Джонс коснулась пальцами кожи под левым глазом. Она болела и зудела от слез. Нос уже давно перестал ощущаться как нечто свое, лишь крылья ноздрей пылали. Но лицо было сухое. Уже достаточно давно, что бы сидеть с отсутствующим лицом и не реагировать на происходящее, пока не произнесут твое имя.
Имена. Их так много. И не одного настоящего.
Спроси у Ласточки, как ее зовут, она не сможет ответить. Столько раз была замена биографии, внешности, имени. Каждый раз разные аспекты прошлого, разные наметки на будущее. Желания, предпочтения. Давишься грушей с Сур’Кеша, или с наслаждением уплетаешь пирожное производства азарийской кондитерской, - абсолютно плевать, терпи, если что-то не нравится, ибо так образу необходимо.
Обкусанные губы некрасиво скривились в ощеренную линию. Внутри лишь презрение к себе, презрение к жизни, к всему тому, что было сделано, или, наоборот, не было сделано.
Что же теперь?
- Эй, Кэт, чего такая хмурая? – Дик Роман. Или Дикий, как его называют в этой накуренной комнате. Комнате отдыха для этих… этих…
Действительно, я ведь должна улыбаться...
Чайная ложечка излишне громко стукнулась об края керамической чашки в тонких ручках, от чего Джонс прикрыла измученные глаза. Кофе давно остыло, но размешивание желто-серой гущи не прекратилось. Методичное движение побелевших пальцев, что держали ложку, с обгрызенными ногтями с ничтожными остатками былой роскоши женской маникюрной бутафории тепло-оранжевого цвета. Отвечать не хотелось, да и язык не поворачивался. Просто дожить до сегодняшнего вечера, без надежды на возможный выходной день. Пытать всегда есть кого, конец очереди в это крыло далеко за пределами зоны F.
Трое мужчин. Каждый из них размером со шкаф и одна маленькая девушка. Какая ирония в стиле немецкой кинематографии. Все троя сидят недалеко, расположившись на диванчиках, каждый спокоен как удав. Тот что слева тоже пьет кофе. Тот что в противоположной стороне стола сидит за столом, у компьютера, и, судя по звукам, играет в очередной шутер, выпущенный КрайзисомФлай. Хорошая компания, толковая, человеческая.
Мерзкие звуки с наушников мужчины, крики, стоны, вопли, стрельба, тоже самое, что и будет сейчас, чуть позже, через…
- Нам еще пять минут и можно идти. – Боб, что стоял с какой-то папкой, взглянул на своих друзей, не удостоив маленького инженера каким бы то ни было взором, одобряющим, или наоборот, агрессивным. Им уже все равно. Столько видеть и делать каждый день… а, вероятно, у них есть дети, жены, почему нет?
Всего неделю Кэти Джонс, бывшая оперативница, здесь. Неделя прошла с того утра, которое решило абсолютно все, поставила подводящую итог линию. Просто не думай об этом. Теперь это уже прошлое. А прошлое всегда забывается. Всегда.
Покрытые мелкими ранками губы так и не приложились к чашке, а нос больше не вздрагивает от неприятного сигаретного запаха. По правде говоря, состояние было еще хуже, чем обычно. Непроизвольно возникающее головокружение можно списать на новую работу. Апатию - на нервное, притупленное состояние.
- Пошли, - Боб отправился к выходу вместе с белой папкой под мышкой, что-то насвистывая или мурлыкая под нос. Весельчак команды, типа… Черный юмор, белесый, поврежденный когда-то, глаз и отсутствие улыбки. Мартлет, отставив чашку на тумбу, вышла из комнаты отдыха последней, и, нагнав Романа, задала всего один вопрос, интересующий ее на этот момент.
- Кто теперь?
Азари различной степени шлюховатости, от матриарха до девы, волусы, спекулирующие валютой так яро, что, был случай, экономика галактики едва не рухнула, люди… Много людей, что предали Цербер. Кэти не хотела бы оказаться в этом месте, куда сейчас они шли, поэтому покорно следовала сценарию, приписанного начальством.
- Туриашка, зажали сутки назад, - не смотря на угрожающий вид, с Диком можно было говорить. Он не отмалчивался как Чарльз и не нудел, как Боб. Ласточка едва ли поспевала за ним, переходя на бег по коридору. – Ценный экземпляр, но добровольно говорить отказался. Поэтому его ведут к нам.
Перелеты, лестницы, станция такая большая, что можно заблудиться. А вот и он, вход в комнату был незаметен, находился за небольшим поворотом и никак, абсолютно, не выделялся. Вместе с Диком войдя в помещение, Ласточка сощурилась от яркого света. Белые стены с большой эмблемой Цербера по центру с одной из сторон. Проектор, на случай нечто особенного. Три стола с различными приборами и инструментам. Четвертый стол, находящийся под неудобным для обзора углом, закрытый от любопытных глаз стеной и непроницаемой со стороны белой комнаты стеклом. Завален планшетами и документами. И большую часть на столешнице занимает компьютер, еще не включенный. Стул с надлежащими крепежами по рукам, ногам и шее. Кровь с прошлого раза, синяя, стерта, пол идеально белый, контрастирует с прикованным к месту пыток турианцем.
Джонс потупила взор и сразу прошла на свое место, стараясь лишний раз не мелькать.

Отредактировано Katy Jones (10 апреля, 2014г. 09:15)

Нетипично и беспокойно. Девушка закрыла лицо ладонью, надавливая ладонью на щеку  и глаз. Это немного привело в чувство и обострило восприятие окружающего мира. Комната, в которой была группа, назвалась достаточно просто LF-579, левое крыло, лаборатория пятьсот семьдесят девять. Среди своих ласково называется Цветочная комнатка. Почему так? Просто начальник любит цветы.
Кэти потянулась на планшетом, что заранее положили ей на стол. Информация, что стала уже известна Церберу о существе, что сидит в центре, прикованный к неудобному стулу. Совсем немного, крупицы из того, что можно было узнать.
Варон Скаторус. Солдат Турианских войск. Ранг, вероятно, гораздо выше обычного рядового. Возраст под сорок, точное исчисление подскажет экспертиза. Был зажат на территории небольшой турианской исследовательской, бесславно защищающий улетающий шаттл с  бесценными умами турианской элиты. Ученые, в народе. Пара фотографий. Несколько личных. Пара карт, сделанных на службе. Все, что удалось раздобыть в короткие сроки.
Пока терминал запускался, оперативница Цербера скосила глаза на троицу. Один из них, Дик, брезгливый парень, натягивал на руки перчатки и одевал широкий фартук, дабы не заляпаться. Брызги во все стороны, конечно, редко бывают, но, тем не менее. Боб куда-то скрылся, возможно, в служебную комнату или же по нужде биологической. Не знаю. Впрочем, какая разница.
Кэти чувствовала вину в произошедшем неделю назад. Ощущала жгучее давление в груди, любая мысль, воспоминание о нежности, обещаниях, вызывала слезы на глазах и стойкое желание забиться в истерике. Она ему доверилась, а он…
Впрочем, сама виновата. Рано или поздно, - успокаивала она себя.- Это бы произошло. С ним, или с кем то другим. Цербер просто так не скроешь за улыбками и поддатливыми кивками головы. Он как огонь, который выжигает все твое прошлое и уничтожает будущее. Существует настоящее, работа, цели, поставленные человеческой организацией во имя господства человеков. Не плохо, с первого взгляда, для тех, кто всецело является патриотом Земли.
За год она не разобралась с двумя огнями, меж которых находилась.  Красное пламя Цербера, убивающее все человеческое и синее, и более густое, мягкое, духовная сила Гарретта, что держала юную оперативницу от падения по наклонной. Недолго, к сожалению.
Медленно запускались программы, следящие за импульсами датчиков, что встроены были в кресло несчастного. Пара на запястьях, три – на шее. Стоит «образцу», как выражаются мужчины, что здесь работают, почувствовать себя неуверенно, потерянно, программа отобразит эти метаморфозы изменения со всей четкостью, свойственной графикам.
Сейчас же все панельки были в спокойствии, и, глядя на сероватое из-за зеркальной пленки стекло, Кэти не двигалась, слепо следя за тем, как мутное отражение Ласточки иногда вздрагивает от дыхания.
Дик, лидер, задает вопросы, четко, уверенно, следуя из предоставленной Джонс информации. Редакция полученной информации, составление протокола, использование слабостей, но слабостей нет. Почти. При взгляде на монитор горе-оперативница заметила одну фотографию. Темноволосая женщина, волосы длинные, слегка вьются. В большинстве своем изображения были размытыми, сделанные камерами наружного видеонаблюдения, а после украденные записями. Вырезки из записей некачественные, слегка рябящие, и тяжело разглядеть хоть какие-то черты. Но подобных вырезок очень много, и значит, что это не просто случайная встреча.
Помимо человеческой женщины существовала видео, где турианец тепло, в меру, общался с турианкой.
И в чем же подвох?
Больше нет никаких доказательств, что еще кто-то с Вароном общается близко, не только по работе.
- Разряд. – на мониторчике взметнулся оранжевый цвет. Высокий порог боли… Этому турианцу есть чем похвастаться.
Врать не стоит. Джонс старалась не смотреть на происходящее, упираясь взором в монитор. Ничего нового он не сказал, и не скажет, похоже. Продолжительная тишина, заставившая малышку Кэти все  же повернуться и  посмотреть на удерживаемого ксеноса.
Побитый, уже достаточно потрепанный турианец смотрел в пол и не двигался, лишь чуть вздрагивая от остатков электрического тока. Бедняга. Нет, оперативница Цербера не чувствовала симпатий к разноцветным инопланетянинам, но и не разделяла мировозрений Цербера. Нейтрал так нейтрал. Мужчина, что отстранился в этот момент от бедняги, вернулся к нему, держа в руках какие-то инструменты. Десяток секунд для исполнения, игла вонзена глубоков плоть кисти, но он так и не произнес ни звука.
Девушка отвернулась, делая заметку об подобной особенности турианца.
Дик, тем временем, вновь повторил вопрос, но, недождавшись ответа, вогнал еще одну иглу под коготь инопланетной лапы. Джонс, едва повозившись, отправилп на инструментрон Романа короткое послание о том, что предел терпения этого солдата еще далеко. А так же короткий список полученной информации о слабостях птицеподобного прямоходящего.

При просмотре фильма ужаса можно остановить проигрывание нажатием на кнопку или движением руки. Закрыть глаза и зажать уши, что бы крики и стоны не были слышны. Полная замкнутость даст тебе тишину, но ты по-прежнему будешь знать, что все, что происходит сейчас, умирает где-то там в кадре, ненастоящее. Искусственное. Пролитая кровь на самом же деле подкрашенная густая субстанция, а ошметки кожи и внутренностей, обломки костей, оторванные конечности – типичная бутафория, очень качественно сделанная на заказ.
Но когда ты знаешь, ты уверен в том, что рядом кого-то мучают, истязают. Причиняют боль. Нельзя просто закрыть глаза и забыться, для себя принять лже-информацию, что все в порядке, и кровь – лишь подкрашенная вода. Вранье!
Кэти вскользь смотрела на происходящее, так как смотреть более на монитор компьютера было не за чем. Турианец молчал, и потому панель ввода была пуста. Тонкая ручка потянулась к клавишам и очень быстро набрала одно слово: «Дура». Почему сие действие было спонтанным и скоротечным, сама себе малышка Джонс объяснить уже не успеет. Внимание привлекло вот такое вот действо.
- Ладно… Разомнемся.
Турианца освободили от ремней и достаточно грубо сгребли под нежные ручки. Петля легла на трехпалые лапы, заляпанные кровь, неравномерно из-за сжатых кулаков. Небольшая заминка, в виде натягивания веревки. Прочная, способная выдержать крогана, и тонкая, от чего врезалась в плоть и стирала мягкие щитки. Подобное Джонс видела впервые. Обычно жертвы сдавались сразу, спустя короткое время с начала пыток. Стоило обычно мучителям взяться за странный формы нож, или же просто подойти поближе, поигрывая мускулами и хрустя кулаками, так ксенос или человек ломался. Да, были и крепкие орешки. Неприветливые (куда уж до приветливости) объекты, грозящие своими связями, умоляющие большими деньгами, но на столько, что бы молчать, когда тебя бьют в грудь, в живот, в самые слабые места, которые нужно защищать всеми силами, ведь это основа тела, это его центр жизни, если так можно выразиться.
Звуки ударов об открытую грудину. Воздух с хрипом вырывался из легких. Мерзкое сочетание. Ощущение, что ты сейчас идешь по улице, а вот кого-то в переулке избивают, ты слышишь это, понимаешь, осознаешь… И идешь дальше, опустившись в плечах, спрятав глаза и, если есть, натянув капюшон. У каждого свои дела, они все эгоисты.
Ну емае…
Мартлет запрокинула голову назад, и закрыла глаза, накрывая лицо ладошкой.
- Пойду покурю.
- Я тоже, пригляди за нашим гостем.
Оба вышли из аудитории, сбросив лишнее с себя. Фартук и перчатки легли у входа на стул.
Турианец. Ксенос. Турианская иерархия с военным строем. Дети почти с рождения обучаются шагать строем, не только держать оружие правильно, но и разбирать его. Чинить даже. Наверное. Но они такие же существа, со своим проблемами, со своим правительством и коррупцией. Они так же страдают, радуются. Возвышение власти, падение валюты. Все точно такое же, как и у людей. У человечества. Мы просто…разные. У нас есть волосяной покров, а у азари есть синяя кожа. У нас есть полное разнообразие в цветах и формах, у турианцов все как на одно лицо, или, точнее, морду…э…Клюв?
Ну, даже если и клюв, что что с того?
Девушка поднялась со своего места, но не сделала более шагу, глядя на зависшего турианца. Прикрыть глаза. Открыть. Ничего не изменилось. Двадцать секунд на размышление, и вот уже Кэти устремилась к ксеносу, незнамо зачем тут же хватаясь за его торс, ощупывая раны. Подобные увечья бы попросту приговорили человека к смертельному исходу, но не покрытую подобием хитина птицу Палавена. Наверное. Оперативница Цербера растерялась и тут же убрала руки, заслышав шипение от касания пальцами.
Думай живее. 
Первым делом Джонс кинулась к креплению веревки, петлями обвязанной у стены на небольшом трехзубом крюке. Попытка развязать узлы не оправдала надежды, потому дева схватилась за нож со стола, перепиливая острым лезвием веревку.
«Они скоро вернутся. Давай быстрее. Ну!» - она мотнула головой, чувствуя, как под пальцами слабеют волокна. Еще секунда, и огрызок нити вырвался из рук, причинив малую боль, а тело офицера турианской разведки рухнуло на кафель.
- Ты как? Голова кружится? – причитая кинулась к ксеносу Ласточка, неумело перерезая веревку так же и на его руках.

Кэти плохо соображала: что и, главное, зачем она все это делает. Указания Цербера всегда предельно ясны. Найти. Убить. Разоружить. Дезактивировать. Допытаться информации. Это не моя работа, но должна помочь другим людям это выполнить. Все остальное - не важно.
Везде все не важно? Церберу так же все равно на то, что у тебя жизнь рушится. Что у тебя были планы, ты надеялась на семью, на детей, на спокойную жизнь. Сплошная работа, в которую ты не должна была никого приглашать. Просто потому что так принято, и никому не дозволено как то менять устойчивый порядок.
Тем более ради себя.
Тем более ради человека, служащего Альянсу.
Джонс хрипло выдохнула и на просьбу оказать первую медицинскую помощь растерялась. Какой панацелин? Мне? Зачем? Мне не надо. Что это. Запоздало в голову таки пришла гениальная мысль, что помощь на обрезании веревок не окончилась.
Что бы жертвы заранее не скопытились от перестаравшихся пыточников, у них есть в запасе несколько порций универсального медикамента, находящихся в миниатюрных шприцах, размером с указательный палец. Отыскать их было достаточно сложно. Дрожащими пальцами ковыряться в инструментах в поисках небольшого кейса с эмблемой Цербера. Бояться, что мужчины сейчас придут, а их подопечная, мало того, ковыряется на их рабочих мечтах, так еще и пленный турианец больше не висит как груша, а лежит на полу и очень даже осмысленно дрыгается. На пол полетели ножи.
Обнаружив искомое внизу столика, в углу, Мартлет едва ли не взликовала, пискнув от сдавленного вскрика. Внутри коробочки было всего три шприца с дозой а-ля "поживи еще чуть-чуть".
Инъекцию турианцу девушка сделала очень быстро, неаккуратно, мимо, но, главное, панацелин попал в тело, а куда он будет распределяться - решит сам препарат. В личную жизнь панацелина не лезьте.
Птица Палавена стал выглядеть лучше. Она даже поднялась на ноги и глядела на девчонку, пошедшую наперекор руководству. Презрение как к человеку? Как к церберенку? Удивление. Скорее так.
Что делать дальше - Кэти не знала. Зато Варрон был явно разумнее(разумный варрен) и не собирался дожидаться, когда успевшие познакомиться с ним не самым наилучшим образом мужчины вернутся.
- Встань сбоку от двери, - мявкнул турианец и Джонс, кивнув, отошла в сторону, пока ксенос искал на столах что-нибудь, чем можно защититься.
- А что, если попросить их выпустить нас? Нас отпустят. - Уверенности в голосе не было абсолютно. Наивная Ласточка. Поймав на себе взгляд, полный укора, она притихла, и в этот момент началось самое интересное.
Турианец работал быстро, слажено, брызг крови - минимум. Надрезы, кажется, немного под углом. Тем не менее, стало страшно за себя, за свою жизнь. Турианский спецназ он такой, не польский. Больших трудов стоило Церберу зажать такой экземпляр. Потеряли несколько своих людей. И даже скрученный он бодался и брыкался, несогласный с положением дел.
Перестав лупиться на еще вздрагивающие тела, Кэти перевела испуганный взор на Скаторуса, задавшего вопрос:
- Зачем ты это сделала?
Том и Роб. Вдвоем были на полу и зажимали рану, которую пережить уже вряд ли удастся. К носкам туфель подтекала алая артериальная кровь. Дева сделала короткий шажок назад.
- Их было трое. - едва слышно произнесла церберша и подняла испуганные, чуть слезящиеся глаза.
Одного нет. Джонс колебалась.
- Снаружи камеры. Их обзор берет радиусом дверь здесь и все прилежащие коридоры...
Дверь вновь раскрылась, впуская внутрь оторопевшего Романа, который вначале увидел трупы своих подчиненных, а после и турианца со стоящей рядом своей подопечной. Дик оказался куда более собразительным, чем его приспешники. Завязалась короткая драка, сквозь которую руководитель пыток бросил инженеру Цербера: "вызови подмогу", но последняя ступила иначе. Она поставила подножку человеку, который пытался ее приучить к видам обнаженной плоти и крови, давая Скаторусу с ним быстро расправиться. Классный был чувак.
- Камеры все это зафиксировали, - Джонс стерла с щеки капли крови, попавшие на нее, делая только еще хуже. - У нас мало времени, прежде чем охрана заметит...это...
Она указала взглядом на трупы и сглотнула тошноту. Соображалось плохо:
- Я могу выключить камеры, но это долго. Видеонаблюдение рассредоточено по секторам. Если выключить один сектор - другой останется просматриваемым, независимо от того, что сделали с другим. -  на выдохе пролепетала девчушка и, переступив через тела, вышла из комнаты.
- Меня уже сломали. А тебя еще нет. Ты должен выбраться.
Экая любовь к ксеносам. Просто в чем-то Мартлет была права. Цербер ломает жизни ради себя любимого. Ему плевать, абсолютно плевать, если кто-то из его людей даст слабину. Его просто убьют. Выстрелы на поражение.

Отредактировано Katy Jones (24 июня, 2014г. 17:41)

- Хоть что-нибудь - уже было бы неплохо.
Кэти вышла из комнаты и приблизилась к ближайшей камере, зафиксированной на стене под потолком. Облизнула пересохшие губы и убрав с щеки прядь, она смотрела прямо в черный всевидящий глаз и осматривала его провода, защищенные пластиковой панелькой. Вели они куда-то наверх, значит центральный узел - этажом выше, или больше. Хотелось бы думать, что это так.
- Я не знаю, сколько это займет времени. - девушка хотела самостоятельно отключить камеры и потянулась было к инструментрону, но нащупала на руке лишь смятый рукав. Никакого браслета на запястье. Джонс загрустила. Из ее памяти совсем вылетело, что в распоряжении подорвавшей доверие Цербера оперативницы нету личного уни-инструмента. Свой инструментрон она отдала Люси перед тем, как инженера повязала Служба Безопасности Цитадели. Новый так и не получила. Мерзко выходит. - Черт возьми...
Сотрудница Цербера обернулась к турианцу, вернувшегося в комнату пыток, что бы разочаровать его.
- У меня нет прямых возможностей де-деактивировать систему видеонаблюдения, - взгляд коснулся компьютера, за которым сидела Ласточка прежде. Но рабочий терминал не был даже подключен к локальной сети, не то что к экстранету или узлам защиты. - Я не знаю, как быть.
Она виновато посмотрела на турианца, который что-то искал на столах. Обернулся, одевая на лапу инструментрон.
Инструментрон!
Джонс перестала заламывать руки и, подскочив к туриашке, выхватила у него из рук ленту инструментрона, что-то пролепетав про "Так надо", "Я верну".
Запуск emergancyHackUni. Поиск брешей. Не найдено.
Надо полагать, что инструментрон спецназа иерархии будет тяжело вскрыть, может быть и получится, но явно не в походных условиях.
Создание маски. Запуск от имени гостя. Поиск открытого доступа к ближайшему узлу ict. Доступ к эстранету...Получен. Добро пожаловать. Crbr9ewr ввод 7204. Вывод полученной информации. Недостаточно прав. Запуск от имени администратора.
Инструментрон ксеноса был неудобным и немного большим. Панель управления и клавиатура была не под маленькие ручки церберенка и потому последняя постоянно вводила не те данные. Стирала, начинала по новой. Потеря драгоценного времени.
Еще секунд тридать потребовалось, что бы отключить камеры.
- Можно идти. Наверняка о нас уже знают и ждут. Камеры выключены, они слепы и не смогу координировать свои действия. - он отдала инструментрон обратно, скрыв следы своего присутствия в фоновой режим.
- Веди.
Путь прочь с этого крыла занял немного больше времени, чем это было обычно при классическом походе. Пришлось сделать крюк, постоянно останавливаясь и сравнивая звуки.
Кэти молчала, следуя впереди. Этот отдел станции был сам по себе пустым, но нынешняя тишина... Она очень сильно напрягала. Джонс каждый раз смотрела на бездвижные камеры и ожидала момента, когда они шевельнутся, меня ракурс.
- Скажи, где мы находимся, мне нужны названия, координаты.
- А? Что? - прокуковала из-за своих мыслей девушка и бросила взгляд назад, на шагавшего позади турианца. Она его откровенно боялась. Ему ничего не стоило сейчас распороть брюхо своей спутницы, но она ему нужна. Выбраться. Ибо он не знает выхода от сюда. А она знает.
Подумать, куда идти, она не успела. Птица Иерархии услышала какой-то только ей известный звук и дернула за плечо на себя хрупкую девушку, хотевшую было завопить, но здравости разума ей все-таки хватило не кричать в полный голос.
Отодвинув за спину человеческую девушку ксенос двинулся вперед, за угол. "Что же ты делаешь?" Хрип чужого горла, звук падения тела, до Кэти таки дошло то, что произошло за углом.
- Ты что делаешь!? - воскликнула девчонка трехглавого пса, всплеснув руками и закрыв нос и ртом, подавив в себе судорожных всхлип. Кинулась на колени около убитого оперативника. Он все еще пытался дышать, хватался за хлестающее кровь горло, хрипел. Кэти едва ли не расплакалась. Она его знала. Пристав из охраны. Спасти уже нельзя. - Ты дурак!
Она обязательно избавится от этого турианца. Не сейчас, позже. Не только она ему нужны. Могут быть проблемы по пути в гаражи. Он теперь вооружен. Кэти опустила голову поверженного цербера и сжала ладони, закрывая побелевшими пальцами кровь. Никогда не поздно сдать ксеноса и выставить себя жертвой, которой пригрозили расправой, если та не выведет его с территории станции. Но стоит ли так делать? Сломанные ногти впились в плоть, а губы тронула некрасивая улыбка. Ей тоже надо покинуть Цербер, скрыться. Лечь на дно. А турианец..Ну, это вынужденные жертвы. Девушка перегнулась через тело и сняла с его ремня рацию, тут же пряча ее в карман ветровки.
- Пошли. - Кэти, помедлив, поднялась в полный рост. Кровь на руках уже остыла, оставляя неприятное ощущение слизи.
- Нам нужно в правое крыло станции. Там находится взлетная площадка для истребителей и управление захватами летунов. Скорее всего в каждом коридоре находится по патрулю. - она помолчала, ускоряя шаг, уводя себя и нового "друга" в сторону от оффициального входа станции. В голосе она поменялась. Стала немного жесче. Неприятнее. Церемониться с ксеносами - гиблая затея, даже если от этого зависит твоя жизнь. В такие моменты понимаешь, к чему идет Цербер.
- Бета Атики.Тезей. - Произнесла координаты станции девушка, кривясь от мыслей. - Пять, шесть, ноль, три...два. Девять, один, три, три, шесть.
Она не помнила настоящих данных. Сказала первые попавшиеся десять цифр с паузой для разницы между ними. А пока иерархия доберется до Тезея, о них уже будут знать. Защитятся.
Цербер он и остается Цербером. А ведь надеятся больше не на кого. Альянс отвернется, СБЦ охотится, иерархия вон...убивает людей. Хотя рыпнись. Можно на Омегу, инженером, в крайнем случае танцовщицей. Танцевать умею. Правда..формы не те. Черт.
Выругавшись, Кэти остановилась.
- Дай мне инструментрон.

Кэти недовольно забурчала, когда турианец не дал ее инструментрон. Даже не сказал ничего. Просто пошел дальше, обогнав девчушку и направившись по указанному ею пути. Для него это чудо техники не нужна, совсем. Все мы умрем.
- Эй…
Посторонние звуки она услышала слишком поздно. Только когда ксенос оставил ее в стороне и поменял курс на строго противоположный. Сюда шли люди.
Кэти, перепугавшись, едва ли не упала, споткнувшись. Кто-то идет сюда. Трое. Нет, двое. А, может, и трое. Минимум два. Чужой шаг ускоряется по мере того, как стала торопиться Ласточка. Каблуки туфелек гулко звучали об пол.
Чужие фразы затихли. Их наверное услышали, потому шаги бойцов Цербера вначале прекратились, а потом вновь занялись, на этот раз с повышенным темпом. Кэти, зашедшая за угол вслед за Вароном, посмотрела на мужчину как побитая собака. Бежать то некуда.
- Сюда, - Именно. Подсобка. Используемая для хранения нужной  и не очень макулатуры. Просто тонны бумаги, расчетные листы, черновики. Помещается сюда для того, что бы позже сжечь. Или что они там делают с использованными бумагами? Оперативница трехглавого пса не сразу ее заметила и тоже с опаской взглянула во внутрь. Комнатка три на четыре метра, заваленная стопками перевязанной бумаги.
Девушка сиганула следом за бойцом иерархии в темное помещение. Двери за спинами закрылись.
Запах старой бумаги и печатных чернил. Темнота. А еще пыль. Кэти тут же кинулась к дальнему углу, потянув за собой турианца, одновременно забирая у него инструментрон, услужливо протятутым.
- Ложись, - прошипела она на турианца, опускаясь на колени, а после и на живот, пряча свое бренное тело за стопками и кипами бумаг.
Легкий сигнал индикатора, сменившегося с красного на зеленый, и шипение дверей, пропустившись внутрь помещения двоих церберовцев.
Зависшая тишина, едва слышные шаги. Шелест воздуха и одежды от немых жестов. Кэти, приложившаяся щекой к грязному полу, сдерживала тяжелое дыхание. Рядом припал к полу ксенос, от которого пахло потом и кровью. Его рана была не перевязана, нужно было что-нибудь сделать.
Что-нибудь, что даст возможность собраться с мыслями, определить судьбу дальнейшую, разработать план действий. Но находясь сейчас буквально на огне, Джонс растерялась. Звуки затихли. Не ушли.
Взор пал на отобранный инструментрон. Ласточка хотела найти более детальную карту, чем та, что осталась у нее в голове. Доступы к базам она имела, знала поверхностные коды и узлы. Скачать было бы не проблема… Проблема заключалась в том, что над ними были сейчас два, скорее всего, вооруженных бойца Цербера.
Закрыв грудью густой оранжевый свет инструментрона, Кэти порадовалась, что административная маска не удалилась. Сэкономит время, которого почти не было. Пришлось замкнуть перегрузкой провода на другом этаже. Зачем? Это вызовет замыкание. Наверное. Ход во банк, в надежде, что получится. Томительное ожидание. Проводка в Цербере надежная, надежда на то, что резина оплавится и задымится – очень мала…
Вот она!
Еще мгновение и противопожарная система взревела в полную силу.
- Бл8ть, они этажом выше. – караулившие подсобку, кинулись прочь.
Переждав еще на всякий случай, Марлет поднялась с пола, оттирая с щеки и шеи пыль.
- Пошли…Путь к гаражам будет перекрыт… Я-я, - она начала заикаться, пытаясь найти среди данных, полученных наспех, план станции. – Можно туда попасть через вентиляцию, но она слишком маленькая. Я пролезу, но ты нет…
Можно было сделать вид, что она заложница… Или наоборот, что она смогла обезвредить опасного спецназовца. Первый вариант был наиболее привлекателен в выполнении. Но что запрещает Церберу выстрелить в заложницу?
- Если я снаряжу тебя возможностью шантажировать их? Ты сможешь пробраться на шаттл?

- Думаешь, Цербер не пожертвует тобой, что бы не допустить побега пленника? - на подобное высказывание Кэти невольно ощерилась. Он ничего не знает про Цербер, что бы делать решения. Но и она, как оказалось, многое не знала, потому и не рыпалась многие годы.
Что правда, то правда. По сравнению с нашкодившей месяц назад оперативницей офицер турианского спецназа был куда более ценен.
- Плохой вариант, - она кивнула и последовала за туриашкой следом из архива, крутя головой, озираясь. Жить еще хотелось. Нужно было их как-то отвлечь. Всех их. Весь Цербер. Поменять их внимание. Кэти осталась в проеме двери, едва напрягшись плечами. Развернулась. Бумага. Кипы бумаг и легкой электроники, пластик которой будет чадить при высокой температуре. Джонс кинулась в центр комнаты, вновь активируя инструментрон солдата. Она видела на начальной панели доступа ярлык, который ее заинтересовал, но времени вдаваться в подробности не было. Блокировка на использование Воспламенение присутствовала, но достаточно было щелкнуть пару тестов, указывающих на то, что ты не методом тыка хочешь запустить модификацию, а делаешь это на полном серьезе.
Она не знала, как этим пользовать. У Кэти никогда не было поджигающего модуля на инструментроне и не было в планах его устанавливать. Нужную температуру на работе на Иллиуме она поддерживала с помощью протеза с встроенной горелкой, а тут.
Концетрированный сгусток электронного пламени полетел в сторону основной кучи бумаги, возвышающейся почти в два человеческих роста, но отклонился от курса. Какая-то настройка в умении скоректировала траекторию полета, и искра попала в ящик с неактивными датападами, что использовались как временные носители информации без возможности стереть данные. Несколько их них сразу же сломалось. Электрического разряда хватило, что бы запустить несколько датопадов, но воспламенение тут же вывело их из строя. Они задымили. Побоявшаяся осечки Кэти подошла ближе к картонной коробке и заглянула внутрь. Оплавленный пластик, легкое пламя тонких оголенных проводков, медленно переходящие на картон. Должно хватить, ибо ждать время перезарядки ядра инструментрона для еще одного запуска разряда было слишком накладно. Джонс поспешила за спецназовцем, предварительно перегородив створки двери стопкой перевязанной бумаги, что бы не закрылась.
- Нужно прорываться с боем или пробираться незаметно, другого выхода я не вижу. Или я ошибаюсь?
- Я думала над этим, я не знаю, как они поступят. Они не убили меня месяц назад. Не убили неделю назад. Я до сих пор жива. Это может стать моей последней попыткой выпендриться и показать себя.
Она зажмурила глаза на секунду и открыла их, обратив внимание на ксеноса.
- Дальше ты будешь действовать сам.
А жить то хотелось.
- Они о нас знают. Выходы перекрыты. Ангар, скорее всего, заблокирован. Только тайком... Ты не на столько ценен, что бы они убили меня, но и не солдат какой-то, что бы отпускать почем зря. Понимаешь?
Не дурак ведь, понимает, вижу по взгляду.
- Как тебя зовут?
- Эмма, - на автомате соврала Мартлет и потупила взор. Лучше уж так будет. Меньше проблем будет потом. Лишь бы выжить. Доверие? Нет, выбраться из Цербера, затереть свои данные и пропасть со всех локаторов. Уже навсегда. - Когарт.
Эмма Когарт? После всех тех размышлений ты вновь выдумываешь себе новое имя? А для чего? Сама то не знаешь. Долбанутая девка.
- А тебя? - она и так знала, как его зовут, потому спросила едва слышно, почти одними губами, как привычное продолжение разговора.
- Инструментрон.
Она молча передала ему уни-инструмент и застыла. Она то ничего не услышала, в отличии от ксеноса, но решила на всякий случай послушаться. Остаться за углом.
Последующие звуки были мерзкие. Не то, как переговаривались церберы, а хрипы и клокотание. Еще три смерти. Девушка не была в крови, но ощущение вязкости на душе было аналогичным. Чужие смерти и на ее совести.
- Далеко еще до транспорта? - Кэти, стараясь не глядеть на обезображенные лица, прошла мимо туриашки, дальше. Ее била дрожь, руки дрожали, и ноги начали заплетаться. Перед глазами все поплыло в сторону, голова закружилась, а и так плохое зрение вообще замерцало звездами.
- Нужно идти пр...прямо. Налево. Открытый коридор с гаражами. Там есть и тяжелое вооружение. Не вскрыть, - она не успевала говорить за ходом своей мысли. Заикалась и сбивалась. - Мехи.
Со стороны коридора послышались множественные шаги, переходящие на бег. Джонс, скосившись, попятилась, а после и совсем бросила в противоположную сторону.
Налево, прямо, поворот, еще раз поворот. Ангары не знамо где. Где-то здесь. От сюда постояно появляются процессии, продовольствие, парадный выход. Блокировано.
- Нам выше.
Кэти, все еще слыша где-то в отдалении переговоры и шаги, замедлила свой ход, что бы двигаться как можно тише. Поравнялась с турианцем:
- Зайди в поиск гипертрансляций станций. Вбей частоту тысяча тридцать девять. Отрегулируй ее до пяти сотых. Звук заранее сделай потише, будут помехи сильные изначально, - скомандовала Ласточка, но осеклась. На площадке, куда она поднялась, было пусто. Здесь находилась раборатория по исследованию различных животных с разных планет. Сейчас она пустовала, персонал эвакуировали, но не было видимой блокировки всей техники. Спешили?

Отредактировано Katy Jones (28 августа, 2014г. 18:28)

Джонс кивнула. Разделиться – самая лучшая идея, что появилась в этом дуэте сбежавших за последнее время. Отлично.
- Понял тебя. Спасибо. И... постарайся выбраться отсюда. Скоро здесь будет очень жарко.
Мне есть зачем жить и куда идти. Я знаю, что меня любят.
Девушка, кивнул, взметнулась по лестнице еще выше, по лестнице, стремясь попасть как можно скорее в рубку управления. Гул в сердце, биение его отдавало в виски. Становилось все хуже. Не было рядом ни охраны Цербера, которая бы защитила маленького инженера лишь потому, что так приказали. Не было рядом куратора, что смог бы напомнить юному инженеру про то, какая она дура и во что вляпалась лишь по своей вине и ничьей больше, и что она сама только смогла бы выбраться из этой передряги. Не было рядом и родного Гарретта, наивного, доброго, который верил своей девушке… любил ее как часть себя. А она?
Звонко стуча пятками по навесной решетке ангара, Джонс бежала, не чувствуя себя как совокупность конечностей и тела. Она не чувствовала вокруг себя ничего, зато ощущала лишь дыхание, спертое от бега и невыносимое от разряженного воздуха ангара. Она даже, не смотря на все тренировки, с трудом передвигалась. Ей было тяжко бежать. Тяжко думать. Тяжко осознавать.
Она тоже его любила, но на столько ли, что готова была отказаться от всего на свете? От руки, от глаз, от прошлого? А нужна ли она ему такая вот? Беспомощная калека без возможностей к существованию? Нет, не нужна…
Слезы душили. Зачем она все это делает? Она ему больше не нужна, он сам так сказал. Он предал ее, отказался. Он любит и хочет быть с другой.
Зачем все это лицемерие? Тело сковало от прикосновений прошедший ночи. Не прошлого вечера, нет. А две недели назад, когда Ласточка позволила себе слиться в единое целое с человеком, которого считала своим будущим. Но теперь она здесь. И будущего нет.
Она бросила взгляд вниз, где маленькая, едва различающаяся в сумраке тень ксеноса двигалась к одному из истребителей, накрытому тентом. Угадать можно было машину только по силуэту, да торчащему некрытому крылышку. Поймав на себе чужой взгляд, она ободряюще улыбнулась и поняла руку, показывая, что все хорошо. Мы выберемся. Все будет в порядке.
Попав в рубку управления ангаром, она в первую очередь кинулась к пультам, то и дело смотря, то в непробиваемое стекло с видом на военное летное оборудование, то на большое количество кнопок неизвестного назначения.
«Черти, не нужно быть дураком, что бы не понять, что нужно щелкать. Проблема лишь в том:  в каком именно порядке.» - она припала на выдохе руками к панели управления, читая, что написано под каждой кнопкой или рычажком.
Первым пунктом – снять стабилизирующие крепления на летунах. Она не знала, какой именно истребитель облюбовал ксенос, из-за которого вся это хрень творится, потому просто по очередности, а иногда и сразу два, дезактивировала все десять зажимов. Хорошо. Некоторые пташки рухнули на брюхо, и только один из них завис над полом на стремительно нагревающихся двигателях, расположенных вертикально для стабилизации полета вверх-вниз. Номер семь, счастливое число.
«Мне сегодня должно повести.»
Джонс связалась с седьмым истребителем:
- Турианец? – надев на уши гарнитуру диспетчера, она честно забыла, как зовут ксеноса, - Говорит Кэти, - и свое подставное имя она тоже забыла, - Ты, надеюсь, умеешь управлять истребителем, да? Если нет, то не должно быть сложно. Эти модели мало чем отличаются от шаттлов нового поколения…Ну, тех, что год назад выпустили, да…
Ее душили слезы, и она то и дело заикалась, стараясь выровнять свой голос и не скатиться в истерику. Она сама не выберется, она знала это, знала, но не могла принять. У нее нет инструментрона, что бы набрать последнее свое сообщение и отправить Уайлду. Попросить прощение, сказать, как сильно любит его, и что искать ее не надо… Да что за чушь? Он и так не будет ее искать. Забыл. Забудет. И не простит.
Она сдавленно всхлипнула и встряхнула головой, слыша, как где-то позади, среди рева сигнализации, предвещающей о угрозе, были маты и крики вооруженных мужчин – солдат Цербера. Просто все кончено. Для нее -  именно так.
- Пристегнись, может трясти, - она так же учила Уайлда водить машину, с заботой и ласковыми, все понимающими прикосновениями к неуклюжим в касании к ручкам и панелям пальцам. – Береги крылья, если ты повредишь хотя бы одно – поймают слишком быстро.
Она уже без улыбки смотрела в стекло перед собой и улавливала легкое отражение. Измученная, с легкими подтеками крови, она остекленело смотрела сквозь себя и не видела уже ничего осязаемого.
- Предупреди своих, снаружи станции должно словить связь с внешним миром. Девять, три, один, четыре-четыре. Шесть, восемь, один, три, восемь. Это настоящие координаты расположения Цербера. Пусть перехватят…
- РУКИ ПРОЧЬ ОТ УПРАВЛЕНИЯ! –  радиосвязь рубки проснулась, но была выключена с достаточно грубого  тычка по кнопе перерыва связи, – КЭТРИН НАОМИ ДЖО…
Блокированные двери ангара, что вели в основные помещения, долго не выдержат. Их пытаются взорвать, но это всего лишь два беглеца. Может быть, сонное существо станции решило, что лучше пусть бегут?... Кэти Джонс бы сама так сделала. Все же, ради сна можно и потерять один истребитель.
- Я иду, - передала турианцу девушка и переключила массивные главные ворота хранителя летной аппаратуры на ручной режим. Еще один рычаг с большими буквами «ДВЕРИ» был опущен и, казалось, все вокруг мелко задрожало.
Мартлет выскочила из рубки и хотела было прыгать с металлопластикового мостового навеса, но высота испугала девушку и та впала в короткий ступор. Когда Джонс спустилась вниз, она кинулась к занятому турианцом летуну, шугаясь взрыва со стороны дверей и понимая, что пора бежать быстрее.