[AVA]http://funkyimg.com/i/2mmFu.jpg[/AVA]
[NIC]Gregory Wood[/NIC]
Совместно с Micky Arrn

База «Затмения» лежала, как на ладони, утопая в череде взрывов и локальных перестрелок. Было даже как-то занимательно смотреть за тем, чем оборачивались для наёмников последние минуты их жизни. Переулок из складов и технических помещений плавно сменился другим. На этот раз, зажатый в угол штурмовик, попал в клешни к монстру. Даже будучи предрешенным к мучительной смерти, мужчина собирался бороться до самого конца. С захваченной в клешню головой, он с яростным криком продолжал нашпиговывать монстра свинцом, до тех самых пор, пока термозаряд в его винтовке не истощился. Фантом медленно разжал кулак и продолжил свой путь, не останавливаясь и не оборачиваясь. Чем-то, даже бойцы «Затмения» вызывали у него уважение. Хотя Омега и была помойкой в глазах любого церберовца, для многих наёмников этот астероид оставался домом. И от части, Вуд не мог их осудить за желание защитить её. Они все боролись за что-то своё. И будь, Т’Лоак не такой самовлюбленной стервой, многим жителям Омеги не пришлось бы сейчас переживать то, что сейчас происходило. Но от судьбы не сбежать, а за подобную судьбу пускай омеговцы благодарят свою дезертировавшую «королеву», которая трусливо поджав хвост, скрылась со станции. Сожалел ли фантом о том, что делал сам? Отчасти да, отчасти нет. С одной стороны, ему было жаль людей, даже тех, кто сейчас против него и боролся, а с другой, нет, потому что они осознанно сделали выбор, да ещё и не в пользу своего рода. Конечно, была ещё та нейтральная сторона, которая обычно просто становилась заложником обстоятельств – мирные жители. Но, в конце концов, это война, а война никогда не меняется. Хотя пока Грегори был уверен в том, что его сестра была далеко от этого проклятого места, он готов был выжечь здесь всё дотла, даже с мирным населением. Даже если ему придётся сгореть самому…

***

- Эй, ты куда? –  боец в желтой броне остановился, переводя дух, - Вейн велела отступать от главного штаба! Пошли, там нашим около туннелей совсем жарко приходится!
- Сзади!
- А… что? Кх… - резкий хруст сломанной шеи закончил этот короткий диалог. Фантом наклонился к телу наёмника и снял с него коммуникатор, подсоединяя его к своему шлему, после чего продолжил свой путь, переступая убитого.
Оказавшись "на пороге" штаба Вуд оглянулся по сторонам. Вход был, совершенно, не защищен... или хотел казаться не защищенным? Коммуникатор «Затмения» продолжал раздражающе шипеть, не давая фантому никаких точных наводок от противника.
« - Слишком просто» - констатировал про себя мужчина, но, всё-таки, продолжил шагать вдоль поврежденных коридоров, в которых, то и дело пропадало освещение.
Сейчас ему даже не приходилось видеть адъютантов. Чтобы контролировать, достаточно было ощущать их присутствие неподалеку. Что самое по себе наталкивало на мысли о том, насколько устройство изменило его самого. 

Казалось, что сердце так и колотится в кончиках пальцев, снующих по голографическим клавишам. Мойре Вэйн не хватает дыхания; в ее полуподвал сочился едкий запах поражения – запах дыма, паленой изоляции, и использованных термозарядов. Она знает, что это лишь игра воображения, что в штабе, в его коридорах, уже все давным-давно все отстреляли, что здание пусто и мертво, как выброшенная на помойку коробка, и здесь нет термозарядов, что могли бы тянуть этим кислым запахом – но она втягивает жесткий воздух носом, резко поворачивается на своем стуле, и вскидывает глаза на верхний из плеяды мониторов, тревожно замигавший. Еще не все датчики движения повреждены, еще не все камеры оказались сбиты шальными пулями, или же снесены биотикой – и водопад картинок с невероятной скоростью так и сыплется перед ее глазами, на мерцающем экране монитора. Пустые коридоры ложатся угловатыми полосами отсветов на ее лицо, а  слух лихорадит какофония войны, ада, разверзающегося за пределами ее мирка.
Движение? Движение, точно. Но ее приказ был абсолютно конкретен. Всем – уходить, она же останется здесь. Ключи доступа к файлам «Затмения» спрятаны в надежном месте, какой-то минимум средств организации сохранен. Те, кто выживет, сумеют этим воспользоваться. Лишь бы выжили! А она остается здесь.
«Я остаюсь», - шепчут сухие губы, а покрасневшие глаза впиваются взглядом на мелькнувшую в обзоре камеры голову. Человек? Точно, не азари. Форма «Затмения». Кто-то пришел забрать ее отсюда? Приказу вопреки? – сигнал коммуникатора движется алой точкой по схеме коридора. А за ним…
Изображение на мониторе застыло, потому что Вэйн не могла заставить себя снять палец с кнопки, задержав прокрутку. В развороченную стрельбой дверь штаба медленно втягивались те самые твари, что наводнили Омегу…
«Прекрасно», - оглушительно громкий щелчок кнопки интеркома.
- Тони! Тони, я приказала отступать! Какого черта ты здесь делаешь?! – звонкий выкрик в движущуюся алую точку сквозь шум и помехи. Ну же, давай, моя рыбка. Глотай крючок.
- Уходи немедленно! Обо мне не думай!

Прорезавшийся женский голос сквозь коммуникатор заставил монотонный ритм сердца фантома пропустить удар.
« - Наверно, это и есть та самая Вэйн, о которой упоминал наёмник», - первая очевидная  мысль, что приходит в голову тут же начинается глушиться шепотом сомнений.
« - Тони? Наверно, это коммуникатор того наёмника, которого я убил. Не думай обо мне, уходи… Она здесь одна. Слишком медлю. Нужно ей что-то ответить. Но она уже могла что-то заподозрить. Нет времени на сомнения. Подыграю ей». Заприметив уцелевшую камеру около потолка, фантом приподнял к ней голову.
- Тебе не обязательно оставаться здесь одной. Ещё не поздно отступить вместе со всеми, - голос Вуда прозвучал обеспокоенно, не наигранно, будто он и на самом деле являлся тем самым товарищем, которому не безразлична судьба своего соратника, но, всё же, он продолжал сомневаться в своём ответе, ведь Вэйн могла просто проверять его.

По горлу прокатилось горечью, и Мойра сильно сглотнула, гася отзвук выдоха, чтобы не выдать себя, не дать волнению взять над собой верх, и чтобы тот, с кем она разговаривает, не уловил ее настроя через фонящую линию передатчика. В голове роем взвились десятки, сотни мыслей, каждая из которых билась итоговым вопросом, не дающим надежды: «КТО???»
Этот, с коммуникатором Тони, сказал «отступить». Отступить.
Они не отступали. Они уходили – во тьму, на темную сторону станции, в свое Затмение.
Прокушенная до крови губа засаднила болью. Мойра Вэйн коснулась кнопки интеркома закаменевшим пальцем.
- Ты видел… Тёрнера, Тони? – слова давались тяжело, будто бы она спрашивала о ком-то невероятно важном. Имеющем наибольшее значение. – Если увидишь, передай ему… да ты знаешь. Уходи, пожалуйста. Я останусь. Найди Тёрнера, и вы спасетесь. Прошу тебя, найди его, - просьба прозвучала тихо и искренне, потому что, глядя на тянущиеся по коридорам туши уродов, Мойра Вэйн ничего так сильно не желала «Тони», как найти Тёрнера – на том свете.
По интонации женщины складывалось впечатление, что она повелась, но, всё же, эта её еле заметная дрожь в голосе... Она просто могла колебаться, в конце концов, слабый намёк на выживание  порождал вялую надежду на спасение, хотя Вэйн устойчиво продолжала противиться. Вуд было хотел что-то ответить как чувство стороннего присутствия остановило его. Адъютанты. Он слышал их в своей голове, словно, электронные помехи на телевизоре. Всё это время эти особи тянулись за ним, как за маяком. 

« - Стоп, она же видит меня. Твари рядом, а, значит, она должна видеть и их. Тогда почему она не предупреждает меня? Не пытается остановить?» - мысленная цепочка быстро приводит к очевидному выводу: Вуд не прошел проверку Вэйн, и, теперь она пытается от него избавиться. Только вот она не знает, что адъютанты не тронут того, кто ими управляет... пока не знает.   
Резко поставив кейс на пол, фантом открывает его, вытаскивая, завернутый в испачканную белую ткань, меч.
- Ты же понимаешь, я не уйду отсюда... Вэйн, - с встревожено-дружественного, тембр мужчины стал пугающе холодным, особенно, его последние слова, которые больше звучали как: «ты просто не уйдешь отсюда живой». Точный выстрел в камеру с «Палача» заканчивает их короткий диалог. С нерасторопного ранее шага, фантом переключается на бег, проносясь по длинному коридору на пути к командному центру, где сидит его последняя цель...

Сердце екнуло, пальцы впились в голо-клавиатуру, скрежетнув ногтями по столешнице. Игры кончились, так?
- Ты действительно не уйдешь отсюда, - прошептала женщина шелестящему белому шуму на мониторе. Мгновение, переключиться – но другая камера ловит лишь ускользающе быстрое движение. Быстрый!
Не купился на ее уловку с Тёрнером, вернее, будто бы попросту ее не заметил. Любой здравомыслящий боец «Затмения» сказал бы Мойре, что она рехнулась, Тёрнер уже мертв… а этот… Да чего уже там.
Пустое кресло на колесиках медленно покачивалось. Мониторы шелестели белым шумом, мерцая на сгибах проводов, что змеями устилали пол, вперемешку с пустыми стаканчиками из-под кофе, что когда-то приносил старина Микки, неизменно с какой-то своей травкой, и блинами. Блинами, матерь божья!
Как давно все это было.
И больше этого не будет.
«Поймай меня, если сможешь», - насмешливо зажглись мониторы, стоило фантому оказаться на пороге командного центра. Пустое кресло на колесиках все так же медленно качнулось, слегка разворачиваясь.
«Я знаю, ты хочешь», - тебе это нужно, кем бы ты ни был. Твари не нападают на тебя – Мойра Вэйн видела это на изображениях с камер наблюдения. Значит, ты с ними заодно. Кем бы ты ни был, быстрый и с мечом, добро пожаловать в ад.
Полуподвальный склад осветился красным, заполнился лязгающим лаем. ФЕНРИСы, активированные последним капитаном «Затмения», ринулись по коридорам. Ожили замершие ЛОКИ. Тяжело поднялись ИМИРы, смертоносными очередями расплескивая синюю жижу мертвых тварей – уже мертвых тварей. Точный залп ракетницы разнес командный центр – врагу ничего не достанется. Робот остановился в дверном проеме, простреливая пространство того, что некогда было мозгом «Затмения» здесь, на Омеге.
Эта отчаянная женщина... было глупо считать, что она так легко сдастся. Вуд едва успел нырнуть в укрытие от пульта управления, прежде чем оживший ИМИР не превратил его тело в мокрое место, в которое уже успели превратиться парочка адъютантов. Как по команде вся комната в одночасье стала кишить роботами. Подобно тараканам к фантому начали стягиваться ФЕНРИСы и ЛОКИ. Нужно было действовать быстро. Фантом на пару секунд выпрямился, мощные сине-фиолетовые сгустки нулевого элемента сорвались с его рук убийственным биотическим лучом – фазовый дезинтегратор разнёс обшивку робопсов в щепки. Кувырок в сторону, за обрушившиеся обломки стены, плюс ещё один смертоносный выстрел ИМИРа удалось избежать.

« - Черт, нужно что-то сделать с этой махиной» - простреливая очередную голову ЛОКИ, Грегори попутно оглядывал местность. Ему нужно было что-то, что могло переломить ход битвы и дать преимущество. Заваленный выход. Не то. Бронебойное стекло с видом на внутренний холл. Не то. Поврежденные провода электросети. Слишком далеко.  Хотя... вокруг отсутствует жидкость. Не получится. Инженерный лаз. За ИМИРом. Не добраться. Вентиляционный люк. Вот оно. Стоить рискнуть!
Активировав тактическую маскировку, фантом стал полностью невидим для роботов и прочих сканеров, что могли его обнаружить. Один ловкий прыжок с толчком от стены позволил ему зацепиться за решетку и нырнуть внутрь трубы. Пока выжившие адъютанты продолжали отвлекать на себя внимание (хотя и недолго), многих ЛОКИ им удалось унести за собой в могилу. Тихо и быстро проползая вдоль вентиляционных труб, Вуд остановился и затаил дыхание: ИМИР находился почти под ним. Шмальни он ракетой в потолок, весь план закончился бы ещё быстрее, чем успел бы начаться. Но, к счастью, робот этого не сделал. Вэйн потеряла фантома из виду, и ИМИР просто продолжал вслепую палить из турели в воздух на «авось заденет». Всё, что было нужно – это выждать подходящий момент, когда оружие робота перегрелось бы. Тех несколько секунд затишья должно хватить, чтобы... выбить биотикой решетку, спрыгивая на ИМИРа, обхватив ногами его голову. Меч, вознесенный двумя руками, резким ударом входит в незащищенные щели робота, повреждая центральные микросхемы. Рычажный рывок рукояти на себя, потом от себя, а затем перпендикулярно себе, и, «рисунок» треугольника успешно завершается предсмертным треском поврежденных двигательных модулей. Парализованный ИМИР синхронно опускает свои пушки по мере того, как меркнут его красные светодиоды на корпусе.
Спрыгнув с робота, Вуд было расслабился, отойдя от него на несколько метров, как, вдруг, эта обездвиженная махина, неожиданно рванула на всю комнату. Ударная волна впечатала тело фантома в стену с треском ребра и несколькими ожогами, которые даже проели обшивку желтой брони сквозь наспех созданный биотический щит. Вуд болезненно приподнялся, с рыком сдирая расплавленный шлем с головы. Теперь можно было увидеть, насколько «нечеловечным» казалось лицо фантома: его седые волосы слиплись с запекшейся кровью на щеках, сквозь шрамы которых виднелась работа инородных микросхем; единственный уцелевший глаз издавал блеклый синий свет, проседая в посеревшую от имплантатов глазницу. Мужчина посмотрел на ожог левой руки, пламя полностью проело кожу, синие огоньки сквозь его вены в бешеном ритме забегали, словно, пытаясь восстановиться от нанесенного урона. И, действительно, боль начинала утихать, а сухожилия сжиматься с прежней силой. Вскоре агония отступила по всему телу. Опираясь на меч, Вуд медленно поднялся на ноги и более уверенно зашагал к инженерному лазу. Постепенно его шаг выравнивался, пока от нанесенных увечий, казалось бы, не осталось и следа. Ловко соскользнув с лестницы, он приземлился на уровень подземного ангара, где его тут же встретил шквальный огонь противника. Снова роботы. Повсюду. Но на этот раз без ИМИРов, а, значит, будет легче... должно быть.
- Хватит прятаться, Вэйн, – гневно выкрикнул фантом, разрубив нескольких ЛОКИ напополам резким дуговым ударом меча, а, затем, схватив оторванную руку робота, швырнул её в сторону, прячущейся в укрытии женщины, в знак открытой насмешки.
Большинство пуль противника поглощал его барьер, от остального он просто уклонялся, рисуя в воздухе молниеносные кувырки и пируэты, постепенно приближаясь к той, что всё ещё продолжала прятаться за грудой «подручного металла». 

В подземном ангаре великое множество укрытий, но Мойра Вэйн видела, насколько быстр ее враг, а уж насколько смертоносен, может просчитать. Он здесь один? Сколько еще идет за ним по пятам, таких же, быстрых и с мечами? – пока она видела только тварей.
В любом случае, отступать ей некуда. Это последний рубеж.
Вспышка инструментрона. ЛОКИ, скукожившийся в углу, поднимается, и движется на полусогнутых ногах за груду в углу, некогда бывшую челноком, сброшенным здесь на ремонт. Ведущий чуть вверх выход из ангара кажется таким далеким – он минимум, в сотне метров от Мойры Вэйн, и он безнадежно запечатан. Она сама заблокировала створки, до последнего момента, до последней вспышки.
Перебежать ближе к несущей стене. Лязгает фонарь кабины. Активация… Поехали! Вовремя – сверху уже прошелестело мягким прыжком. Ее враг шел за ней по пятам. Женщина зажала себе рот рукой, увидев это лицо – вернее, то, что от него осталось. Человек?
«Не-человек».
ЛОКИ, которого Мойра Вэйн перенастроила и спрятала за покореженным челноком, выпускает короткие, рваные очереди, будто в буквальном смысле отстреливается. Простая машинка, будто чайник, и управлять ею удаленно также сложно. Пускай, пускай. «Это последний рубеж», - пульсирует жилка на виске, и улыбка снова слабо трогает искусанные губы. По обшивке старого челнока с лязгом ударяет отрубленная рука робота. ЛОКИ, умница, стреляет. Пусть ее враг думает, что по нему стреляет сама Мойра Вэйн.
Ну уж нет. Она слишком плохой стрелок.
Груда покореженного металла, старых обшивок, и частей роботов вдруг поднимается с жутким грохотом, который прорезает знакомый воющий звук выпускаемой ракеты. Она ввинчивается в воздух, отмечая его дымным следом, и ударяет в стену буквально рядом с мечником. Последние куски обшивки валятся наземь, и вздрагивают и хрустят под тяжелой поступью робота. Пространство озаряется синим электрическим светом – то, над чем Мойра Вэйн работала последние месяцы, не зная и не гадая даже, что Омегу так скоро перевернет с ног на голову, то, чем она гордилась по праву, и что конструировала с помощью инженеров «Затмения», порой рискуя жизнью, сейчас шло на ее врага-акробата. Переделанный тяжелый робот с кабиной пилота, с наводящимися ракетницами, сдвоенным пулеметом, и активным электрическим щитом, поражающий разрядами тока всякого, кто подойдет слишком близко. Трескучая игрушка, предназначенная для убийственного десанта, слишком дорогая, чтобы оказаться в массовом производстве, и слишком опасная даже для своих.
Но ее враг об этом не знает.
Сдвоенный пулемет наполнил ангар смертью. Гранаты вырывались из дула регулярно. Каждые десять секунд. Каждые десять секунд.
Кажется, у нее даже замедлился пульс. Кажется, она уже даже не слышит треска и завывания синих молний, окружающих ее капсулу – кабину пилота. Ведь она запечатана здесь, точно так же, как запечатаны двери ангара. Скоро система охлаждения перестанет справляться с нагрузкой, и молнии – ее защита – уничтожат робота, разнесут на куски вместе с ее телом. Наверное, это будет не больно. Главное – успеть.
Она привыкла к многозадачности, технику-программисту без этого никак. Она еще умудряется посылать импульсы на неактивных роботов, тех, которые не пострадали от ее же шквального огня. Больше роботов, больше. И больше тварей – вон они, как мерзкое желе, каплями сочатся через инженерный лаз. Они стягиваются сюда, и это значит, что план Мойры Вэйн работает.
Граната. Серия выстрелов. Где ты, не-человек-невидимка? Женщина еще успевает сделать шаг в своем смертельном доспехе – боевом роботе, как намертво запечатанные двери ангара сносит взрывом буквально вонзившегося в них летуна.

Из огненной геенны взрывов и гранатомётных залпов на стекло кабины приземляется мужской силуэт. Обугленная броня продолжает пылать на нём, как на демоне, восставшем из преисподней. Он смотрит на женщину своим единственным ярко-голубым глазом, занося меч над головой. В его холодном нечеловечном взгляде нет места ярости, лишь смиренное осознание того что он обречен погибнуть здесь. Острый как бритва меч пробивает кинетические щиты, и мощные разряды электричества, словно змеи, опутывают тело яркими молниями. Мышцы судорожно сокращаются, но голоса в голове неустанно твердят завершить удар и утащить в ад за собой Вэйн.  Ещё один толчок и острие меча глубже вонзается сквозь стекло. Пули роботов продолжают разрывать спину, дробя кости и позвоночник смертельным огнестрельным залпом. Сгусток алой крови вырывается изо рта: прострелены легкие. С такими повреждениями он давно должен был упасть замертво, но кто-то продолжает держать его в этом мире... кто-то заставляет его терпеть всю эту невыносимую боль... до тех пор, пока... пока... рука постепенно не отпускает меч, а тело медленно скатывается, падая под ноги роботу. Впервые Грегори рад тому, что у него больше нет сил. Впервые этот безустанный шепот в голове умолкает. На душе становится невообразимо легко и радостно. Свободно так, как никогда не было прежде.

« - Я свободен. Наконец-то... я свободен, Крис» - ярко-голубой глаз медленно тускнет, прерывая свечение вместе с последним вздохом изувеченного фантома.