь, что ли? Духи милосердные, Аери... - вздохнула турианка - Это мы уже проходили. Я прекрасно понимаю, что твоя асоциальность - результат богатого и далеко не радостного прошлого, но, может, пора уже принять их как часть семьи? Я сама не подарок - грублю, ворчу, убиваю, пытаю, но для своего экипажа я на многое готова пойти. Это то, за что стоит держаться, и то, что всегда будет с нами. И то, насколько каждому из нас экипаж чужд или наоборот, близок, зависит только от нас.
Никс не проводила особых параллелей с тем, людей какого качества она к себе набирает. Она знала, что всё построено только на доверии, но при этом у неё была уверенность, что без веской причины никто не покинет их, а если даже покинут - то всегда смогут вернуться. Она уж точно не собиралась портить ни с кем отношений - у каждого из экипажа была какая-то заслуга, которая не позволяла относиться к ним плохо. Взять того же Френа - он был очень чуток и проницателен. Отличный боец и прекрасный доктор. Никс считала (и это было на самом деле так), что его закалили стычки с гетами, после которых он и стал таким. Френ и сам рассказывал - до того Паломничества он был слишком наивным, но после того, как выстрелом колосса ему оторвало руку (Никс считала, что он приукрашивает - а всё из-за иммунной системы, которая не позволила бы ему выжить после такого серьёзного ранения), всё это куда-то ушло - кварианец замкнулся в себе, но лишь на время - после чего стал умнее, серьёзнее. Работа не позволяла ему быть другим. Френ не стал молчаливым брюзгой, ставящим под сомнение всю галактику. Он не стал циником, несмотря на то, что очень хотел.
Или, к примеру, Рут. Милейшее существо, которое она смогла спасти от жестокости Омеги. Другой бы не стал церемониться, и пустил бы воровке пулю в голову, но Никс смогла разглядеть в ней мятущуюся душу - одну из тех, которые заслуживали спасения. Было совсем неважно, как и что происходит с такими людьми, волею случая оказавшихся в водовороте (Никс сама была из таких, только выбираться пришлось самостоятельно), но считала, что не так важно, откуда придёт помощь - важен сам факт. И неприметной серой Мышке повезло.
Разумеется, стоило Аери начать, Никс осталась. Сидела рядом, едва касаясь плеча Аери, и молча внимала ей. Не собиралась осуждать или укорять, а просто говорила, что думает. Сказала о Френе, после чего понимающе кивнула, выслушав... извинение? Она не собиралась уточнять. Мэм Нагато вполне могла так о чём-то просить. Ставя себя на её место, Никс точно знала, что перестала бы извиняться уже через три столетия жизни, аргументируя это обычным "на всех ненаизвиняешься".
- Я не обвиняю тебя, Аери, - молвила Никс - И сама виновата, зачастую забывая о том, как сложно добиться от меня понимания. Работа делает меня законченной эгоисткой, а ты этого совсем не заслуживаешь. Я помню, как бросилась спасать тебя тогда, но совсем не уточняла, что с тобой и каково вообще нести на себе такой груз. Я даже не собиралась уточнять... - вздохнула турианка - Знаешь, теперь, наверное, ничего не изменилось. Я... - она сделала паузу - Я хочу помочь тебе, но для этого тебе самой нужно простить себя. Я всегда плевала на мнение окружающих, если мне оно не нравится, и ты должна сделать то же самое. Не потому, что я прошу, а потому что так надо. Другие не поставят тебя на своё место, а если и поставят, то не смогут адекватно мыслить. Тебе причинили ужасное горе, - Никс настойчиво протянула руки, обхватывая матриарха и прижимая ту к себе - И нет ничего страшнее, чем возмездие убитых горем людей. А уж тем более матриархов-азари.
Никс, кажется, опережала слова Аери. Она не перебила её, когда та заговорила вновь. Хотелось сказать про экипаж что-то ещё, но турианка понимала, что самой Нагато никто из экипажа не может быть так близок, как они близки Никс. Она - капитан, она обязана поддерживать с ними отношения, и так сложилось, что отношения эти были хорошими. Ну, пожалуй, со всеми, кроме остатков "Тэллузэда", которые больше были близки Аери. Скажем, Иветт турианка недлюбливала, а уж с лейтенантом Нокс у неё и вовсе были двоякие отношения... И только поэтому Никс ничего не сказала, понимающе кивая и слушая болеющую душой азари.
А болезнь была достаточно серьёзной, чтобы можно было вылечить её таблетками. Никс, только выслушав Аери, думала, что сказать. Сейчас нельзя было опускаться до грубостей, начиная выискивать в душе матриарха желание цепляться за жизнь. Девятьсот семнадцать лет - возраст не критический, но дающий много тревожных звоночков, однако турианка была категорически против. Она отказывалась верить, что Аери действительно уйдёт из жизни вот так - день за днём сходя с ума и теряя такие важные крупицы своего разума. Учитывая то, через что она прошла (все картинки Никс видела во время объятий вечности), турианка знала, что это краеугольный камень её личности. Что Аери так или иначе соприкасается с этим каждый день. И было бы ничуть не легче, если бы за ней на охотилось Затмение. Ничуть не легче, если бы её никто не преследовал, и ничуть не легче, если бы она не подверглась наказанию. У самой турианки подобное происшествие на долгие годы отбило бы всякое желание заводить семью или хотя бы какие-то намёки на неё, а вот Аери держалась молодцом. И сейчас Никс не хотела вспоминать, в каком виде та была на Цитадели, когда турианка смогла её найти.
- Скажи, а ты ещё помнишь, что обещала мне? - Никс легла рядом с матриархом, глядя в потолок - Я точно помню, что взяла с тебя обещание не умирать раньше, чем нужно. И ещё, что ты обязательно родишь мне дочку, которая станет такой же великой, как и её родители. Обещание насчёт дочери я помню особенно ярко, так что раньше времени улизнуть у тебя не получится - усмехнулась она.
Никс скрыла серьёзный ответ за шуткой, но не собиралась совсем игнорировать такой вариант. Она знала - придётся ответить. И чем скорее ответить, тем лучше.
- Я никогда не сталкивалась ни с чем подобным, но уверена - твёрдо начала она - Что такие видения наяву беспокоят тебя только потому, что ты коришь себя. Это чувство вины, стремительно увеличивающееся и несущее губительный эффект. Тебе не нужно одобрение или разрешение других, чтобы простить себя, ты должна сделать это сама. Посмотри на меня - мне плевать, что ты там когда уничтожала и кого убивала - я просто знаю, что ты моя самая родная, самая чуткая, самая добрая мэм Нагато... - Никс приподнялась и посмотрела на любимую - Но если хочешь, мы можем наведаться в одно место. Не знаю, правда, насколько это будет уместно... Когда турианцы грешат подобным образом - пояснила Никс - они просят прощения в храмах, но поскольку у нас не настолько религиозное сообщество, как у азари, такая практика куда менее распространена. Рискну предположить, что ты знаешь об этом, так может... мы слетаем в храм азари. Я буду рядом с тобой, если ты хочешь. Даже за руку буду держать, если понадобится... Всё, что угодно, Аери, лишь бы ты чувствовала мою поддержку и то, что я никуда не денусь.

- Совсем нет, Аери. Я не воспринимаю их как балласт, ведь каждый из экипажа олицетворяет то, что есть мы сами. Возможно, кем были когда-то и кем могли бы стать, если бы что-то случилось или наоборот, не случилось. Они разные. И я думаю, что они достаточно умны, чтобы понимать, кто действительно может с тобой поговорить, а чьи слова и вовсе не окажут на тебя эффекта. И почему меня сейчас терзает чувство, что ты мечтаешь именно о нормальном экипаже, который не будет отпускать тебя ни на минуту, желая поинтересоваться, какое у тебя настроение, какого цвета твоё нижнее бельё и зачем ты поздними вечерами ходишь в каюту капитана. Всё это было бы лишним, а то, как относится к тебе экипаж - такое отношение, о котором можно было только мечтать. Говоря грубо, они не лезут не в свои  дела, и понимают, где могут помочь, а где нет. Даже несмотря на то, что Френ, как врач, немало понимающий в психологии, мог бы с тобой поговорить, он предпочёл доверить это мне. Прия знает тебя куда больше, она могла бы сама поговорить с тобой, но она не поговорила. Быть может, пыталась? Неважно. И не поговорила не потому, что не любит или не хочет брать на себя такую ответственность, а потому что это должна была сделать я. Ох, не знаю, почему я опять их выгораживаю... Ты же знаешь, абы кого я не взяла бы в команду, и, несмотря на то, что атмосфера в коллективе серьёзная, я не считаю это чересчур правильным. Мы должны быть дружнее, это очень мотивирует на всякие безрассудные поступки, которые любят совершать Спектры. А уж поскольку у нас два безрассудных Спектра, и коллектив должен быть вдвое дружнее.
- Они говорят мне, потому что прекрасно знают, в каких мы отношениях, - ответила Никс - Они могли поговорить бы сами - каждый из них, вот только послушала бы ты их? Прислушалась бы к словам, как сейчас слушаешь меня? Несмотря на то, что в такой ситуации мы все думаем как одно целое, прислушалась бы ты только к моим словам, поэтому именно я сейчас говорю с тобой. Или, в подтверждение своим словам, мне привести в твою каюту весь экипаж? - улыбнулась турианка. - Я могу.
На самом деле Никс была рада, что Аери охотно, будто сама этого хотела, пошла на диалог. Прошлый раз, когда мэм Нагато переживала душевный кризис, всё было куда сложнее, и сейчас, когда её внешнее состояние было только хуже, Никс не думала, что всё получится относительно легко. В любом случае, она была готова ко всем последствиям. Знала ли, что придётся столкнуться с этим, когда они, только познакомившись, проводили первую ночь на Омеге?
Нет.
И всё равно бы не смогла отказаться от того, чтобы любить девятисотлетнюю азари. Она была неидеальна, но Никс знала, что идеала для неё существовать не может. В слишком активных и весёлых личностях её бы раздражала манера этого неуёмного веселья и желания в любой момент схлопотать от кого-нибудь по морде, в слишком серьёзных - неумение улыбнуться, в слишком унылых - готовность всегда быть рядом и говорить слова в духе "ну, может мир вокруг ещё не скатился в такое дерьмо, как ты думаешь?". Выбирая из тех, кто был бы больше всего схож с идеалом, турианка могла выделить... Нокс. Как ни странно, но свихнувшаяся разведчица Альянса была непредсказуемой, живой, и если бы не попытки убить, то она бы больше других подходила на роль пассии. Существенный минус всё равно бы был - недолговечность таких отношений. С Аери всё было иначе - Никс знала, что и она никуда не денется от матриарха, и матриарх никуда не уйдёт. Может быть, по разным причинам, но в результате всё равно одно и то же.
- Если помнишь, значит я буду претендовать на одну из ближайших ночей... - подмигнула она - Но, пожалуй, только когда ты вылечишься.
Насчёт подробностей Никс ничего не знала, но опасалась, что будущему ребёнку перейдёт именно та часть матери, которая имела место быть в момент близости. Поскольку сейчас Аери чувствовала себя не очень хорошо, Никс отказалась от такого варианта, хоть и хотелось. Во всяком случае, у них ещё будет возможность наверстать упущенное.
Однако, радоваться было рано - первая часть, включающая в себя "поговорить", сменилась другой, не менее важной частью - отправиться в храм, о котором Никс упомянула вскользь - не то, чтобы несерьёзно, но и не ждала, что они тут же туда направятся. Впрочем, она была не против, и посетить такое место, где раньше никогда не была, хотелось. Самый главный вопрос она решила задать уже перед входом, дабы, если возможно, ошеломить всех присутствующих. А ведь и правда, Никс не знала, пускают ли в храмы азари представителей других рас. Ну, то есть, культурологов, которые составляют всякие исторические справки, вероятно пускают, и кое-что рассказывают об истории храмов, но всяких там посетителей других рас... Это было неизвестно. Более того, Никс даже не знала, пускают ли в турианские храмы кого-то кроме турианцев.
- У нас столько времени, сколько захочешь, - ответила Никс, и, связавшись с Зи, сказала проложить курс к выбранному храму. Не слишком разбираясь в культуре азари, она решила, что подойдёт любой - может, они возведены разным богиням, может - нет, но для того, чтобы залечить душевные травмы достаточно ведь просто находиться в священном месте, не так ли?
- Я знаю, - коснувшись рукой щеки матриарха, молвила турианка - Без меня ты бы ещё была на Цитадели. Или не выбралась бы из той заварушки со Светилами... Как всё-таки давно это было, - вздохнула Никс - Время обтёсывает, сравнивает с землёй. Главное, чтобы мы не забыли, через что прошли, и что в итоге имеем.
***
Когда Зи доложил о прибытии, они обе были готовы. Никс, всё ещё ничего не зная о нормах приличия в таких местах, всё-таки сменила привычные красные одежды на лёгкую чёрную броню. Никаких украшений, никаких отличий. Гребни прикрыла тканью, как и обычно, памятуя о единственной экскурсии в людские храмы.
Анубис сейчас находился в посадочном доке азарийской колонии, что позволяло членам экипажа пойти поглядеть на красоты и достопримечательности, поэтому Никс предупредила, чтобы сложных исследований и запоя в ближайшем баре никто не планировал. Встречающие матриарха и Спектра азари в посадочном доке, где надо было пройти и процесс идентификации, оказались весьма любезными, но Никс придержала свой вопрос, и, поскольку путь до храма был не так далёк, спросила у Аери в пути:
- А туда турианок-то пускают?
- Ну что за бред? Конечно пускают!
- Если что, я могу притвориться Спектром-культурологом, обновляющим информацию о храмах по приказу Совета. - Никс оценила, как со стороны будут звучать такие слова, и хмыкнула - Ничего дельного в голову не приходит.
Со стороны храм был не слишком приметен, но Никс была уверена, что внутри он куда красивее, и что даже она, никогда, в общем-то, искусством не интересующаяся, всё равно невольно будет смотреть по сторонам, восхищаясь тем, насколько искусны мастера, когда-то возводившие этот храм.
А ещё Никс поняла, что всё-таки, во время исповеди Аери, ей лучше не быть рядом - не потому, что она не хочет, а потому, что избавление от собственных негативных чувств, это всегда процесс с высвобождением негатива, и чтобы не впитать его, лучше не быть рядом. Во всяком случае, турианка точно знала, о чём будет говорить Аери. Не знала, как именно - но для того и исповедь. К ней не готовятся.

Больше всего Никс поразил не сам храм, а священнослужительницы, которые разнились с её представлениями. Очень разнились. Ну, вот не представляла Канарис, выросшая на Омеге, других азари, нежели просто случайных прохожих или танцовщиц в клубах. Были, конечно, и исключения, но в большинстве своём... Сейчас не играло роли, что это была азарийская колония, азарийский храм и встречающие их азари, просто Никс вполне заслуженно была удивлена. Правда чем дальше к предполагаемому месту они подходили, тем больше Никс казалось, что надо было всё-таки остаться дома. Ну, сама идея-то плохой не была, и от того, чтобы поддерживать Аери, турианка бы не отказалась, просто тут она куда явственнее, чем где-либо чувствовала, что принадлежит к другой расе. Её рассматривали совсем не так, как на корабле и где бы то ни было ещё - в глазах монахинь таился неподдельный интерес и симпатия. Не смея открыть рот, чтобы поинтересоваться у Аери, Никс просто здоровалась - иногда одним словом, иногда ответным кивком, когда было нужно. В целом это сильно напрягало, но она пока держалась, про себя раздумывая, чем ещё может заняться.
- А ведь и правда, чем можно заняться в храме азари, чтобы не вызвать подозрений? Фотографировать?
Нет, наверняка у Аери полно таких снимков, да и с религией у Никс дела обстояли чуть лучше, чем никак. Она не бывала в храмах, но Духов порой упоминала - когда с языка слетит. Ждать приступов религиозности от неё никому не приходилось. Впрочем, к другим турианка относилась уважительно - взять ту же Англаш. Кажется, религия батарианцев, подобно им самим, должна вызывать отвращение и ненависть, но батарианка объясняла многие догматы доходчиво, и поэтому Никс быстро прониклась. Но не заразилась.
Всё вокруг - величие икон азарийских божеств, тон священнослужительниц, даже запахи и звуки говорили о том, что процесс раскаяния будет долгим и муторным. Заунывным - как Никс любила описывать молитвы Англаш, в поздний час гуляя по кораблю и слыша бормотание батарианки. Канарис была далека от этого, но вполне понимала необходимость - если уж и духовное лечение не сможет помочь мэм Нагато, то вряд ли сможет помочь хоть что-то. Вскоре их оставили, и Никс поспешила начать разговор - более того, монахини словно парализовывали её. В любом случае, поговорить наедине Никс и хотела, считая раскаяние Аери темой более чем интимной, а значит предназначенной даже не для них двоих, а только для самой Нагато. И турианка собиралась объяснить, почему именно.
- Аери, ты должна понять, почему я не могу быть рядом с тобой и слышать твою горечь... - начала Никс - Может, это будет эгоистично, но как бы я не силилась, я не смогу поставить себя на твоё место. Твой груз держит только тебя - вполне может быть так, что когда ты избавишься от него, он перейдёт ко мне. Именно поэтому я хочу быть рядом, ощущать, что тебе становится легче, но не впитывать эту горечь. Я видела все те картинки твоих воспоминаний и понимаю, как тебе тяжело, но... просто кто-то должен не унывать и поддерживать тебя во что бы то ни стало.
Она взяла руки Аери в свои, поднесла к губам.
- Не думаю, что у меня будет так уж много дел. Знаешь, я ведь даже не видела здесь никого, кроме азари, - отшутилась Никс, но понимала, что на какое-то время, пока Аери станет полегче, ей лучше где-то остановиться.
И раз за разом понимала, что всё время быть в стороне не сможет. Нужно было найти другой вариант. И Никс знала, какой.
- Знаешь, Аери... Я немного прогуляюсь, и вернусь тут же к тебе. Ты даже не успеешь закончить. Я буду рядом.
И несмотря на эти слова, не спешила заканчивать разговор. Сначала их прервала одна из монахинь, а после Аери сказала кое-что, что в корне поменяло мнение Никс о происходящем тут.
- Не знаю, как насчёт посмеяться, а вот удивляться пришлось...
- Погоди, - вслух заметила Канарис, нисколько не смущаясь величественного лика Атаме - Ты хочешь сказать, что это не храм, а бордель? Знаешь, мне всё равно, я не планировала, чтобы от меня залетал кто-то, кроме тебя. Ну, в любом случае, это будет мимолётным увлечением...
Толком развить забавную тему Никс не успела - хоть и очень хотелось. Маякнул инструментрон - беззвучно, просто выставив на экран сообщение от коллеги-Спектра - турианца, говорящего о том, что ему нужны компаньоны. Никс, собираясь было отправить отрицательный ответ и ссылаясь на иллюзорные дела (писать, какие именно, она не стала из принципа, указала только, что среди азари), сделала это, но чуть погодя турианец прислал новое сообщение. Мол, с рекомендацией насчёт оружия.
- Нет, я всё равно не буду заниматься этим сейчас... - подумала Никс, взглянула на Аери, и... всё-таки решила заняться, объяснив это тем, что придёт буквально через полчасика.
Понять, как далеко от храма находится общий квартал, было несложно - подобно Иллиуму или Тессии, тут всё было гармонично и понятно даже для чужого глаза, а храм не располагался в глуши, поэтому за те "полчасика", которые в действительности оказались почти двумя часами, Никс много чего успела. В частности, несколько раз вырывать руки из цепких хваток "жриц любви", и искать, где же приобрести нужные ей товары. Магазинчик такой оказался один - и там Никс не могла купить ничего. То, что советовал турианец - пистолет "Аколит", стреляющий заряженными деформирующими патронами, так называемыми бомбочками, оказался не таким дорогим, но туристы (забавно, но и Спектр Канарис попадала под это смешное определение) не могла приобрести это оружие, а вот Аери, будучи азари, и к тому же матриархом, могла. Не желая разочаровывать коллегу, Никс опустила в адрес азари несколько колкостей (больше с юмором, чем обидных) и с досадой удалилась.
Без особых приключений добравшись до храма, она вошла, но пока достигла примерного местоположения Аери, к ней успели подойти несколько сгорающих от любви дев. Образно говоря, конечно, но...
В любой другой раз Никс бы обязательно не сдержалась. Просто сорвалась, даже учитывая то, чем это обернётся для её сознания, однако так велик был соблазн. Турианка плохо сдерживала себя, а уж когда он сам шёл в руки...
Её провели в задний зал - там, где уже собирался начаться молебен. Никс уже не испытывала неловкого чувства - она не знала особенностей проведения, но её пригласили. Выцепив глазами Аери (совсем несложно заметить фигуру в чёрном среди белых), Никс всё-таки не удержалась от начала разговора в духе маленького ребёнка, дёргающего мать с просьбой купить ту или иную вещь.
- Аери, - свистящим шёпотом доложила Никс, возбуждённо сверкая глазами - Ты должна купить мне пистолет. Он есть только на этой планете, и мне его не продают, вот, - в голосе послышались нотки обиды и величайшей несправедливости на свете. В самом деле, что за несправедливость - азари всё, а туристам - ничего? Да и как-то не вязалось гостеприимство храма с отношением в деловой части города... Может, переспать с ними за оружие надобно ещё?!
Но так же внезапно она перешла и на серьёзный тон - уже слишком обеспокоенный за любимую азари.
- Как ты? - Никс соизволила оглядеть зал, в котором планировалось проводить молебен и, обхватила Нагато за талию, привлекая к себе. Пусть остальные позавидуют.

- Что значит, как буду себя вести? - мысленно негодовала Никс - Я прошла путь от храма до чёрт знает куда, никого за грудь не мацала, в постель ни с кем не прыгала, хотя у меня для этого была далеко не одна возможность... и после всего этого ты не хочешь купить мне какую-то там безделушку? Вот если бы мы с тобой были на Палавене...
Никс мысленно скривилась - она бы даже под предлогом экскурсии не согласилась отвезти туда Аери. Все наверное уже знали почему - раньше турианкой владело только одно желание, заключавшееся в красивом и особо жестоком вырезании нескольких турианцев, составляющих верхушку Иерархии, но став Спектром, Никс стала терпимее ко многим вещам. С тем, что отца затравили, не смирилась, потому что пообещала себе (и очень давно; а ещё это было больной темой), но и рвать турианцев на куски уже не хотела. Просто по мере сил и возможностей стремилась держаться подальше. Как можно дальше. Были и исключения из правил (взять хотя бы то задание от Совета на военной базе, которая была расположена на Менае), но специально её никто в земли родные не подманивал... да и максимум, на что согласилась бы турианка - слетать на Инвиктус, посмотреть, что там всё стало другим и только. Она проводила дома (то есть на Омеге, где была работа, признание, друзья и враги, работа, да и могила родителей, наконец) большую часть своего времени и никуда больше ей не хотелось.
Поэтому, говоря об экскурсии затем, чтобы купить что-то для Аери (вот только Никс не знала, что - платья турианки оценивали как что-то чересчур изысканное и слишком неудобное, в побрякушках почти не нуждались, а Канарис была ярким примером того, как турианским женщинам вообще одеваться не стоит), Спектр Совета Канарис могла выбрать любое место, но не связанное с родным домом. И, конечно же, воспользовалась бы своим служебным положением и привилегиями.
Но развивать тему в такой обстановке Никс посчитала излишним, поэтому просто промолчала, никак не показав, что обиделась или смирилась. Решила, что напомнит об этом ещё раз - позднее - а в том случае, если и Аери ответит так же, как ей ответили незнакомые азари, то она просто придёт ещё раз, перестреляет их и заберёт, что нужно.
- Ой, - представила Никс, каково ей будет после свиданий с полдюжиной биотиков - Нет, я просто займусь сегодня другими делами, а не пойду интересоваться, как она себя чувствует... Или ещё что-то.
Конечно, ещё что-то. Никс не хотела, чтобы Аери подумала невесть что. А именно - что Никс помогает только из-за чего-то. Матриарх знала о прагматичности любимой, но никогда не испытывала такого на себе, исключая те случаи, когда это было частью шутки. А вот чтобы просто так...
- Вообще ничего не скажу, - подумала она, глядя на Аери.
- Даже не сомневайся в том, что всё будет хорошо, - вместо заготовленной речи, ответила турианка.
Помимо этого, ещё предстояло находиться в этом же зале и делать умное лицо. Вообще, всегда - при незнакомых обрядах, речи или в ситуациях, когда лучше походить на умного человека, нужно вести себя так. Никс слишком редко оказывалась в таких ситуациях, и предпочитала выражать своё отношение к ним с достаточной долей юмора и пофигизма, зачастую отдающего чёрным юмором. К примеру, скажут там об убийстве кого-то едва знакомого, а она ответит - да и чёрт бы с ним, сколько можно ломать комедию..?
Но зато потом придёт, скажет много красивых слов, цветы на могилу возложит. И будет такова.
А в храмах, несмотря на строжайшие запреты, хотелось вытворять собственные оксюмороны - да и Аери здорово помогла ей с началом не самых приличных идей. Встретившиеся ей на пути азари только заставили воображение раскручивать новую, ей одной понятную пластинку, и Никс знала, что не остановится. Но на реакцию со стороны, тем не менее, стоило посмотреть, сразу не начиная вытворять что угодно.
- Не знаю, есть ли Атаме дело до какой-то там турианки, но полагаю, что её больше будет интересовать, почему матриарх азари, которой свыше девятиста лет, до сих пор не удосужилась запомнить слова молитвы.. - прошептала турианка, про себя отмечая, что шёпот уже прозвучал непозволительно - молитва началась.
Никс знала, что слишком долго выстоять не сможет - наверняка молитва будет монотонной, а с её смыслом не справиться даже неподготовленному азарийскому уму. Надо ли говорить, что песнопения азари переводчик инструментрона отказывался переводить на общегалактический? Поэтому Никс сейчас наслаждалась разными переливчатыми звуками, смысла которых всё равно не понимала, а задумчивый вид Аери, стоявшей рядом, вынуждал её действовать. Ну, наверное, стоило взять во внимание многие факторы, следуя большинству из которых, им обеим бы стал закрыт вход в этот храм, а Аери бы сильно обиделась, но ведь это так классно..!
Самая хитрая из улыбок, на которую только была способна Никс, сейчас украшала её лицо. Матриарх Нагато уже не единожды могла почувствовать недоброе, но... было много "но". Никс подумала, что давление в лучшую сторону, направленное извне (то есть, от неё, такой доброй и понимающей самаритянки), будет только плюсом - это раз. То, что Аери самой полегчает как по мановению волшебной палочки, было слишком ненадёжным вариантом - два. Ну и ничем не опровергнутое предположение о борделе - три. В самом деле, храм был полон любви - этого бы только слепой не заметил. А может, дело было только в том, что богатое воображение дало о себе знать.
Так или иначе...
- Аери - зашептала турианка - А что нам будет, если мы прямо вот здесь и прямо сейчас начнём заниматься любовью?
Да, был плохой вариант - что их пинками (причём биотическими) немедленно выгонят. Сюда входил также вариант с задержанием, и быстрым распространением новостей. Аери в таком случае отделается лёгким испугом, а вот подобная информация, переданная Тевос или Арии будет... неприятна для репутации и физического состояния турианки. Наиболее жуткий вариант тоже был - если другим азари захочется присоединиться к ним. Никс оценила размах и эйфорию, но поняла, что после такого, ей придётся собирать своё изнасилованное сознание по кусочкам. Слишком уж хорошо турианка помнила первые объятья вечности с Аери.
И был, как минимум, ещё один вариант - просто держать себя в руках, двигаясь по незримым, но точно отмеренным шагам, в которых самая большая роль отводилась для окружения. Иначе говоря, смотреть за тем, как на них реагируют, и, в случае чего, непристойности прекращать. Во всяком случае сейчас на них хоть и поглядывали, но больше с завистью. Никс не знала, как Аери к этому относится, но видела, что ей завидуют. А сама Никс почему-то гордилась за неё. За то, что она - матриарх, смогла найти себе такую, как Канарис.
Никс спустила руки на ягодицы Аери, ткнулась носом в грудь любимой, и в очередной раз попыталась представить, что молитва - это не молитва вовсе, а танец. И танец в честь плодородия или чего-то такого, иначе стоило уже искать пути к отступлению.
Впрочем, быстро перейдя к следующему "шагу", Никс снова приобняла Аери и опять зашептала:
- Я точно знаю, что надо сделать, чтобы тебе точно стало хорошо. Без всяких "кажется".

Спустя некоторое время, песнопение стало фоном. Ненавязчивым, звучавшим где-то в отдалении фоном, который уже нисколько не раздражал. Переход к спокойному состоянию был настолько плавен, что Никс даже не обратила на это внимания - просто вдруг поймала себя на мысли, что ей хорошо. Даже не потому, что она в совершенно незнакомом месте рядом со своей любимой, а потому, что это так необычно и в новинку ей, посодействовавшей для того, чтобы парочка вообще добралась сюда. Единственное, что в этой ситуации настораживало - душевное состояние любимого матриарха. Никс не была уверена, что ей поможет, а что нет - дальнейшие пререкания и изыски разума должны были проходить внутри неё. И кроме как через объятья вечности, Аери не могла ей об этом никак рассказать. Никс уже знала, что увидит в мелькающих картинках себя, и не раз - просто Аери не могла больше никому доверять, что только подтверждали её собственные слова, сказанные на корабле... А может, это и не она вовсе говорила?
С одной стороны казалось, что так оно и есть. Матриарх Нагато, разительно поменявшаяся аж дважды за всё время их знакомства - сначала волевая женщина, которую ничуть не напугала какая-то хамка, которой понадобился чужой челнок. Матриарх, которая решилась на танец для незнакомой турианки, и матриарх, которая подарила той ночь любви, хотя это не было даже благодарностью за спасение... И разительно другой - слабый, смирившийся, раздавленный тяжестью жизни образ, как раз такой, какой Никс нашла на Цитадели несколько лет назад. Образ, который никак не вязался с первым впечатлением Никс об этой азари. Турианка тогда смутно понимала, что прежней Аери не станет; что её утрата больше, чем у кого-либо другого, и что только в её силах пережить это. Тогда Никс поняла, насколько беспомощна сама - потому что может давать самые разные советы, быть рядом, держать за руку, целовать - и понимать, насколько это всё вторично и бесцветно. Но несмотря на то, те времена прошли и то настроение смыло множеством других, как это обычно и бывает в жизни. Радости заняли место горечи, на их место пришли новые неприятности, чтобы, следуя изогнутой бесконечности снова смениться противоположностями. И, самое главное, так будет вечно. Единственный закон жизни, который никогда не перестанет работать, как бы ничтожные микроны, населяющие галактику, не пытались доказать обратное, говоря, что "всё настолько паршиво, что просветов нет" или изрядно накачанных наркотой дебилов, которые, напротив, не видят вокруг ничего, кроме розового цвета, смешанного с причудливыми физиономиями, в которые превращаются лица всех встречных. Там и ворча красавцем покажется...
Аери не развеяла сомнений Никс, а только дала поводы для новых. Турианка не сознавалась себе, но она была обеспокоена главной частью представления, включающей незамысловатое "танцуют все", что означало бы, что и остальные могут присоединиться к этому танцу любви. Никс не могла гарантировать того, что песнопения продолжатся, но звук азарийской оргии, стоило лишь турианке об этом подумать, даже пугал. А вообще, свидание с биотиками всего лишь после одной мысли беспокоило куда меньше, чем должно было. Никс за свою недолгую жизнь сталкивалась со множеством обученных азари, которые контролировали себя и хорошо владели биотикой, но вот все эти священницы вряд ли могли похвастаться таким, как и обязательной службой в войсках... Всё же, азарийская колония - не турианская. Никс, паранойя которой передалась наверняка от самой Арии, продумала и такой вариант. Сейчас это больше было хорошей новостью, чем плохой.
- Ну, оружие у меня не отобрали... - собиралась многозначительно намекнуть Канарис... и не стала. Потому что достаточно уважала религию, чтобы не заниматься совершением преступлений в храмах. Наверняка то, что они с Аери собирались делать, тоже было преступлением, но вполне обоснованным - с тех пор, как Никс прибыла сюда, сюрпризы и доселе неведанные факты, сыпались на неё один за другим, и уже худо-бедно владея информацией, турианка не могла делать вид, что всё нормально. После ассоциации "храм-бордель" она по-прежнему не могла счесть убийство нормальным, но вот занятие любовью - вполне.
- Это очень успокаивает, Аери. А как твоя вера смотрит на всё это? - искренне улыбнулась Никс - Со мной-то всё понятно - для меня Атаме сродни реликвии. Нужно относится с почтением и соблюдать правила, но ты наверняка прожила с этим девять столетий, поэтому дело сейчас только в тебе... Поможет ли тебе избавиться от прошлого твоя вера, как ты считаешь?
Слова Аери успокаивали. Никс даже нашла в её речи отголоски тех давних событий, в том убежище на Омеге, куда она, словно на первое свидание, привела матриарха. Она отчётливо помнила, что и как говорила тогда Аери, помнила, на что обиделась, и как матриарх, не постеснявшись (а кто видел-то? Никто, в том-то и дело) наготы, вышла к ней, обдуваемая ледяным ветром - и только затем, чтобы попросить прощения. Аери вообще много извинялась, и Никс стала постепенно утрачивать магическое действие этого слова. Но сейчас речь была не об этом, а о том, что турианка почувствовала.
А почувствовала она, что Нагато пусть и постепенно, но становится такой, какой была, когда Никс только познакомилась с ней. Такой, которую турианка полюбила. Ещё будучи неуверенной в том, что это надолго, односложно отвечающая Лайе, что это только подруга... а сказочница, ныне являющаяся одной из экипажа Анубиса, подкалывала и подкалывала бы своего капитана... И совершенно справедливо.
- Это должно меня успокоить? - с вызовом, но не теряя юмористической нотки, ответила Никс. Взгляды обычно смущали и раздражали, но сейчас было даже приятно. - Полагаю, что умалишённая турианка-Спектр, которая при этом твой капитан и любимый человек, вряд ли тебе понадобится, поэтому постарайся оберегать меня от других объятий вечности.
А картина с десятками и десятками азари, чьи глаза будут чернее ночи, пугала. Особенно это не вязалось с их белыми одеяниями... зато хорошо подходили реки крови и обнажённые тела, светящиеся биотическим огнём. И додумать плохую развязку ей не дала только Аери, всего лишь коснувшись любимой. Видение исчезло - в чём-то желанное, но больше, конечно, отвратное.
- Лучше вспомни, когда это я не втягивала тебя в ситуации, которые сложно назвать приключениями... - усмехнулась Канарис. "Шалить" можно было по-разному, но всё это не шло ни в какое сравнение до момента, пока она не стала Спектром. Теперь многое прощалось и было... нехарактерным. Поведение, манеры, речь - Никс, как бы ни старалась, всё равно осталась в шкуре лжеца, льстеца и вора -  преступницы, а не защитницы интересов Совета. Никому не удалось изменить её, даже учитывая то, что турианка яростно не противилась этому.
Никс быстро передумала заострять внимание на прикосновениях Аери - уже не раз ведь недоумевала, почему матриарх испытывает удовлетворение. Кости и есть кости ведь, что особенного? Да и в целом турианка была не слишком чувствительной к ласкам - может, особенности расы были таковы, а может Никс просто слишком долго была активной сама - соблазняла, влюбляла, зачастую делая это частью своей игры.
Может, отвыкла.
Она прекрасно знала, как и в чём Аери отправилась на исповедь, поэтому и решилась на следующий шаг, думая о том, что матриарх того же в ответ делать не станет по многим причинам. Во-первых, вид обнажённой азари будет для священниц привычным, а вот вид обнажённой турианки подействует на них, как мясо на хищниц. Никс бы очень не хотелось, чтобы её разорвали на части. Ну, в случае чего, она была уверена, что справится с недовольной любимой.
Любящая рвать всякую собственноручно купленную для Аери одежду, Никс сейчас освободила её от погребального одеяния предельно аккуратно - не знала, сможет ли ещё достать Нагато такую же... и главное, понадобится ли она ей. Турианка надеялась, что не понадобится. А после - прижала к себе. Сделав лицо построже, Никс вперила взгляд в стоявших поблизости азари, с некоторым любопытством рассматривающих обнажённый тыл Аери... но всё равно быстро отводивших взор. Никто не просил, но Никс бы всё равно никому не отдала бы свою любимую. И, кажется, это был более чем подходящий момент, чтобы...
- Я люблю тебя, Аери, - хрипло, со смешком, выдала Никс - Прости, если ситуация банальная, но это верх моей оригинальности. Я импровизирую...
Она провела рукой вдоль позвоночника, когтём царапнув синюю кожу, после чего вернула руку на законное место.
- Так и быть, здесь я не буду заставлять тебя кричать от наслаждения... А то все вокруг обзавидуются... - шепнула она.

- Так не пойдёт... - ответила Никс - Я же сказала, мне нужна здоровая ты, а не прячущая своих тараканов в голове куда подальше... - она царапнула спину Аери до крови, но не слишком чувствительно для любимой - Я хочу быть уверенной в том, что ты совершенно здорова. Ты можешь считать своё состояние достаточным, чтобы ходить, говорить и действовать, но я хочу, чтобы всё было идеально. Это как раз то, что ты сможешь для меня сделать, чтобы мы обе были счастливы.
Получилось немного жестковато, но Никс знала, что Аери хочет именно убедить, что всё хорошо - не сделать этого. Возможно, Никс рано начала то, ради чего они вообще сюда приехали, может слишком рано увидела, что творится вокруг... Рано сказала Аери о своих планах - неважно. Главным было то, что она хотела прежнюю Аери. Сейчас ни возраст, ничего вообще не волновало турианку, а тишину разбавлял только тихий голос Нагато - почти такой же, как раньше, но всё же не совсем...
Можно было долго обсуждать душевное состояние матриарха, но турианка чувствовала - здесь они получили всю помощь, какую только давали. Больше не впитать, не приобрести. Забавно говорить лишний раз, но теперь на этой планете Никс держало только обещание купить то самое оружие. Смогут ли они выбраться из этого храма живыми, когда уже зашли так далеко? Аери разумно не раздевала турианку - наверное смогла понять ход её мыслей. Обычно было по-другому.
- Может, я её приучила быть смиренной наконец-то? - задумалась Никс и тут же спросила вслух - Аери, ты будешь меня слушаться?
В памяти всплыли фрагменты первого знакомства - тогда казалось, что девятисотлетний матриарх должен всему учить молодую турианку, но на деле почему-то оказалось совсем наоборот. И Никс не была против - чувствовала и ответственность и страх за жизнь пожилой азари. Девять столетий - действительно большой срок. Канарис боялась, что однажды матриарх решит покинуть её, и хуже мгновенной смерти было только то, отголоски чего она застала сегодня. Никс не хотела, чтобы любимая сошла с ума. Наверняка, азари были больше других подвержены такому диагнозу - на их сознании и нервах было завязано буквально всё - даже занятия любовью. Азари были куда чувственнее и импульсивнее любой другой расы. Те, что не использовали любовь как оружие, вполне могли сходить с ума... и Никс никогда бы не пожелала Аери такой участи.
- Не боюсь, - тихо ответила она на вопрос Нагато - Боюсь того, на что они способны вместе.
А после мэм Нагато справедливо поддела одну из главных проблем Никс. Любовь, несмотря на "правила", была для неё развлечением, и турианка толком никого не любила. Не было всех этих обязательств - свобода и только свобода. Любовь налагала множество проблем, а после - потерю любимого человека. Уходить самой было легче, но поскольку умирать Никс в ближайшие двадцать лет не собиралась, то справедливо не начинала ни с кем постоянных отношений. Остаться с Аери турианка решила по нескольким причинам - ответное чувство было намного сильнее. Дело было именно в расовой принадлежности - азари намного лучше разбирались в этих тонкостях, да и привязывались быстрее, чем и воспользовалась тогдашняя преступница Канарис.
У них уже был серьёзный разговор на эту тему, но Аери всё равно была недовольна... и сейчас Никс только предпочла в очередной раз успокоить любимую.
- Конечно, - легко согласилась Никс - Я никогда не спорила, - улыбнулась она. Конечно спорила. И не раз. Но Аери никогда не верила - и правильно делала.
Пришли мысли и о том, что было бы, если бы она сейчас обнимала матриарха и не чувствовала её тепла. Для Аери, возможно, прикосновение скрытого одеждой протеза было вполне нормальным, но Никс не чувствовала её тепла так, как чувствовала это левой рукой. Турианка усмехнулась, вспомнив, какой скандал устроила Аери, когда после крайне сложной миссии с Ринусом, Никс вернулась однорукая. И тут же снова улетела, чтобы узнать подробности насчёт протеза, мельком обмолвившись, что потерянной конечности уже нет, иначе был шанс, что после этого Аери разместила бы подобный сувенир у себя... а может, нет? Никс было бы не слишком приятно, что отмершая часть тела вызывает у любимой столько эмоций, поэтому и избавилась от неё сразу... а ещё там была парочка других, куда более важных причин.
- Мы можем вернуться на корабль, - с улыбкой проговорила Никс - Только припомни, что ты обещала мне мой трофейный пистолетик. Сувенир о пребывании здесь. Может, когда я буду смотреть на него, то буду вспоминать о том, чего наверняка никогда не испытаю в жизни. К примеру, пребывание тут так, как оно видится мне сейчас.
- Да, может о том, чтобы делать это у всех на глазах, я подумала слишком несерьёзно, но мы, кажется, и так позволили себе слишком многое, чтобы можно было сразу забыть... Ещё одна передряга, из которой придётся выбираться?
Нет. В глазах прихожанок не было гнева или желания убить, Аери оказалась права, сказав о том, что они отнесутся к этому с пониманием. Может, только лёгкое недовольство и зависть... но не священный гнев, который был бы, если бы гостьи нарушили какое-нибудь из священный писаний. Иначе говоря... их отпускали?
- Если в моих силах тебя вылечить, я тебя вылечу, - с готовностью проговорила Никс.
- Только вот всего и сразу нам сейчас не добиться... Похоже, мне придётся сдержать свои желания и потребности на какое-то время.
Говоря о возвращении к истокам, это будет слишком странно звучать, но вне храма гарантии о ненападении нам никто не даст.
Никс уже не раздумывала - она просто подхватила Аери на руки и, для вида мило улыбаясь, вынесла её из задних помещений. Главный зал сейчас пустовал, но если турианка и планировала останавливаться, то только затем, чтобы снова скрыть одеждой формы матриарха. У неё не было плана, и поэтому сейчас пришлось отступиться от намеченной цели - всё же, несколько десятков азари, сгорающих от вожделения - слишком сложные противницы.
- Зато пошумели и подразнили, - невзначай проговорила она. Столкнулась с осуждающим ликом Атаме, отвела взгляд, посмотрела на Аери. - Я всё-таки знаю, почему ты заболела, - молвила Никс, привычно взяв руки Аери в свои - И обещаю, что буду уделять тебе больше времени, лишь бы тебе было хорошо. Только ты не слишком загоняй меня, ладно, принцесса? - она коснулась кончика носа Нагато и помогла той одеться - учитывая то, как были выполнены церемониальные одежды, проблемой это не стало. Теперь надо было побыстрее покинуть храм (мало ли, остервенелые монахини выбегут за ними?) и определиться, что делать дальше. Согласно данному обещанию, можно было просто погулять - наверняка Аери знала, куда и как идти, если брать в расчёт то, в какой колонии они находились. А можно было, как хотела любимая, вернуться на корабль, потому что ночами Никс хотела только спать... ну, если брать во внимание большинство ночей, то так оно и было.
- Куда бы ты хотела пойти? - спросила Никс, когда двери храма закрылись за ними. Устроенный переполох, казалось, теперь был вполне обыденной вещью, на которую никто не стал обращать внимания. - Считай, что у меня отпуск и я могу проводить с тобой сколько угодно времени... хотя бы сегодня, - со вздохом добавила турианка.
- Как я ненавижу выбирать между работой и отношениями... - мысленно скривилась она.

- Это приятно слышать - отозвалась Никс - Только на этот раз без всяких таблеток и прочих вспомогательных средств.
Во всяком случае, по возвращении, турианка планировала избавиться ото всего, что искусственно поддерживает Аери в норме, чтобы наверняка удостовериться, что такая вылазка ей помогла. Если такое повторится, Никс бы скорее могла прибегнуть к шоковой терапии, чем начать разговаривать и переубеждать Аери - та очень часто казалась ей маленьким ребёнком, что только больше сочеталось с её возрастом. Говорят ведь, что старики и дети очень похожи - вот и в этом случае было так. Аери сложно было назвать старой внешне, но её изыски определённо заставляли нервничать и беспокоиться за неё... Уж после того, как она несколько раз не лучшим образом себя вела, Никс начала чувствовать полную за неё ответственность. Нужно было бегать, возиться с ней, как с маленькой, и, чёрт побери, это было даже приятно! Может, ей было неловко, но Никс этой неловкости не чувствовала, раз за разом помогая Аери с решением проблем. В этот раз не могло быть по-другому, но сложной ситуация стала как раз из-за того, что турианка слишком долго не обращала на это внимания. Аери "заболела" уже давно, а Никс предпочла оставить всё на авось, и вот что получилось в итоге. Да, в итоге они оказались втянутыми в храм со множеством других азари, которые слишком уж плотоядно посматривали на представительницу другой расы. Не самый плохой отпуск, зато крайне неприятная смерть в итоге - и было решено уйти как можно быстрее.
Единственное, что Никс не совсем устраивало - Аери жила только лишь для неё. Сочувствовала, утешала, делилась проблемами (ну, как оказалось, не всегда добровольно) и, что самое плохое - привязывалась. Случись что - это всегда трата лишних нервов и случаи похуже. Скажем, прилично убившись на какой-нибудь из суицидальных миссий Совета, Никс не была уверена, что Аери переживёт это... И, вместе с тем, внушить девятисотлетней азари, что ей надо жить так, как раньше, было в разы сложнее, чем заставить её прекратить принимать таблетки, от которых ей становится только хуже.
- Ничего, - думала Никс - Разговор не будет окончен на этом. Ты будешь жить так, как мне хочется, Аери. Я уж точно никогда не одобрю того, чтобы ты превратилась в затворницу, которая слушает только меня.
Думать о минусах такой жизни турианка не стала, а уж тем более углубляться в это - хоть как. Мысленно - испортила бы настроение себе, вслух - испортила бы настроение обеим, и это тогда, когда у её любимого матриарха только-только начал проявляться хороший настрой. Но в целом, слишком мало уверенности в этом, чтобы можно было неосторожно шутить. С колкостями и приказами Никс решила повременить - ещё всё испортит, а потом снова и снова возвращаться к этому.
Она убеждала себя в том, что ей это даже нравится, но, как и всякая свободолюбивая личность, большую часть жизни прожившая для себя, Никс относилась к этим проблемам скорее нейтрально. Терпела, что у кого-то что-то не в порядке, потому что знала, что и сама не подарок, что сама может слечь, и кому-то придётся о ней заботиться... а кроме Аери в общем-то было и некому, так чтобы с охотой и желанием. Поэтому сейчас Спектр Канарис и была тут, рядом с Аери, ждала, пока та не придёт в себя и больше допускать подобного не собиралась. Только пока была не слишком уверена в том, что "не допускать" получится - кто знает, какие там особенности мышления у девятисотлетних азари...
Словно читая её мысли, Аери бросила ей вызов - как и обычно, не слишком серьёзно, но и в шутке есть доля правды... Никс только головой покачала, мол, посмотрим. На деле же как вызов этот ответ и восприняла. Наверное, большую роль играло то, при каких обстоятельствах они вообще познакомились, и покажи Аери тогда характер, может и сейчас всё было бы иначе... но в тот вечер матриарх предпочла не возникать и послушать голос разума. Сейчас уже никто не ответит, насколько права или неправа тогда была Нагато. И Никс решила вскользь об этом упомянуть - немного позже, чтобы это не было похоже на мгновенный ответ и спор на этой почве.
- А ты помнишь то, как мы познакомились? - усмехнулась турианка - Тогда и произошло разделение обязанностей, - подмигнула она - Тогда ты была не против быть принцессой, которой положено быть рядом со своим спасителем, - чванливо заявила Никс - Поэтому, прости, но прилетать ко мне в чём я захочу, будешь ты, как и раньше. Думаю, это на твоё состояние никак не должно повлиять - я же тебя не пытаю... - лукаво заметила она - Ну, почти не пытаю.
Пытки тела, помогающий преодолеть болевой порог и превратить его в цепочку удовольствий был обычной мелочью, и, судя по тому, какие картинки проплывали перед глазами у Никс во время объятий вечности, Аери развлекалась и куда более откровенно по сравнению с тем, что турианка только могла придумать... Стоило ли об этом говорить?
А ещё Никс поняла, что ответив так, всё-таки сорвалась, и мысленно чертыхнулась, после позволив себе лёгкую улыбку - ну, сорвалась, и ладно. К тому же и Аери прекрасно знает, что её больше любят, когда она не показывает характер. Или показывает, но не больше допущенных негласно норм.
Никс кивнула, отвечая на следующую реплику Аери. Действительно, сейчас ей стало казаться, что каждая тема, о которой она может поговорить с любимой - щекотливая и достаточно неприятная - как для одной из них, так и в целом. Она не могла понять, о чём думает матриарх - но и перестать говорить не могла - словно, это был барьер, отделяющий её от прежнего состояния Аери. Никс волновалась не меньше её, поэтому и допускала ошибки, которые сама считала мелочами. Единственной ошибкой на самом деле было то, что она говорила вслух. Не шептала что-то, заставляя Нагато прислушиваться, а говорила, напрягая как свой, так и её слух.
А ещё, пока они шли к магазину (теперь Никс почему-то не прыгала от счастья), Аери упомянула Арию. Ну, то, что она не одобряла этих причинно-следственных связей с начальницей, Никс знала, и сотню раз была готова торжественно поклясться, что королева Омеги даже недолюбливает её из-за халатного отношения к работе, к Совету и ещё много к кому. Никс была капризной бунтаркой, и терпеть могла только для собственной выгоды в будущем. И уверенность в том, что Совет не разжалует её, крепла с каждым выполненным заданием, поэтому турианка и позволяла себе такое. Может, самоутверждение таким образом, чёрт знает...
- Ты слишком много о ней говоришь, - невзначай буркнула Никс. Кажется, любое упоминание о начальнице теперь вызывало у неё лёгкое раздражение, ведь пусть и условно, но она продолжала оставаться под каблуком у Т'Лоак. И это нервировало. Но всё-таки стоило отвлечься. И чем быстрее, тем лучше.
- Луна-парк? - переспросила Никс. Слова слишком незнакомые, а узнать о каких-то специфических развлечениях той или иной расы она не могла даже из книг. Экстранет она использовала не так активно, поэтому то, чем в действительности окажутся эти два слова, очень заинтересовало Никс. Она почему-то не считала традиции храма, который они недавно покинули, странным, но незнакомые чувства поглощали её. Незнакомая архитектура, незнакомые места, и множество азари - самых разных женщин, которые с успехом могли делать любую работу. Они и священницы, и солдаты, и наёмные убийцы. Проходя по намеченному маршруту, Никс всё равно вертела головой - хотелось запомнить необычное место, куда она совершенно точно не сунется без Аери или любой другой хорошо знакомой азари. В том, что в такие места её сопроводит Лайя, Прия или Ноханна, Никс очень сомневалась, поэтому стоило запоминать. Охранников с мужественными лицами, здесь же - моделей в красивых платьях, на которых засматривалась турианка. И, всё равно, что там думала Аери - Никс не раздевала их взглядом, а скорее, оценивала, сколько и чего может купить для Аери. Матриарх не слишком утруждала себя обновлением гардероба, а вот Никс регулярно обновляла красные тряпки, очень часто делая привычную себе одежду самостоятельно, поскольку идентичной одежды нигде не было. Тот самый наряд, который теперь был всем известен, ей вручил ещё отец, когда был жив, а потом Никс только обновляла его - там удлинит, там укоротит, подошьёт - или сделает совсем новый. Особенных навыков для этого не требовалось, но на роль швеи могла с успехом подойти Сэлли, и турианка не видела ничего плохого в том, чтобы воспользоваться её услугами.
Она коротко ответила, даже не уточнив, что же всё-таки Аери имела в виду - сходим, больше занятая созерцанием тех азари, что были в том магазине. Уж очень недружелюбно они смотрели на матриарха, словно зная о том, кто она. У Никс возникло навязчивое, буквально свербящее в голове желание выпустить этим недобиотикам в лицо несколько деформирующих бомб из Аколита - больно, наверное, будет, а уже если скомбинировать их с дезинтегрирующими патронами, на которые Канарис перешла после криопатронов, то эффект обещал быть мучительным, с кратковременным, но очень неприятным параличом.
Но не стала ничем таким заниматься - только вздохнула раздражённо, приковав к себе внимание.
- Если бы такой можно было достать на Омеге, я бы тебя не напрягала, - пояснила Никс - юстициарам выдают, командос выдают, продают - но не там, где хотелось бы. Иными словами, там, у нас - дефицит. А ту же Кризе, чертежи которой турианцы выложили в экстранет, вообще в домашних условиях собрать можно, - пошутила турианка.
Того момента, как её выволокли из магазина, Никс почему-то не запомнила, больше озадаченная вопросом, зачем Аери взяла две штуки пистолетов. Уж если для того, чтобы воевать, то в интересах Никс было лучше с ней не ссориться - ощутить на себе выстрелы из этого чуда турианка не хотела. Предупредивший её коллега говорил, что даже самые хвалёные щиты этот маленький засранец-пистолет пробивает с одного-двух выстрелов, а незащищённые цели корёжит и плющит как после деформации.
- Ай....
Приготовившись к обещанному рассказу, Никс приобняла Аери, мягко, но настойчиво заставила ту устроить голову у турианки на плече - не так уж и жёстко, как могло показаться смотрящим на них со стороны. Так или иначе, раньше Аери могла сидеть так подолгу, рассказывая что-то. И что Никс действительно любила слушать, так это её голос. Его всё-таки было невозможно испортить никакой болезнью. Турианка пока не заставляла матриарха петь, но собиралась как-нибудь это сделать. На корабле. Потом.
История оказалась... двоякой, но при этом Никс, заранее решившая, что ответить, не поменяла своей точки зрения - хорошо ли это было или нет, могла решать только Аери. Никс даже не знала, одобрить ли её поползновения или отвергнуть, просто это было странно. Хотелось сказать, что неправильно, но она промолчала.
- Знаешь, - начала Канарис - Кем бы ты себя там не считала, тогда, в схватке с дюжиной наёмников я увидела жертву. Жертву, которая не может убивать и зажата в угол. Охотники никогда не становятся жертвами, они выкручиваются из любых ситуаций. Я видела, что ты паникуешь... Но хотела сказать не об этом. Не так важно, что было до нашей встречи, гораздо важнее то, что у нас есть теперь. И раз уж ты собралась жить только для меня, изволь меня слушаться. Я ведь говорила, что не выдержу, если ты захочешь умереть раньше времени? - прошептала она, аккуратно водя по отросткам на голове любимой - Я не беру тебя на задание, я тебя не нагружаю, и только потому, что мне дорога твоя жизнь. Я всё равно ответственна за тебя, понимаешь? Просто скажи, что понимаешь, не возражая и не споря. Тогда я буду совсем не против, чтобы ты жила только ради меня.

Никс снова поймала себя на мысли, что отвлекается на сам тон голоса Аери, а не на то, что она говорит. Вот что-то сдержанно ответила - что? Надо было переспросить, иначе был риск просто пропустить фразу мимо... слуховых органов, сославшись потом на рассеянность и общую несобранность. Да и идти никуда не хотелось - хотелось так и сидеть тут, на совершенно незнакомой планете, где Никс пока не увидела ни одного ксеноса. Себя она таковой тоже считала, ведь это был в какой-то мере мир азари, и кроме них турианка никого не видела. Аери, наверное, чувствовала себя здесь как дома, но вот смотрели на неё не всегда дружелюбно. Впрочем, отдельные примеры могли опускать какие-то комментарии и злые взгляды, другие держались куда приличнее, что тоже давало понять - мнения её сородичей расходятся. Удивительнее всего, пожалуй, было то, что кто-то здесь, на случайной планете, вообще знал о преступлении Нагато. Может, по документам, которыми никто не интересовался? Закономерный вопрос - "как?" был опущен в пользу других, не менее животрепещущих фактов. Например, как её узнали, когда азари, в общем-то, похожи, и их слишком много, чтобы запоминать лица преступниц. Аери, вообще-то, отличилась особенно, но Никс не верила, что происходящее было настолько уж глобально. Хотя на самом деле было - турианка просто не представляла масштаба трагедии и уничтоженную колонию без веской, по мнению суда, на то причины. Конечно, никто бы не понял матриарха, пока не попал в такую же ситуацию. Турианке иногда хотелось верить, что дочь Нагато жива, и что она сможет стать их общей дочерью. Аери возможно находила бы в девочке отдушину, а Никс - ученицу и преемницу. Но увы...
Вообще, окружение её сейчас не интересовало, к тому же они были вдали от чужих глаз, несмотря на то, что рядом был этот... Луна-парк, или как там его назвала Аери... Никс собиралась туда пойти, но только ради неё, поскольку самой ей ну совсем не хотелось находиться среди народа - это было слишком похоже на работу, причём на ту её часть, которая и привлекала меньше других. Датапады и важные бумаги, толкотня в очередях, бегство из кабинета в кабинет, причём всё ради одного слова и подписи, поставленной начальством в том или ином документе.
А вообще, Никс просто искала причину, чтобы просто вернуть всё, как было. Пожалуй, "как было" даже до назначения Никс Спектром. До всей этой волокиты с собственным кораблём, подбором экипажа. Было ведь только трое беглянок на огромной Омеге, которая толком не могла их защитить. Тогда шаткий союз с Арией казался турианке верхом обмана и она чувствовала, что её используют. Как ни старалась - не могла избавиться от этого. Хорошо помнила то, что было ещё до встречи с Аери - только она и Сэлли, общающиеся лишь по праздникам, ведь в остальные дни это делать слишком опасно. Постоянная смена жилья, постоянные погони, и столько врагов, сколько не могло привидеться в кошмарном сне. Наёмники наседали, организовывая довольно крепкие и недолгоиграющие команды; Светила, всегда особо любимые Никс, тоже не упускали случая устроить травлю, а Альянс между всем этим бил редко, но метко, и, как и в день знакомства с Аери, турианка с трудом скрывалась, не всегда будучи целой и невредимой.
Так всё это к чему...?
- К тому, что мне бы хотелось просто посидеть с ней на корабле, поговорить так, как мы давно не говорили. За всей этой суетой мы забыли о том, что именно свело нас вместе, и об этом крайне приятно порой вспоминать, словно прошло уже много-много лет, а тот день вообще остался и в твоей, и в моей молодости. А когда мы, наконец, можем увидеться и поговорить, в перерывах между бесконечными заданиями от Совета, то из постели не вылезаем, не задумываясь о том, что теряем друг друга. Вся эта кутерьма очень влияет на нас, заставляя стать другими. В какой-то момент я начала чувствовать, что мы невольно отдаляемся друг от друга. В какой-то момент я хотела предложить остаться подругами... И как хорошо, что я этого не сделала.
Никс слишком задумалась - казалось, над словами Аери о том, что это загадочное развлечение вообще придумали люди. Было странно, что азари решили последовать им - раса людей считала куда более отсталой, говоря научным языком. Никс не считала их таковыми, но технологии и всё прочее развивались у них до недавнего времени куда продолжительнее. А тут вдруг - целый парк развлечений...
- Ты точно не путаешь? - лукаво поинтересовалась турианка, обнимая матриарха.
- Нет, к чёрту все эти развлечения сегодня. Мы опять устанем настолько, что еле доползём до постели, а когда доползём, говорить нормально уже точно не сможем. Да, я хотела выполнять все её желания сегодня, но мне кажется, поговорить она хочет не меньше, чем развлечься, уходя от своих проблем.
Она поднялась, не освобождая себя от объятий Нагато. Сейчас, когда на них иногда поглядывали, это было даже приятно - мимика азари легко читалась, и сложно было не заметить пусть немного, но всё же завистливые лица. Никс сейчас почти по-детски гордилась своей любимой.
- А я опять вспоминала, как мы познакомились, - сдержав смешок, сообщила Никс - Пистолет у твоего виска, наёмники и Альянс, жаждущие крови... Романтика, - усмехнулась турианка - Ты, кстати, мне так и не потанцевала нормально, а тот танец в броне я отказалась воспринимать как эротический. Можно мне будет на правах лечащего врача стребовать с тебя что-то такое, когда ты окончательно придёшь в норму?
- И только попробуй заявить, что не придёшь в норму...
Тем не менее, Никс не повернула обратно, к кораблю - они с Аери всё-таки пошли туда, куда она хотела. Недовольства, как и обычно, турианка не скрывала, но ворчала несерьёзно, и Аери к подобному ворчанию давно привыкла. Со временем забывались темы для разговора, который мог стать очень долгим, и хотелось просто забыть обо всём и веселиться. Сколько времени прошло - два часа? три? Никс поняла, что пора постепенно закругляться, а уж после сказанных Аери слов - и добровольно, не из-под палки, а вполне себе мирно, турианка была просто обязана проверить всё это на деле.
- Тогда мы возвращаемся на корабль, - подмигнула она и чуть тише добавила - Я правда очень ценю то, что ты доверяешь мне свою жизнь, Аери. Я просто обещаю, что буду тебя беречь.
Такие далёкие от сладких признаний в любви слова, но по мнению Никс, недалеко от них ушедшие, а зачастую и заменяющие самое красочное признание слова. Правда ведь, Никс собиралась беречь - вопреки всему, во что бы то ни стало, и до тех пор, пока сможет это делать.
Впрочем, Никс не препятствовала желаниям Аери и поняла бы, если бы та захотела заглянуть ещё куда-нибудь. Никс уже знала, что ей расскажет, и что Аери будет приятно слышать. Ну, может, за исключением некоторых мелочей, но приятно - это их первая ночь, на той крыше, где никто, кроме снующих туда-сюда на бешеной скорости аэрокаров, не мог видеть двух обнажённых тел. Никс хорошо запомнила, как просто сидела на заднице, свесив ноги в пропасть - когда земли не было видно в тумане, куда после недолгих возлияний устремилась бутылка. Запомнила, как шеи коснулись пальчики Аери, каким непривычно глухим голосом та говорила тогда - извинялась. Аери не умела извиняться, но Никс знала. что не умеет извиняться куда хуже Нагато.
- Аери, - начала она, когда они возвращались назад, и вокруг уже стояла тьмы, нарушаемая лишь неоном вывесок.
А вот дальнейшие слова совсем не хотели проговариваться, даже несмотря на то, что Нагато чётко так намекнула на возможность измен. Вернее на то, что знает, если такое происходит... Такое происходило, но ведь редко и по схеме "поспала-забыла", однако на отговорку это не тянуло...
- Прости, что я такая гулящая, -  извернулась Никс, чтобы не говорить "прости за мои измены", а то... ну, вообще не звучало ведь.