Этакое состояние полусна сейчас окутало Чая. Приятная теплота разливалась по телу от кончиков пальцев до самого сердца, было хорошо. Но рано или поздно Носок все-таки открыл глаза и вместо привычному ему потолка на складе Омеги - предстало перед ним синие и чистое небо, с солнцем, которому нехватало буквально пару часов до зенита. Между тем, трава приятно щекатала лицо, застваляя Чая все-таки преподнять свое бренное тело. Встав на ноги и потянувшийся, до Пула дошло, что до него ничего не дошло.
- Эм, а где это я?
Будучи в пьяном угаре он просыпался где угодно, но вот это "где угодно" всегда умещалось на одной планете или же станции. Он еле потянулся и начал "бегать" глазами по пейзажу. Поле, лес - вот собственно и все, что можно было тут рассмотреть. Ощущение у Чая складывались, что планета, так сказать девственница. Потому что следов человечества он тут не видел. Да и батарианцы, и другие расы видимо тоже сюда не добрались. Может работает инструментрон? Он бы связался с Рид и она бы забрала его отсюда. Ну, естественно сначала бы сказала какой он лох и только через минут пятнадцать вылетела бы. Однако инструментрон отказывался отвечать на какие-либо действия Чая. Напрочь. Работала, скажем так, только прикладная функция. Носок был в полном недоумении. Начали даже навеваться мысли о том, что бы завязать с алкоголем, ведь просыпаться на другой планете посреди какого-то поля, даже для него перебор. Хотя, Чай даже не помнил как пил вчера. К слову он вообще ничего не помнил. Так может его похитили?
Да, кому я нужен?
Носок еще раз осмотрелся в поисках следов цивилизации, но все было тщетно. Следовательно ему ничего не оставалось, кроме как идти вперед и... искать? Он ступил вперед, нога "въехала" во что-то и Чай полетел пластом на землю. Пролежал он секунд десять пытаясь понять, какого черта?! Развернувшийся и сев на попу он заметил "подарок", оставленный ему. С чего он взял, что именно ему? Он не видел ни души в радиусе одного километра. Схватив рукой рюкзачок он заглянул внутрь, словно маленький ребенок на новый год в подарок из-под ёлки.
- Зажигалку положили, а сигареты нет! Что за идиоты?!
Еще рядом лежал лук и колчан забитый стрелами. Все конечно, круто... Но Чай понятия не имел как стрелять из лука, причем, из вот такого... настоящего. Вообщем он закинул портфель с колчаном за спину, тоже самое сделав с луком, одев его через плечо используя тетиву, Носок направился в сторону леса.

Отредактировано Chiyonosake (16 декабря, 2013г. 14:12)

Брай медленно открыл глаза. Шум воды буквально оглушил, такое впечатление, что бурная река вливалась в одно ухо и вытекала из другого. Что-то странное. Адепт еще пару раз моргнул. Голубое небо, солнышко припекало, буквально рай, исключая того, что парень никак не ожидал, что первое, что он увидит перед собой, когда очухается, будет эта радужная атмосфера.
- Так, старик, соберись! Что вчера было!?
Помнит бурные изливания с Красным в одном из баров Омеги. Сначала было пиво, потом вроде как виски, а потом уж что-то горящее и обжигающее. Легкая улыбка подернула губы Брая. Да-да. Потом танцы до отвала бошки, а потом?...
- Нет, ну из клуба мы точно выкатились на шарах, я же это помню! Хоть и смутно… Красному стало плохо, я его поддерживал, а он блювал…. Нет? Да не, точно! А потом?
А вот что было потом, как-то мешалось в голове. Кажется, к ним кто-то прикопался из разноперой братии Омеги. И?
- И вот я лежу где-то…- Брай повернул голову, вялые веки снова моргнули. – На берегу реки!?
Глаза расширились, и адепт резко сел, о чем тут же пожалел, ибо голову будто расперло изнутри. Застучало в висках. Пара вялых движений, и вот уже прохладная вода омыла воспаленное лицо парня. Стало значительно легче.
Брай огляделся по сторонам – за спиной лес, перед глазами бурная река, а под пятой точкой галечный берег.
- Класс!... – саркастично заметил про себя адепт. – Слушай, старичок, сколько раз я тебе говорил не нажираться в такие дрова!? И что ты не слушаешь!?
Пусть даже время для самобичевание и нашлось бы, да только это совершенно было не в характере парня. Что ж, к тому, что это уже не Омега, Брай пришел быстро, и согласившись с собой, что увольнительная явно прошла на славу, адепт решил, что теперь надо как-то собраться с мозгами и сообразить, как попасть обратно на «Ниагару».
- Может связаться с Вебстером? – Не такая уж и плохая идея. Всего делов-то – наплести с полкороба, что нелегкая занесла куда-то и никак не выбраться, пообещать золотые горы и новые взрывчатые вещества, и здравствуй родное космическое корыто. Инструметрон откликнулся на вялые прикосновения, но вот прозвон не прошел. Стало как-то тоскливо. Еще и техника заглючила – не самое приятное утро, честно сказать. И есть хочется…. И курить… Брай пошарил по карманам жилета, но… Ни сигарет, ни кредитов, ни зажигалки, ничего!
- Эй, это вообще не весело! Меня еще и обокрали!
Кому это понравится, сами посудите. Брай смачно проматерился про себя. Делать нечего. Пара глубоких вдохов, благо воздух отрезвляюще был свеж и чист. Так просидеть на бережку можно было еще долго, но ждать у моря погоды как-то не хотелось. Поэтому Брай поднялся, а при этом перемещении из прямоугольного состояния в перпендикулярное земле, в глаза бросился рюкзак, валяющийся неподалеку и какая-то палка с поблескивающим наконечником.
- Это еще что за черт!? Такого у меня с собой отродясь не было!
Подойдя ближе, адепт разглядел все детальнее. Палка была копьем. Или как там называли это странное орудие, которое можно было увидеть только в политехническом музее на Земле или в какой-нибудь затрапезной стратегии?
- Не, ну точно копье! Это что еще за приколы!? – Брай снова огляделся. Может Красный сейчас выскочит из-за кустов с диким криком: «Ну и рожа у тебя, придууууурооооок!» Но приятель не возник из-за кустов, поэтому адепт снова обратил свое внимание на орудие древней самообороны и охоты. – Так ладно, а что у нас тут!?
Без зазрения совести порывшись в рюкзаке, адепт обнаружил бутылку…
- Спирт, бл*! – быстро закрутил пробку, потому как приступ тошноту подступил к глотке. Потребовалось несколько минут, чтоб прийти в себя.
Веревка и зажигалка. Ни сигарет тебе, ни еды, ни таблеточки обезболивающего! Брай еще пару раз проверил все карманы.
- Ничего…
Оставалось только, что чмокнуть губами с досады. День явно обещался быть не из простых. Парень вернулся к бурному потоку реки, решив сделать пару глотков, чтоб унять сушняк. Хоть какая-то радость  должна была свершиться утром! Освежив страдающую голову и еще раз умывшись, Брай поднял лицо и…
- Что это там!? – Внутри возникла хоть какая-то надежда. Парень прищурился, присматриваясь. – Это явно человек! – Еще через пару секунд адепт пришел к мысли, что – Это женщина! – А еще через пару секунд. – Это ЭШ!!!!!!!!!!?????????
Близорукостью Брай не страдал, но увидеть здесь коллегу ожидал меньше всего!
- МОНОГАН! – во всю глотку крикнул адепт, хотя шум бурного потока и заглушал голос. Повторив попытку, и поняв, что этим ничего путного не добьется, Брай огляделся, подыскивая, чтобы докинуть до Эшли, чтоб обратить на себя внимание.
Первым, что попалось на глаза, оказалось ничто иное, как копье. Брай уже было размахнулся, но тут его остановила одна мысль. Он прикоснулся к острому кончику пальцем, чуть подумал, и, решив, что ненароком может проткнуть коллегу, все же отбросил эту безумную мысль, решив ограничиться камешками на берегу.
Первый полетел славно, но шмякнулся в воду, не долетая до Моноган пару метров. Второй полетел как-то косо, но вот с третей попытки небольшой камешек стукнул Эшли предположительно где-то в плечо.
- МОНОГАН! – Брай запрыгал на месте, широко размахивая руками. – СТАРУХА!!!!!! КАК ТЫ ТАМ!!!!!!????? – парень закашлялся. Решил, что спросит у Эшли в другой раз, как она здесь оказалась,  и ограничился тем, что проорал. – ГДЕ МЫ!!!!!!?????????

Let My People Go…
Голова болела, а плечо ныло, от чего Кэти с вялым стоном некрасиво осклабилась в пустоту в попытке приоткрыть глаза. Множество бликов не позволило это сделать. Расплывчатое, светлое полотно -  далекое небо, закрытое густыми кронами деревьев, и лишь некоторые лучики попадали на лежащую на земле девушку. Редкое чириканье птиц, кое передвижением можно было заметить на веточках. Разноцветные, красивые, они ворковали между друг другом и перелетали с дерева на дерево. Джонс пыталась наладить свои отношения с телом. Сознание? Мое, дайте, пожалуйста, сюда. Куда поместить? А вот, голова. Да, та самая, что моргалами хлопает.
Девушка провела по лицу ладонью, словно стирая с лица мерзкую на ощупь пленку. Рука тоже моя. Плохо слушается, но моя, родная. Кэти попыталась встать, но замерла, ощущая, как от движения по ребрам и бедрам растекается нечто более мерзкое и противное,  чем просто вода. Скосив глаза, Джонс с перепугу взвзгнула и перекатилась в сторону, собирая на грудь и живот еще больше грязи. Раскисшая земля, на которой лежала оперативница Цербера, все еще принимала неуловимый силуэт малышки, но стекающая вода разрушала искусственно приданную коррозию. Взглянув вверх, девушка увидела и сам источник воды. Природный ручеек, пробившийся сквозь казалось было нерушимую твердь – камень, резво стекал вниз и скользил по камням, неумело огибая траву и чуть топорщащиеся коренья.
Минуточку, этого не было вчера…Вчера? Два дня назад? Когда? Что произошло? В голове стоял туман, вот прогулка до центра связи, инструментрон стал сильно фонить при звонках и девушка, опустившаяся руками, понесла сие чудо инженерной мысли в техническую службу…и все. Сам факт остался, а происходящее исчезло за кулисами. Поднявшаяся на четвереньки девчушка с ужасом смотрела на шевелящуюся полную неизвестной жизни грязь и с еще одним писком стала смахивать с себя остатки земли, брезгливо стряхивая ее обратно на законное место, но лишь только сильнее размазывая по одежде коричнево-желтое пятно. Губы задрожали, а глаза тут же забегали по сторонам, в надежде найти хоть что-нибудь подходящее под мысленное описание и напоминающее о том, что, оказывает хоть какую-то поддержку состояния. Ну же, хоть что-нибудь знакомое.
Нет, не деревья, не птички на ветках, не неизвестные цветы не радовали глаз как нечто родное. На Иллиуме такие не росли. На Иллиуме ничего дикого вообще не произрастает. Редкие деревца ухоженные, растут в четком квадрате метр на метр, получают воду раз в неделю и минеральное питание, с идеальной точностью выделенное ВИ, следящим за состоянием флоры. Птиц тем более нет, особенно таких разноцветных.. Взор пал на небольшой серо-синий рюкзачок, покоящийся у дерева. Никого рядом. Даже голосов ясных слуху не слышно, значит больше некому. А что, если кто-то был рядом, но ушел, оставив вещи? Забрали бы, тут дикая природа..звери…
Где-то позади что-то хрустнуло и начавшая свое движение на четвереньках к рюкзаку Кэти замерла, напрягаясь всем телом. Природа. Дикая. Злая. Значит, в ней кто-то водится. Не менее злой и дикий. Ну ептушки-воробушки!
Тоненькая ручка поспешно схватила лямку рюкзака и, девушка, оставившая ее на локте, заметила рядом еще некий предмет. Черный и длинный, на неопытный глаз – около метра, чуть изогнут дугой. Девушка взялась за предмет в обе руки, чуть хмурясь, но очередной треск веток позади заставил горе-оперативницу вскочить на ноги. Тяжелый рюкзачок свесился с руки и больно ушиб бедро от резкого движения.
- Тут… Тут есть кто-нибудь?!  – голос по нарастающей, более уверенный, но еще более испуганный. Треск повторился. Кэти взвизгнув отпрянула от стороны звука и едва было не упала, запнувшись об выступ земли. – Йяй!
То ли фантазия, то ли ведение, то ли зверюга, что бы то ни было, Ласточка перепугалась вусмерть и доля мгновения решила все ее действия. С разворота из под ног полетели мелкие камни, и побежавшая по лесу, перепрыгивая через выступы и поваленные в прошлом грозой деревья, Кэти, крепко сжимая черный предмет и закинув рюкзак на спину, понеслась прочь со своего места.

Если верить мху на деревьях и опираться на его, возможно, лживые показания, то Уайлд шёл на восток, возможно, даже сам того не осознавая. Нельзя сказать, что там, где он очутился, чаща была беспроглядной. Ну, да, это тебе не ухоженные клумбы в Гриссоме и даже не сады с деревьями на Цитадели, но идти было вполне реально, конечно же, если не зевать и смотреть себе под ноги почаще, иначе рискуешь в полной мере ощутить на себе весь спектр незабываемых ощущений и фонтан эмоций от новых поцелуев копчиком с землёй, чего ощущать, надо сказать, не очень хотелось, по крайней мере, в данной ситуации.
Даже в тени леса ощущалась неимоверная духота, которая замедляла темп ходьбы, заставляя останавливаться время от времени, чтобы вытереть пот, катящийся со лба. В который раз чувствуя, как с щёк на губы натекает до горечи солёная вода, Гарри снова призадумался, а какого сейчас там, за пределами леса? Пить воду из запасов в бутылке он упорно отказывался, прекрасно понимая, что этим он не насытится, а дальше будет только хуже. Вокруг, вроде бы, ничто не предвещает беды: над головой разливаются, время от времени мелькая в верхушках деревьев, диковинные птички различных цветов и мастей, вокруг всё зелено и дико, словно никем и никогда не тронуто, не ухожено, не утоптано ботинками, даже зверюшки вокруг не боялись преподавателя, лишь с интересом поднимали головы на шорохи от его шагов да меняли положение в пространстве, когда мужчина подходил слишком близко… казалось бы, броди да радуйся но, самое печальное в данной ситуации то, что Уайлд абсолютно не знал, зачем он движется туда, куда уже направился. Те, кто устроили ему весёлый турпоход, заставляя вспомнить детство, не дали конкретной цели, и Гарретт просто не представлял, куда его заведут ноги, и вообще, не топает ли он в самую чащу вместо выхода из леса.
Обойдя стороной поваленное дерево, которое, разметав свои ветви, словно раздавленный паук на кафеле, валялось, поваленное жуками или старостью, оскалившись трухлявыми внутренностями, Уайлд отвлёкся на созерцание уничтоженного могущества и тут же угодил ногой в какую-то яму, образованную выкорчеванными корнями поваленного ветром или временем дерева. Успев ухватиться, чтобы не упасть, за стоящий рядом ствол, Гарретт почувствовал, как шершавая кора царапает кожу на пальцах и ладони, а кусочки деревянного покрытия мелкими занозами забиваются под кожу. Удержав равновесие, преподаватель скривился, по детской привычке отправляя больную конечность частично в рот, зализывая мелкие ранки на подушечках пальцев. Где-то он читал, что слюна обладает антисептическими свойствами, хорошо, если это правда, то замечательно, главное, что когда скребёшь зубами ранку, кажется, что заживает она быстрее… Ладно, если уж он в турпоходе, то придётся вспомнить детские годы чудесные, когда маленький Гарри бегал играть с другими детьми в небольшой подлесок неподалёку от дома дедушки и бабушки. Но тогда всё выглядело невинно, да и у них с собой в маленьких рюкзачках была еда, которую заботливые родители клали юным туристам туда заблаговременно.
От воспоминаний о еде желудок свело судорогой. Когда Гарри в последний раз ел? Вопрос, конечно, любопытнейший, учитывая, что сам Уайлд даже не знает, сколько времени был без сознания. Да и тогда, на Омеге, во рту маковой росинки не было… Сейчас же казалось, что в желудке вообще катались ежи, требующие еды. Много еды… Такое бывало у преподавателя нередко, так как расход энергии на биотику всегда был колоссальным, а его нужно было чем-то компенсировать, например, вкусной, высококаллориной и, желательно, жирной пищей. В подобных ситуациях нередко помогал какой-то шоколадный батончик, что спасал на пару часов. Но, как известно, прокормить биотика сложно, в данном же случае умирающий с голоду адепт уже даже задумывался о том, чтобы перейти на подножный корм.
Лесные зверюшки, ни разу не видевшие человека, Гарретта совершенно не боялись. Мелкие грызуны, напоминающие земных крыс, то и дело сновали под ногами, иногда касаясь длинными хвостиками носков кроссовок. В листве деревьев, перескакивая с ветки на ветку, взбираясь по стволам, спешили по своим делам зверюшки, подобные белкам. Неподалёку, время от времени нервно вскидывая голову, паслись крупные животные бурого окраса с ветвистыми рогами и длинными и изящными ножками, увенчанными копытцами.
При желании, какое угодно животное можно было поймать, но лишь от одной мысли об этом Уайлд скривился, изменившись при этом в лице. Уж простите, но убивать невинное животное, чтобы потом жевать его сырое мясо, словно последний неандерталец – это не то, о чём Гарри мечтал всю свою жизнь. И, наверное, он ещё не до такой степени оголодал, чтобы заниматься подобным. Понятное дело, любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда, и в крайней ситуации человек готов даже есть себе подобного, а так же ремни и ботинки из натуральной кожи, но Гарретт не желал себе такой участи. Да и вообще, чем прикажете зверюшек убивать? Использовать биотику – это тратить лишние силы, которые, возможно, в скором времени пригодятся, а в противном случае не голыми же руками их ловить… Идея со всех сторон была отвратительной, поэтому адепт решил не думать об охоте. По крайней мере, пока совсем не оголодает.
С другой стороны, всегда можно было найти альтернативу. Не одной охотой сыты были люди в древности, свою роль играло когда-то и собирательство. Неплохим вариантом было вернуться к истокам и поискать по лесу каких-то ягод и корений, что, в целом, было не лишено смысла, но тоже не особенно подходило в данной ситуации, учитывая общую неосведомлённость Уайлда о ситуации со здешней флорой. Съесть что-то ядовитое, а затем глупо окочуриться на какой-нибудь полянке было бы очень обидно.
Тем временем, желудок урчал, всё громче и убедительнее требуя его наполнить. Причём каким образом хозяин это будет делать, внутренний орган совершенно не волновало, главным был результат. Дай, и всё тут.
«Может, кору пожевать?» - скользнула в голове шальная мысль. Уайлд присел на корточки рядом с одним из деревьев и, довольно ловко орудуя ножом несколько минут, выпилил себе небольшой кусочек древесины. Правда, на вкус её пробовать не стоило... Единственное, что почувствовал Гарри перед тем, как, скривившись, выплюнул остатки своего «обеда», была неимоверная горечь, заставившая морщиться и отплёвываться несколько минут кряду. Один из «гениальных» планов провалился.
Сев на заваленную сучьями землю, Гарретт сделал глоток из своей бутылки, чтобы избавиться от дикой горечи во рту, затем огляделся, пытаясь рукой дотянуться до болящей и зудящей от знакомства с колючками спины. Вот тебе и терновый куст… Внешне в пейзаже не поменялось ничего. Только вот теперь Уайлд, замерев и не издавая звуков, мог понаблюдать за лесными животными в их привычном поведении. Самым интересным в действиях одного из парнокопытных было то, чем он питался. Обходя одни ягоды белого цвета стороной, словно чуя в них опасность для себя, другие, алые с блестящими боками, рогатик уплетал за милую душу. Гарретт не знал, правильно ли будет следовать поведению этого недооленя, но другого плана у него, в любом случае, не имелось.
Осторожно приблизившись к ближайшим зарослям красных ягод, словно они могли на преподавателя наброситься, адепт сорвал несколько алых шариков размером с ноготь и, немного поразмышляв о смысле бытия (а вдруг больше шанса не представится?), поднёс их ко рту, но попробовать не успел. Внезапно пронзившая шею боль заставила биотика вздрогнуть и выронить свои запасы до того, как он успел ими насладиться.
- Ааа, чтоб тебя! – кричал он от неожиданности, успев при этом со всей силы ударить себя по шее, зафиксировав шлепок и, почувствовав, что под пальцами что-то захрустело, посмотреть на свой трофей. На ладони лежало раздавленное насекомое, напоминающее формой своего тела осу, вот только куда крупнее, - вот надо же было в самое уязвимое место!
Уайлд с раздражением откинул от себя насекомое, затем дотронулся до болящего места. Кажется, оно стремительно опухало, и теперь оставалось только молиться, чтобы укусы данного насекомого были неопасными для человека, а у самого Гарретта нет на них аллергии.

Первое, что почувствовала японка - раздражающая резь в глазах, вызванная поднявшимся летним солнцем. Или не летним, но сильно походившим на оное. Девушка невольно зажмурилась, но уже сомкнутые веки лишь сильнее надавили на глаза. Рэа сразу же прикрыла лицо рукой, дабы отгородиться от нещадно палящего в глаза светила. Японка повернула голову в сторону, ощущая это неприятное чувство дезориентации. Девушка даже не сразу поняла, где верх а где низ, не говоря уже о горизонтальной плоскости. Впрочем, это продлилось недолго и постепенно девушка начала приходить в себя.
- Где я? - подумала Рэ, осматривая окрестности и пытаясь сообразить хоть что-то.
Девушка не без удивления оглядела огромные стволы деревьев, возвышавшиеся куда-то ввысь. Целый лес раскинулся на все пространство вокруг, куда ни глянь - везде деревья. Лес оказался чем-то вроде лиственного, состоящий из высоких, но не слишком богатых на поросль деревьев. Отличить такой от хвойного или тропического сможет абсолютно любой.
-… и как ты сюда попала… - прозвучала мысль в ее сознании, но мысль не ее. Мысль привычная и не чуждая, но словно бы исходит от кого-то другого. Ведь в определенном смысле так и есть. Рэа посмотрела вперед и увидела ее. Увидела себя. Точная ее копия, один в один, словно бы сестра-близняшка. Как две капельки воды. Однако Нагаи знала, что это никакая не сестра. Это было проекцией ее самой, тенью ее личности, зеркальным отражением. Частью чего-то целого, и в то же время несколько отличающимся от «оригинала». Скрытыми чертами личности, теневой стороной - не важно как называть это наваждение, но Рэа уже более-менее смирилась с этим. А ведь все началось с тех пор, как меньше месяца назад на той пустынной планете, где им было поручено найти и уничтожить коллекционеров, случилось нечто, что изменило навсегда и без того больную психику японки. Тогда она чуть не погибла если бы не эта… если бы не часть ее личности, которая проявилась в трудный момент. Такое было и раньше, но никогда галлюцинации не становились чем-то постоянным. Увы, все бывает в первый раз.
- Помнишь, как учили в «Цербере»? Надо вспомнить последние события… Не будь такой глупенькой, Рэ.  - произнесла проекция, вальяжно усевшись на ветке противоположного дерева и ехидно улыбнувшись. Японка лишь поглядела на фантома с неким раздражением, пытаясь вспомнить события до «отключки». Как и все на «Ниагаре», она получила отпускные и пошла на Омегу, куда-то в клуб… а дальше туман. Спохватившись, девушка принялась проверять наличие того, что было тогда при ней. Одежда была та же - черные джинсовые брюки, простая блузка темно-синего цвета и глянцево-серая куртка из искусственной кожи высокого качества. Рэа осмотрела свои вещи и инструметрон. На одежде ничего, но вот инструметрон хорошенько обработали. Многие его функции просто вырубили, хотя его боевую часть сохранили.
- Меня ограбили? Даже если так, зачем отвозить в какой-то другой мир (на Омеге таких лесов нет, и не будет) и оставлять тут, да еще и целой да невредимой? При всех вещах, инструметроне… Разве что только нож забрали.
- Проверь еще «там», вдруг тебя изнасиловали! - сказала проекция, злорадно хихикая. Почему-то она вдруг оказалась прямо напротив Рэ, лежа на животе и покачивая ножками. Впрочем, не удивительно. Фантомы не перемещаются - они появляются там, где твоя больная психика их создаст.
- Заткнись. Будь так, они иди он не одели бы обратно жертву.
- Все возможно, Рэа… Я ведь часть тебя и думаю о том же, о чем думаешь ты. Мы одно целое…
Проекция исчезла так же внезапно, как и появилась. На ее месте лишь тихо шелестели опавшие листья, подгоняемые легкими порывами ветра.
Девушка принялась обдумывать происходящее, заодно решив проверить свое физическое состояние. Она довольно легко встала на ноги и спокойно сделала несколько шагов. Никаких болей или даже дискомфорта. Затем японка осмотрелась. Не первый взгляд - вокруг на мили никаких следов цивилизации. Девушка решила забраться повыше и осмотреться. Дерево, под которым она до этого мирно спала выглядело самым высоким в округе и Рэа не раздумывая полезла на оное.
- Подарочек - сказала внезапно возникшая проекция, указав на какой-то предмет, висящий на дереве. Кажется Рэа заметила его переферийным зрением, вот и фантом указал. Рэа разглядела в предмете рюкзак. Обычный такой походный рюкзачек, которые носят бойскауты или просто любители выйти на природу. Рэа осторожно сняла висевший на ветке рюкзак и опустила на землю. Потом посмотрит - сейчас важнее осмотреться. Японка довольно спокойно забралась на верхушку - «тени», а тем более «Цербера» обязаны быть в прекрасной форме и Нагаи соответствовала этим требованиям. Вид с верхушки дерева не особенно обнадеживал - огромный лес, расположенный на холмах. Пространство вокруг, радиусом в 20-25 километров полностью покрыто лесом, либо полями. Никаких следов цивилизации.
- Нелегкое предстоит времечко, а? - спросила проекция, устроившись на ветке левее Рэ, - Но ведь ты еще помнишь курсы выживания, верно? - внезапно фантом принял облик Нагаи, но совсем другой. Моложе лет на 5, вся в грязи и ссадинах; с усталым и изнеможденным лицом.
- Тебе обязательно принимать мой облик, призрак?
- Ну так ты хоть лучше вспомнишь, разве нет? - сказала проекция и исчезла.
Рэа спустилась с дерева и осторожно осмотрела рюкзак. Вроде бы там нет бомбы или подобного. Девушка раскрыла кармашки, осматривая содержимое. Рэа взглянула на веревку, а затем на нависшее над ней дерево.
- Какой-то нездоровый намек… - подумалось девушке при первой же ассоциации с данными обьектами. Небольшой пластиковый ящик с 4 уколами панацелина и 1 пустым слотом. Полезно, если они функционируют. Коробок со старыми спичками, вернее с одно спичинкой. Как будто кто-то забыл это. Упаковка хлорсодержащих водорастворимых таблеток для дезинфекции питьевой воды. Очень полезная вещь. А еще Рэа заметила топор, который лежал с другой стороны дерева. Обычный такой топор, которым колят дрова в местах, где еще не простерлась всемогущая длань цивилизации. Топор был не самым новым, но его лезвие еще выглядело острым, а обух - надежным. Девушка взяла орудие труда и примерила в руке. Будучи бойцом-ближником, Рэа владела лишь мечем, шестом и немного ножами, но орудовать топором никогда даже не пыталась.
- Мне нужно что-то, чем я смогу защититься. Что-то получше…
- Неужели ты еще не поняла? - сказал фантом. На этот раз проекция Рэ выглядела еще моложе на все 10 лет (она помнила этот момент из прошлого, ей было 15 или 16). Одета она была в спортивное кимоно с красными рукавами, а в руках красовался изготовленный мастером Хидео прочный шест из ясеня. Намек был более чем понятен.
Рэа накинула рюкзак на спину и взяла топор. Около 20 минут она просто ходила по лесу, ища подходящее молодое дерево. Она специально проверяла их на прочность, что бы получившийся шест вышел не слишком твердым или слишком мягким. Найдя нужное деревце, Рэа срубила его и обрубила ненужные концы. Молодая кора легко сдиралась с дерева - наверное то был такой сорт. Взяв топор за обратную сторону изголовья, она принялась затачивать конец палки. Строгать топором было непросто, поэтому Рэ ограничилась только одним концом. Примерно через час все было закончено. При ней была надежная, длинная и заточенная палка; а так же умение пользоваться им подобно древним женщинам-самураям. Закончив с этим, Рэа пошла куда-то на северо-восток (если конечно это планета Земного типа и солнце восходит с востока), где виднелись поля.
Спустя несколько минут где-то вдали прогремел сильный грохот, словно бы произвели выстрел из артиллерийского орудия большого калибра. С минуту Рэа выжидала, ожидая причину столь сильного шума. Вдруг это вулкан или бомба, мало ли. Впрочем, ничего не случилось. Убедившись в отсутствии опасности, японка пошла дальше

Впереди показался просвет между деревьями и Александре на мгновение показалось, что лес закончился, но это была поляна с ручейком. Ей не очень хотелось пить, тем более воду из ручья в незнакомом месте, но девушка всё же присела около воды и умыла лицо водой, казавшийся довольно чистой. В это мгновение что-то тяжёлое ударило её в спину, и Александра обернулась нестолько резко, что чуть не потеряла равновесие и не упала в ручей.
- Бля! Промазал!
- Не ссы! Сейчас добьём старую курицу! - через поляну к девушке неслись два парня, ещё явно очень молодых. В первые пару мгновений девушка всё ещё думала, что это шутка до того самого момента, как парень выстрелил в неё из арбалета, хоть и промахнулся.
Бросив арбалет, парень стал подбирать камни и бросать их один за другим, так что смысла стоять на месте не было, и Александра, бросив рюкзак на землю, кинулась к ним бегом, периодически петляя, чтобы не давать им попадать в неё камнями, хотя пару раз импровизированные снаряды всё-таки достигли цели, и попадания были болезненными.
Александра почувствовала волну безумной ненависти к этим двум подросткам: она знала, что не нужно и даже опасно ненавидеть своих врагов, но этих двоих она даже за врагов не считала: "Да как эти ничтожества посмели на меня напасть? Как они смели так меня назвать? Вы за это заплатите..." Разозлил ли её сам факт того, что на неё напали, боль от удара камнями или обидные слова? Скорее всего всё вместе, и особенно то, что эти двое подростков совершенно не чувствовали страха перед ней - и очень ошибались. Сейчас они почувствуют уже не страх, а ужасную боль - мало напасть вдвоём с камнями и бейсбольной битой, чтобы стать ровней Александре Мейнем.
Парень с битой, сделал замах ещё до того, как Александра подбежала на расстояние удара, так что она просто отскочила в сторону и кинулась на второго, но потеряла скорость, и удар был недостаточен, чтобы сбить его с ног, к тому же он выставил вперёд локоть, так что Александра налетела прямо на него грудью и почувствовала резкую боль от всей энергии удара, но всё равно смогла продолжить быстрее, чем парнишка: она нанесла ему резкий удар кулаком в лицо, а затем ногой в промежность, так что тот согнулся пополам, и девушка ударила его коленом прямо в лоб. Силы были явно совершенно неравные: хоть эти юноши и не уступали девушке в росте и весе, на её стороне был опыт и годы обучения.
Парень упал на землю и не шевелился, изо лба у него потекла кровь - Александру мало волновало, убила ли она его на месте или просто лишила сознания - она тут же повенулась к второму, который уже замахнулся битой, но удар был слишком медленным, так что девушка просто пригнулась, а когда тяжёлая бита пролетела мимо, она перехватила его руку, мешая сделать очередной замах и резко рванула на себя, так что парень потерял равновесие и упал на землю. Мейнем тут же опустила колено ему на грудь, вторым изо всех сил придавила одну руку к земле, а кулаками стала яростно бить его в лицо. Парень свободной рукой ударил её в ответ, но быстро прекратил попытки сопротивляться, потому что Александра прижала его руку к шее и продолжала бить изо всех сил.
- Ну! Умоляй меня о пощаде! Извинись! - буквально прошипела Александра, продолжая бить его в лицо, так что из носа у того потекла кровь. Ей хотелось увидеть его слёзы, перемешанные с кровью, услышать рыдания и мольбы, и это было всё, что её сейчас интересовало, а на то, как он здесь оказался и почему напал, ей было совершенно плевать. И совершенно плевать, если она убьёт его такими ударами, хотя может потом и пожалеет.
Впрочем, наверняка те, кто следили за этим шоу через камеры, были более чем довольны, и Александра даже не представляла, какое удовольствие им доставляет.

Отредактировано Alexandra Meinem (8 января, 2014г. 21:54)

Кажется я в полной, мать её, заднице.
Констатация факта. Ни больше, ни меньше. Вкус воды до сих пор филонил во рту, не хотя того Чай вместе с воздухом вдыхал пары и чувствовал запах. Шоколад перебил сью неприятность на первое время, но… дальше хуже. Шататься по лесу без дела было идеей не из хороших, но ничего другого в голову не приходило, пока не приходило. Носок пытался думать, что ему делать, как выбраться отсюда. Построить корабль он не мог, так что, увы и ах. Лес был слишком большой, да и в целом территория, которую люди(и остальные расы) не тронули была слишком большой, что бы искать какие-либо поселения, при условии, что они вообще здесь есть, конечно. Но вот. Кто-то же убил азари, кто-то ее сюда привез. Может Чай здесь по той же причине? Может он тоже скоро будет лежать с раздробленным черепом? Такая перспектива фантому не по душе, да и скорее он сам кому угодно череп проломает, исключая крогонов конечно, эти ребята, самые, что не на есть живые танки, которые хотят убивать больше, чем маленькие девочки увидеть своих кумиров. От мыслей отвлекла боль в животе. Было такое чувство, что желудок кинули на сковородку и поставили жариться на медленном огне. Чай поперхнулся, а то, что было в желудке комом встало в горле, готовое выйти наружу. Пул оперся рукой о дерево и задрал маску. Он был готов стошнить, но вы же знаете эти шалость организма. Небольшая прелюдия перед тем как, пардон, проблеваться. Когда вроде бы пошло, но нет. А самое ужасное, что желудок сворачивается как кожура выжатого апельсина, а из глаз лезут слезы. Противное чувство, но какого облегчение после. Будто сдал экзамен когда ничего не учил, будто смерть прошла в миллиметре от тебя и ты уже в безопасности, будто в первый раз занялся сексом, будто прикончил самого ненавистного преподавателя из Альянса. Но вот Чай сталкивался с ним очень редко и сейчас он даже бы не вспомнил последний раз, когда он плотно общался с Эдуардом. Ведь сколько бы Носок не пил он никогда не встречался с тошнотой, в отличие от его собутыльников. Можно назвать это персональной суперспособностью. Такой конечно мир не спасешь, но Чаю было плевать на мир, так от этого он особо не горевал. Ком подступил ближе к горлу и бах. Процесс извержения произошел довольно быстро и видимо повторяться он не собирался, потому что не чем, желудок конечно сводило, но явно больше не рванет. Чай содрал большой лист с дерева и вытер рот. Про салфетку, что была в рюкзаке он забыл.
-Дерьмо собачье.   
Было противно да и рот промыть было нечем, так что приходилось плеваться как самому настоящему верблюду. Но, беда не приходит одна. Теперь приспичило, так сказать взойти на трон в купе с адской болью в животе, но не мог же Чай прямо вот так… Подтереться же не чем! Так, выбор колоть себе панацелин или оставить на более важный случай – был очевиден. Конечно колоть, что может быть важнее или хуже чем это!? Отойдя подальше от уже вонючего места, Носок рухнул на пятую точку и сняв перчатку, он задрал рукав. Сделав укол, Чай немного переждал, что бы панацелин подействовал. Когда стало легче, в глаза бросился, тот факт, что здешние солнце начинает понемногу уходить за горизонт. Это было хреново, если честно. Ночь в лесу не лучший вариант. Чай поднялся, нацепил перчатку обратно, спустил рукав и пошел дальше. Когда прошло минут пять, может десять, то появилось четкое ощущение, что за ним следят, но вот пока он никого не видел. Фантом начал осматриваться, но результата не было. Продолжая идти он начал замечать какие-то блики, тени, силуэты. Стало не то, что бы страшно, но под ложечкой явно засосало. Это было не от того, что страшно драться или что-то еще, нет. Страх неизвестности. Чай был совсем один, непонятно где. Он был конечно из тех людей, которые объясняют свою безрассудное поведение и поступки, которые чуть не лишили их жизни тем, что у них, мол “Длинная линия жизни на руке”, но тут опасность была реальная, как казалось. Наемники или хаски ничто в сравни с неизвестностью. Она пугает намного больше. Были конечно мысли, что он просто как-то криво кольнул себе панацелин и словил приход, но как можно словить приход от панацелина? Чай не был медиком, но и тупым он не был тоже, но старался склоняться к этой версии. Фантом продолжал двигаться пока не оказался вниз головой, висящим над землей. Все произошло довольно быстро, Носок не сразу понял, что произошло. Ногу сжимала толстая веревка, попытки взобраться по свой же ноге и развязать веревку оказались тщетны. Взглянув на землю Пул увидел кучу разбросанных стрел, но сможет ли он до них добраться? Может, наверное да. Но вдруг есть еще варианты. А какие? Позвать на помощь? Но кого? Тут бродит, наверное бродит, убийца азари. Мертвец как бы тонко намекал, что звать кого-то плохая идея. Нужно было попытаться взять стрелу и перерезать ей веревку и как можно быстрее. Кто-то же поставил тут ловушку, а значит он придет ее проверять. Может он уже сюда идет, а может нет, Носок знал лишь одно. В подвешенном состоянии он не хотел этого проверять. Пальцами, еле-еле он пытался достать стрелу, веревка ходила в стороны, так что достать желаемое Носку было еще сложнее. В скорее труды дали результат, пальцами ухватившийся за оперение, Чай таки поднял одну из стрел. Перерезать веревку было не сложно, но емко по времени и силам. Когда веревка все-таки подалась, Носок рухнул на спину. Хорошо, что стрелы лежавшие там не впились ему в спину. Он собрал все стрелы в колчан.
-Хозяин ловушки должен сюда прийти, а я должен набить ему морду.
Сидеть и караулить его здесь было не по Чаевский, а вот скомуниздить веревку - это по нашему. Чай запихал более крупную ее часть к себе в рюкзак, а короткую кинул куда-то в кусты. Носок достал одну из стрел и использовал ее для того, что бы вычертить послание на земле, для того, кто эту ловушку сделал. На земле было начерчено - "Пошел нах8й, пид8рас", не оригинально, но очень доходчиво. С довольной ухмылкой на лице он вернул стрелу обратно, на ее законное место. Но что делать дальше? Нужно искать укрытие на ночь. Чай двинулся дальше на поиски места, где можно спокойно переночевать.

Отредактировано Chiyonosake (19 января, 2014г. 20:56)

Они с Браем пошли дальше, не теряя времени, хотя никто из них наверняка не знал, зачем нужно спешить, и главное - куда. Они прошли метров десять, Василицкий - бодро впереди, Эш, схватившись за живот, плелась сзади, и вдруг подумала, что Брай точно не чувствует того, что чует она. Что-то присвистывая, он даже не догадывался, что рядом кто-то есть и помимо Моноган. Не неожиданность, отнюдь. Они неизвестно где, и неизвестно кто их сюда забросил - разумно было бы держать ухо востро.
Укол. Проклятие рождается в сознании.

Второй раз за сутки Эшли приходит в себя, и на этот раз, стоит ей почувствовать землю под затылком, тут же подрывается, сгребает все вещи в охапку и ныряет в ближайшие кусты.
Так. Надо подумать, оценить ситуацию. По близости бродит извращенец с транквилизатором, Василицкий пропал, оставив только рюкзак... Эш пошарила внутри, но ничего, кроме заветной коробочки, там уже не нашла. Ну, Василицкий, с8чий потрох, сигаретки для меня жалко! Придет война, попросишь хлебушка, жлоб еврейский!... Такие примерно мысли роились в голове, пока она судорожно открывала пачку дрожащими пальцами. А внутри...
- Ну это с8ка нах8й уже даже бл8ть не смешно, - процедила она, в сердцах выбрасывая пачку в небо.
Найду этих придурков - шкуру спущу. Выдавлю глаза и оторву языки. Засуну горящую сигарету в интересное место. Кто ж, с8ка, так развлекается? Разбомбить надо эту гнилую контору прямо до фундамента. В тюрьму нах8й. В рабство. В сексуальное, к батарианцам.

Ползком Эшли двинулась дальше в том направлении, куда они с Василицким шли до этого, и оставляла за собой ровный след на песке - это меч, привязанный ремнем, волочился вслед за ней. Пустой рюкзак пропавшего товарища она оставила в кустах - зачем надо?
Надо найти цивилизацию, вот что надо. Какой-нибудь космопорт, шаттл (все равно, чей - сейчас Эшли море было по колено), или хотя бы других людей. Ну и Брая, если повезет...
И тем не менее она помнила то странное ощущение перед потерей сознания - на неё кто-то смотрел. Кто-то с недобрыми намерениями и большими возможностями, а значит, из кустов сейчас выползать нельзя. Хотя кто знает - может, в кустах все и прячутся?
- Послушай, Тзен'Край, так это всё не шутки, нам действительно нужно убивать всех подряд, чтобы выбраться отсюда живыми?
Стоп. Эшли притаилась в кустах, почему-то отчаянно желая, чтобы в этом гребаном рюкзаке не оказалось сейчас никаких устройств, которые могли бы внезапно издавать звуки - бредовая мысль, но тем не менее. Она на чужой территории, в чужих руках. Все может быть.
Да, Тзен'Край, это и правда не шутки?
- Мне так сказали. Победитель может быть только один.
Какой, нах8р, победитель? Мы что, играем во что-то? Ну приехали, мать твою.
Она путалась в мыслях, размышляла, отвлеклась - а батарианцев уже не было. Вообще. Некто, сокрытый тенью, быстро их обчистил и исчез во тьме, так и не заметив притаившуюся в кустах бабищу.
Она подождала еще, а потом выпорхнула из кустов, гонимая одной лишь мыслью - о сигаретах.
Четырехглазые лежали в одной большой лужи крови - глотки перерезаны, и знающая о механике таких вещей не понаслышке Эшли сразу же представила, как из морщинистых глоток фонтаном выпрыгивает кровь... А вот и сигареты.
Словно одержимая, Моноган, что-то восторженно бубня себе под нос, схватилась за пачку, поклявшись убить кого-нибудь невинного, если и там окажутся леденцы. Но нет. Сигареты, настоящие, правда дерьмовые на запах. Все равно.
Она подожгла сигарету, поднеся её к костру, и с радостью задымила. Она была счастлива, как сытый кот. Мысли встали на место, можно было подумать о чем-то другом.
Во-первых, она курит, и подсвечиваемый костром дым столбом валит в темное небо. Это настоящая сигнальная ракета почти что.
Во-вторых, где-то рядом бродит убийца, и судя по последним словам батарианцев, оно будет убивать всех, кто ему встретится. Судя по всему, случайных людей в этой местности нет, и, наверное, каждый из них проснулся вот так же, как и Эшли, не зная, кто и зачем их сюда поместил. Но откуда батарианцы-то прознали, что нужно убивать других "игроков", чтобы выйти отсюда? Почему им сказали, а Эшли - нет? Почему ни она, ни Брай не подозревали, что им вообще надо победить, что нужно убивать ради этого, а вот эти вот четырехглазые, наоборот, были информированы? Или, может, пошел слух? Но откуда он мог пойти вообще?..
Эшли захотелось закурить, хотя она этим уже занималась.

Припухшее место укуса ныло довольно чувствительно, пальцы нащупывали на шее шишку, но, в целом, Гарретт поставил себе диагноз: «жить буду», и на этом успокоился. Ещё раз взглянув на ягоды, которые хотел собрать, Уайлд со вздохом отвернулся. Если это насекомое его ужалило именно в тот момент, когда он собирался их жевать, значит, Бог его предостерёг, не нужно рисковать. Может быть, в дальнейшем, в пути он найдёт что-то знакомое для глаза и пригодное для употребления в пищу? В любом случае, нужно это выяснить, а для этого стоит двигаться вперёд. Неизвестно куда и неизвестно зачем. Главная цель – не оставаться на месте и делать вид, что всё нормально, и ты знаешь, куда идти, тогда будет казаться, что ситуация под контролем хотя бы частично.
Если обращать пристальное внимание на окружающую обстановку (а в силу сложившихся обстоятельств Гарретту просто приходилось это делать), то можно было заметить, что этих насекомых стало куда больше, правда, вели они себя не очень агрессивно, словно занятые каким-то своим непонятным делом. Но от некоторых пришлось отмахиваться, правда, довольно вяло, опасаясь укусов. Немного отвлёкшийся своими мыслями, преподаватель вздрогнул, услышав чей-то дикий рёв в тоскливо-спокойной атмосфере нетронутого леса. Уайлд не успел понять, что происходит, и лишь на секунду в голове ярко вспыхнуло слово «ОПАСНОСТЬ!», а затем из кустов уже знакомых не по наслышке алых ягод вырвался злобный кроган. Его крик, движения, быстрое перемещение по направлению к Гарретту – всё это довольно явно выражало агрессию, от которой стоило защититься. Разогнавшийся кроган мчался прямо на преподавателя, отчего последний замер на секунду в замешательстве, затем сосредоточился на том, чтобы использовать биотику при необходимости. Уайлд был против применения насилия в любом виде, но, если этот ящер хочет убить адепта, то пусть для начала нарвётся на препятствие, состоящее в том, что биотики тоже не лыком шиты. Но драку устраивать не пришлось. Прежде, чем кроган оттолкнул от себя преподавателя, словно какое-то ненужное препятствие, Гарретт заметил на его теле целый рой насекомых… Так вот почему инопланетянин был зол и агрессивен! Ну, ещё бы, ведь если для адепта и один-то укус показался более чем чувствительным, то здесь бедный кроган, наверняка, испытывал неимоверные страдания, облепленный насекомыми, без возможности как-то от них отделаться. Пока запнувшийся и валяющийся от мощного толчка на траве Уайлд всё это обдумывал, кроган метался между деревьями, грозно, но уже как-то очень тоскливо и жалобно рыча и размахивая ручищами. В первые секунды Гарри просто ошалело глядел на происходящее, не понимая, чем именно может помочь, затем, осенённый внезапной идеей, вскочил на ноги, стаскивая с себя футболку и на ходу сворачивая её жгутом.
- СТОЯТЬ! – заорал он, но ящер Гарри не слушал, боль в его сознании затмевала всё на свете. В этой ситуации Уайлду еле-еле удалось догнать и огреть со всей силы футболкой крогана по спине, прогоняя насекомых, затем ещё и ещё… Некоторые были раздавлены, другие отлетали в сторону, третьи, разъярённые, теперь садились на самого преподавателя, но, в целом, эффект был достигнут – основная масса насекомых тело инопланетянина покинуло. Почувствовав, что теперь план можно привести в исполнение, Гарретт откинул элемент одежды, что был использован как оружие, затем, накопив биотическую энергию, возвёл вокруг себя и крогана биотический купол. Насекомые, у которых не получалось прорваться сквозь прозрачную голубоватую преграду, стучали своими маленькими тельцами по ней снаружи, врезаясь снова и снова, словно мухи, бьющиеся в окно. Правда, надолго этой защиты не хватило. Чувствуя, что выдыхается, Уайлд направил все свои силы на то, чтобы перераспределить биотическую энергию и, избавляясь от купола, остатками потенциала, словно эффектом ударной волны, оттолкнуть оставшихся насекомых подальше.
Неприятное чувство опустошённости и дикой усталости – вот главные спутники выдохшегося биотика наравне с голодом. Опустившись на землю, Уайлд нашарил рукой свою футболку и, отряхивая её от налипших листьев и грязи, поднял голову в сторону всё ещё убивающего на себе теперь уже невидимых насекомых крогана. Натянув верхнюю часть одежды, Гарретт махнул рукой, привлекая внимание инопланетянина.
- Эй, ты как? Сильно покусали?
- Агррррх… - кроган обернулся в сторону своего спасителя, словно Гарретт был во всём этом виноват, затем вдруг устало вздохнул, рассматривая человека, - глупые твари. Вроде такие маленькие, а столько боли!
- В этом-то их хитрость, - Гарретт стащил с плеч рюкзак, пересаживаясь на ствол не слишком крупного дерева, которое, видимо, свалилось недавно. Крогану прилично досталось, и стоило ему помочь, ведь Уайлд может… Пальцы нащупали в рюкзаке тюбик с панацелином, Гарри выудил его на свет Божий, затем кинул крогану, - надеюсь, хоть чем-то тебе поможет.
Инопланетянин скривился, но, присев на траву, открыл тюбик и аккуратно (насколько это было возможно при кроганском-то строении пальцев и их грациозности в целом) выдавил на палец немного геля, затем, размазав его по укушенной нижней губе, тюбик вернул Гарретту со словами:
- Спасибо, остальное заживёт само…
- Ты первое разумное существо, которое я здесь встретил за несколько часов, - Гарри был не просто рад собеседнику, он был готов расспрашивать его вечно, лишь бы снова слышать чей-то голос, а не только собственные мысли в голове и крики птиц, - ты знаешь, где мы? Что происходит? Я оказался  лесу, но я не понимаю, что тут делаю, и чего от нас хотят те, кто сюда закинул…
- Как и я, - инопланетянин стащил с плеча точно такой же рюкзак, что был и у самого Гарри, - я очнулся где-то там, далеко в лесу, никого вокруг не было, лишь эта штука, а там внутри несколько вещей. Я решил, что это какое-то испытание, часть обряда посвящения, к которому я готовлюсь, но таких лесов на Тучанке нет. Я ходил в поисках воды, очень пить хотелось, нашёл ручей, а потом… рядом с ним была азари, она набросилась на меня, атаковала биотикой, мне пришлось… её убить. У меня была палка, острый конец воткнул ей в гор…
- Всё, достаточно, - Уайлд почувствовал себя нехорошо, по спине прошёл озноб, он немного другими глазами взглянул на крогана. С одной стороны – он убил защищая свою жизнь, с другой… зачем азари нападать на крогана? Она же понимала, что шансы не равны, что ей двигало? Идей в голову не приходило, и, чтобы сменить тему, Гарри перевёл тему разговора, - а что было в рюкзаке?
- Можешь сам посмотреть, - кроган толкнул рюкзак в сторону Гарретта, давая преподавателю возможность рассмотреть содержимое торбочки. Там, правда, было не слишком густо: зажигалка, какая-то посудина и, о радость, четыре банки консервов. Правда, более детальный осмотр показал, что три их них были пусты, а вот в последней было что-то съедобное. Гарри потряс её, чуть не облившись при этом слюнями от незатухающего аппетита, затем опустил банку обратно в рюкзак.
- Хочешь есть? – поймал голодного преподавателя на мыслях кроган, затем великодушно кивнул, - забирай, ты заслужил.
Гарри закрыл чужой рюкзак и передал его хозяину, затем поднялся с места:
- Это единственная еда, которая у нас имеется, - преподаватель надел на плечи свой груз, затем кивнул, - видишь: солнце заходит, а мы не знаем, чего можно ожидать в этом лесу ночью. Давай найдём какое-то безопасное место, а затем разделим эту банку напополам, чтобы не умереть от голода. Мы же идём вместе, верно? Ночью будет легче, можно будет дежурить по очереди…
Гарретт отлично понимал, что в одиночку они не выживут, нужно объединиться. Пусть даже этот кроган, как и сам Уайлд, не понимает, что именно тут происходит, зато будет, с кем поговорить, да и вообще, всегда лучше быть с кем-то, чем одному.
- Меня, кстати, Гарретт зовут, Гарретт Уайлд, - парень двинулся вперёд, слыша, как кроган поднимается с места и, что-то ворча себе под нос, шагает за ним. Адепт сам не знал, какое именно «безопасное место» он хочет найти, и как оно должно выглядеть, но в этом лесу было опасно, он отчего-то начал ощущать это после рассказа нового знакомого о напавшей на него азари, - а как твоё имя?

А мы - сильные! - заявил парень, приведя Александру в невероятно весёлое состояние.
- Очень сильные. Даже не смогли справиться с девчонкой, вдвоём. - она вынула из колчана, лежавшего рядом, стрелу, и приставила к горлу юноши, - Ну и кого же вы убили?
- Во... волуса... - нерешительно пробормотал парень, - Я же всё рассказал, теперь ты меня отпустишь?..
Александра резко замахнулась стрелой, собираясь ударить его в бедро, но в последний момент остановилась. Нет, она в любом случае не собиралась его убивать, но проткнув ногу девушка исключила бы вариант, что он пойдёт за ней, чтобы отомстить... Но она только что уже убила второго парня, разве этот был опасен?
Мейнем всегда считала, что после любого злодеяния нужно совершать благородный поступок. Если бы она сейчас ударила этого парня стрелой, это было бы вовсе не из чувства самосохранения, а просто из мести и злобы на то, что так и не услышала от него извинений, а только жалкие мольбы о помощи. Она убрала стрелу обратно в колчан, и встала, отпуская парня.
- Уходи, куда хочешь. - Александра наклонилась и кинула парню пакет с хлебцами, - И это забери с собой, а остальное мне ещё пригодится... - она сама не верила своей щедрости, а паренька сдуло как ветром.
"Дезинфицирующие таблетки?" - задумалась девушка, - Это намёк на то, что вода заразна? - ей уже захотелось пить, но это как-то её отпугнуло, и таблеткам Александра не слишком-то поверила, так что решила пока воздержаться. Она сложила всё в один рюкзак, одела его на спину и пошла в прежнем направлении, держа заряженный арбалет в руках.  Сдаваться так просто она не собиралась, по крайней мере пока ночь полностью не лишит её возможности идти вперёд. Может стоило проверить арбалет на точность? Военная выучка говорила всегда проверять оружие, и она выбрала целью отдалённое дерево, быстро прицелилась, а затем выстрелила. Точность была приемлемой, да и то скорее всего погрешность была обусловлена скорее дрожащими руками и неопытностью девушки в обращении с таким оружием, чем конструктивными недостатками. Само наличие арбалета придавало Александре уверенности: конечно, арбалет не автомат, но стрела даже смертоноснее пули, к тому же почти бесшумна. Один из немногих недостатков этого оружия - маленькая скорострельность, скорее всего первый выстрел будет и последним. Вот сейчас например, в спокойной обстановке, Александре потребовалось почти две минуты(часов у неё не было, ей лишь показалось, что ушло примерно столько времени), чтобы перезарядить оружие, что же будет в реальной схватке?
Не успела ночь полностью спуститься на лес, как впереди показались отблески огня. Похоже, в этом лесу было довольно много живых существ на квадратный километр. Но кто это: друзья или враги? Алесандра тихо подошла к поляне, прячась среди деревьев. Около костра сидели двое батарианцев, и девушка услышала обрывок их разговора:
...может быть только один.
- Но нас же двое!
- Пока мы можем держаться вместе, а дальше - посмотрим, кто его знает.
- Всё это напоминает дурную... - в этот момент кто-то быстро напал на батарианцев и так же быстро скрылся среди деревьев. Александра при всём желании не успела бы выстрелить из арбалета, да и не хотела выдавать своё местоположение. Она очень старалась проследить неизвестного, но как только тот отошёл от костра в лес, потеряла его из виду. Но замешательство продолжалось недолго: ещё одна фигура подбежала к костру и... подняла сигарету и закурила? "Странное поведение..." - но об этом и о разговоре батарианцев она подумает позже.
- Повернись. Нет, спиной ко мне, или умрёшь на месте! - резко и громко приказала девушка, точно прицеливаясь в фигуру из арбалета. Она понимала, что второй человек где-то рядом и может сам напасть на неё сзади, но рассчитывала на эффект неожиданности.
- На колени, руки за голову. Живо! Я никогда не промахиваюсь. - это была совсем не правда, Александра вовсе не была мастером стрельбы вообще, и уж тем более из арбалета, но это ведь не лук, всё гораздо проще, да и на таком небольшом расстоянии попавку на ветер делать не нужно. Александра изо всех сил пыталась одновременно контролировать любое движение своей цели, чтобы успеть выстрелись, если та попытается сбежать или оказать сопротивление, и одновременно хотя бы краем глаза следить за пространством позади себя.
Она медленными шагами выходила на поляну, всё ближе к неизвестному.
- На землю, лицом вниз. И не шевелись.

Отредактировано Alexandra Meinem (9 февраля, 2014г. 01:03)

Двигаясь вдоль реки, Брай осматривался по сторонам: вдруг какой кретин-самоубийца выпрыгнет из-за деревьев? Следовало быть начеку. Ни о причинах, по которым они сюда попали, ни в тем более о том, что их здесь ожидало, Василицкий не знал, впрочем, как и Моноган. Иногда парень останавливался, прислушиваясь к шумам в лесу, но всякий раз, ничего не дождавшись, возобновлял шаг. Моноган шла по солнечной стороне, нетрудно было догадаться, что там легко изныть от жары. Браю повезло больше, он находился под тенью деревьев. Позволяя ей передыхать, Василицкий подошел к дереву, делая очередную "паузу" в их бессмысленном походе по берегу, расстегнул штаны и принялся "сливать лишнее".
- ВАСИЛИЦКИЙ! - окрикнула его Моноган. Ну естественно она не может подождать, пока человек нужду справит. Или это вызвано ее любовью к нему - Василицкий всегда считал, что Эш еле сдерживается от того, как сильно хочет его. - ВЕРЕВКА ЕСТЬ?! ИЛИ ТРОС?!
Досадно. Вопрос не касался ничего пошлого, а ведь обидно. Обернувшись, Брай проорал, что у него есть веревка. У них полностью отсутствовала прежняя экипировка, ни оружия, ни гранат, ничего. Но Василицкому нечего было беспокоиться на этот счет. Он являлся одним из сильнейших биотиков среди людей, если Моноган и требуется пистолет, чтобы прикончить кого, то ему достаточно хорошенько разозлиться. Встряхнув конец, Брай застегнул штаны и вернулся к кромке воды, доставая веревку и раскручивая ее:
- ВАС ПОНЯЛ, МЭМ! - неопределенно махнул рукой парень, делая едва заметный поклон в сторону Эшли, что было вызвано его очередной издевкой то ли касательно возраста Моноган, то ли касательно ее служебного положения. Моноган подготовилась. Брай ждал.
- ТЯНИ! - рявкнула солдат.
Василицкий закатил глаза с сарказмом подумав, что нет, блин, он ее нахрен тут бросит, пусть тонет в ледяной воде, командирша несчастная. Моноган разбегается, а адепт тем временем наматывал конец веревки себе на руку, чтобы случайно не выпустить ее. Обвязав ее с локтя по запястье, Брай крикнул:
- ДАВАЙ!
Моноган с силой отталкивается от берега и прыгает в воду. Ее одежда мгновенно намокает, утяжеляя и без того не слабый вес. Течение тут же подхватывает ее и стремительно уносит вправо, по инерции Брая тянет следом. Выругавшись, он успевает упереться пятками в песок. Веревка до адской боли впилась ему в кожу, было такое ощущение, что он пытается вытащить настоящий танк. Господи, да что ж ты жрешь, Моноган! Помимо неудобств с излишним жирком, Эшли принялась еще и брыкаться. Ее резкие телодвижения были вызваны либо страхом захлебнуться, а следовательно захлестнувшей ее паникой, либо желанием "помочь". В голову лез только мат. Как только брюнетка показалась на поверхности, Брай с раздражением проорал:
- ХВАТИТ, БЛИН, ДЕРГАТЬСЯ! ТЫ МНЕ ТОЛЬКО МЕШАЕШЬ!
Следом, почувствовав еще один толчок, у Брая выскальзывает веревка, и ему приходится снова подтягивать к себе напарницу. С каждым перехватом веревки, Василицкий делал моток на руку, чтобы исключить повторений "срывов". Было такое ощущение, что ладони объяты огнем, но несмотря на боль, адепт продолжал подтягивать все ближе к берегу солдата. Пользоваться биотикой он не хотел - мало ли что их еще ждет впереди, ему стоит поберечь свои божественные силы. Наконец, оставалось совсем чуть-чуть, Брай подбежал к берегу и сделал последний рывок, вытаскивая Моноган из реки. Девушка буквально падает ему в руки, и Василицкий ее даже успевает почти что с заботой приобнять, как вдруг...
- ЭТО ЧТО ЗА ХЕРНЯ? - схватив Эш за плечи и отстранив от себя, рявкнул адепт. У нее был нож. Нет, настоящий железный меч. Брай в кровь себе разодрал руки, чтобы протащить через реку металлические игрушки Моноган? - Иди ты, Моноган, - объявил Вас, складываясь пополам и тяжело дыша, - я думал слона тащу. Я тебе ишак что ли, нахрен брать этот тяжеленный хлам?
- Что-то мне поплохело, - произнесла Эш. И хоть Василицкий был не из сентиментальных людей, тут же выпрямился и посмотрел на напарницу. У них есть спирт и панацелин, Эшли предпочла спирт. Тратить на нее святое! Пошутил про себя Брай, но озвучивать шутку не решился, уж слишком паршиво выглядела сейчас солдат.
- Курить-то как хочется, просто мрак, скажи, а?
- Вообще, - усмехнулся Брай, которого уже мутило от нехватки никотина. Он протянул бутыль, Моноган сделала пару глотков, и Василицкий принял спирт обратно, закупоривая крышку. - В порядке? - поинтересовался парень спустя какое-то время.
Должна оклематься, решил Брай, и в тот же момент, как он выпрямился, в шею воткнулась какая-то тонкая игла, и глаза застилает темнота. Очухнулся адепт уже в совершенно другом месте, не слышалось ни воплей Моноган, ни шумящего потока реки. Повертев головой, Василицкий понял, что он связан. Валяется рядом с костром посреди чертовой поляны. На напротив - кроган.
- А... Очнулся... Свежее мясо! - изрекает гигантская ящерица, Брай моментом понимает, что дела плохи. Его взбесил тот факт, что не понимая, что вообще происходит, как и для чего он здесь оказался, он в итоге будет перевариваться в желудке ксеноса. И, кажется, это возмущенное заявление вылетело у него само собой, потому что кроган принялся болтать о том, что на него делают ставки.
- Кто делает ставки? Какого хрена здесь происходит? - парень проигнорировал весь красноречивый монолог о еде и перешел к вопросам насущным. По мере того, как кроган отвечал, Брай развязывал веревки с помощью биотики. Стало известно, что кроган - наемник, что он уже участвовал в этой "игре", более того, он любимчик неких зрителей, которые в свою очередь потребовали, чтобы человека столкнули именно с этим чемпионом. Чтобы узнать больше, Брай продолжал сыпать ксеноса вопросами, а тот оказался болтлив. В итоге, Василицкий узнал, что они - герои какого-то шоу, настоящей бойни посреди рая. - И смысл этих игр?
- Чтобы выиграть, - хмыкнул кроган, поднимаясь, - ты должен убить всех остальных.
Руки уже давно были свободы у адепта, он просто держал их за спиной, чтобы воспользоваться эффектом неожиданности, когда кроган решит, что пора ужинать. Швырнув в инопланетянина сгусток деформации, Брай тут же воспользовался броском. Соперника, понятно дело, не отбросило, но биотический взрыв, вызванный этими махинациями хоть на время его вывел из равновесия. Не теряя времени биотик развязал ноги и метнулся к ножу, что валялся неподалеку. Но кроган здоровенной рукой наотмашь отшвырнул адепта, и Брай, пролетев добрых несколько метров, упал на спину. Соприкосновение с землей тут же выбило из его легких остатки воздуха. В прямом бою крогана не убить, это Василицкий давно знал, ему требовался лишь нож и рюкзак. Из оружия у него ничего не было, а деформация помогала мало, потому что он слишком быстро восстанавливался: оставалось только играть на неповоротливости. Забыв о ноже, ксенос направился прямо на парня, ему не стоило бы ни малейших усилий прикончить его голыми руками. Брай изловчился, обогнул крогана и помчался в противоположную сторону, как раз мимо костра. Успев захватить рюкзак и нож, он сломя голову побежал в сторону леса.

Отредактировано Bray Vasilicki (9 февраля, 2014г. 12:13)

С момента последних “висячих” событий ничего не изменилось. Все тот же, казалось бы бесконечный лес собирался стать последним пристанищем Носка, если тот резко не поумнеет и не построит корабль из деревьев или не починит инструментрон. Впрочем сейчас волновал вопрос не как отсюда выбраться, а как тут выжить. О планете и ее обитателях Носок ничего не знал, не считая того, что они умеют ставить ловушки, а еще у них явные проблемы с азари. Может это какие туземцы одичалые? Но тогда кто его сюда забросил? И та азари, опять же. Кто-то ее убил и явно простым копьем синикожую не завалишь, а если вспомнить то, как ее отделали, можно с уверенностью сказать, что у нее не было и шанса на победу. Правда, она попала сюда так же как и Чай. Фантом был уверен в это на все сто, а что он тут точно не один, можно было и не сомневаться. Есть и другие. Но кто эти другие? Те кто без понятия как тут оказались и те кто собирался убивать. Пул не собирался становится чей-то жертвой, не сегодня. Между делом наступает ночь. А это двенадцать или больше часов нервотрепа. В темном лесу как-то непроизвольно начинает сосать под ложечкой. Носок старался настроится на внезапную атаку, что бы его не убили в доли секунды. Будь то животное или автор той ловушки. В голову сами по себе лезли мысли о ночлеге. Оно и понятно. Вот только где можно переночевать в лесу? Где? Учитывая, что первое знакомство с лесом для Чая случилось только сегодня. Может на поляне? Может тогда сразу поставить табличку “Я здесь!”. Нет, поляна не пойдет. Тогда наверное на дереве? Нет, это то же из серии тупых идей. Самая замечательная идея, которая пришла Пулу в голову – это попытаться не спать, оставив это занятия на утро. Сейчас он слишком беззащитен. Вот только, как не спать всю ночь? За день Чай не мало прошел и успел за это время устать, так что сейчас он был не в лучшей форме. Носок прокручивал в голове тот случай на заброшенной станции, когда хаски превращались в прекрасных девушек и дурили ему голову. От таких мыслей даже глаза не закрывались. Так что, на первое время нужно забивать голову этим, что бы не уснуть. А дальше… как пойдет.
Размышления фантома прервали черные силуэты впереди. Чай прижавшийся к дереву пытался рассмотреть впередиидущих. Человек и кажется кроган. Видно было плохо, так что он мог спутать человека и с азари, а может и это саларианец вообще. Но вот с кроганом ошибки точно быть не может. Первые разумные существа за сегодня. Первые живые, точнее. Они должны знать ответы на вопросы фантома, наверное. Пул ускорил темп, что бы догнать силуэты, но при этом старался быть как можно тише. Вроде как у него пока получалась. И теперь он мог сказать точно, что там человек и кроган. “Прижать одного и расспросить другого? Кроган меня в порошок сотрет. Так не выйдет, да и дезентегратор не работает.” – без оружия Чай был беспомощен, он слишком сильно устал для боя так что… попробовать мирные переговоры? Но никто не дает гарантий, что он не окажется на месте той азари. В любом случаи. Сейчас терять нечего. А что бы подстраховаться можно использовать лук. Стрелять из него Пул не умеет, но видимость создать может, наверное. Чай зашел за спину этой парочке и достал лук. Натянув тетиву и приготовившийся стрелять Носок уверенно крикнув в темноту:
- Стоять!
Всем своим видом он пытался показать, что общается с луком на “ты” и стрелял из него уже тысячу раз, но. Смотрелось это скорее всего не очень, темнота должна была помочь скрыть всю неопытность Носка в обращении с этим оружием. Да и что он будет делать, если они его атакуют?
Бросит лук и побежит. Двоих ему не убить.

Уже темнело. Кэти с сомнением смотрела на ускользающие лучи, дарившие последнее тепло сквозь густую листву. Бело-желтый свет сменился на огненно красный, ночь стала ощутимо ближе. Этим идиотским деревьям нет ни конца, ни края. Растут себе дико, мешаются. Цивилизованным людям явно так и хочется взять пилу и избавиться от этих деревьев.
- Не то что бы меня это касалось, но, возможно, это родители моей невесты меня так проверяют? Выживешь в лесу – получишь дочку. Я даже знаю, кто это придумал! Это все мамка Ан’Дах придумала! Она как увидела меня, сразу в лице такая переменилась и при разговоре едва ли не шипеть стала!
Стала намного холоднее, листья кустов, через которые пробивалась Джонс, резали открытые участки кожи и неприятно шелестели как наждачная бумага. Мешало абсолютно все. Начиная от неудобных в этих местах кроссовок, заканчивая поднявшимся ветром. Ссохшаяся грязь осыпалась с рубашки, застегнутой и заправленной в джинсы - это подобной шелухи наверняка появится сыпь.
- …А потом она мне такая заявляет, «Ты такой зеленый, вдруг ты болен?»
Хотелось есть, пить, а ноги шагали все с меньшей целеустремленностью. Скрол ковылял где-то на расстоянии пары метров, разглядывая каждое интересное растеньице. Палочку. Камешек. Оперативница Цербера, дожидаясь, когда он подойдет ближе, наблюдала за его движениями. Руки дрожат, колени подкашиваются, но он продолжает болтать, с каждой минутой говоря все более откровенный бред. Что-то про насилие между насекомыми, судебного пристава-жука-большого-такого и тещу-гусеницу.  Когда он упал, Ласточка даже не сразу поняла, куда он делся. Слившись с травой, ксенос лежал на животе, отупевшим взором глядя на травинку, и больших трудов стоило девушке его перевернуть на спину. С ужасом ощутив температуру его тела, Кэти растерялась. Простая перевязка не поможет с открытой раной – это логично, но что делать с раненым, кроме как тугой перевязки и того, что необходимо промыть рану…
Промыть рану!
Конечно, вряд ли поможет… Джонс, тем не менее, попыталась поднять зеленого, но тот начал кусаться и бодаться, подвывая от боли. С трудом подтянув ксеноса к ближайшему дереву и устроив среди корней, помогая привалиться к стволу, девушка выдохнула. На вид хлипкий лупоглазик был легким, а весил, наверное, намного больше самой Мартлет.
- Эй, ты меня слышишь? – оперативница припала на колени рядом с дрожащим и бормочущим что-то соларианцем. – Скрол, как себя чувствуешь?
Он лишь что-то шептал про насекомых из-под полу опущенных век. Бабочки ползают, червяки летают. Кэти осторожно развязала узел на плече пострадавшего и опустила окровавленную ткань. К горлу подступила рвота, а в носу опасно защипало, голова тут же заныла, порождая панику. Рана не кровоточила больше так сильно, но даже в зависшем сумраке был виде бело-желтый гной, окутавший края колотой дыры. Через силу сглотнув Джонс стала судорожно соображать. Помочь нечем, лишь вода, фляга, выуженная из рюкзачка девушки, сможет немного ослабить боль. Временно. А вода ли?
На вкус – обычная вода, малышка Джонс, приложившись к фляге, сделала пару глотков, что бы смочить горло, и поделилась с лихорадящим ксеносом. Последний же едва мог пить, дрожал и пытася поблагодарить заранее, но вполне отчетливая боль в его глазах из-за расплесканной по груди воды не давали оснований разозлиться за такое расточительство. Остатки, а это половина фляги, ушла на то, что бы попытаться вымыть гной из раны, смахивая ее потерпевшей крах перевязью из водолазки. От вони мутило и застилало глаза. Словно вырвало кого-то почти полностью переварившимся завтраком, но теперть придется в другом случае. Фляга опустела, а гной остался глубоко в ране, грозящийся уже через каких-то полчаса вылезти наружу.
Опустился сумрак. Саларианец, перевязанный вновь оторванным рукавом, ушел в неспокойную дремоту, вздрагивая конечностями словно котенок, что во сне убегает от кого-то.
- Ауууу! Помогите, пожалуйста! – протяжно, поднявшись на ноги, провыла Кэти, в надежде, что кто-нибудь услышит, но криком она лишь вспугнула стаю птиц. От вопля зашевелился и лес – не каждому нравится, когда его будят не самым приятным голосом.
В животе голод зафырчал, напоминая девушке о том, что она давно не кормила внутри своего зверя. Вспомнив о печеньках в рюкзаке, девушка, вернувшись к саларианцу и сев рядом, выудила упаковку твердых печений. На столько засохших, что, казалось бы, ими можно убить кого-нибудь.