Вчера вызвали, начали расспрашивать, а сами ничего не объясняют. Эх!... Ляпнула имя того сержанта, не особенно уже веря в то, что желаемое подадут на блюдечке. Никто ведь ничего даже не объяснил! Выбрать сопровождающего? Ах, спасибо! Выбрала и что дальше?! А сегодня уже стояла, оглядывая с нескрываемой завистью тех шкафов в новеньких брониках, которым позволили остаться. Лу переминалась с ноги на ногу. Как же хочется сходить и облегчить жизнь многострадальному мочевому пузырю! И как не вовремя. Я страдаю и ты терпи. Нельзя упустить командира. А вдруг есть шанс, что он передумает?

А чем она то хуже этих морпехов? Чем? Лу пыхтела, неловко топталась на месте, сурово пытаясь в себе подавить отчаянную мольбу организма, зыркала яростно глазами и всматривалась в гудящий космопорт, в ненавистную спину наставника, приказавшего ей убираться с планеты. Но ни прожженная взглядом дыра на спине, ни нахмуренный лоб и многоговорящая мимика, обещающая командиру самые ужасные пытки при следующей неформальной встрече - ничто не отвлекало его от своей работы. Лу чувствовала себя лишней и жутко разочарованной. Ее, как первокурсника, как какого-то гражданского выпроваживали со скоростью ветра подальше с планеты. Еще вчера все было в силе, но уже сегодня совершенно другой приказ. Не обсуждается? Как вообще все это понимать? Что за спешка?!
Удалось продержаться дольше всех в надежде, что сердце командира смягчится, он, как обычно, начнет сыпать улыбками и шуточками. И даже предложение от него "выбрать себе в сопровождающие кого ее душенька кадетская во флоте пожелает" не согрели Люси совсем. Вот и ляпнула первое, что пришло в голову. Михаил Гагарин, сержант ВС Альянса в запасе. Ищи ветра в поле! Уже не раз Лу пыталась через свои знакомства выяснить где же прячется этот мифический сержант, но в итоге натыкалась на стены, вопросы без ответов и вообще сплошные "нет", "нельзя" и "невозможно". Зачем он ей? Возможно, это упрямство. Но, может быть, интуиция. Вызов, брошенный преподавателю по психологии с его дурацким заданием и уроки доктора Тео Флинна, не прошедшие даром. Нет, раньше она бы даже и не решилась на такое. Зачем выбирать самые трудные пути? Зачем усложнять свою итак непростую жизнь на последнем то курсе? Но общение с доктором многое изменило в ней. Исследовать, понимать, искать. Чувствовать, что есть твое, что-то для тебя интересное, неизведанное, что-то, что сделает тебя сильнее, лучше, поможет тебе узнать прежде всего себя. И выбрала на свою голову этого Гагарина. Имя то какое странное. Михаил. И что мы собственно о нем знаем? Рэм-Рам что-то там. Крест. Почему Крест? Хм. Или не Крест? Ну, и неважно! Был направлен на принудительные тесты как потенциальный биотик, после чего, не оправдав ожиданий, был отправлен в МВА, где и получил специальность техник-пилот. После служил в спецподразделении и чуть было не загремел под статью "дизертирство". Был оправдан и отправлен в запас. Биотический потенциал - вот наша цель, только нет, нереально. Найти этого Гагарина оказалось непросто. Флинн не одобрит, если я сдамся. Завалю курсовую и пошло поехало. Лу стиснула кулаки, заметив как на нее поглядывают два моложавых морпеха, отвлекаясь от мрачных мыслей как она на кусочки разделает или преподавателя по психологии или сержанта, если, конечно, найдет однажды. а еще бы сходить в кустики. И побыстрее. Где тут, кстати, эти самые кустики? Гипноз командира был все еще важнее. Люси вздохнула и осталась стоять на месте.

Одного из солдат она знала точно. Винс, кажется. Постоянно подмигивал и пытался шутить в ее сторону. Вот зря он сделал к ней шаг. Зря так ухмыляется. Рядовой Уайлд сейчас на таких конях, что и затоптать может. Это она так себя убеждала, но когда эти двое подвалили с песнями и ухмылочками, просто зло уставилась куда-то в сторону. Не до них.
- Привет! - прохихикал Винс, явно игнорируя настроение Люси, - Познакомься, это мой друг Крокут.
Друг его, дернув бровями, уставился на Люси и высоким голосом поинтересовался:
- А как звать тебя, девочка?
Люси вскипала, медленно, но неизбежно. Там, за плечами этого паренька маячила фигура командира. И сверление в его спине дырки ее в данный момент интересовало больше, а эти два дурочка только отвлекали. А вдруг командир передумает? На несколько дней в ссылку! Почти готового морпеха! Да куда уж там! Совсем настоящего морпеха! Эх... И только потому, что Люси была так увлечена процессом, она не бросилась на зарвавшегося солдата, поспевшего назвать ее девочкой. Люси вздохнула и отступила в сторону.
- Язык проглотила? - протянул Винс и толкнул локтем дружка Крокута, - Это Люси Уайлд. Познакомься, Крокут наполовину русский, наполовину американец. Тоже из ваших будет. С Земли. Ты же вроде с Нью-Йорка?
Нет! Лу нахмурилась еще сильнее и снова сделала шаг: только бы не терять из вида командира. Но не удержалась и бросила осторожный взгляд на этого самого, который наполовину. И он не понравился ей сразу. И потом тоже не понравился, когда рот открыл снова.
- А по вашему то ее имя как звучит? - продолжал как ни в чем не бывало Винс.
Крокут многозначительно задумался и прохихикал:
- Дикая Пуси, не иначе, - Винс в голос заржал, так, что на них даже обернулись, а товарищ его задорно подхватил. Лу убийственно сверкнула глазами на двух идиотов, отпрыгнула в сторону, потому что в этот самый момент командир обернулся и пошел в ее сторону.

Ну, наконец-то! Люси буквально подскочила к нему навстречу, чуть ли не на цыпочки привставая, выискивая в его глазах такое желанное "оставайся". Но нет. Смех за ее спиной стих. И ничего. Несколько сухих слов. Звездолет, полоса такая-то, пора выдвигаться. Два дня капать на уши командиру - и никаких результатов. Эвакуация. Пошла! Обидно до слез.
- Да, сэр, - уныло отчеканила Люси и ей даже на мгновение показалось, что в уголках глаз командира мелькнула теплая смешинка. Словно он очень бы хотел ей и улыбнуться, и по плечу похлопать, но не сейчас, совсем не сейчас. Люси поникла. Неужели все на самом деле так серьезно, что ей даже не разрешают вернуться на Элизиум или в Академию? Несколько дней в космосе. И никакой информации, будто бы она сама никакого отношения к военным не имеет и попытается рассказать тут же всему свету. Ничего не понимаю. Недовольно повздыхав и почесав разлохматившуюся макушку, Люси поплелась куда послали. Только напоследок обернулась к Винсу и его придурковатому дружку, не удержавшись и выбив темной энергией у того стаканчик кофе из рук. Кактус или как там его, вскрикнул, отпрыгивая, чтобы не обжечься, а Винс метнул в ее сторону полный ярости взгляд. Что? Съел? Люси, на виду у командира и морпехов, проследовала к взлетной полосе. Кажется, командир успел увидеть ее выходку с кофе. Его взгляд прожигал теперь дыру в итак поцарапанном и потрепанном бронике Люси. И не проси меня, не умоляй - все равно не вернусь. И ведь не просил гад...

Все было ужасно. Мир окрасился в серые тона. Люси с раздражением окинула взглядом стоявший перед ней звездолёт, буквально утыканный символами Академии. Все планы к черту. Честное слово, все эти броники ужасно удобны, но когда не хочется вот так срочно сходить по маленькому. Когда приспичит и уже ни в какую, приходится распаковываться чуть ли не по полной программе. Старый вариант броника не был так хорошо продуман, как более новый. Одно радовало - в нем также не было и бронелифчика, облегающего все анатомические впуклости и выпуклости. Скажем так, это бы не смущало ее, если бы она не была уверена, что размеры той самой части тела у всех представительниц женского пола полностью одинаковые, а значит и размеры брони. Но нет же! Они умудрялись и тут сделать все сугубо индивидуально. Эти новые броники просто были созданы, чтобы подчеркнуть все прелести лейтенантов и сержантов женского пола, на фоне которых кадет Уайлд всегда будет чувствовать себя неоперившейся замарашкой. И все бы хорошо, если бы по каким-то непонятным ей причинам подобный критерий внешности не был так важен для всей мужской части флота. Каждый, даже сирый и убогий служащий Альянса не поленился пошутить насчет ее роста и внешнего вида. Ребенок, дитятко, девочка. Фуууу! Злость и обида прочно засели в ее трепетном сердце. Это надо же!
Лу принялась топтаться на месте, во время отвлекаясь от своих мыслей и мечтая только о двух вещах: остаться с командиром и быстренько кое-куда сгонять, в приватное местечко. Вот так, пританцовывая, Люси и поплелась в звездолет, обходя его с хвоста. И уже у самого звездолета, унылый маленький морпех понял, что если остаться с командиром не получится уже никак, то по крайней мере снять броник и добежать до сортира - дело сейчас святое и крайне важное. Терпеть уже сил не было.

Встретила ее удивительная тишина. Лу и не стала спорить, только на всякий случай еще раз взглянула на номер, у которого примостился звездолет. Все так и есть - ее летающая тюрьма на несколько дней вперед. Шлем, который держала в руках, первый полетел на пол. За ним ушли перчатки, но бросать их Люси не стала. Просто сгрузила горочкой все - перчатки, наручи, грудак и спину, отстегивая ремни и расчехляясь со скоростью ракеты. Так, пританцовывая и пыхтя, она выскользнула из ботинок, оказавшись почему-то в кедах. На самом деле, размер броника был слегка великоват, поэтому наличие тех самых кед вполне успешно скрашивало этот недостаток. Ботинки остались сиротливо лежать на полу чуть дальше: организм, одетый в белую майку и черные шорты настойчиво требовал комнатку уединения и побыстрее.
- Ай! Уй! Черт! Черт... Чееерт, - не замечая никого и ничего вокруг, тихо танцевала она из одного помещения в другое, спотыкаясь и падая, а также роняя по ходу детали броника, пока не наткнулась на искомое и, даже не озаботившись закрыть дверь за собой, ввалилась внутрь небольшого помещения, ощущая себя дорвавшейся до самого настоящего рая. Пусть и недолгого.

Отредактировано Lucy (5 июля, 2014г. 13:47)

Блаженство было коротким и ярким, и все драгоценные мгновения уединения принадлежали по ее личному убеждению только ей одной. Люси настолько была увлечена, что ничего не замечала вокруг, устремив свой взор куда-то в сторону внутреннего микрокосма, с удовольствием наблюдая как на душе запели соловьи и зацвели розы. А всего то было нужно немножко, часа эдак два-три, потерпеть. И жизнь уже не казалась такой потерянной. Но недолго, как и было обещано.

Далее все происходящие события показались ей какими-то сюрреалистичности что-ли, неправдоподобными и очень быстрыми. Но более того - несправедливыми и крайне унизительными. На выходе из комнаты счастья ее поджидал очень злой и совершенно незнакомый великан-переросток в костюме пилота, о чем свидетельствовали многочисленные значки и прибамбасы на его форме, буквально бросивший на ее руки ее же броник. Он так крепко ухватил перепуганную Люси за локоток, что она даже и не посмела как-то сопротивляться, уверенная, что этот тип, выпроваживающий ее почему то как какого-то воришку, пойманного на горячем, с легкостью одним движением вкупе со злодейским смехом и непонятной тарабарской речью перемелет ее кости в пыль. Нет, этот придурок не смеялся, но ругался однозначно. И делал это на совершенно незнакомом ей языке. Самое ужасное, что она даже не сразу осознала, что стоит уже на взлетной полосе в одних то ли шортиках, но по своей сути трусах, а этот проклятый баскетболист уже зашивает шлюз, напутственно посылая ее куда подальше на родном межгалактическом, видимо приняв за беглого новобранца или еще не пойми кого.

Не сразу Люси осознала, что теперь на нее оглядываются, рискуя свернуть себе шеи. Не то чтобы там было на что посмотреть, да и не голая же она была, но явно скандал, разыгравшийся на маленьком звездолете, достиг чьих-то посторонних ушей. А еще и Люси сигналила своей выделяющейся одеждой и голыми ляжками всем тем, кто пока был не в курсе. Подходи, налетай, клоуны приехали! Почуяв скользнувшие задорные взгляды на себе и неожиданную прохладу космопорта в некоторых не очень одетых местах, Люси, отсвечивая лицом всевозможные цвета радуги от зеленого до фиолетового, быстро натянула на голову шлем, таким образом лишив возможности случайных свидетелей ее унижения идентифицировать ее личность. Прыгнув обнимать систему опор летательного аппарата как самого лучшего друга, по ходу теряя ботинок, но отчаянно пытаясь слиться со звездолетом и его обшивкой, Люси дрожала от возмущения и ужаса, задыхалась, негодовала и чувствовала, что без кровавого отмщения теперь не сможет просто так жить на белом свете. Хладный труп высокого пилота уже представлялся в ее воображении как нельзя реалистично.

Забравшись с ногами на систему опор, Лу выглянула только на секундочку, чтобы окончательно убедиться: это не была чертова случайность! Это был тот самый звездолет! И, по всей видимости, тот самый сержант. Эх, жаль, что она не успела рассмотреть его поподробней. Сейчас бы в более ярких деталях могла представить как медленно его убивает. Очень хотелось повыть, но наспех засовываемая нога в штаны, расползающийся во все стороны из рук и падающий на землю броник, а также марширующая в опасной близости группа военных - мешали потерять голову.

Люси замерла, даже не представляя кто в этот самый момент наблюдает за ее копошением. Командир. Погруженный в какие-то свои думы, медленно закипающий, злой, скрестивший на груди руки, нерушимый, он стоял и наблюдал за всем этим безобразием издалека, не спеша ни прийти на помощь, ни призвать к ответу нерадивого кадета, узнать которого в низенькой и мелкой девочке не составило большого труда. Рука его было дернулась к инструментрону, чтобы лично поинтересоваться, что за херня там творится, но вновь опустил ее, видимо злорадно отдавая дань кадету, попившему его командирскую кровь своим упрямством и просьбами никуда не отсылать в течении двух дней.
Люси же все это время отчаянно боролась со штанами, одеть которые у нее в такой замысловатой позе и очень нервном состоянии не получалось. Куда уж говорить обо всем остальном. Гордость ее билась в конвульсиях, хрипела, пыжилась, но ничем помочь не могла.

- Сволочь, - тихо сквозь зубы выдохнула она, - Невежда! К тебе что-ли каждый день забегают новобранцы? - нога запуталась в штанине, Люси изо всей силы рванула ее и упала на пятую точку. Но тут же снова пришлось подняться и затаиться, пока мимо не прошли морпехи. Затылок Винса с дружком, мелькнувший где-то в поле зрения, заставил ее тут же поумерить пыл и заткнуться, вжимаясь в опоры спиной.

Командир убрал руку с лица, сведенного странной судорогой отчаяния и усталости одновременно, по всей видимости произнеся одними губами то ли какое-то ругательство, то ли молитву, и принялся связываться с сопровождающим кадета, чтобы нагло сдать, что подведомственный ему объект пришвартован к шлюзу звездолета и ожидает погружения на входе. Тот факт, что объект ожидает с явным нетерпением, командир почему то опустил, не вдаваясь в подробности.

Знакомый голос с каким-то проамериканским жутким акцентом, принадлежащий Крокусу и смех Винса неожиданно стал ближе. Морпехи явно травили какие-то свои веселые байки, с каждой секундой приближаясь к звездолету. А Люси все сильнее вжималась в ни в чем неповинный звездолет. Нужно было срочно отвлечь внимание бравых солдат от себя. Но, то ли отчаяние настолько перевалило за край, то ли свои биотические силы Люси не рассчитала, но несколько контейнеров, сложенных до того один на другой, взметнулись в воздух и посыпались с неба в разные стороны. Кто же знал, что они окажутся совершенно пустыми и потому приложенной к ним темной энергии хватит с лихвой не только для того, чтобы их немного подвинуть, слегка вытолкнув в сторону на пути следования морпехов, но и устроить такой фейерверк из ящиков. Хотя отвлечь от себя их точно получилось.

Грохот развалившегося контейнера, приложившегося о взлетную полосу. Всмятку. Другого, громко бзинькнувшего по хребту ни в чем не повинного звездолета, но уцелевшего при ударе и благополучно загромыхавшего вниз. Ругань, крики. Поворот Люськиной головы, готовой уже сорваться и побежать куда-нибудь, а еще лучше сразу провалиться на месте. И понимание того, что вон тот дядька, который с большим укором сейчас смотрит тебе в глаза издалека - это твой обожаемый командир. И он все видел и понял. Знает, что это ты натворила. И что-то ой как болит шея: видимо прощается со своей дурной головой.

Отредактировано Lucy (6 июля, 2014г. 13:55)

Понимая, что с минуты на минуту ее импровизированное укрытие раскроется, Люси сконцентрировалась на одевании штанов, переходя на первую космическую скорость, при этом совершенно не ожидая подлянки, которая прилетит откуда-то сверху, заставит ее покраснеть и застыть на добрые пару минут, которых хватит всем остальным, в том числе и проклятущиму Винсу, чтобы начать высматривать ту самую, которой "так нравится, чтобы дверь в туалете не закрывалась". Шоу морпехам было устроено знатное и к разбитым ящикам уже начали подтягиваться зрители. Впрочем, некоторая часть из них явно была не навеселе из-за летающих контейнеров и настроена отыскать виновника. Командир схватился за голову и, кажется, пребывал в состоянии глубоко обморока. Хотя нет, слишком резкие конвульсии били его разнесчастное командирское тело. Кажется, он то ли плакал, то ли смеялся, согнувшись пополам. Но Люси больше всего напугало не это. Она выронила несчастные штаны и с почти самоубийственным отчаянием принялась разгрызать собственные губы, пытаясь старательно вспомнить в каком положении оставалась дверь, когда она... И вспомнила. Дверь была приоткрыта. Но как? Почему? Жизнь кончена. Она помнила, что потом выходила и дверь точно была закрыта. Но тогда как?
Если бы не шлем, то можно было прекрасным образом насладиться сочными переливами и оттенками багряного румянца на ее вытянутом лице. Броник уже не так сильно занимал ее мысли, как полная уверенность в том, что служба в Альянсе теперь для нее навсегда закрыта. Какой позор! И каждая сволочь теперь припомнит ей этот веселенький случай на космодроме. И командир...
Все выглядело настолько паршиво, что можно было уже не стесняться.
Хуже всего было то, что, ускользнув от одних неприятностей, она почти уже со стопроцентной уверенностью вляпалась в другие. До сих пор пылая красным пламенем, Люси не могла понять насколько правильно поступила. Большие сомнения царапались в ее душе как визгливые кошки. С одной стороны было бы так здорово шлепнуть этого Гагарина хорошенько биотикой, проучить его как следует. А с другой, она никогда в своей жизни так не поступала. Нет, были уже и на ее практике парочку заданий, но ведь там все было довольно просто и без необходимости кого-то бить. В общем, очень хотелось, но как применить в жизнь свою обиду и негодование, она не знала. И не спешила узнавать, оставаясь стоять на месте как вкопанная. Хуже всего было осознать себя где-то в дали с совершенно незнакомым тебе человеком. Явно безбашенным. Лу шагнула назад, но выход уже был закрыт, при чем с ее же подачи. Может, угодить на расправу Винсу с его дружками не такая уж и плохая альтернатива? Сколько им потребуется времени, чтобы вычислить кто рассекал по космопорту в такой одежде? Впрочем, на ней свет клином не сошелся. Откуда-то возникло острое желание активировать инструментрон, связаться с Гарретом и умолять его, размазывая по себе слезы и сопли, забрать ее и немедленно. Можно еще для более правдоподобной картины прикинуться тяжело раненой. Но с братом таких подлянок она не смогла бы разыграть, как бы не жгло сейчас чувство стыда, как бы обидно не было понимать, что ближайшие дни она разделит с тем, кого сама же выбрала себе в спутники на свою голову. Во первых, не такой уж гениальной актрисой она была, если не сказать хуже, а во вторых, ей слишком дороги были его чувства. Значит, выпутываться нужно самой. Попросить его ссадить на ближайшей станции? Притвориться больной и заразной? Сразу же захотелось почесать нос, но из-за шлема это было сделать невозможно. Одеться. Нужно было срочно одеться. И ничего, что ручки-ножки - вафельки, дрожат и не слушаются. Если он не высадит его, то она его обманет, убежит, как угодно. Не делала раньше? Ничего. Все когда-то приходится в этой жизни делать в первый раз. Люси обижено сопела и пыталась натянуть брючину и не думать что впереди ее ждет встреча с ужасным и опасным... бармалеем! Не иначе.

Отредактировано Lucy (8 июля, 2014г. 19:07)

Но и снова штанцы одеть не получилось.
- Ай!
Люси вскрикнула, соскальзывая с шасси и падая на спину, неуклюже размахивая несчастной ногой, которую она все это время прямо в кеде пыталась запихнуть в штанину. Откатившись от загудевших шасси и на четвереньках отбежав от поднимающегося звездолета, Люси, быстро похватала руками броник, то и дело норовивший выпасть на землю. Лу кое-как вскочила на ноги, уже задумав дать стрекоча куда глаза глядят, как остановилась взглядом на группе очень сердитых людей в форме, которые бежали в ее сторону. И вот знаете, когда так смотрят, то сразу понимаешь, что беды не миновать. Люси обернулась на открывшийся трап, заставив себя не отшатнуться от большой летающей рыбины-корабля, держащейся в воздухе от нее так близко, что аж дух захватывало. Раздумья были недолгими: доля истины в словах этого безумца была. Командир не сумеет ее защитить, ведь напортачила она слишком громко. Люси прыгнула в распахнутую пасть звездолета, прижимая к себе свое добро, пытаясь удержать равновесие и не свалиться раньше времени прямо в распахнутые объятия пышащих гневом служащих Альянса. А они уже были очень близко. Чтобы придать себе ускорения, не обращая внимание на набитые синяки и покрасневшую на руке кожу, Люси вскрикнула и оказалась внутри, к своему счастью оказавшись на ногах. Броник был тут же сброшен на пол. Она с неким затаенным восторгом посмотрела на удаляющиеся перекошенные гневом лица. И схватилась рукой за опору, чтобы случайно не вылететь и не порадовать этого сержанта. Почему то даже не сомневалась, что он обрадуется такой развязке. Впрочем, Люси попыталась успокоиться, а когда трап уже был закрыт, подняла все вещи и огляделась, заодно осмотрев и себя, чувствуя как печет кожа после соприкосновения с горячим воздухом и саднит коленка. Но это можно было и потерпеть. Лу неуверенно пошлепала вперед, с каким-то недоверием и обидой покосившись на злополучную дверь санузла, узнав ее как старого друга, который нанес смертельную и несмываемую обиду. Быстро вычислила месторасположение двери в рубку, пытаясь вспомнить о скольких это днях говорил командир. Сколько ей тут быть? И предусмотрительно стала держаться от нее подальше, а вот компактная кухонка и кают-компания показались ей вполне симпатичными. Люси поежилась, поведя плечами, и жалея, что тут нет никого из ее друзей. Хотя кого она обманывает? Хотя бы кого-то еще кроме нее и сержанта Гагарина.
Звездолет хорошенько тряхнуло и Люси сорвалась с места, представляя себе, что сейчас он выйдет на орбиту, а она все еще топчется у трапа. Примостившись в кают-компании на скамейку, Люси положила рядом вещи, а потом сняла наконец-таки шлем. Лохматая, она нахохлено поглядывала по сторонам как дикий волчонок, который только вышел из леса, Маугли, который цапнет любого, кто только пожелает неосторожно протянуть к ней руку.
Звездолет загудел еще сильнее, Люси вцепилась пальцами в скамью и активировала инструментрон. Отправить письмо Гарри? Или извиниться перед командиром? Просканировать звездолет! Сейчас, когда нагрузки не будут такими ощутимыми и они окажутся на приличном расстоянии от базы, она этим и займется. Глаза наткнулись на терминал и в голове девчонка уже прокручивала свои возможности и варианты развития событий. Только время от времени поглядывала на дверь ведущую в рулевую рубку, очень не желая встречаться с самим пилотом. А впрочем... Кто ж его знает. И Лу активировала стандартный сканер, а заодно отыскала подробную схему этого типа звездолетов, с тоскою покосившись на даже не начатую курсовую, напоминалкой подсвечивающуюся где-то на полупрозрачной панели инструментрона.
Что мы собственно знаем об этом сержанте? Все, что выдала военная база и преподаватель. И почему нигде не было написано, что у него скверный характер? Люси поежилась. Жаль, что с собою нет более мощного сварочного аппарата. Запаять дверь, ведущую в рубку. Но, учитывая непредсказуемый характер сержанта, вредная мысль осталась только мыслью, даже не попытавшись оформится во что-то более реальное. Пока. Люси показала язык в неизвестность, а звездолет еще раз ощутимо тряхнуло, так что девчонка придушено пискнула и снова ухватилась руками за скамейку на которой сидела. Инструментрон на руке подмигнул, продолжая сканирование. На секундочку глаза Люси уставились на получаемые данные. Виртуальный интеллект? В глазах промелькнуло нечто сродни азарту, удивлению и восторгу одновременно.
- Может, это какая-то ошибка? - пробормотала она себе под нос. Теперь отыскать это чудо и разобраться в принципах его работы - было делом чести.

Визжала так громко, что сама готова была оглохнуть. Даже пристегнувшись к специальному выдвигающемуся сиденью в стене, она не была уверена, что еще жива. Нет, спасибо, конечно, что предупредил. Вряд ли бы ей удалось удержаться за скамейку. Доползла уже еле-еле, едва успела щелкнуть ремнями безопасности, как начались американские горки. Никогда их не любила.
По помещению летал ее броник, стуча, грохоча и рискуя со всей дури зарядить самой Люси по лбу. Когда на секунду все стихло, зеленая, лохматая, с волосами едва ли не дыбом стоящими, она думала, что забыла как дышать. Вся злость на этого пилота куда-то улетучилась до поры до времени. Не до него было. Тут бы внутренности не выплюнуть и не упасть без чувств на потеху сержанту. Как же крутило и выворачивало! Лу, отчаянно борясь с тошнотой, принялась зажимать рот и жмурится, но не шибко то помогало. Дрожащие руки потянулись к застежке, щелкнули ремни, освобождая ее. Люси было захотела встать, но ноги подогнулись, так что она рухнула на коленки и уже на четвереньках проделала скорый путь к той самой злополучной сортирной комнатки. Обняв "друга", Люси вывернула в него содержимое желудка и счастливо пропустила появление виновника всех ее мучений. То есть, можно сказать, что ему повезло. И умывшись как следует, выходя уже на ватных ногах, Люси совсем не чувствовала в себе силы, чтобы сразу же наброситься на развалившегося амбала. Во первых, на ее бледном лице итак было четко написано, что она по всему этому поводу думает, во вторых, этот тип совсем не интересовался ее мнением, а в третьих почему то было ужасно холодно, настолько, что даже не помогало ежиться и активно топтаться на месте. Хотя куда там активно? Люси беззвучно замычала, кляня тот день, когда наткнулась на досье этого Гагарина. Майка на груди была мокрая насквозь, что было неприятно в силу отсутствия другой одежды. Волосы то ладно, но вот эта самая влажность и ухудшала все попытки сохранить хоть какое-то тепло.
- У вас в Гриссоме все такие или кто-то просто особенно одарён?
Лу сверкнула на него опасным взглядом, но на всякий случай сложила руки на груди, вроде как немного стесняясь, аккуратно прислонившись к стеночке и стараясь держаться на приличном расстоянии от психа, а именно у родной двери в санузел. Как никак, а уже многое вместе прошли. И нефиг смущать сержанта облепившей тело материей. Итак не отпускало ощущение, что она вышла на улицу в одном белье посреди холодной такой и совсем не нью-йоркской зимы. Интересно, а у него тут есть какая-нибудь одежда? Взгляд тоскливо пробежался по разбросанному по кают-компанию бронику, но сама Лу не рискнула собирать его сейчас: все еще сильно мутило, а ноги дрожали.
Фыркнула, вытирая защекотавшую подбородок каплю воды, совсем не умея ругаться, но желая научиться немедленно, - Вы, я так понимаю, от дара своего отказались. Биотиком быть не хотите, а потому и вымещаете злость на тех, кому с этим больше повезло, - сказала и сама удивилась как может так зло говорить, смутилась, не смотря на всю свою обиду на эту морду. Видимо, действительно ее припекло. И остановиться было невозможно. И стыдно было невероятно.
- Ненавидите Академию?
Люси, шатаясь, опустилась и подняла с земли ботинки. Демонстративно прицелилась, но приближаться и бросать побоялась. Ну его. Ботинок тут же упал снова на пол у ее ног, а Лу уже неслась на всех порах обратно в санузел. Едва успела прикрыть за собой дверь. Снова вывернуло. Надо же, как неловко получилось. Засунув голову под холодную воду, Люси и вовсе прекратила щадить одежду, поэтому когда она выползла, то вода струилась с мокрых волос за уже хорошо подмокший шиворот.
- Высс-садите меня н-на ближайшей сс-станции. У меня редкий вв-вирус. Чума. Я умм-мираю. И это очень зз-заразно. Я умру, но вы еще успеете сс-спастись, - она закрыла глаза и грохнулась на скамейку животом вниз, уже не заботясь ни о дистанции, ни о внешнем виде, ни о своей детской хитрости. Плевааать! Лучше пристрелите меня кто-нибудь быстро: так было плохо. Маленькая, Люси вполне могла уместиться на этой скамейке не особо напрягаясь, хотя она явно не была предназначена для того, чтобы на ней валялись, стоя впритык у продолговатого стола, - Дальше будет хх-хуже. Начинаешь терять над сс-собой кк-контроль. Мечтаешь отвинтить всем попавшимся сс-сержантам голову. Ппп-ппочему здесь тт-ак ххолодд-дно? Вы сс-садист, да?
Секундная пауза и осознание насколько неправа. Аяй-яй, как не стыдно... Но взвинченные нервы и раздуваемая ежесекундно обида были настолько велики, что удержать эмоции и колкие словечки не получалось.
- Вам же хуже, - пригрозила она, но чуть тише, чтобы он не услышал, все таки не до конца растеряв инстинкт самосохранения. Поглаживая многострадальный живот, Люси молча кривилась, не сразу заметив, что сержант то вовсе не курит. То ли дым, то ли пар срывался с его губ самым невообразимым образом. И, как любой сознательный и ответственный кадет, Люси бросилась тушить причину возможного возгорания. А вернее самого Гагарина. Ну и не совсем тушить.  Она, лежа на скамейке, бросила в чашку с чаем темную энергию, вынуждая ту перевернуться прямо на сержанта.
Девчонка испугалась, никогда так не поступая и живя по принципу "дали по одной, подставляй другую" и "мир дружба, жвачка". Но Гагарин всем, буквально всем, что в нем было, вызывал в ней такой раздрай, что она едва сдерживалась, чтобы не броситься на него с криком "За Родину!" и не начать колотить вот как есть и чем попало. На нее это было совсем не похоже. Может, действительно чума? Хотя, сотворив этот фокус с чашкой, перепугалась больше, чем рассчитывала напугать его. Проснувшаяся совесть горестно взвыла, но недолго. Инстинкт, тот самый, который отвечает за самосохранение, демонстративно покрутил пальцем у виска, и Лу с ним полностью была согласна, признавая за собой до селе невиданную несдержанность. Но, господа присяжные, позвольте оправдаться! Вы когда-нибудь еще видели более наглую рожу?
Лу напряглась, уперев руки и колени в скамейку, не сводя испуганного взгляда маленького дикого зверька с подмоченного сержанта. Если он побежит к ней, она быстренько соскользнет со скамейки под стол и дальше бежать.

Отредактировано Lucy (23 июля, 2014г. 02:28)

Не садист, но служащий Альянса?! Это теперь равнозначные понятия?! С каждым его словом внутри все буквально закипало, требуя немедленной расправы и жесточайшей мести. Обида, глухая к любым попыткам разума вернуться во главенство маленького и очень рассерженного организма молодой женщины, правила балом и каждым действием. В Гагарине воедино сплелись все ненавистные ей черты, все то пережитое, что ей досталось от сослуживцев и старших товарищей флота, не воспринимающих кадета всерьез.
Достучаться до сержанта было просто невозможно. На все у него был готов ответ, ничто его по-настоящему не удивляло. Так и хотелось подойти и треснуть чем-нибудь по голове! Сегодня определенно с ней было что-то не так. Ну, кроме того, что она на каком-то не пойми каком звездолете в космосе наедине с отмороженным психом. Точнее замороженным. Нет, вообще-то читать про него было очень интересно, а вот общаться вживую оказалось не так просто. Думаю, что в биотики его просто не взяли, попросили не развивать потенциал и оставить их в покое. И аргументировали крайне хитрым и скверным характером. Не иначе! Люси дулась на Гагарина, на себя, на командира, на весь мир.
Думать о курсовой сейчас хотелось меньше всего. Холодно было неимоверно. Что это за игры у него дурацкие? Что за намеки? Хотя, если честно, что-то в нем действительно было пугающее. Здоровый детина и с такими замашками. И как заливает то?! Что там нам говорили по психологии про неуравновешенные личности? Доминируют процессы возбуждения над процессами торможения, или наоборот. Тема с вирусом нашла в нем слишком рьяную поддержку: от этой идеи придется отказаться. Эх...

- ...пусть этот кто-то хотя бы попытается об этом предупредить, ну или хотя бы подумает если не о последствиях, то хотя бы просто подумает…
Люси ожидала чего угодно: начиная от того, что Гагарин сейчас бросится на нее, разорвет на мелкие части, сварит из нее суп и съест, выбросит за борт, примется измываться и унижать, но к ее удивлению ничего такого не произошло. И к счастью. Она даже не принялась квакать ему в ответ, что больше напоминало Люси, которой она была. Сто раз можно было бы ему возразить, найти возможность его уколоть или просто выяснять отношения, но она не стала этого делать, чувствуя, как ни странно, смесь легкого разочарования и облегчения одновременно.
- Извини, - тихо пискнула она в удаляющуюся спину, совсем позабыв, что только что "выкала" ему с таким воодушевлением. Странно, но этот его уход задел ее больше, чем предполагаемая немедленная попытка отомстить за чай, вывернутый на голову. Лу даже села на скамейке, прекратив готовится к отступлению. Села, совсем позабыв о мокрой майке, и глядя на закрывающуюся за сержантом дверь.
- Это я тебя выбрала, - бросила она в сторону почти закрывшейся двери, не уверенная, что он вообще мог услышать, - Я захотела лететь с тобой! - акцентируя на этом самом "я", которое сейчас почему-то болезненно и опустошенно пялилось в закрытую дверь.
Он даже не удивился тому откуда она его знает. Знал был он какие в подчинении Аленко неболтуны. Неразговорчивые морпехи, из которых нельзя и слова лишнего вытянуть. Это тебе не кадеты. Альянсеры более замкнутые, жесткие как броня. Там, под этой внешней мега супер-пупер скорлупой крутых морпехов, конечно же, были самые обычные люди и ксеносы, но делиться информацией, сплетничать и откровенничать никто из них не любил. По крайней мере у Люси с ее слабыми коммуникативными навыками разговорить никого бы не вышло. 
Глупое признание. Ему от этого должно стать легче? Или ей? Лу вздохнула, поежилась, чувствуя, что уже зуб на зуб не попадает и поползла собирать части от броника, мысленно то и дело припоминая слова безумного пилота. А чего она хотела? Думала, что он окажется светловолосым милашкой с ясными глазками и изысканными манерами? Почему то от этого сравнения стало легче. Лу просто на секунду попыталась это представить. Милая барышня, не будете ли вы столь любезны оставить ни в чем неповинный космодром и присоединиться ко мне на борту звездолета, чтобы откушать чая с печенками! Люси хмыкнула, сложила свой армор на стуле в каюте, а сама рванула в душ.
Нежась под горячими струями, отогреваясь не сразу, но все же постепенно приходя в себя, она даже стала получать удовольствие от создаваемого контраста - горячая вода, пар, заполнивший собой всю комнатку и довольно холодный воздух. Покрасневшая кожа говорила о том, что еще чуть чуть и она сварится заживо, но вот так расслабленно постоять под душем, привести мысли в порядок и обдумать все произошедшее спокойно - стоило того. И согреться, что казалось, уже никогда не получится сделать: так она замерзла.
-  Hеееere's my comebaааck on the roооааad agaаin, - тихо напевала она себе под нос.
Отыскав полотенце, завернувшись в него и прихватив в зубы майку с шортами и что-то наподобие фена, Люси, опасливо озираясь, выскользнула из душа и, стыдливо прикрываясь, вприпрыжку побежала в спальню, успев на ходу споткнуться и едва не пробороздить носом пол. Но кают-компания, к счастью, оказалась пуста. Никаких признаков вредного сержанта она не заметила.
Благополучно добравшись до спальни, Люси развесила одежду подсыхать, а сама рухнула на единственное спальное место. Вот и приехали. Вернее допрыгались. В каюте было тепло, а значит Гагарин не обманул. Стоило бы хотя бы немного поспать: она чувствовала себя чертовски опустошенной, в прямом и переносном смысле. Но уснуть не получилось. В животе урчало так, что она никак не могла отрешиться от мыслей о еде. Устроившись поудобнее на кушетке, Люси принялась думать о том, что же будет делать дальше, а сама принялась сканировать и анализировать то, что имелось. Звездолет, виртуальный интеллект, досье на Гагарина и свои конспекты на ту тему, о которой так хотела поговорить с русским. Жаль только, что он таким вредным оказался. Люси беззаботно болтала ногами. Итак, раз уж она оказалась здесь и неизвестно когда вернется в Академию или на базу, то нужно провести это время с пользой. И для начала, нужно знать с чем и кем имеем дело. Миссия, конечно, невыполнима, но попытаться стоит.
- Тааак, - с интересом Люси изучала результаты сканирования, - Ну, здравствуй, виртуальненький. Давай уже знакомиться что-ли.

Отредактировано Lucy (27 июля, 2014г. 22:28)

ВИ оказался весьма недружелюбным, орущим голосом сержанта явно какие-то оскорбительные непотребства, при чем так неожиданно, что Люси свалилась прямиком к койки на пол, рядышком со своими ботинками от брони. Свалилась, ругаясь, хоть и не так ядрено как некоторые, но все же с явным укором и осуждением. Одно дело просто упасть, а совсем другое - упасть закутанным в одно полотенце, ударившись локтем так больно, что еще пару мгновений созерцать перед глазами яркие танцующие звездочки. И второе сообщение она услышала там же, сидя на полу и запахивая полотенце покрепче. А вот это было неприятно, то, о чем сообщалось в громкоговорители. Но и была во всем этом некая странность. С одной стороны ВИ предлагал пристегнуться, а на этом месте из стены действительно появились противоперегрузочные кресла, зазвенев ремнями безопасности, сигналящими, что, как минимум, еще один пассажир до сих пор не пристегнулся. А с другой стороны тот же самый ВИ предлагал немедленно оказать помощь пилоту, который, судя по словам своего помощника, был при смерти или уже мертв, а проблема заключалась в рассинхронизации. Нулевой элемент, ядро. Мысли пронеслись в голове мгновенно. Расположение корабля стандартное. Люси успела только взмахнуть руками, в которых держала свои ботинки, и взмыла в воздух, паря в невесомости, тщетно пытаясь вернуть полотенце на законное место и оправляя его. Было совсем не до стыдливости, конечно, хотя подобное положение Люси совсем не устраивало. Нужно было действовать и немедленно. Возможно, что ВИ устроен слишком топорно и в нем не запрограммирована подобная ситуация, когда пилоту становится плохо. Хотя это немного странно. Скорее повреждения имеются не только в ядре или же они как-то отразились на программах ВИ. Уже не так важно. Времени в обрез. Сержант, возможно, мертв, хотя если есть шанс, что это не так, Лу должна попытаться. И уже даже и речи не шло о какой-то там вредности его характера. Сейчас была важнее его жизнь. Трудно принимать решения, когда ты совершенно один, не у кого спросить совета, нет никого, за кем можно было бы последовать. Все нужно делать самой.
Сигнал на ремнях безопасности снова принялся пищать. Люси стала быстро натягивать ботинки сверху на кеды. И в следующее мгновение, когда гравитация резко сошла на нет, она полетела вниз, активируя на ботинках от брони магниты, которые позволяли ходить в невесомости. Приложившись пятой и сто двадцать пятой точкой, Люси только поморщилась и, тяжело шагая, пошла к аварийному креслу. Радар находился в самом замке. Стоило его просто замкнуть, чтобы создать иллюзию того, что пассажир пристегнут. Это успокоит взбесившуюся систему, хоть на какое-то время. Лу обернулась, обвела глазами комнату, чувствуя, что забыла о чем-то важном и запустила темную энергию перегрузки в самое сердце устройства, отвечающего за сенсоры и, возможно, видеокамеру в помещении. По крайней мере ее теперь невозможно будет увидеть, пока ВИ не сделает перезагрузку, но сразу это совершить невозможно. Пусть думает, что это обычный сбой. Сработала техническая броня, активируя скрытые возможности, увеличивая ее выносливость и скорость. Люси защелкнула ремень безопасности, тем самым выключая вопящий датчик. Пассажир в кресле. Как будто бы.
Лу побежала из комнаты так быстро, как только можно было бежать в такой ситуации, когда пол неожиданно меняется с потолком местами. Люси то болталась, то падала, отбивая колени, радуясь, что так и не успела перекусить. Сюда бы ее полный броник и все нагрузки сошли бы на нет, но почему-то она чувствовала, что времени катастрофически мало. И тяжело, через силу шагала к двери, опустошая по пути свой инструментрон на предмет панацелина и активируя сам омни тул для дальнейшей работы. Какое-то время провозившись у двери, она аккуратно обошла охранную систему: не секретная же база протеан или Цербера. И не такое уже на ее век взламывала. Чего стоит вспомнить только хранилище в Академии! Не сразу, но дверь подчинилась.
Замирая, повисая как летучая мышь, Люси даже не волновалась о своем внешнем виде. Вид летающего сержанта, как какой-то сломанной куклы, приводил ее в ужас. Он точно выглядел как мертвец. И Люси пошла к нему. Бах, бах! - тяжела ступая по полу. ВИ может вопить сколько ему влезет, но наставить на нее пушку у него не получится. По-крайней мере она очень на это надеялась. Не зря же люди их ограничивают. Поэтому она шла вперед, ближе и ближе, пока сержант не полетел в ее сторону, а она была вынуждена хватать его, парящего в невесомости, и прямо так, не особенно глядя куда, вкалывать в него лошадиную дозу панацелина. Опустевший дозатор улетел в сторону, а Люси, не замечая холода, ничего кроме того, что сержант мертвецки бледен и наощупь как самая настоящая ледышка, обхватила его руками покрепче. В надежде удержать от падения. А вот с этим она сильно просчиталась.
Как только невесомость снова помахала ручкой, Гагарин полетел на пол, утягивая за собой Люси, которая держалась то на ногах благодаря своим примагниченным ботинкам. Неуклюже завалившись, Люси виновато посмотрела на сержанта, но поделать уже ничего не могла, ерзая по нему коленками, и просто ухватила подмышки и попыталась подтащить к креслу, чтобы зафиксировать ремнями безопасности. Но Гагарин оказался слишком тяжелым, а в опасной близости уже начинало гудеть ядро, и провод, будто бы живая змея, искря извивался где-то у ее ног. Важно было побыстрее утащить сержанта, но сдвинуть его даже на миллиметр было непосильной задачей.
- Ну, давай же! - крикнула она, бессильно рухнув на колени и удерживая голову Гагарина так, чтобы она слишком часто не билась об пол.
Пришлось ждать когда очередной приступ ядра вернет невесомость обратно. И эти секунды показались ей вечностью. Лу толкнула сержанта к креслу, а сама поспешила за ним. Невесомость справлялась с любой тяжестью. Словила, повернула, усадила кое-как и защелкнула ремни. Жаль, запасы панацелина были исчерпаны, а выспрашивать у взбесившегося ВИ было бы бесполезно. Проверять пульс Гагарина не было времени, но Люси, активируя нужные инструменты на инструментроне и делая расчет, отчаянно надеялась на то, что он еще жив. Он же такой большой и тяжелый... Он просто обязан выжить.
Лу обернулась, взглянув на чрезмерно бледную физиономию сержанта и заставила себя вернуться обратно к работе. Самое ужасное, что пальцы не слушались совершенно. Она так замерзла, но все еще продолжала этого не замечать, работая с проводами. Отсчет пошел. Нужно было добраться до самой верхней панели, включить дополнительное питание и пропустить систему через вторичный блок. Это не давало никаких гарантий, но вполне могло сработать. Перезапустить ядро и устранить рассинхронизацию. Если бы не ботинки, она бы могла преодолеть это расстояние довольно быстро. Открыть, запустить. Делов то. Только с ботинками на магнитах ей этого так быстро не успеть. И Люси решила рискнуть. Одним движением она отключила магниты и поплыла в невесомости к панели. Едва коснулась рукой, как звездолет хорошенько тряхнуло. Невесомость пропала, а Люси повисла как сосиска, схватившись руками за рычаг и бессмысленно болтая в воздухе ногами. Еще раз тряхнуло, и Люси с писком опустилась ниже, не отпуская рук, а значит таки активируя систему. Рычаг поддался и соскочил вниз. Звездолет пронзительно зарычал, сбрасывая Лу на пол, как отмахиваясь от надоевшей мошкары, а ядро загудело сильнее. Люси рухнула, спасая свои кости только тем, что вокруг ее тела, завернутого в полотенце, горели белые полупрозрачные пластины технической брони. Они моментально погасли, а она с трудом включила магниты. Люси лежала на ледяном полу с полусогнутыми коленками, растекаясь клюквенным соком по полу отсека из рассеченной брови. Такая же неподвижная как и Гагарин. Ядро подозрительно гудело и кочевряжилось. Неужели она ошиблась? Итого, что мы имеем? Лу повернула голову вверх, глядя на сидящего Гагарина. Неужели он мертв? Девчонка от неожиданности вскрикнула, когда мир снова перевернулся, а она осталась висеть приклеенная ногами к полу, ставшему потолком, болтаясь и размахивая руками.

Отредактировано Lucy (5 августа, 2014г. 09:33)

Когда Люси очнулась, то все вокруг было белым, мутным, играющим какими-то странными тенями и странно ощущаясь в висках, словно все это какое-то очень неправильное и нереалистичное. Особенно не согласны со всем происходящем были ноги, будто бы зажатые в тиски. Мгновенно вспомнив всю засаду, она отбросила рукой белое полотенце, упавшее ей на лицо, болтаясь в воздухе и глядя на мир словно летучая мышь, висящая на потолке. Мир, кстати, выглядел из рук вон плохо. Только взглянув на синеокого Гагарина, Люси принялась вопить как резаная, размахивая руками и ругая сержанта на чем свет стоит.
- Не биотик? Потенциал фигов?! Только попробуй у меня умереть, кроганская задница станет твоим домом! - Люси, девочка, которая и слов то плохих никогда не знала, ругалась, выпучив глаза как бешеная фурия, жаждущая разорвать несчастного пилота своими маленькими, но очень злыми ручонками. Но будем честны. Пока кадет неуклюже плыла в сторону умирающего человека, она успела в невесомость напускать не только красных бусинок из разбитой брови, но и соленых капелек из широко распахнутых глаз.
Вид, скажем так, у Михаила был хуже некуда. Панацелин явно не помогал, а значит и смысла искать его не было. Немногим больше и можно было бы убить. Впрочем, судя по лицу Гагарина, именно это Люси с ним уже и сделала. Девчонка долетела до сержанта, уцепилась покрепче, усевшись у него на коленях,чтобы не сбросило во время перегрузок, примагнитив ботинки к стене, к которому было присобачено его кресло, но больше не трясло и не бросало. Принялась ощупывать его, проверять пульс, пытаться как-то привести в чувство. Но с какого бока подойти к пострадавшему - не знала. Здесь наверняка требовались более глубокие знание в медицине, чем просто "вколоть панацелина и ждать когда само пройдет*. Лу обхватила его руками, заглядывая в глаза и понимая, что дело намного, намного хуже, чем просто неопытный биотик, который не может контролировать поля эффекта массы. В процессе задействуется десятки нервных узлов, насыщенных нулевым элементом, которые реагируют на электрические сигналы мозга. Она обернулась назад на валяющийся провод, затем снова принялась кудахтать над сержантом, роняя на него свои горючие крокодиловые слезы. Ядро подозрительно молчало, бездействуя и никак не влияя на звездолет. Хана, большой пипец, если Гагарин сейчас не придет в себя.
- Только не умирай, засранец ты эдакий, - хлюпала она носом, - Биотик недоделанный, потенциал не растраченный!
Она чувствовала, что в нем происходит что-то, что заставляет его балансировать на грани между жизнью и смертью еще активней. И это что-то было темной энергией, которая, возможно, была причиной, а, возможно, и следствием.
- Миленький, хорошенький, не умирай, - она не стеснялась и ревела в голос, но ручками прощупывала его виски, закрывала глаза, прислушивалась к своим ощущениям и пыталась вспомнить хоть что-то важное, за что можно было бы зацепиться. Что-то из его досье. Генетически измененный организм. Панацелин! Возможно, что именно ты его и убила. Люси всхлипнула, но не останавливалась.
- Если ты сдохнешь, я тебя с того света достану, сделаю из тебя искусственный разум, вложу твои мозги в металлический ящик и буду капать на них всю свою жизнь! Понял? Только попробуй не прийти в себя, - она дрожала, плакала и сжимала зубы, только бы продолжать делать все то, что она делала.
Ослабить действие бесконтрольной темной энергии... Так. Просканировать жизненно важные органы и системы организма. Она повертела головой и не нашла то, что ей было нужно, но на минуту оставила Гагарина одного, вырвав из панели небольшой приборчик с мясом, не особо обращая внимание на ненужные и не играющие какой-либо роли провода, погибшие в результате ее действий. Люси знала что ломать можно, а что нежелательно. Хоть что-то! Полетав по отсеку, она выбралась наружу, открыла бортовой справочники принялась выискивать нужное там. Глупо, но иначе она даже не представляла что делать.
- Не то, - хлюпала, - Не то... - и не забывала покрикивать Гагарину, - Не думай там умирать! Я сейчас вернусь!
Может, это был шок, а, может, ей так самой было легче. В Академии учили не только контролировать, но и противостоять направленному гравитационному и биотическому воздействию, а значит взаимодействовать. Теория была слаба, но попытаться стоило. Возможно, если можно противостоять, то получится и направлять, притягивать, дав возможный выход энергии. Послужить для нее магнитом. Но как? В любом случае, нужно было спешить.
Лу вернулась довольно быстро, отмечая, что невесомость стала уже постоянной и звездолет спокоен, как будто мертв. Ядро по-прежнему молчало, не подавая никакие признаки жизни. Так и есть. Как и Гагарин. Люси отстегнула Михаила, обхватывая его руками. Они поплыли по воздуху медленно, аккуратно, чтобы не дай протеанин, приложить пилота о косяк двери и навсегда его потерять.
В каюте, Люси пристегнула его к кровати. Безжизненное тело, но слабый нитевидный пульс все-таки прощупывался, еле-еле, будто бы вот-вот был готов оборваться.
- Что же не делать? - вопила она, при этом не переставая что-то делать. Руки соединили проводки, запуская небольшой генератор. Стальная коробочка с растущими от нее во все сторону проводами, осталась мерцать на тумбочке у изголовья. Диапазон был установлен верно: ультразвук незаметно для ее глаз и ушей должен был начать свое черное дело. Главное, чтобы сработало! Люси отбросила полотенце в сторону, ухватилась за шорты и майку, плавающие по каюте и переоделась. Михаил по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Одежда была мокрая, но Люси не обращала на это никакого внимания. Она полусидела-полулежала рядом с ним, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь как-то взаимодействовать с темной энергией другого человека. Странные были ощущения, непонятные. И результат тоже не был заметен.
- Эй ты! Железяка искусственная! - крикнула она ВИ, - Может ты подскажешь где у вас тут сканер?
Люси гладила Михаила по голове, прислушивалась к дыханию и не выпускала руку. Слезы как-то сами собой высохли, не до них было сейчас. Время от времени проверяя как работает генератор и его диапазон, Люси ковырялась в инструментроне Гагарина, взламывая его и подключая к единственному источнику питания, доступному ей сейчас. Теперь по крайней мере, она могла контролировать ультразвук с инструментрона. Полезный девайс, жаль, что у нее такого не было. Экстранет молчал, связь отсутствовала. Хуже и не придумаешь.
- Майкл, Майкл... Глупый русский... Миленький, не умирай, - хныкала она тихонько, уткнувшись ему в грудь, но стараясь не наваливаться и не причинять вреда. Сгоняла в разные отсеки, перерыла все, что ей удалось отыскать. Пилотская рубка оставалась недоступной. Можно было бы ее взломать. Лу даже не сомневалась, что у нее получится, хотя, судя по защите, на это уйдет прилично времени. Но оставлять Михаила одного, а также пытаться научиться управлять звездолетом она не хотела. Вывернула содержимое аптечек на табуретку и пыталась изучить их содержимое. Ничего не поняла, открыла дурацкий справочник и принялась читать. Голос в громкоговорители неприятно заорал о том, что у пилота сердечный приступ. Оба-а, приехали. Начиталась? Будь добра - исполняй.
- Скажи, что мне делать?! - кричала девчонка, вопрошая бездушную железяку, - Как ему помочь?! Ответь ты! Что мне делать?! 
Вечер, ночь или уже утро. Минуты превратились в часы, а часы в минуты. Время перемешалось. Лу, отыскав что-то по справочнику, на свой страх и риск воткнула тонкую иглу под кожу, ввела лекарство, но проклятый Декарт на этом не успокоился. Смерть? Михаил умер? Люси не собиралась с этим соглашаться. Она забралась на сержанта сверху и попыталась делать ему искусственное дыхание. Вопила она, скажем право, не по-детски, то угрожая ему, то умоляя. То втыкая в него иглы с чем-то там вроде бы подходящим, то колошматя по его посиневшей морде и груди, то разжевывая таблетки и запихивая ему это в рот и самым натуральным образом слетая с катушек.
- Не смей умирать, ты! - разводила она библейские потопы на звездолете, уставшая, измотанная как цуцык, но не желая сдаваться. И неожиданно прислушалась. Может быть ей показалось, но в груди сержанта глухо бухало его сердце. Раз и еще.
- Сволочь, - взвыла девочка, обняла его и ревела вот так пока было сил, а потом и плакать сил не осталось. Под эти самые удары она и заснула, не сразу, время от времени просыпаясь и снова прислушиваясь, проверяя ремни, дыхание, связь. По воздуху каюты плавали бинты, капсулы, пакеты, таблетки, использованные шприцы, ботинки, полотенце, шлем, провода и инструменты. Звездолет был похож на мертвую рыбу, плывущую вверх брюхом. А Люси на маленькую рыбу прилипалу, пристегнутую ремнями к большой такой акуле, находящейся без сознания. Куда несло их течением?

Отредактировано Lucy (16 августа, 2014г. 00:10)

Это был ее маленький персональный ад. Настолько точечно подошедший к ее пробелам в знаниях и опыте, что Люси была уверена: это конец, самый настоящий. Только вот сдаваться совершенно не хотелось. Странный сержант, теперь крепко-накрепко перетянутый шнурами и проводами покрепче лежал на прежнем месте, а она сидела над ним, всматриваясь в его лицо. Жив, самое удивительное, что после всего этого он был еще жив. А сама Люси чувствовала себя крайне паршиво. И степень этой паршивости усугублялась с каждым днем, проведенным на этом чертовом звездолете. Корабль напоминал собою кадры из фильма о глобальной катастрофе и аппокалипсисе. Где-то все еще была пена, подпалины, взломанные двери, вырванные с мясом детали корабля, парящие по воздуху предметы. Девочка, не смотря на весь пережитый ужас, продолжала кудахтать над телом неумираемого мутанта-лунатика, со щенячьей радостью подтверждая факт того, что сержант скорее жив, чем мертв, хотя и продолжает валяться в беспамятстве. Тонкие девчачьи пальчики проверяли шов, который она умудрилась каким-то чудом наложить на разъехавшиеся края раны, оставленные уни-лезвием. Панацелин тут не вколешь, хватило еще истерики, которая накрыла, когда изо рта и ушей Гагарина пошла непонятная хрень. Если бы этот гад знал сколько тревожных часов она провела, сидя над ним, уже наизусть зная каждую черточку его лица, каждую морщинку и линию, сколько слез она выплакала, плавая по мертвому звездолету в поисках выхода, сколько времени потратила, чтобы вскрыть рубку пилота, а затем попытаться разобраться в том, что же все-таки выжило, а что нет - то он обязательно поспешил бы прийти в себя. Но он не приходил. Изнывая от одиночества и страха, Люси разглядывала как устроен его инструментрон, предварительно сняв его с руки Михаила, чтобы убедиться, что лунатизм или вот эти его приступы безумия больше никому не повредят. Вот уже несколько часов в громкоговорители било предупреждение, что они слишком близко к орбите планеты, с которой у них, если не измениться курс, вскоре будет очень и даже слишком тесное знакомство. Внимание! Внимание!
- Да заткнись ты! - впрочем, на Декарта было ругаться бесполезно. Лу этот вариант уже перепробовала, но почему-то все равно бормотала- Маленький виртуальный придурок.
Полумертвый сержант, привязанный к кушетке в каюте, все также безмолвствовал. Еще один день. И никакого результата.

Голос в громкоговорителях надрывался слишком долго, чтобы уже обращать на него внимание. Сейчас их затянет и бросит вниз. Если они не сгорят, то точно разобьются в лепешку. Люси застегнула на себе броник, забрав оба инструментрона с собой, выуживая из специального шкафа защитный шлем для Гагарина. Зачем она это делала? Все еще оставалась надежда. Нельзя было останавливаться. Сам костюм же как-то натянула на него, не без вазелина, конечно (шутка), но в итоге сержант теперь был практически готов к "новым космическим путешествиям". Крик его из каюты был неожиданным, так что Люси вздрогнула, не сразу сообразив, что это не галлюцинации и атака ксеносов-мутантов-зеленых бурундучков, а именно голос Гагарина, странный, с каким-то жутким новым акцентом, но все же его.
Бледная как снег, она влетела в каюту, глядя на привязанного Михаила широко распахнутыми глазами и не спеша бросаться к нему и развязывать его. Не обращая внимание на крики пилота, Люси медленно подошла к нему ближе и наклонилась, очень внимательно рассматривая его глаза, которые ко всему прочему все еще продолжали светиться гребаной синевой. Вместо каких-то слов, Люси скрылась за дверью и через минуту вернулась, игнорируя все его вопросы и держа в руках зеркало. Поднесла к его лицу. Пусть сам видит.
Декарт решил, что прошло достаточно времени в тишине и заорал снова. Что-то про звездолет, оказавшийся затянутым в атмосферу Тучанки, к которой его все быстрее и быстрее начинает притягивать. Падаем. И уже не новость.
- Майкл? - спросила его тихонько Люси, глядя на него так, будто бы на лбу у него вырос рог или второй нос как минимум, - Как ты? - лепетала девчонка. На бледном личике темные круги под глазами. Кажется, его никто не собирался освобождать, а при каждом его резком движении Люси вздрагивала и отстранялась, стараясь сохранить дистанцию. Кажется, она смотрела на него как на больного психа, которого ради безопасности привязали к кровати.
- Не дергайся, - выдохнула она, - Швы разойдутся, - отчаянный взгляд. Может, он придет в себя? Может, он еще вернется?
- Все очень и очень плохо, сержант. И даже уже не имеет значения насколько, потому что, кажется, мы сейчас сгорим заживо, - пожала плечиками. Вроде все просто, но взгляд напряженный, не отпускающий его лица. Наблюдает за ним, боится его.

Отредактировано Lucy (20 августа, 2014г. 20:43)