Сирена выла будто бы прямо в голове, или это и в самом деле головная боль отдавалась эхом? Солана бежала, а в черепной коробке гудел улей. Турианка пыталась не потерять мысль. То, о чем рассказал ей Патрик. Это не настоящий город, а лишь его имитация, видимо, созданная для каких-то экспериментов. Над кем? Неужели над ними? Не больно ли много чести? Сол бросила короткий взгляд в сторону Авлааса, тянущего ее вперед. Обычный инженер, кажется, такой же, как она сама. Лейтенант, наверное. Кто еще? Патрик. Знакомый Ави. Вряд ли Вокату водился с какими-то высокопоставленными лицами, а если и водился, то на такое лицо Патрик не походил. Соображал мужчина быстро, говорил резко, манера держаться уверенная, хотя и оставляет о себе некоторое впечатления личности, неоднократно побывавшей в передрягах. Еще Марк. Вакариан видела его до этого всего один раз, но человеку в костюме кварианца и так непросто приходилось с такой-то жизнью. Пожалуй, из всех перечисленных он больше всего походил на жертву эксперимента. Так чего ради втягивать в это других? Еще были две человеческие самки, но о них Сол не знала ровным счетом ничего.
«Вдох, вдох, выдох. Вдох, вдох, выдох».
Простая система, позволяющая контролировать дыхание, привитая турианке еще во времена начальной военной подготовки. Но одно дело – бежать потому что голос сержанта орет тебе в спину, а совсем другое – спасаться от тварей неизвестного происхождения, сотворенных чьим-то сумасшедшим умом. Но концепция та же самая – двигаться вперед.
Что-то пошло не так. Вокату бежал на полшага впереди, тянул Солану за собой. В секунду они поменялись ролями, но только на короткое мгновение. Авлаас застопорился – на его голову, не пойми откуда, в прямом смысле свалились неприятности. Так турианка, пробежавшись по инерции, качнулась и оказалась на полметра впереди напарника. Мысленно Солана выругалась, прокляла происходящее несколько раз, а еще того, кто все это подстроил, и его детей, и внуков, и так до тринадцатого колена. Потребовалось время, чтобы понять, что произошло, и подсказкой ей стал вой Авлааса. Вокату лежал на земле, а на нем, рыча и размахивая когтями, громоздилась одна из тварей. Она упала на него, выпала из какого-то здания. С какой высоты? Разве их не должно было раздавить? Турианец действовал как-то очень странно: заторможено и ошалело. Солана подхватила дробовик и тут же выстрелила, разметав монстра по Вокату и асфальту. Оружие мгновенно нагрелось в руках, почти обжигая ладони – старая модель, Сол и в глаза таких не видела, видимо, давно не использовалась и, естественно, не проходило профилактику. Ко всему, у них осталось теперь только два патрона, да еще выстрел сработал как сигнализация. Наверняка, если в этом месте водились еще монстры, теперь они точно знают, куда идти подкрепиться. Или… Или эти существа были движимы не инстинктами выживания, а просто убивали, потому что не знали ничего другого?
Это все больше напоминало полигон для испытаний: перед ними препятствия, которые нужно преодолеть, чтобы выбраться, и которым определенно все равно, за что и зачем они борются.
Солана протянула руку Вокату, турианец второпях поднялся. Не было времени присматриваться, но его много и не требовалось, чтобы понять, что Ави серьезно ранен. Простыня, в которую он завернулся еще в госпитале, теперь была окрашена не только узорами старых застиранных пятен, а и новых. Насыпь крохотных, будто из пульверизатора, алых капель обильно украшала ткань. Небольшие ошметки раздробленного дробовиком тела неприятно осыпались на землю, когда Авлаас восстановил равновесие. С лица на шею и ткань почти ручьем сочилась синяя турианская кровь.
При взгляде на эту пугающую картину сердце екнуло. До боли сжимая руку напарника, Вакариан кинулась бежать. Перед ними, опережая на несколько шагов, двигались по направлению церкви люди – мужчина и девушка-азиатка. Вторая была сильно ранена, и толком не могла передвигаться, но человек, знакомый Авлааса, Патрик, кажется, не бросил ее, а практически потащил на себе.
Их было шестеро. Где еще двое?
Обернуться Солана не могла, просто побоялась, что они снова потеряют драгоценные секунды, и бежала, слепо доверившись Патрику. На середине квартала, скрипнув резиновой подошвой домашних тапочек, турианка свернула к церкви. Девушка проскользила на пятках и с разгона влетела за ворота. К этому моменту Патрик уже стоял с замком в руках. В первую очередь Вакариан глянула на Ави. Лицо турианца было обильно залито кровью, и располосовано настолько сильно, что даже на защитных пластинах остались следы когтей. Недолго думая, Сол стянула с себя футболку и дрожащими руками промокнула лицо Вокату, придерживая парня за подбородок. Солана бросила быстрый взгляд на ворота, но за ними никого не было. А вот скрежет когтей становился только громче. Турианка напряженно смотрела в спину Патрику, а он – на дорогу. Солана впихнула уже окровавленную футболку в ладонь Вокату и отстранилась.
- Только простыней не пытайся вытереть, еще занесешь какую заразу… - произнесла она совсем тихо. Наверняка ведь Авлаас и сам знал это, но напомнить Солана была обязана. Она присела на корточки перед девушкой, мягко коснулась ее плеча, проверяя, в сознании ли азиатка. В ответ человеческая девушка дёрнулась, схватила было Солану за запястье, турианка едва заметно поморщилась. Для такой удивительно хрупкой особы у азиатки была действительно неплохая хватка, которая, впрочем, тут же ослабла.
- Что ты делаешь? - спросила она едва слышно. Солана нахмурилась, чуть дернула мандибулами.
- В основном пытаюсь спасти тебе жизнь. Ты не против? - с этими словами Вакариан взялась за целую штанину Лан у самой кромки, явно намереваясь ее разорвать. Азиатка отрывисто кивнула. - Как тебя зовут?
Человек помолчала немного, напряжённо глядя на турианку, с трудом разлепила до этого сжатые в ниточку губы и ответила:
- Лан. Твоё имя?
- Солана. Будем знакомы, Лан.
Разорвав ткань вдоль шва, Солана оторвала штанину почти до середины бедра. Клыками сделала несколько надрывов и поделила на полосы. Осмотрела ногу пострадавшей и немного смутилась. Да, турианке доводилось общаться с людьми, даже неоднократно. Но настолько большой оголенный кусок человеческой кожи был перед ее глазами впервые. Гладкая, светлая и бархатная на ощупь. Больше всего напоминала какой-то фрукт или десерт. Никаких защитных пластин, ничего, что уберегло бы от синяков в случае падения. Такое чувство, что эволюция просто решила в какой-то момент, что эти хрупкие создания как-нибудь и сами справятся.
А тем временем кровь медленно сочилась из ноги девушки при малейшем напряжении. Скорее всего, была задета вена. Это хорошо, определенно. Солана очень смутно представляла, в каких местах у этих существ артерии, но из них кровь бы фонтаном била, и сейчас Лан скорее всего уже потеряла бы сознание. Таким образом, турианка плотно обмотала место ранения чистой стороной ткани к телу, аккуратно связала концы материи, чтобы та не распадалась. Импровизированный бинт тут же окрасился кровью, но она сочилась уже не так сильно.
Все это было проделано быстро и ловко, в действиях Сол чувствовалась неоднократная практика. Окончив с «пациенткой» Вакариан метнулась к дверям церкви. Им нужен был антисептик. Если не панацелин или медикаменты, то хотя бы спирт. Аптечка. В церкви ведь наверняка должна быть аптечка. Еще на подходе сюда около ворот они увидели мужчину, который тут же скрылся. Значит, там есть люди.

Патрик так выдохся, что почти повис на воротах, вцепившись скользкими от крови пальцами в прутья. Петли отозвались коротким протестующим скрипом, но ногам стало полегче. Давненько, знаете ли, пилот не бегал босиком по асфальту – как-то возможности не представлялось. Да и ступням такая пробежка не понравилась. Мысленно Винс решил, что не станет включать босой спринт с азиаткой на плечах в десятку своих любимых видов спорта. И можете считать это капризом.
Сердце бохало так, что темнота, наплывающая от периферического зрения, захлестывала мир ритмичными рывками, норовя вовсе ослепить Патрика. В ушах ровно и неприятно гудело. Прохладный воздух безжалостно раздирал горло. Курорт получался так себе.
Стараясь выровнять дыхание, Патрик методично перебирал все сексуальные извращения, до которых, вне всякого сомнения, были весьма охочи устроители этого развеселого мероприятия. А так же их родственники. И знакомые. И их домашние животные. И вообще весь этот е*аный мир, в котором какая-то бл*дина возомнила, что может ставить подобные эксперименты. Патрик очень надеялся, что аттракцион имеет обратную связь, и его мысли организаторы слышат. А еще лучше – видят: у Патрика всегда было очень живое воображение и очень-очень мало внутренней цензуры.
В ворота нырнула турианка, упорно буксирующая крайне хреново выглядящего Ласа. Инженер, похоже, слабо ориентировался в происходящем, а на лице у него трижды развернулась гусеничная бронемашина.
«Я, тян, Лас, турка… Кто еще? Странный тип в костюме кварика! Где странный тип?! Сюда его и закрыть ворота уже к такой-то матери!»
Странный тип безнадежно отстал. Он спешил, но… Одно из качеств профессионального пилота – безукоризненный глазомер и интуитивное восприятие скорости. Патрик смотрел на бегущего человека, на монстров - и понимал, что бедолага не успеет. Никак. И помочь ему нет никакой возможности – с голыми руками против таких-то когтей не попрешь. С расчетливой отстраненностью Винс превратил для себя все происходящее в динамическую схему векторов движения. Особи за человеком. Крупный экземпляр движущийся сбоку. Скорости. Направления.
Человек не успеет.
Винс навалился плечом на ворота, закрывая створки и набрасывая замок. Замыкал он его не отрывая глаз от происходящего.
Особо откормленная особь метнулась наперерез, перекрывая бегущему путь к воротам. Сходу прыгнула на человека, подминая массой, вгрызаясь в плечо и не оставляя шансов. Брызнула кровь, взвившись в воздух багровой взвесью мелких капель. Упавшее тело раз за разом полосовали огромные когти. А потом на это место наполз багровый туман – неправильно живой, словно разумный, скрывающий от глаз подробности.
К лучшему.
Патрик убедился, что замок закрыт и отступил от ворот. Твари кинулись на прутья, пытаясь достать до человечины, но с их лапами это было не такой уж простой задачей. Все равно что просунуть садовые грабли: сначала хрен пропихнешь, а потом хрен достанешь обратно. Не говоря уже о том, что твари были слишком тупы и обозлены, чтоб действовать аккуратно.
Когда стало ясно, что монстры на некоторое время угрозы не представляют, Патрик уселся прямо на бетон. На душе было хреново. Чемпион по косплею кварианцев мог быть подставным. Или вообще лишь порождением собственного разума Винса. Но, как бы там ни было, а они его потеряли. Угрызений совести пилот не испытывал – он не мог повлиять на судьбу этого человека. Но их осталось четверо. И из этой четверки – двое ранены.
Винс глубоко вдохнул, задержал холодный воздух. Выдохнул. Сердце все еще не успокоилось, но это не было причиной отмораживать себе яйца. Пора вставать.
Турианка суетилась над азиаткой. Патрик невесело усмехнулся. Лана и Солана. Признак отсутствия воображения у организаторов? Или случайное совпадение? Да и «Лан», видимо, не изменяемое.
Пока Винс все с той же отстраненностью смотрел на раненых, Солана метнулась к церкви. Это сработало как знатная оплеуха.
Куда? Сама? С голыми руками? Хрен знает, кто там в церкви! Гуманистка махровая, спасательница, маму ее турианскую! Винс рванулся следом.
Церкви он за свою жизнь не посещал никогда. Родители его не страдали религиозностью, а сам Патрик был образцовым агностиком из числа тех, кто в критических ситуациях предпочитали перебор матерного лексикона упоминанию божьей воли. Так что внутреннее убранство храма никаких ассоциаций у Винса не вызвало. Ну, довольно большое помещение, да. Скамьи. Какая-то религиозная хрень на стенах. Особенно много хрени на дальней, противоположной от входа стене. А что еще сказать-то?
А, да. Люди. Неожиданно много людей. Сереньких, прижатых происходящим… людей ли? Патрик прищурился, оглядывая эту компанию. Какие-то они были неправильные. Улавливалось в них что-то от штамповки. Небрежной, грубой. Не люди, а декорации, элемент антуража, долженствующий дополнять картину. Вот только при более пристальном рассмотрении – сплошная фальшивка. Вряд ли это даже подставные. Уж скорее, просто хреновенько, на скорую руку собранные образы. И если так, то разговор с ними будет фактически бесполезен.
Появлению турианки и Винса публика не возрадовалась. Не тянула, видать, эта парочка на посланцев местного божества. Или, возможно, с посланцев не должна была капать свежая кровушка. Сложно, знаете ли, представить себе религию, в которой появление в церкви неизвестного в простыне и кровище будет считаться благим знаком. Обычно, такие события предвещали локальный пи*дец и то – в лучшем случае.
Пилоту было, однако, плевать на местные социокультурные и теологические взгляды. Убедившись, что церковь безопасна, а местные неписи особой угрозы не представляют, Патрик побежал обратно на свежий воздушек (в церкви попахивало немытыми телами, чей запах соревновался с каким-нибудь там ладаном). На азиатке (спасибо Солане) уже была повязка, но турианец все еще выглядел, как жертва несчастной любви креветки и танка. Первой в церковь отправилась, вися у Винса на плече и изображая потешные подпрыгивания, Лан. Сгрузив ее заботливой Солане, Винс отправился за старым знакомым, новая внешность которого отлично смотрелась бы на каком-то антивоенном плакате. Когда оба раненых разместились на примечательно некомфортабельных скамьях и были предоставлены заботе турианки, вперед из толпы аборигенов выступил пожилой, но все еще статный дядька.
- Нам неизвестно, кто вы, и откуда, и нам не нужно знать это, - начал он. – Вы должны уйти. Сейчас же.
Несколько более, чем просто предсказуемо. Впрочем, пока их не пытались вытолкать, Винса почти все устраивало, так что тон он выбрал примирительный:
- Вы, возможно, не в курсе. Но там особо некуда идти.
Получилось намного мрачнее, чем он рассчитывал. Усталость и общее недовольство сказывались.
Мужик, казалось, несколько стушевался, потерял часть уверенности и решительности.
- Я... Я понимаю, да, мы понимаем, но вам необходимо уйти, - он сделал еще пару шагов на встречу, но расстояние до него было все еще приличным. - Вы подвергаете всех нас большой опасности. Здесь дети.
Дети были, это правда. Другое дело, что они были такими же пустышками, такими же образами, как и взрослые, так что особого трепета за них Патрик не испытывал.
- Я запер ворота, - очень терпеливо уточнил Винс. - И мы не намерены доставлять вам неприятности. У нас двое раненых, а нам даже перевязать их толком нечем. Мы не создадим проблем ни детям, ни вам.
Ага. Тем самым детям, один из которых чуть все не прое*ал, оставив ворота нараспашку. С одной стороны – спасибо ему, их маленькую группку он, считай, спас. Зато мог угробить всех в церкви. На его месте, Патрик не колебался бы и секунды, отсек чужаков вообще не раздумывая. Жизнь – дерьмо, малыш. Привыкай.
- Вы ничего не понимаете...
Винс нахмурился. Разговор становился все более тягостным и пустым.
Опустившись на ближайшую скамью, пилот пожал плечами:
-  Так объясните. А мы пока переведем дыхание.
Такая идея привела мужика в замешательство. Объяснять что-то пришлым? На пару секунд он был совершенно оглушен. Патрик же посчитал это обычным техническим дефектом. Вряд ли образ готовили к переговорам или рассуждениям о сути происходящего. Человек помялся, оглянулся на остальных. Толпа безмолвствовала.
- Меня зовут Рональд, и я единственный, кто может защитить здесь доверившихся мне людей, - несколько самонадеянно представился он, - Это церковь святой мученицы Патриции.
«О, - подумал Патрик. – Ну, теперь-то все ясно. Теперь-то все понятно».
- Защитить? Ты? – Патрик попытался вытереть пот со лба, но добился только того, что живописно размазал кров с рук по всему лицу. – Ну, тогда научи защищаться и нас.
- Вы добрались сюда, а значит, сумели защититься. Вы - лидер этой группы? Откуда вы?
«Мудак», - устало подумал Винс и поднялся на ноги. Ступни все еще болели. И вряд ли это пройдет в ближайшее время.
- Мы добрались сюда просто потому, что убежали. Быстрые ноги - не защита. А вот что защищает вас?
Патрик медленно и нехорошо улыбнулся. Ему надоело все происходящее, хотелось один движением рассечь иллюзию, сбросить ее с себя. Но этот бл*дский неуютный мирок не поддавался.
- Вы – лидер этой группы? – интонация показалась Винсу абсолютно аналогичной той, что была и первый раз.
Лишний аргумент в пользу того, что это образы, а не реальные люди или фрагменты их сознания. Но, возможно, удастся выудить какую-то полезную информацию?
Патрик оглянулся на остальных, ища поддержки.
Лидер? Какой уж тут может быть лидер. Чем ему тут заниматься? Потери считать?
- А если я скажу, что мы как-то не успели решить, кто у нас главный? Были слишком заняты бегством, знаешь ли. Тебе так принципиально, чтоб кто-то был лидером?
Рональд был упрям, как зацикленная программа:
- Это важно, без лидера люди за твоей спиной пропадут.
Винс снова оглянулся на свою изувеченную по большей части группу. Лан, вроде бы, кивнула, или ему показалось?
И чего Рональд добивается? Ладно, пусть будет так. В любом случае, если он не до конца уверен, что остальные «попаданцы» - реальные личности, то глупо вверять им свою жизнь.
- Тогда я лидер, - кивнул Патрик.
- Хорошо, тогда за мной, - Рональд подозвал к себе мелкую девчушку, что-то ей сказал.
Та убежала, а мужик повел Винса за алтарь и выцветшие гобелены к лестнице уходящей ввысь, видимо, на колокольню. По дороге Патрик успел заметить оружие, сложенное на скамье недалеко от алтаря, и порадоваться, что местные не спешили за него хвататься.
Подъем занял некоторое время и Пата не порадовал: ногам было холодно и неудобно. А еще к начавшему остывать после пробежки телу липла влажная от крови и очень холодная ткань. «Почему я бл*дь вечно голый и босой?! – тоскливо думал Винс, зябко поджимая пальцы на ногах. – Е*аная карма».
Подъем продолжался, а терпение Пата заканчивалось. Как раз в тот момент, когда он хотел ткнуть кулак Рональду в область почки и поинтересоваться целью их восхождения, они вышли на площадку на вершине колокольни. Звук от огромного колокола тут был просто чудовищный, зато открывался неплохой обзор на живописнейшее черт знает что.
Луна висела в зените, давая такое количество света, что можно было даже читать, и всего-ничего искажая цвета. Колокольня была не сказать, чтоб уж очень высокой, но другие дома были еще ниже, так что можно было бы оглядеть все до самого горизонта, если бы не белый туман – плотный, густой и очень ровно ложащийся по границам какого-то анклава. С одной стороны был виден кусочек воды и пирс. Похоже, что местные дизайнеры крепко сэкономили на окружении, отрисовав весьма скромный клочок мира, закрыв все остальное пресловутым «туманом войны». А внутри видимого фрагмента мирка, кстати, гулял сгусток багрового тумана, вроде того, что накрыл сцену гибели человека-кварианца. Сам погибший лежал примерно там же, где и прошлый раз. И не сказать, чтоб его стало меньше. Скорее он был несколько фрагменитрован и растянут. Похоже, твари убивали не ради еды. Что ж, и то полезная информация – пытаться отвлекать их чипсами с беконом смысла нет. Картинка в целом получалась весьма унылая и неопрятная. Все та же хреновая декорация.
Интересно… а смерть внутри этого мира – что она значит для мира реального? Что происходит с сознанием человека, который умирает внутри этой имитации? Это освобождение? Ты просто просыпаешься? Или мозг настолько глубоко и искренне верит в собственную гибель, что выключает тело? Зависит ли это от того, насколько человек верит в происходящее? И будут ли в настоящем мире пытаться это тело спасти или просто поставят галочку в графе контрольной таблицы и отправят тушку подопытного на кремацию?
Мужик тем временем решил дать пояснения.
- Этот город когда-то назывался Ривией, и был одним из самых процветающих городов. Сейчас этого почти никто не помнит, - пафоса в его голосе было столько, будто он рассказывал про Чикаго или Монреаль, а не про занюханный городок в самой жопе вселенной. - Что вы видели?
Винс покосился без энтузиазма – экскурс в прошлое Мухосранска его не заинтересовал, а вопрос показался тупейшим их всех возможных. «Ну, я видел очень странные глюки и картинки из прошлого. Только тебе, ган*онище, этого знать не обязательно».
- Монстров, - дал Патрик самый очевидный из всех ответов, продолжая озираться и чувствуя, как кровь азиатки подсыхает на коже.
- Каких именно? – настырничал Рональд.
Винса такое поведение изрядно взбесило, но воли эмоциям он не дал. Посмотрел на пожилого мужчину долгим и неодобрительным взглядом и честно ответил:
- Две руки с когтями. Безногие. безглазые. Страшные до ох*ения.
Рональд задумался:
- Таких еще не было. Каждый видит их по-своему, и крайне редко эти видения сходятся. Они появились три недели назад, вместе с туманом. Вырезали большую половину моих людей в первые пару дней. Еще половину оставшихся - за последние дни. Эта церковь - единственное место, в которое они не могут пробраться. И вы принесли сюда кровь.
Он посмотрел на Патрика с осуждением, но пилота это только разозлило еще больше. «Падре», похоже, был не в курсе некоторой специфики женской физиологии.
- У тебя тут взвод баб, - поморщился Винс. – Без крови дело точно не обойдется рано или поздно. А припасов, я так понимаю, у вас не на сто лет.
- Их достаточно для того, чтобы прожить больше двух месяцев, – упрямо поджал губы Рональд, - это не ваша забота, вы просто должны уйти, чтобы не накликать беду еще большую, чем сейчас.
Ну, прямо тупой бот из игровой программы. Хотя, по сути, это ведь и есть тупой бот. Вот только игра получается какая-то не слишком приятная.
- Уйти? – Патрик насмешливо приподнял бровь. – И куда ты предлагаешь нам уйти? Не пори х*рню. Через два месяца вы начнете жрать друг друга. Ты же лидер, да? И что, лидер, сильно тебя устраивает такое положение дел? Лучше бы подумал, как отсюда выбраться.
- Следи за своими словами, юноша, - сурово потребовал «падре», подтверждая выданное Патриком прозвище. – Отсюда нет выхода.
- Стало быть, и идти нам некуда, - Патрик пожал плечами со спокойствием, которого не ощущал. - Что насчёт воды? На пристани есть лодки? Водоплавающих тварей кто-то видел?
Мужчина явно не знает, как бы поскорее избавиться от незваных гостей, поэтому ответил безропотно:
- Добровольцы не вернулись.
- А этот багровый туман? Слишком он живой для явления природы. Это какой-то рой?
- Никто не знает, но именно в этом красном тумане появляется вся зараза, вроде той, которую вы видели. Передвижения непредсказуемы.
Толку от Рональда было чуть более, чем ноль.
- И зачем тебе нужен был наш лидер? - тихо, очень ровным тоном спросил Патрик, с трудом сдерживая ярость. - Полюбоваться местными красотами и повторить то, что ты и внизу твердил?
- Именно тебе придется отвечать за своих людей, - с давешним пафосом заявил Падре. - В любой ситуации, которая произойдет.
- И?
- И будь готов. Остальные не должны знать всю опасность. Зачастую это подводит. Считаю, что обладая этим знанием единолично – ты огородишь своих людей от большей беды.
«Зае*ись ты, старый козел, придумал. Оградишь тут…»
- Они только что видели, как одного из нас порвали монстры, - тем же спокойным тоном пояснил Патрик, стараясь не выходить из себя перед каким-то безмозглым ботом. – И ещё двое – ранены. Меня терзает смутное подозрение, что они в курсе масштабов жопы.
Рональд, словно спохватившись, некоторое время помолчал и выдал скорбное:
- Мне жаль.
- Позволь не поверить...
Патрик смотрел на него с нехорошей задумчивостью.
- У нас проблема, знаешь? - негромко и без агрессии заговорил Винс. - Я не верю, что ты существуешь... Ты либо иллюзия, либо подставной. Как и весь этот ваш мирок. И у меня есть большой соблазн устроить тебе полёт. Прямо отсюда. Ты боишься умереть?
- А ты хочешь проверить?
Как-то уж больно ровно. Словно запрограммированный ответ.
- А почему ты решил, что оставаясь здесь, мы принесем беду? - мягко и терпеливо, даже с нотками укора в голосе спросил Патрик.
- Потому что так уже было. И ничего хорошего этого не принесло.
«Так мы не первая группа?! О, как это интересно».
- Мне нужны подробности, - пилот вполне осознавал, что, учитывая все обстоятельства, его улыбка может быть весьма неуместной. – И чем быстрее ты все расскажешь, тем быстрее мы уйдем.
Рональд внимательно посмотрел на пилота:
- Пару дней назад сюда пришла такая же группа людей. Шесть человек. Одна азари. Просили защиты и крова. Мы их приняли. В итоге люди стали умирать здесь. Просто умирали, задыхались, разбивали головы. Все считали, что это именно из-за тех, кто пришел снаружи, из-за незнакомцев. И... Они оказались правы.
«Настоящие разумы вытесняют эти хлипкие имитации? Или просто какой-то конфликт?». Винс задумался. Был еще один вариант – устроители аттракциона таким образом пытались смоделировать нужную им ситуацию. И, если они были верны своим принципам, то это всегда был какой-то лютейший пи*дец.
Интересно, а почему вдруг «оказались правы»?
- И почему вы так решили? – уточнил Патрик.
- Когда их не стало, все пришло в норму.
Не стало. Внезапно, ага. Вряд ли они дали выкинуть себя из церкви. С другой стороны… были ли образы настолько независимыми, что мальчишка действительно случайно не закрыл ворота и дал им спастись? Или это была простая манипуляция организаторов? Тогда спасение группы Патрика в церкви не случайно. Но ведь и предыдущие сюда попали. И где они теперь?
- Как же именно их "не стало"? – пытливо спросил Винс, отлично понимая, как именно «их не стало».
- Тебе не за чем это знать.
Патрик беззвучно рассмеялся. Он не видел смысла убивать этого манекена, но испытывал столь острое желание сделать это, что было даже забавно.
- Боюсь, что это как раз ключевой вопрос, - отсмеявшись, объяснил Винс.
Рональд продолжал молчать и неизвестно, сколько еще они играли бы в эту глупую игру, если бы снизу, из лестничного колодца не раздался женский вопль. По пути вверх звук многократно отражался от стенок колокольни, от лестничных пролетов и на финише ударил в колокол, который исказил его окончательно. Получилось жутко и громко, несмотря на расстояние.
Патрик воспользовался секундным замешательством Рональда и, сорвавшись с места влетел тому плечом в грудь, повалив на камень и едва не слетев вместе с Падре с площадки.
Вцепившись мужчине в горло, Винс слегка приложил его затылком о пол и прошипел:
- Куда они исчезли? Где предыдущая группа?
- Убиты, - с трудом просипел Падре.
- Кем? – прорычал Патрик.
Ответа не последовало и пилот снова встряхнул аборигена. Тот упорно молчал. Это было отличным ответом, но Винс и так отлично все понимал. Коротко и без замаха ударив мужика в челюсть, пилот вскочил и ломанулся вниз по лестнице. Скорость его движений была на порядок выше, чем во время подъема. Рискуя подвернуть ногу, ударяясь о стены и с трудом балансируя, он несся вниз, уже догадываясь о том, что увидит.
Ситуация складывалась дерьмово. Та самая девчушка, с которой говорил Рональд, прежде чем потащить Винса на колокольню, лежала на полу и царапала себе горло. Через все церковь видно ее Патрику было не очень хорошо, но даже от алтаря он увидел, как удушье выбелило ее кожу, тронуло синевой губы.
И на толпу, которая отсекала сейчас Патрика от его невольных друзей, состояние девочки подействовало не слишком ободряюще: люди сбились, заволновались, кто-то ткнул пальцем в сторону раненых и Соланы. Единственным плюсом было то, что Патрик был ближе всех остальных к оружию.

Отредактировано Patrick Wins (4 октября, 2015г. 04:38)

Снаружи пахло мокрой землёй и сыростью. Низкое серое небо давило на затылок. Она подняла голову только один раз. Сложенная из камня церквушка, дряхлая, вросшая в землю. Безликие постройки. Серый, серый, множество оттенков серого.
До церквушки требовалось сначала добраться - Лан сильнее ухватилась за Патрика, сжала шершавые, холодные губы ещё сильнее. Рывок - ожог - шаг вперёд. Рывок - застрявший в горле жалобный вскрик - ещё клочок земли остался за спиной. Больно, да. А когда не было? Тягучее, как патока, время - вот что было мучительным по-настоящему.
Внутри к сырости примешалась пыль и ощутимая нота затхлого воздуха. Вверх по камням ползла плесень. Почти незаметная, медленно-медленно - и неуклонно, неотвратимо. "Она сожрёт это место рано или поздно..."
Лан действительно плохо видела - боль туманила взгляд тёмной пеленой. Плохо? Нет, она видела удивительно ясно и чётко, будто кто-то притормозил время, а её саму накачал мощными успокоительными. Серый камень в трещинах, тяжёлые, выщербленные местами плиты на полу, холодное дерево скамьи... Патрик помог ей добраться до этой скамьи. Патрик помог ей добраться до церкви. Патрик спас...
"Беги, - думает она. - Беги, спасайся, так правильно. Я уже не поднимусь, но ты можешь пойти дальше..." А потом он делает рывок вперёд, и вот уже парализующая боль сменяется ноющей, только Лан всё равно - боль везде, боль вокруг, боль и холодный, свистящий ветер - не заканчивается, никак не заканчивается...
Стрельчатые тёмные своды. Свет, струящийся сквозь небольшие окошки где-то под потолком. Свет, застывший в воздухе и размазанными квадратами лежащий на полу. Правильный до неправильности, слишком выверенный, даже пыль двигается стройным маршем.
Турианка - "Солана, её зовут Солана", - перевязала ногу. Остановила кровотечение. Предотвратила кровопотерю. Солана спасла...
Прикосновение к плечу - лёгкое, почти невесомое. Тело реагирует раньше, чем появляется мысль. Жёсткое, сухое запястье - человеческие не бывают такими, у людей нет пластин на лице, этих странных двигающихся штук по бокам, и зрачки у людей круглые. Турианка была с ними, турианка предлагала помощь, ногу нужно было перевязать как можно быстрее. Ей нужно имя? Которое из них? Дать им всем одно и тоже? Хорошо, пусть будет "Лан", надо только это проговорить. Ничего сложного, "л", "а" и "н". Хорошо иметь простое имя...
Люди. Много картонных, серых людей. Масса, не желающая распадаться на отдельные элементы. Невыразительная, монотонная. От неё отделился человек, сделал пару шагов вперёд - но не больше. Заговорил голосом скрипучим, как старые, тяжёлые двери - вот те, на входе. В его словах... Был смысл? Лан не понимала. Звуки сливались в жиденький, дрожащий гул, а за ним не было ничего.
Патрик говорил по-другому. Резковато, устало - но всё ещё отчётливо. Говорил о том, что им нужен приют. Спрашивал, как защититься. Просил объяснить.
- Вы – лидер этой группы? - глупая, сморщенная маска вместо лица и добрые, но чужие этому человеку, глаза. Лидер? Зачем им лидер? - Это важно, без лидера люди за твоей спиной пропадут. - Слова звучали верно, но звук резал слух - плоский, тусклый, словно полустёршийся.
Лидер необходим, Лан могла это понять. Кто-то, кто объединит, даст цель. Кто-то, кто скажет, что делать.
Патрик обернулся - Лан медленно, осторожно кивнула. Он не был обязан спасать ей жизнь - но сделал это. И он мог пожертвовать одним ради всех остальных - девушка видела. Не боящийся трудностей, тяжёлых решений и ответственности. Такому человеку Лан, пожалуй, доверила бы спину - во всяком случае, на время.
И лишь когда спина Патрика скрылась за алтарём, девушка подумала запоздало - "...лидер, чтобы спасти нас? Как?"
Крест за алтарём. Лан взглянула на него, и тут же опустила глаза.
Это просто глупая мысль.
Всё будет хорошо.
"Не стоило отпускать его одного..."
- Если вы еще не заметили, нам нужна помощь. Медикаменты, одежда… - Голос низковатый, глубокий. На ней есть одежда - тапочки, штаны... Холодно? Лан уже давно свыклась с холодом, с немеющими пальцами, с бескровными щеками и накатывающим волнами чувством восхитительной лёгкости, заставляющим забыть хоть на время о вгрызающейся в сознание боли. Она прекрасно понимала, что это плохо. За лёгкостью следовала тьма, а что было за тьмой, девушке знать пока не очень хотелось.
Совсем рядом мелькнула тёмная макушка. Тёмная макушка сказала: "держи", передала Солане... Что-то, не очень большое и на первый взгляд бесформенное. Та ответила: "спасибо". Бесформенным оказалось тряпьё, часть из которого турианка тут же забрала, часть - кинула на скамью. Лан молча, безучастно наблюдала за её действиями. Под тряпьём скрывалась аптечка, а в аптечке почти наверняка...
"Панацелин. Спасибо, Солана."
Развязать. Потянуть на себя. Аккуратно... Очень аккуратно. Лан закусила губу, морщась..  Краем глаза уловила движение справа - там, где остались турианцы. Видимо, Солана помогала своему другу.
Оно и к лучшему - на этот раз Лан собиралась справиться сама.
Пропитавшаяся кровью, присохшая к изодранной ноге ткань отходила тяжело, все мысли и все ощущения слились в одно мутное, тёмно-красное пятно. Хотелось отодрать к чертям одним резким движением, чтобы боль вспыхнула, обожгла веки, но... Где вероятность, что Лан останется в сознании, что организм не решит за неё, где предел? Она уже давно разучилась адекватно воспринимать боль.
Может, ещё  поэтому пропустила момент, когда тихий, тревожный гул начал нарастать?
Крик ворвался в спутанные багровым маревом мысли, заставил поднять глаза. Вскрик резкий, жалобный - нет, уже вой. Долгий, глухой, полный страдания вой - девочка, вроде как та, что с тёмной макушкой, царапала себе горло, катаясь по земле. Так знакомо... Так...
...Холодные плиты каменного пола - жёсткие, впиваются в кожу даже сквозь несколько слоёв ткани. Мы сидим, поджав ноги, пока Ева и Мастер беседуют. Он всем предлагает три чашки, и лишь в одной из них - чай. Свет ложится на пол неровными белыми квадратами - один, два, три, пылинки танцуют в застывших лучах полуденного солнца. Там, за каменными стенами - тепло, но внутри всегда царит лёгкая прохлада. Чашка слегка дрожит в тоненьких, хилых на вид ручонках, да трепещут ресницы, едва-едва касаясь щёк. Слюнтяйка. Вечно хнычет, что...
Что?
Каменное лицо Мастера не меняется ни на секунду. Йоко-сенсей застыла в дверном проёме - смотрит цепко, внимательно.
Её не интересует судорожно шарящая по столу Ева - она смотрит на нас. Слабые всегда подыхают первыми. Сжать губы и не отворачиваться - лишь немногим сложнее, чем из трёх чашек выбрать одну, нужную.
Считается, что облажаться и собрать противоядие лучше, чем не ошибиться с самого начала. Может, мисс Зазнайка специально сделала это? Тогда какого чёрта она так медлит? Не нужно считать, чтобы почувствовать, как истекает отмеренное ей время, и вот уже тонкие пальцы впиваются в горло, а тонкие губы - белеют, и тишина наполняется хрипом - Ева пытается пропихнуть воздух в лёгкие, раскрыть шею, жить - она так хочет жить, в её глазах - мольба, почему ты смотришь прямо на меня, Ева? Разве я могу помочь тебе?
Разве я хочу помочь тебе?
"...Нет?"
Всё так, как и должно быть.
"...Нет."
Она заслужила это.
"Нет."
Айрин.
"Нет."
Меня зовут Айрин.
"Моё имя - Лан."
Секунда - и вот уже сама Лан тонет в панике, задыхаясь, и руки тянутся к собственному горлу - открыть, впустить воздух, жить, жить...
Ева не хочет умирать.
Девочка на холодном каменном полу хочет жить. Почему взрослые не помогут ей? Их так много, и всё, что они делают - это пялятся и галдят. И что это за чёртов звук над самым ухом? Хриплый, надсадный, похожий более всего... На вопль?
Лан некрасиво разевает рот, Лан чувствует что-то мокрое и жгучее на щеках.
"Это... Я?
Что со мной? Что происходит?"

Отредактировано Lan Liu (3 декабря, 2015г. 23:51)