Сложно сказать чья это была идея – поставить деньги Синдиката против купленного с рук у наемников подержанного робота, в полу-легальных боях синтетиков на Омеге. Разумеется дрелл был против этой затеи до последнего, считая это очередной дурной выходкой своего друга, которая не приведет ни к чему хорошему. Поломавшись чуть дольше, чем это позволял хороший тон, Нэйвен все же согласился выставить робота на бой и дать Голиафу поставить деньги на победу противника.
Купленный за несколько тысяч кредитов боевой робот, был приведен знакомым дрелла в более чем приемлемый вид. Это была усовершенствованная модель ЛОКИ, которая помимо откровенно-бутафорских ракетных двигателей за спиной и агрессивной ядовито-красной раскраски, была оснащена модифицированными щитами, пулеметом и миниатюрной ракетницей. Помимо всего этого, роботу с нуля переписали ИИ, который куда более чутко реагировал на внешние повреждения. Если в кратце – из ЛОКИ сделали бомбу замедленного действия, которая должна была эффектно и красиво развалиться на куски во время боя, не вызывая подозрений у малоискушенных в устройсве синтетический творений зрителей. Не лишенный чувства юмора Нэйвен окрестил робота в честь одного из персонажей Ветхого Завета – Саулом.
Дреллу повезло в том плане, что большую часть работы за него проделал инициативный карлик, который меньше чем за два дня отвадил практически всех владельцев заявленных в боях роботов от участия, превратив соревнования в одиночный матч, который, по всем правилам подпольных боев, собрал вокруг себя много зрителей, много азарта и, много денег, ради которых и проворачивалась афера.
– Окей, ящерка, слушай сюда: тебя зовут Фон Перь Гелльс, ты прямой потомок дреллских аристократов, имевших родовое поместье на планете... – начал было Голиаф рассказывать свой план Нэйвену.
– Погоди минуту, волус. Ты что, блядь, думаешь что на всей чертовой Омеге, которая стянется на эти бои не найдется ни одного человека, который бы знал мое настоящее имя? – недоверчиво спросил дрелл, перебив карлика.
– Ну, тебе же не обязательно светить лицом. У меня как раз где-то была фальшивая борода.
– Ты же знаешь что у дреллов отсутствует волосяной покров, не так ли? – уточнил Нэйвен, прищурено посмотрев на Голиафа.
– В любом случае, умник, ты отправляешься туда и, по-возможности, не особо светишь своим синим лицом перед гостями. Следишь за тем, чтобы бой был зрелищным и понравился чертовым идиотам, которые там соберутся. Против тебя будет робот какой-то девки из Синих Светил. Учитывая Синие Светила, у нашего друга-Саула нет никаких шансов, но все же, на всякий случай. – карлик передал дреллу маленький футляр с красной кнопкой. Тот повертел его в руках и поднял глаза. – Это запустит в нашем механическом братике механизм самоуничтожения.
– Да ты, блядь, издеваешься?! Красная, мать ее, кнопка. В век ссаных инструментронов и голографических интерфейсов, ты даешь мне какую-то ебучую кнопку, чтобы взорвать к хуям венец инженерного дела – чертового робота, который, блядь, способен устроить геноцид какой-нибудь не особо развитой цивилизации? – дрелл скрестил руки на груди и пнул ногой стул, на котором сидел Голиаф.
Чертов волус, когда-нибудь я сдам его крошечную задницу триадам с потрохами.
Нэйвен, отделавшись от назойливого охранника с синдромом вахтерши, наконец попал в зрительный зал, минуя приличную очередь желающих посмотреть на, обещающий быть зрелищным бой. В прокуренном помещении, слабо освещенном светом из туслых ламп, играла резкая, неприятная ушам дрелла музыка, от которой от то и дело морщился и угрюмо высматривал в толпе знакомые лица, игнорируя просьбу карлика оставаться инкогнито. Наконец ему помахал знакомый кроган из Синдиката, из тех немногих, что не отморозили себе мозги за годы работы преступником. Нэйвен часто спрашивал себя о том, как этой черепахообразной расе удается сохранить рассудок, живя по несколько сотен, а то и тысяч лет. Отчасти это волновало дрелла потому, что он все чаще и чаще замечал за собой то, что впадает в детство. Даже не в детство, а скорее в ребячество, потому что его тянуло заниматься абсолютнейшими глупостями, в список которых попала афера карлика со ставкой чужих денег против себя.
– Огул! Старая черепаха, каким ветром тебя занесло на подпольные бои? – почти доброжелательно спросил дрелл у знакомого крогана и взял предложенный им стакан с ТМ88 – перуанским виски.
– А ты не догадываешься? – кроган хмыкнул и улыбнулся краем рта. – Леди Джей захотела узнать как на этот раз твой дружок-карлан решил потратить ее деньги.
– Блядь. Половину? – спросил Нэйв, сделав глоток.
– Половину. – Огул довольно кивнул, скрыв тот факт, что он договорился с Леди Джей всего о тридцати процентах, и посмотрел на ринг, где Саул ждал выхода своего робота-противника. – Я так понимаю, не все так просто, да?
– Ты мыслишь в верном направлении, но давай просто посмотрим бой. Я уверен, он будет просто, блядь, пиздец каким зрелищным. – ответил ему дрелл, допив залпом напиток.

Дрелл нервничал. Боевой робот, со спрятанной в сердечнике бомбой, должен был продержаться пять раундов, а после должен был разорваться на мелкие кусочки. Нэйвену не было никакого дела до судьбы жестянки, куда больше его заботило то, что заподозрившие малейший подвох спонсоры мероприятия пойдут откручивать его синюю голову, как это случилось в 2155 году с турианским аферистом, который поставил на ежегодные бои какую-то азари в механизированном костюме: самое забавное, что обман раскрылся когда костюм дал сбой и несчастную девушку буквально сварило заживо. Наконец ведущий закончил с условностями и приготовился бить в гонг.
– Я тебя оставлю, Огул. – бросил Нэйвен крогану и направился к рингу, минуя многочисленную толпу зрителей. Запустив руку в карман, он проверил на месте ли устройство, запускающее детонацию Саула и тут же вытащил руку, чтобы ненароком не задеть кнопку и не привести механизм в действие раньше времени.
Прозвучал удар гонга и зал замер в ожидании зрелищ. Однако роботы не особо рьяно рвались в бой. Саул просто стоял на месте, пока Моисей выплясывал вокруг него, то сокращая, то разрывая дистанцию. Дрелл вызвал Голиафа по инструментрону.
– Волус, какого хера эта жестянка стоит и ничего не делает? – спросил дрелл, поймав на себе взгляд девушки, стоявшей по другую сторону ринга, судя по всему владельца Моисея. – Какие, к  черту, батарейки? В каком джойстике? – Нэйвен молча прервал линию связи и перевел глаза на ринг, где Саул начал подавать признаки жизни.
Робот дрелла перешел в атаку почти сразу же после активации, поняв кого за это следует благодарить, Нэйвен негромко выругался. Саул уверенно атаковал Моисея, серией коротких ударов в корпус и голову, за что тут же поплатился, отброшенный в другой угол неожиданной атакой. После этого Моисей решительно перешел в наступление, позабыв о самозащите и попал в неожиданный захват Саула. Дрелл сердито пнул ногой низ арены и, нахмурившись, снова вызвал Голиафа по инструментрону.
– Какого хера ты творишь, волус? – гневно прорычал Нэйвен и внимательно посмотрел на своего робота, который тут же неуклюже разжал хватку, сделав вид что пытается сломать Моисея пополам.
– Извини, ящерка. Сам понимаешь, охотничий инстинкт, все такое.
– Хочешь проверить охотничий инстинкт Огула, когда он будет пытаться вывернуть меня наизнанку, а потом зажарить тебя целиком как варрена? – Нэйв отключил связь и поджал губы, снова поймав на себе взгляд оппонента.
Тем временем, Моисей вырвался из хватки Саула и осыпал того градом ударов, от которых во все стороны полетели искры трения. Пошатнувшись, робот дрелла упал на противника и они принялись кататься по полу, как мартовские коты. Ведущий подал кому-то знак и по синтетикам пустили легкий заряд перегрузки, вынуждая тех поумерить свой пыл. Гонг отсчитал второй раунд, во всяком случае так казалось дреллу, хотя на табло над рингом уже горела символичная тройка, дававшая понять что он ошибся в расчетах.
Не дожидаясь пока Моисей атакует, робот Нэйва выпустил в него несколько самонаводящихся ракет, которые принялись его преследовать. Предвидев это, а возможно это была удача, управляющая Моисеем девушка завела его за спину Саула и ракеты разбились о его кинетические щиты, которые разорвались с характерным хлопком, вырубив освещение в зале.
Спустя несколько секунд подача света была восстановлена, однако за это время кто-то успел засунуть свою руку в карман дрелла, за что поплатился простреленной конечностью. Рефлексы, отточенные годами тренировок не подводили Нэйвена, но несмотря на это карманник так и не выдал себя, оставив от покушения на содержимое кармана дрелла лишь кучку синеватой крови. Нэйв оглянулся и никого не заметив, кивнул Огулу, дав понять что в зале происходит что-то неладное.
Несмотря на отключенное электроснабжение роботы продолжали яростно сражаться, осыпая друг-друга градом ударов. На табло загорелась пятерка – пятый раунд должен был стать последним для Саула и дрелл сунул руку в карман, готовясь привести в действие механизм уничтожения и не обнаружил там устройства, которое должно было взорвать дроида.
– Голиаф. У нас проблемы. Твой чертов робот вырубил свет и кто-то стащил у меня кнопку.
– И что ты, мать твою, имеешь ввиду, ящерка?
– Убей его. Я не хочу рисковать деньгами и головой. Карманника потом найдем, он не уйдет далеко с простреленной Палачом рукой.
– Понял, ящерка. – сказал Голиаф и отключил канал связи.
Саул оторвал от себя кусок нагрудной брони, и вырвал механизм бомбы, которая тут же замигала, запуская таймер взрыва. Дрелл прищурился, прекрасно зная как работает взрывчатка GB-322, испуская при взрыве световую волну, ослепляющую органиков и взрывая механизмы синтетиков изнутри. Голиаф сильно рисковал, потому что взрыв мог уничтожить и Моисея, а ничья была не в его планах. Он посмотрел на управляющую Моисеем девушку и крикнул ей: «Берегись!». Оставалось надеяться что она прочитает реплику дрелла по губам и, собственно, догадается о чем может идти речь.
Саул поднял бомбу и тараном побежал на своего соперника, замахиваясь рукой и готовясь метнуть липкую бомбу в Моисея.