— Ни слова про "Цербер", бойцы.
Слова Мацумото были проникновенны и актуальны на фоне происходящего вокруг. Аэрокар медленно, минуя рикши и другие аэрокары, подъезжал к уютному китайскому ресторанчику, от которого издалека разило красными фонарями и национальной отделкой.
Вокруг было темно. Ночь наступила на двор и небо окрасилось хмурым, темным цветом. С небес лился дождь, капающий на землю стуком, что, аки марширующие солдаты, был регулярен в слышимых колебаниях. Создавалось ощущение, как будто мир — это стеклянный шар, по которому стучат молотком, причем с завидной регулярностью. Бродившие по улицам жители уже давно надели плащи и куртки, стремясь перебежать к себе домой как можно быстрее, наступая в стремительно появлявшиеся мутные лужи. Асфальт намок, но вода не поднималась высоко и это было заметно лишь по почерневшему цвету поверхности.
Вот, одна девочка, идущая вместе с мамой. Сквозь машину был слышен их разговор.
— Мамуля, мне холодно. — говорила девочка жалобным голосом, глядя на свою маму. Глаза её были чёрными, а причёска сложена в пучок и закрыта за объёмной курткой, снизу которой была видна алая клетчатая юбка.
Девочка наверняка возвращалась из школы.
— Потерпи, доча, потерпи, скоро придём. — мать и дочь почти не были похожи. Хозяйка семейства была полной женщиной в похожую на дочуркину куртку.
На глазах красовались дешевые очки с позолоченной оправой, что, скорее всего, были ради зрения, а не из украшения.
В сердце Ричарда в этот момент проснулась некая... жалость. Несмотря на полную безэмоциональность собственного мышления, Мацумото имел некоторую... жалость и сочувствие к другим людям. Жестокость имела свои пределы. Тень никогда не переходил за пределы того, как можно выполнить задание. И перед ним стоял несложный для него, но сложный для многих других людей выбор. Важным фактором данной атаки являются человеческие жертвы. Жертвы должны быть не только из непосредственных целей-триад, но и из мирного населения.
Во время подготовки был дан четкий приказ к тому, что лишние люди, что будут мешаться под ногами, должны быть уничтожены. Но дети... Ричард не хотел их смерти. Не хотел смерти матерей, отцов, беременных, пожилых женщин. Как и вообще смертей. Однако, каждый делает свой выбор. Здесь выбор стоял между приказом и моралью. И Мацумото выбрал приказ, подписанный собственными руками под незримым присутствием дьявола.
Аэрокар подъезжал к китайскому ресторану. За несколько мгновений до того, как транспорт подъедет вплотную к местечку и встанет на удобное место, Тень приказал солдатам собираться.
После этих слов почувствовался лязг ремней и перезаряжающихся магазинов. Все члены отряда, в том числе и водитель, надели на головы маски и приготовились к бою. Точнее, к бойне. Когда аэрокар достиг места назначения, Ричард тихонько произнес.
— Двинули.
Из аэрокара моментально вышло несколько бойцов, а сверху, через люк, вылез снайпер-филлипинец, который был готов сделать несколько решающих по ключевым целям. Можно сказать, он был ключевым моментом всей операции наряду со внезапностью, поскольку именно ему было суждено застрелить племянника босса Триад. Вся высадка произошла за считанные секунды. И поэтому цель была устранена довольно быстро.
Выстрел. Мажористого вида племянник с бритой под ноль головой и носом картошкой, запятнал свою белую рубашку кровавым пятном от выстрела в сердце, который, кажется, окончательно лишил его жизни. Ошарашенные напарники и коллеги ничего не успели предпринять, лишь закричав на местном диалекте китайского.
— 這是一個陷阱! — "Это ловушка!"
Однако, поздно было слагать песни, поздно было бежать. В момент крика стекла были выбиты, а из-за них как грибы после дождя появились несколько оперативников "Цербера". В их числе был и Мацумото, который несколько непривычно для себя держал в руках пистолет-пулемет "Цикада", которым, бесспорно, хорошо владел, но не слишком часто пользовался.
Стекла разлетелись в разные стороны и вслед за этим среди людей началась паника. Два десятка посетителей, ранее безмятежно ожидавшая заказа, беседующих на самую разную тематику, расслабляющихся под берущую за душу восточную музыку, была прервана оглушающими очередями. Словно монгольская конница далёкого прошлого, они рассыпались кто куда, в самые разные стороны. Многие брали на руки детей, многие же бежали без оглядки. Мало кто руководствовался прагматичными соображениями — обычно они просто бежали туда, где не было бандитов, из собственного эгоизма давили друг друга, стремясь спасти свою шкуру. Будь Мацумото художником, он написал бы по поводу случившегося картину. И картина эта возвеличила бы в первую очередь человеческий эгоизм. Показала бы его истинное лицо.
Ведь они могли придерживаться правил безопасности жизнедеятельности, отметить наличие аварийных выходов либо просто пригнуться. А не давить друг друга ради лишних секунд жизни... впрочем, эти секунды часто оказывались спасительными.
Один из китайцев-целей был приоритетом Тени по изначальному плану. Мацумото, выбив дверь кафе, выпустил по нему очередь, нечаянно подцепив очередью одного из мирных жителей. Это был усатый мужчина в очках с усталым морщинистым лицом в сером фланелевом костюмчике неважного кроя. Пользуясь этой смертью, Тень решил более не принимать участие в казнях мирных людей и обставить эту смерть как случайную. Поэтому как только последний мафиози пал от рук прочеловеческой организации, Тень скомандовал на вьетнамском. Фраза эта была заготовлена заранее, дабы произвести впечатление, что нападение совершили вьетнамские бандиты.
— Kéo trở lại! Nhanh lên! — "Отходим! Живее!" — горячным голосом и с вполне выразительным акцентом, тренированным заранее, произнес оперативник и группа вышла из здания настолько же быстро, как и вошла. Шмыгнув в аэрокар, Тень повторил фразу и "плохая компания" скрылась от чужих глаз.
