В здании больнице не пахло ничем. Ни лекарствами, ни дезинфекцией. Ровный белый свет люминесцентных светильников под потолком лишал белые, чистые коридоры всяческой тени. За стойкой регистратуры сидела медсестра, турианка лет сорока с отметками Дигериса. Ранис приветливо оскалилась и поинтересовалась о капитане Хэймоне.
- К нам с верхних отделений данные поступают с задержкой, - извинилась медсестра, проверив информацию в терминале. - Систему перезагружали. Сегодняшние данные будут только к вечеру, но на вчера… Вчера его как раз перевели из интенсивной терапии. Палата 726.
- Спасибо. - Поднималась на лифте Леора почти радостно. Раз перевели в обычную палату, то явно идет на поправку.
Хэймона было не так уж легко сломить. Он выбирался живым из любой кроганской задницы. Он из логова рахни бы выбрался живьем. Леора отчетливо помнила, как она чуть не лишилась командира на Тунтау. Тогда она была фактически уверена, что Хэймон погиб. Но и в тот раз он выкарабкался. Кровью харкал, весь запас панацелина израсходовал, но выжил же.
Они с отрядом шутили, что командир у них бессмертный и даже молотильщик его высрет живым и фактически невредимым. Хэймон смеялся вместе со всеми.
Задело его на этот раз совершенно по-дурацки. Кто-то где-то облажался и они попали в засаду. Транспорт взорвали буквально у них под задницами. Еле успели выскочить наружу, да и то лишь благодаря чувствительным датчикам, уловившим приближение снаряда. Но успели не все. Атрикус подорвался вместе с машиной. Леора до сих пор помнит падавшие с неба обгоревшие куски турианской плоти. Адский град. Но времени обращать на это внимания не было. Ранис некогда было обращать внимание даже на то, что ее зацепило отлетевшим осколком. Боли она не почувствовала, крови, синим потоком вытекающей из пробитой брони, не увидела. Хэймон заметил. Склонился над ней, когда они затаились в укрытии, вколол панацелин. Усмехнулся: “Ранис, ты что казенную броню не бережешь?” Он всегда неуместно и несмешно шутил в нервных ситуациях. Чем дерьмовее все, тем хуже становились его шутки. А секунду спустя его подстрелили.
Это было самая дурацкая миссия. Короткая, бестолковая и стоявшая им жизней ребят. Леора так до конца и не поняла, что именно пошло не так, кто и когда совершил ошибку. Быть может, им просто не повезло. Или же им наоборот повезло. Ведь в итоге они выбрались. И Хэймона вытащили. Командир не приходил в сознание, несколько раз казалось, что он погиб, но он был живучим турианцем и дотянул до эвакуации.
Леора задумчиво потрогала собственный бок, обтянутый новой неповрежденной броней. Рана оказалась несерьезной. Ее подлатали быстро, даже шрама не осталось. Хэймону повезло меньше. Она не видела его с того момента, как его в срочном порядке увезли. Крови было много. Они все были перепачканы его темно-синей, почти черной кровью, так как несли его попеременно. Вспоминались ошметки Атрикуса и тошнота подходила к горлу.
Вспоминать о событиях недельной давности было больно и неприятно. Но невозможно было не вспоминать, идя по стерильным больничным коридорам. Целую неделю состояние капитана Хэймона оставалось тяжелым. Посетителей не пускали. Но Ранис всё же решила попытать счастье. Отряд дружно подписал командиру дурацкую и пошлую открытку с полуголой азари, трясущую своими прелестями. И Леора гадала, настолько ли плохи дела, чтобы Хэймон нашел эту шутку смешной. Она надеялась, что нет.
Дверь в палату 726 была приоткрыта.
- Разрешите… - зашедшая Леора запнулась на полуслове, увидев, что кровать была пустой и свеже перестеленой. Оглядев помещение, Ранис не обнаружила никаких следов пребывания пациента. Комната выглядело не жилой.
”Данные поступают с задержкой… вчера перевели.”
Что-то кольнуло в груди, не страх, но тревога. ”Ему стало хуже и его вернули обратно в реанимацию?” Поймав спешившую мимо медсестру за рукав, Леора спросила:
- Где пациент из 726?
Медсестричка глянула на дверь палаты, будто бы так могла вспомнить все, что происходило за ней, и неуверенно посмотрела на Лео:
- Вы член семьи?
- Нет.
- Тогда я не могу вам ничего сообщить, - увереннее и будто бы облегченно ответила сестра.
Ранис почувствовала неладное. Тревога звенела в ушах. - С кем я могу поговорить?
- С заведующим отделением, - медсестра указала на кабинет врача.
Разговор был короткий. Леора позже не смогла бы вспомнить, какие именно слова были произнесены. Что было сказано. Каким тоном. Кем. Она даже лицо и имя врача не запомнила. Увидь она его пять минут спустя в коридоре, не узнала бы.
Стоя в коридоре больнице и сжимая в руке скабрезную открытку с раздетой азари, Ранис с трудом пыталась собрать разбегающиеся мысли. Что-то здесь только что произошло совершенно неправильное.
Она сделала шаг вперед, второй, еще один и еще один. И пошла по коридору в сторону лифта. Нужно было сказать ребятам, что Хэймон скончался. Как же это нелепо. Как же это глупо. Ведь это Хэймон. Он не мог умереть.
Леора покачала головой, пытаясь отогнать этот раздражающий ее эмоциональный ступор, что охватил ее, и взгляд упал в открытую дверь одной из палат. Столь же стерильно чистой, как и все остальные. Но не пустой. На фоне белых больничных простыней выделялся темный турианский силуэт, окутанный бинтами вдоль и поперек. Леора остановилась, глядя на турианца, сидевшего в больничной койке.
Странно было так внезапно увидеть перед собой знакомые глаза.
Точнее один знакомый глаз. Второй был искусственный. Ранис невольно задержала взор на имплантанте, почувствовав, как по спине пробежал холодок. Раньше на этом месте она наткнулась бы на живой и знакомый взгляд. В котором вспыхивали искры веселья или любой иной эмоции. Они всегда отражались в его глазах, сияли ярко, стоило лишь приглядеться. Леора помнила, как она вглядывалась, как она изучала крапинки на его сетчатке его глаз...
Странно было видеть Скаторуса. После стольких лет. Осознавать, что она знает эти трещины в пластинах, выглядывающие из-под бинтов. Что она до сих пор помнит ощущение… а ведь не думала, не вспоминала уже годами. Но видя его перед собой, Леора будто бы перенеслась назад во времени, и эмоции затопили сердце.
- Лейтенант? - вопрос прозвучал глупо, будто бы она хотела удостовериться, что на самом деле видит его. Хотя какой “лейтенант”. Столько лет прошло. Она и сама уже давно не капрал. Лео переступила порог палаты, не сводя взгляда со Скаторуса. В близи было видно, что к старым трещинам прибавилось много новых, неизвестных ей. Да и сам он изменился. Даже без слишком уж отчетливых следов ранений. Выглядел лейтенант неважно, и от этого тоже щемило сердце.
- Варон, - Леора сделала еще несколько шагов ближе, но остановилась не дойдя до кровати. Было неловко и в то же время приятно его видеть. И хотелось коснуться его. И еще в груди вдруг проснулась тоска по тому что было и не удалось сохранить. - Привет.

Отредактировано Leora Ranis (22 марта, 2017г. 19:19)