Аквариумы протягивались вдоль стен, обтянутые гирляндами с фиолетовыми огнями. Плавающие зеркальные рыбки глазели на посетителей ресторана маленькими глазками, выжидая времени кормежки. Белоснежные облака шифоновых штор нежно обнимали ножки столов из светлого матового дерева. В большой зале, где сквозь прозрачные аквариумные перегородки посетители могли наблюдать искаженные силуэты друг друга, двое людей уединились в самом закутке с аквариумом в одной стене, и серебряной росписью на другой.

Мягкие кресла удобно подпирали спины сидящих. Воздушное платье девушки, вздымалось при каждом движении, будто на ней была одета мыльная пена. Шелк цвета вечерних сумерек поблескивал в приглушенном свете также, как море блестит под лучами закатного солнца. Возле стены с расписными серебряными узорами, за спиной девушки, находилась вешалка, с покоившейся на ней белым манто. Искусственный мех по отделки слишком походил на настоящий и стоил лишь на пару сотен кредитов дешевле. Такая одежда скорее была для форсу, нежели для тепла. Из-под манто выглядывала кожаная сумочка, такая малнькая, что в ней могли поместиться лишь ключи от аэрокара, да нехитрый электронный носитель.

Брайа сидела откинувшись на спинку стула. Завитые локоны, ниспадавшие до самой талии, рассыпались по плечам, прикрывая обтянутую платьем грудь. Фаулер-младшая любила хорошо выглядеть, но на серьезные встречи предпочитала одеваться не броско, по-спортивному, чтобы расплыться в памяти заказчика невзрачным пятном. Сегодня же весь ее внешний вид говорил о том, что она занимается не работой.

Мужчина, сидевший напротив девушки с белыми кудрями, смотрел на нее, сложа руки домиком. Между ними на столе лежал букет белых роз, завязанных пурпурной лентой. Подошел официант в синем пиджаке и, слегка наклонившись, поставил перед девушкой большой бокал с чем-то игристым. Мужчина что-то указал ему в меню и официант, кивнув, бесшумно, как плавающие рыбы в аквариуме, удалился выполнять заказ на еду. Он смотрел на Брайю выжидающе, улыбаясь уголками глаз. В голубых глазах, ясных как Нью-Йоркское небо по весне, играл заметный огонек. Брайа смотрела то на него, то на цветы, и не могла понять, чего он ждет, чтобы она ответила. Цветы ей никто не дарил раньше, поэтому этот сильный жест был для нее приятен. К тому же, она была убеждена, что в современном мире подарить цветы, это гораздо серьезнее, чем переспать.

- Тебе нравится? - спросил мужчина. Его рука двинулась к руке Брайи, покоившейся на столе ладошкой вниз. Смуглые пальцы ласково коснулись ее ногтей, погладили подушечками кисть. Его ладонь уверенно опустилась на ее, но Брайа не дернулась, не высвободила руку, сделав вид, что не замечает происходящего.
- Они же искусственные, - печально заметила она, глядя на расцветшие розы, один в один идентичные натуральным, как сок из тетрапака.
- Да, - согласился мужчина, снисходительно улыбаясь. По возрасту он мог быть Брайе отцом. - И поэтому ты сможешь хранить их целую вечность, - его пальцы вновь принялись гладить ее кисть.
- Мертвые цветы принято дарить мертвым людям, - Брайа пожала плечами и шелк платья блеснул серебряными искорками. Это заявление было смелым, поскольку она боялась Алекса Мёрфи, расстегнувшего только что пару верхних пуговиц рубашки. Чувства к нему Брайа испытывала столь смешанные, что временами сама не понимала, где заканчивает страх и начинается влечение.
- Эти цветы сделаны из тонкого силикона, поэтому на ощупь как настоящие. Я хотел, чтобы тебе понравилось, - Алекс наклонился к ней, а Брайа отодвинулась назад, чтобы, не дай бог, их лица не оказались на одном уровне.

Мне не нравится. Саманта бы никогда не подарила мне бутафорию.

- Спасибо. - Сдержанно ответила Брайа, высвободила руку из-под загорелой ладони Алекса, и отпила из широкого бокала. Тут она вспомнила, что в этой игре, затеянное ею с мужчиной напротив, ей предоставлена роль, в которой нужно переступать через себя, чтобы казаться такой, какой нужно. Поэтому она улыбнулась, и в благодарность за подарок, пощупала силиконовые лепестки белых роз. На ощупь они были как настоящие.

Alisia Keyes - Fallin

Стоило Брайе повернуть лицо, чтобы не смотреть на Алекса, как ее взгляд встретился с Рут. В глазах шпионки было непонимание и еще нечто такое, от чего Брайа едва удержала себя, чтобы не броситься к ней и объяснить все-все.

О нет, Сэм, милая, как не во время!

Брайа почти всегда находила время для любимой девушки, поскольку та не часто радовала своими визитами. Блондинка относилась к этому с понимание, не требуя от Саманты внимания больше, чем та могла дать. И все же, увидеть ее здесь, в момент, когда Брайа сидела с Алексом в обстановке, похожей на спланированное свидание, было не совсем тем, чего бы она хотела сейчас.

Быстро поднявшись на ноги, девушка перевернула бокал. Белое вино перелилось на ее воздушное платье, растеклось лужицей по столу.
- Бони, в чем дело? - мужчина поднялся вместе с ней, обеспокоенно следя за тем, как Брайа наспех снимает с вешалки белое манто.
- Алекс, мне надо бежать, - объясняла Брайа, отцепляя тонкий ремешок сумочки с крючка вешалки. Мужчина оглянулся, заметив спину удаляющейся Рут. Он не мог понять, что вызвало такую реакцию в его собеседнице, которую под предлогом неформальной встречи он пригласил на свидание.
- Эй! - он поймал Браю за предплечье, когда она, уже одетая, намеревалась проскользнуть мимо него. - Ты бежишь за той девчонкой? - черная бровь мужчины взметнулась вверх. - Кто она? Хотя бы объясни.
- Это моя подруга, - ответила Брайа, хоть и не собиралась давать понять, что знакома с Рут. Мысленно выругав себя за это, она повернулась к Алексу и осторожно высвободила руку из его мягких, но прочных пальцев. - Слушай, мы не виделись с ней тысячу лет. Видимо, она подумала, что будет лишней в нашей компании, и ушла даже не поздоровавшись.

Нельзя, нельзя рассказывать ему про Саманту! Если он узнает, что у меня есть люди, которых я люблю, он сможет их забрать. Нельзя давать ему даже повода думать об этой возможности!

- Так позови ее, пусть присоединится к нам, - сухо ответил Алекс. В его глазах металось голубое пламя. Он не хотел растрачивать такой вечер на подружку Брайи, которая взбудоражила ее своим мимолетным появлением больше, чем он за несколько месяцев знакомства.
- Да, конечно! Это и собираюсь сделать, - проговорила Брайа, готовая бежать, но Алекс, обхватив ладонью ее шею с ниткой перламутрового жемчуга, притянул к себе так близко, что она почувствовала запах его парфюма, сладко-горький как аромат апельсиновой корки. Ее сердце сделало сальто, и она, как бы второпях отодвигаясь, изменила свое решение: - А вообще, мне нужно ее подготовить, она слишком стеснительная. Давай перенесем встречу втроем на другой раз, ладно? Не думаю, что сегодня у нее получится.
- Как скажешь, принцесса.

Твою мать, - судорожно думала Брайа, когда он, обнимая ладонью ее шею, погладил большим пальцем ее розовую щеку. В этот момент Бони захотелось убить его с особой жестокостью. Она пересилила себя и выворачиваясь от вынужденных объятий, бросила, скрываясь за стеной с аквариумом:
- Увидимся на сеансе.
- Непременно, - подтвердил Алекс, глянув на время на своем "ролексе". Его несколько удивило, что Брайа, бежавшая за подругой, так спешила, что остановилась на полпути от выхода из ресторана, чтобы снять туфли на высоченных каблуках.

- СЭМ! - крикнула Брайа своей девушке, которая уже растворялась в толпе людей. Прикусив язык, и вспомнив, что Сэм настоятельно просила не называть себя по имени в людных местах, она побежала и снова крикнула: - Рут! Постой! Она догнала Рут, и согнулась пополам от бега, тяжело дыша. В одной руке находилась пара туфель цвета слоновой кости. Подняв глаза на любимую, Брайа сначала хотела начать с извинений, но решив, что извиняться ей определенно не за что, постояла молча несколько секунд, переводя дыхание. Саманта выглядела очень элегантно в своем черном платье. Брайа редко видела ее в вечерних нарядах.
- Рут, милая моя, почему ты ушла? - обеспокоенно спросила Брайа. Она думала, что это был прилив ревности, но не могла понять, как любимая девушка могла приревновать ее пусть и к красивому, но престарелому мужчине. К тому же, она не делала ничего такого, чтобы вызвать подозрения в своей неверности. Не дожидаясь ответа, Бони обняла свою девушку, зацеловав ее прохладную щеку.
- Какая же ты красивая сегодня, - вырвалось у Брайи, когда она, разжав объятия, рассмотрела Рут.

Алекс Мёрфи удивился еще больше, когда проследовав за Бони, обнаружил ее обнимающей незнакомку. Он подошел из-за спины блондинки, и Брайа заметив его, смутилась. Ей стало невероятно стыдно перед Рут за то, на что походила их с Алексом встреча. Одновременно с этим, Брайе сделалось стыдно перед Алексом, за то, что он увидел ту сторону ее жизни, которую никогда не должен был видеть. С покрасневшим лицом, она бросила на Мёрфи недовольный взгляд.

- Ты забыла, - как бы оправдываясь проговорил он, протягивая букет белых искусственных цветов.
- Они же не настоящие! - как бы тоже оправдываясь ответила Брайа.

Гори в аду, Алекс.

Алекс сделал вид, что не обратил внимание на слова Бони. Он протянул правую руку с "ролексом" на кожаном ремешке Саманте.
- Вы подруга Бони? - спросил он, не зная, настоящего имени Фаулер. Глаза его улыбались, но губы оставались плотно сжатыми.

Отредактировано Braya Fowler (20 сентября, 2013г. 19:48)

Надо же, мне Бони о тебе тоже ни слова не говорила.

Алекс бросил взгляд на блондинку и уже повернувшись лицом к ней не без интереса спросил:
- "Брайа"?
Брайа опустила глаза, прикусив губу. Она выглядела как ребенок уличенный в воровстве сладостей. Мужчина улыбнулся ей, как бы говоря "потом все объяснишь", и вновь повернулся к Рут. Правая рука с "ролексом" на кожаном ремешка скользнула во внутренний карман темно-синего пиджака из прочного шелка, другой рукой он сжимал искусственные цветы, перевязанные пурпурной лентой. Только сейчас Брайа заметила, что его костюм по цвету и фактуре очень гармонирует с ее платьем, хотя они не договаривались о соответствии одежды заранее. От этой мысли по телу пробежал холодный озноб. На миг ей показалось, что Алекс сейчас достанет пистолет и выстрелит в Саманту. Она не заметила как по лицу заструилась биотика, но ощутила прилив энергии и готовность к действию. К ее облегчению Алекс извлек из кармашка визитку с номером связи на обратной стороне и протянул ее Рут. Алекс Мёрфи. Психотерапевт.

- Я работаю с вашей подругой уже три месяца. - Он с вызовом посмотрел на Рут, так и не поняв до конца, кем она приходится Бони. Сестра? Кем бы ты ни была, я не позволю тебе портить мой план. Тем более, что я почти знаю, зачем милашка Бони меня нашла. - Вы уж извините, но вы нас немного отвлекли, - сказав это Рут, он протянул Брайе цветы так, что ей пришлось их взять. - Поставь их в горячую воду и они буду благоухать всей гаммой ароматов роз.

Девушка с темными волосами ему не понравилась, хоть и выглядела весьма женственно. В ней чувствовалось что-от неприятное ему. Может это из-за того, что она так смотрит на меня, а может... между ней и Бони определенно какая-то связь. Родственная или же они любовницы? Ха, есть способ это проверить. Развеселившись собственной мыслью, Алекс улыбнулся самому себе и произнес:
- Что ж не буду мешать вашей девичьей компании! Бони, я жду тебя в понедельник. Как обычно. - Он подмигнул ей, улыбаясь на одну сторону. - А вообще, приходите вместе. Подруги должны поддерживать друг друга, не так ли? - обняв блондинку за талию, он легонько коснулся губами ее скулы. - До встречи, Брайа. - Сделав акцент на последнем слове, Алекс повернулся и двинулся прочь.

Триста кредитов за цветы, а в ответ "они же не настоящие". Другая бы восхищалась ими весь вечер... Ах, Бони, Бони...

Брайа краснела, светилась биотикой, потом бледнела и дрожала от всего, что происходило на ее глазах. Ей было крайне неловко, что Алекс и Рут вообще встретились и увидели друг друга. Теперь ей не обойтись без объяснений перед любимой, которые были бы для нее пыткой с крайней степенью страдания. Не менее неприятный разговор ее ждал с Алексом, который как психотерапевт, желал знать все состояния и переживания своей пациентки, и врать ему, что Бони и так делала по-дилетантски, было трудно.

Прижимая к груди букет белых роз, которые почти не отличались от настоящих, Брайа ошеломленная поцелуем Алекса, вышла из ступора, как только его темно-синий пиджак скрылся в толпе. Она гневно бросила букет наземь, и села на бордюр, не боясь замарать воздушное платье. Обувая туфли цвета слоновой кости, Брайа думала о том, как спасти уничтоженный вечер. На улице играла музыка, и Бони, невольно прислушиваясь, не могла прийти в себя от выходки своего психотерапевта.
- Да пошел он... - буркнула она под нос, вставая и отряхивая платье. - Рутик, давай уйдем отсюда. Куда-нибудь, лишь бы подальше. Рут?

Отредактировано Braya Fowler (23 сентября, 2013г. 12:36)

Оказавшись в съемном номере Рут, Брайа мысленно оценила его как "милое местечко с древним телеком". Телевизоры на тумбочки уже лет сто никто не ставил, вешая их на стену. Не смотря на это, Брайе показалось это трогательным возвратом к старому. Скинув верхнее манто, она присела на кровать, подождав, пока Саманта сделает тоже самое.

Сейчас она спросит, - подумала Брайа и дрожь пробила ее изнутри.

- Расскажи мне, что произошло, - не заставив долго ждать поинтересовалась Рут. Тон ее бархатного голоса был ласковым и таким приятным, что Брайе сейчас, как никогда, хотелось слушать и слушать, не говоря ни слова. Она опустилась с кровати на пол, обняла ноги Рут, положив голову на колени. Непробиваемая тишина накрыла комнату, как будто все звуки растворились в вакууме.  Что рассказывать? С какого момента начать? Сэм, любимая моя, ну зачем ты появилась в том ресторане? Разве нельзя было сначала позвонить? Брайа крепче обняла ноги Рут и легонько поцеловала голую коленку. Ей казалось, что прошла целая вечность прежде, чем слова вышли из нее, тяжелые и отрывистые, словно перекаты дорожного щебня.
- Мы познакомились месяца четыре назад, возможно, меньше. Но встречаемся месяца три, да. Как Алекс и сказал, - она перевела дыхание, не поднимая головы с коленей Рут, поспешила исправить небрежно брошенное слово. - Встречаемся не в том смысле как любовники, а просто... мы работаем, что ли. Два раза в неделю мы видимся в его офисе и разговариваем о разных вещах. О книгах, о чувствах, об ощущениях. О том, почему мы становимся такими, какие есть. О разном вообщем. - Пожав плечами, Брайа замолчала, подбирая слова. - На сегодня он пригласил меня в ресторан, потому что сказал "Нам надо сменить обстановку". Я нормально к этому отнеслась, потому что не имею на него видов как на мужчину. А дальше... ты знаешь. - губы вновь коснулись коленки Рут.

Все-таки хорошо,что ты здесь.

Поднявшись на ноги, Брайа подошла к окну. Улица переливалась разноцветными огнями рекламных вывесок. Вечерний Нью-Йорк выглядел загадочно, маня испробовать своей ночи в клубах и ресторанах. На душе было до омерзения неприятно. Тот факт, что Брайа рассказала Рут лишь часть своей истории, мешал ей как грязь прилипшая к ботинкам после прогулки в слякоть. Она хотела бы все выложить как на духу, но в таком случае это представляло для нее решение двух задач: страх того, будет ли после этого Рут смотреть на нее теми же влюбленными глазами, и страх того, что, изложение всех подробностей, можно приравнять к просьбе о помощи, а этого Брайа стеснялась так же, как и первого.

На сколько легче мне было бы, сиди сейчас передо мной Тристан, - думала Брайа, делая вид, что увлечена рассмотрением пейзажа мегаполиса. - Брат всегда примет, чтобы я ни натворила, потому что он брат. Хотя,я ничего такого не натворила, - рассуждала Брайа, оправдывая себя, поскольку Тристану так же не было известно об ее отношениях с Алексом Мёрфи. - Всего лишь связалась с бывшим сатанистом, которого разыскивают в двух штатах, и не сдаю его полиции. Ничего ведь страшного...

Резко развернувшись, будто вспомнила нечто важное, Бони подошла к Рут, сев на пол возле кровати, вновь обвила руками ее ноги, преданно заглядывая в глаза:
- Сэм, любимая, послушай меня внимательно. Мне трудно сейчас говорить с тобой об Алексе, но я все расскажу тебе позже. Обещаю. Мне нужна еще одна встреча с ним. Я долго его искала и теперь, у меня есть достаточно доказательств... - она замолчала, понимая что сказала лишнее, то, что не собиралась говорить. - Одна встреча, Рут. И я расстанусь с ним навсегда. Мне нужно с ним поговорить. Я всего лишь ищу ответы.

Самые сложные слова в мире, как говорил отец Брайи, это я люблю тебя, помоги мне, прости меня. Сейчас девушка ощущала, что хочет сказать их все сразу, наперебой, выстрелить ими в самое сердце, снять с себя тяжесть недомолвок и сомнений. И если проговорить первое, она считала просто не кстати, то произнести второе и третье ей мешала незримая кость, не дающая шее согнуться, - гордость.

Брайа долго смотрела в глаза Сэм, но потом все таки отвернулась, сев на кровать бок о бок с любимой.
- А ты не боишься того, что ты можешь найти? - спросила Рут и Брайе показалось,что эта девушка всегда будет с ней и за нее. Она будет переживать ее неудачи как свои, радоваться ее победам, будет волноваться, если Брайа не позвонит, не потому, что хочет контролировать ее, а потому, что будет переживать не случилось ли чего... Ты могла бы просто сказать "Окей, поговорим, когда будешь готова." Но ты не такая. Отчасти поэтому я люблю тебя.
- Да чего тут бояться, Рут? Хуже уже не будет, - она тихо хихикнула, но тут же замолчала, чувствуя как щеки розовеют.
- ...не ты играешь с Алексом, а он играет с тобой, - будто сквозь сон слышала Брайа, углубившись в свои мысли. -  Если это окажется новостью для тебя… на что ты тогда рассчитываешь?
- Он играет со мной с первого дня нашей встречи, - просто ответила Бони, как будто так и должно было быть, как будто она ждала этого с самого начала их отношений, знала это и не собиралась сопротивляться. Брайа повернулась к Саманте, взяла ее ладонь в свои, спросив: - Ты позволишь? С разрешения Рут, блондинка воспользовалась ее омнитулом, чтобы через экстранет войти в сеть и выудить первую попавшуюся запись из своего закрытого блога касательно Алекса Мёрфи.
- Он записывает все наши беседы. Вроде так положено делать с каждым пациентом. Он записывает себе, а я себе, - Бони улыбнулась. - Здесь ничего такого, просто хочу тебе показать, что я понимаю, с каким засранцем имею дело.

Выключив запись, Брайа наивно полагала, что разговор закончится, как Рут спросила:
- И почему не хочешь сказать мне?
Они сидели в темноте, при выключенном свете. Глаза привыкли к ночи, легко различая силуэты и даже мимику. Зрачки Брайи на долю секунды сверкнули синей биотикой. Быстро поднявшись на ноги, она повернулась спиной, скрестив руки на груди. Вспышка гнева исчезла также быстро, как и появилась.
- Потому что информация - самый опасный товар. Пока у тебя нет информации, никто не представляет для тебя угрозу, а как только она появляется - сразу находятся те, кто хочет забрать ее любой ценой, - слова получились сухими как осенние листья, Брайа буквально чувствовала, что это не то, что она хочет и должна говорить. Собравшись с духом, она повернулась, продолжая стоять в той же позе, облокотилась на стену, глядя на Рут. Только сейчас Брайа задумалась, что ее девушке тоже не просто и она заслуживает имеет право знать.
- Алекс Мёрфи, - Брайа смотрела в пол, хоть и повернулась к Саманте, - десять лет назад переспал с моей мамой, а после убил, - ей было страшно произносить "изнасиловал", поэтому она использовала другое выражение. От этого разговора тошнота подобралась к горлу. Видимо, теперь стоило объяснить для чего и как она его нашла, хоть Брайа и видела Алекса тогда, когда все произошло, она долго сомневалась он ли это, поскольку не запомнила его лица. Медленно Брайа сползла по стенке, мягко опустившись на пол. Она много раз прокручивала случившиеся события в голове, особенно, когда встретила Мёрфи, но никогда они не имели на нее такого сильного влияния, как сейчас, когда она произнесла это перед Рут. Чувства ее походили на те, как если бы ее повели по подиуму без одежды. Сейчас Сэм скажет, что я законченная идиотка и она не хочет иметь со мной ничего общего...
- Но я не собиралась его убивать! - вдруг сказала Брайа, сидя на полу. Это было правдой от части, убедившись, что Алекс тот, кого она ищет, Брайа была готова вырезать ему сердце. - Я хочу, чтобы он понял свою вину... и извинился за то, что сломал мне жизнь.

Она сидела обняв колени с низко опущенной головой.
- Он творил такие вещи, что диву даюсь, как его земля носит. Если понести информацию, что мне удалось найти, в полицию, его засадят лет на сто. Если поймают, конечно. Но если арест не заставит его раскаяться, то это ни к чему.

Отредактировано Braya Fowler (25 сентября, 2013г. 00:54)

Rolling Stones - Gimme Shelter

Брайа сидела на полу, запустив пальцы в волосы, слушала Рут, стараясь не перебивать, хотя слова так и рвались наружу.
Отступиться?! Да ты, видимо, шутишь… сейчас я к нему особенно близка. Я не могу упустить этот шанс.

- Я не стану прятаться за твоей спиной! - упорствовала Брайа. - Вот не зря я не хотела рассказывать об Алексе ни тебе, ни Тристану. А сейчас ты мне особенно напоминаешь брата. Если бы он узнал, что я ввязалась в это дело, то помешал бы мне любым способом, - она махнула рукой, не желая продолжать разговор. После того, как Брайа встретилась с братом спустя восемь лет разлуки, он всячески интересовался ее жизнью; часто звонил, спрашивал с кем она общается и где бывает; на какие сделки подписывается и почему не завтракает. Стоило Брайе заикнуться о знакомстве с человеком противоположного пола, как Тристан тут же желал видеть его фото, знать его биографию, род занятий, место жительства, привычки и код социального страхования. Рут сейчас довольно корректно спросила об Алексе, но ее речь, что это опасный типа, навела Брайю на мысль, что Саманту пора познакомить с Тристаном, чтобы они смогли на пару контролировать ее жизнь. Сэм, ты так сейчас похожа на Триса... вызываешь во мне те же гневно-приятно-терпеливые чувства, - подумалось Бони; она откинула голову назад, закрыв глаза. Улыбка осознания подуманного расползалась по лицу.
- Саманта, - проговорила девушка, не открывая глаз, - ты - моя семья. Ты знаешь об этом?

Она поднялась, подошла к Рут так легко, словно не касалась пола. Платье брызнуло искрами в тусклом свете луны из окна. Тонкие ладони обняли лицо шпионки, Брайа нежно прикоснулась губами ко лбу. Мягко прижав Рут к себе, она заговорила спокойно и уверенно:
- Ты ведь знаешь, что я не отступлю.
Этот разговор был для нее трудным, неприятным и местами слишком щекотливым. Осознавая свое уязвимое положение, Брайа больше всего на свете боялась выглядеть жалко. Ей хотелось показать, что она хоть что-то может сама, не нуждаясь в покровительстве, что в корне было не так.
- А еще не позволю действовать тебе одной. Ты, конечно, невероятный профессионал, в чем я ни на кредит твоей премии не сомневаюсь, но если я сейчас отдам Алекса в твои руки, то впредь буду все скидывать на тебя, – мимолетная улыбка пробежала по ее лицу, губы мягко коснулись переносицы Рут. Внизу живота появилась приятное дрожание, когда реснички Сэм задели мягкие губы Бра. Она повалила любимую на постель, прижившись к губам  долгим чувственным поцелуем, прервав который, Брайа перенесла сотни кратких касаний губ на плечи. Прямо здесь и прямо сейчас… Хотя, кажется, не самое подходящее время. Может, потом? На секунду она остановилась. А если «потом» никогда не наступит? Любовно проведя языком дорожку от шеи до мочки, она, поцеловав ушко Рут, стягивая бретели платья с плечей.

Опустив голову на грудь Рут, она лежала думая о том, что это самый приятный момент за долгое время.
- Нам нужен план, - вдруг произнесла Брайа. – Обычный, похожий на правду план.
На сколько легко Брайа переключалась с одного на другое, сейчас ее мысли были заняты не только любимой девушкой. Алекс так или иначе всплывал в ее сознании.

Нежась поглаживанием ласковых пальцев, Брйа закрыла глаза от наслаждения. Ей казалось, что они летят между звездами на шелковом облаке звездной пыли. Она ответила Рут мурлыкающим голосом, боясь прервать приятную негу:
- Вместе? Мы пойдем вместе? - До чего же хорошо осознавать, что у тебя кто-то есть. Человек, способный распутать твой клубок проблем и, что еще важнее, готовый его распутать для тебя. Брайе нравилось, когда Рут брала контроль над ситуацией. Блондинка была из тех, кому постоянно нужен кто-то старший и более опытный, чтобы направить в нужную сторону. Сейчас Брайа поймала себя на том, что готова слушаться Саманту также покорно, как и старшего брата. С Тристаном она могла спорить, обижаться на него, капризничать и отказываться от того, что он предлагал, но в итоге, всегда подчинялась ему, делая так, как он скажет. Потому что он родной, а значит плохого не посоветует. Также обстояло и с Сэм, которая, к восхищению, Брайи, всегда знала, что делать.

Губы поцеловали открытое плечо шпионки, рука любовно скользнула под платье, поглаживая внутреннюю сторону бедра.
- Я думаю, он очень захочет поговорить с тобой. Твое появление сегодня было для него неожиданностью. Думаешь, он догадался, что ты моя девушка? - она поцеловала любимую в шею и уже коснулась пальцами нижнего белья, когда Сэм спросила, где находится офис Алекса. Вздохнув, Брайа откинулась на спину. Этот засранец портит мне планы даже на расстоянии!
- В старом небоскребе, самом высоком на Бродвее, с длинным шпилем на крыше. Ты наверняка была там. Из окна видно половину города, а в сквере находится парк.
Она улыбнулась, уставившись в потолок. Каждый раз, подъезжая к офису Мёрфи, она выходила раньше на целый квартал, чтобы пройтись пешком через зеленый парк, где остановился передвижной цирк. Жонглирующие акробаты, карусель в разноцветной гирлянде, фокусник с кроликом в шляпе... ради этого стоило пройтись пешком даже на высоких каблуках.
- Ты убьешь его? - вдруг спросила Брайа, повернувшись к Рут. Она убрала прядь волос, упавших на лицо девушки. В ее планы не входило убийство Алекса, хоть она и ненавидела его, сама мысль об убийстве горчила во рту, отдаваясь неприятным привкусом. Хотелось, чтобы он понял свою ошибку и хотя бы раскаялся в содеянном, но Брайа понимала, что это также нереально, как усадить его на карусель в сквере...
- Только я очень тебя прошу, - заговорила Брайа, положив голову на грудь Рут. Ее сердце стучало равномерно, отбивая точные тук-тук, тук-тук. Брайа, обняв одной рукой талию, прижалась к девушке, услышав, как сердце дернулось тук-ТУК-тук, и вновь пустилось отбивать привычный ритм. Это волшебно. - Если мы отправимся вместе, можно я войду в офис одна?

ТУК-ТУК-ТУК-ТУК вырывалось из груди теперь уже ее собственное сердце.

- Если у тебя что-то не получится, он убьет тебя, он может это сделать. Ты просто подожди меня за дверью. Я обещаю, я поговорю с ним быстро и вернусь, - казалось бы, Брайа все поняла, что ранее было сказано Рут, но теперь она вернулась на исходную, не желая воспринимать реальность как таковую. Все еще убежденная, что ситуация решится разговором, она прикрывала страх перед Алексом гордостью, уверенная, что должна сама поставить точку в этом деле.

Азари обвила ногами талию мужчины, сидевшего на бархатном диване. Сделав последние несколько движений бедрами, она остановилась, когда его ногти до крови процарапали ее фиолетовую спину. Поцеловав ложбинку между грудей, он прошептал "Бони", представляя на себе совсем другую. Ему хотелось сейчас намотать на кулак ее белые волосы, оттянуть голову назад, чтобы наслаждаться видом подставленной шеи. Целовать ее там, где по венам стучит жизнь, а после разрезать, порвать кожу на месте каждого поцелуя, слизывая кровь, как делают животные, зализывая раны. Он поднял руку к голове азари, но пальцы коснулись твердых щупалец, никаких волос. Поцеловав азари в плечо, он прогнал ее легким шлепком. Надев брюки, когда она встала, Алекс полез во внутренний карман синего пиджака и достав оттуда трубку принялся набивать ее табаком. Азари, накинув прозрачный халатик, развалилась в кресле, плеснув себе виски в стакан со льдом.

- Значит, Бони? - просила она, запивая сказанное виски, будто слова были неприятными на вкус. Азари сидела, закинув одну ногу на подлокотник, вторая уперлась в лакированный пол. Прозрачный шифоновый халат, небрежно завязанный шелковым поясом, обнажал бедра.

В ответ Алекс улыбнулся на одну сторону лица своей фирменной улыбкой. Подкурив трубку от газовой свечи, источающей зеленое пламя, он затянулся во все легкие и выпустил облако сизого дыма.
- Моя пациентка, - ответил он, глядя на азари сквозь дым. - Ревнуешь?
- Ты мне платишь за ревность. Добавь кредитов и я устрою прилюдную истерику. - Усмехнувшись, азари вновь отпила из широкого стакана. Халат упал с одного плеча, обнажив фиолетовую грудь, ткань зацепилась за торчащий сосок. - Что ты хочешь с ней сделать? - вдруг спросила азари, глядя Алексу в глаза. Она знала его также давно, как и его пристрастия. - Что? - повторила азари вопрос. - Трахнуть, убить или исполосовать в кровь? Халат на спине прилип в глубоким царапинам, кровь успела подсохнуть.
- Ты очень проницательна, - довольно признал Алекс, зажав выгнутый кончик трубки в уголке рта. - Только путаешь последовательность.

В ответ азари отвернулась. Ей стало холодно и противно. Поставив стакан с виски между ног, она спросила, не глядя на мужчину:
- За что, Ал? Она заслуживает этого?
- Она мне нравится. Этого достаточно.
- Я так поняла, сегодня у тебя с ней не получилось, - азари не знала всей истории: Алекс предпочитал с ней спать,а не разговаривать. - Думаешь, она захочет увидится еще раз?
В ответ мужчина издал тихий смешок.
- Она никогда не хочет видеться, но всегда приходит. Она придет снова, я уверен. В понедельник. В шесть. Как всегда. Я даже догадываюсь, с каким выражением лица она переступит порог кабинета. Разве только могу не угадать с нарядом.

Бони подошла к знакомому кабинету и уже замахнулась постучать, как дверь распахнулась сама. В проеме показался Алекс Мёрфи, психотерапевт, красавец, убийца.
- Здравствуй, Бони! – Он отошел, пропуская ее внутрь.
- Привет! – Она зашла едва слышно шурша длинным платьем. – Давно так под дверью стоишь? – спросила Бони, проходя в кабинет. За окном сверкнула молния, разорвав небо пополам.
- Ты всегда приходишь минут на десять позже назначенного, - улыбаясь на одну сторону лица, он принял с ее плеч легкий плащ жестом заботливого друга, прислонившись ближе, чем позволяют правила приличия, так, что развернувшись, Бони оказалось в нескольких сантиметрах от него. – Прошу, - он указал на кожаный диван. Напротив стояло кресло, ближе, чем обычно. Его пальцы коснулись ее волос, закрученных широкими локонами, но девушка успела отвернуться раньше, чем заметила этот жест.

Сатиновое платье цвета мокко делало кожу еще белее, придавая той фарфоровый блеск. Она опустилась на диван, закинув ногу на ногу, скрестила руки на груди. Алекс расположился в кресле напротив. Его начищенные туфли настолько блестели, что казалось в них можно разглядеть свое отражение. Подперев лицо большим и указательным пальцем правой руки, на которой из-под голубого манжета рубашки показался кожаный ремешок «ролекса», Алекс смотрел на Бони, выдерживая паузу. Ему хотелось, чтобы сегодня начала она. В нем говорила обида за бесплодно проведенный вечер; за то, что Бони бросила его, ради какой-то девчонки; за то, что она выбросила эти цветы за триста кредитов; за то, что она уже несколько месяцев ходит вокруг да около, скрывая истинные мотивы своих визитов. Посмотрев на часы, он вздохнул. Бони не спешила говорить. Уставив взгляд куда-то на нагрудный карман Алекса, она смотрела сквозь него.
- О чем хочешь поговорить сегодня? – начал Мёрфи так, как начиналась каждая их беседа.
Обижаться на нее было тоже самое, что обижаться на небо, которое сейчас лило дождь. Он как никто понимал, что Брайа такая как есть, не потому что притворяется, а потому что действительно такая. И сейчас она была в… замешательстве? Смятении? Он не мог понять, пока она не начала говорить. В любом случае, было видно, что сказать она хочет нечто важное. Именно сегодня. Бони легонько покачивала носком туфли, выдавая волнение.

Она учится. – Подумал Алекс. – Учится контролировать себя.

- Меня  зовут Брайа, - произнесла Бони.
- Я знаю. Твоя подружка мне подсказала. – Его глаза смеялись голубыми огоньками, будто говоря «я и сам бы догадался рано или поздно».
- Извини, что не сказала. Зачем я извиняюсь?! Я хотела, чтобы…
Он подсел к ней, облокотившись локтем на спинку дивана.
- Многие мои клиенты не называют своих имен. Все в порядке, Брайа.
- Девушка, которую ты видел, моя подруга, она… - Брайа замолчала, опустив глаза. Почему-то ей было тяжело говорить это Алексу. Так долго она сдерживала себя, чтобы ни словом не обмолвится о Рут, а здесь предстояло вывалить тонну информации.
- Да мне все равно, - ответил Алекс, прижавшись губами к ее полуоткрытому рту. Загорелая ладонь нежно, но твердо, обняла шею. Брайа высвободилась, отклонившись назад. Сердце так сильно скакнуло вперед, что почти с грохотом стукнулось о грудною клетку, не в силах вырваться наружу, вернулось на место, продолжая попытки сбежать, как загнанный в клетку зверь.
- Алекс, не нужно, - сказала Брайа, отодвинувшись. Мягко взявшись за ее запястье, Алекс погладил обнаженную руку, от кисти до локтя. От этих прикосновений по коже пробежали мурашки. – Что ты делаешь? – вдруг спросила Брайа, глаза ее пыхнули биотикой и тут же погасли. – Я не для этого пришла.

Не отпуская ее ладони из своей, Алекс улыбнулся.
- Да говори уже, Бони. Ты меня так долго интригуешь, что я уже не знаю что и думать. Зачем ты здесь?
Не так она представляла себе эту беседу, и казалось ей все в сознании более ясным и уверенным. Сейчас же на нее накатывали то гнев, то сожаление, то отвращение, то тяга к человеку напротив. Она испытывала стыд за происходящее, отчего щеки ее краснели, и не могла найти этому объяснения.
- Ты помнишь Элис Фаулер?
- Нет, а должен? – спросил Алекс не задумываясь. Пальцы поглаживали ладонь Брайи.
- Странно это, - ответила Брайа, чувствуя, как глаза наполняются слезами, -  ты последний, кто видел ее живой.
Наклонив голову на бок, Алекс уставился на Бони.
- Не понимаю, о чем ты.
- Конечно, не понимаешь, десять лет прошло.
- Бони, о чем ты вообще? Кто эта Элис и что случилось? Не знай я тебя получше, подумал бы, что ты детектив, - он потянулся к ее лицу, чтобы убрать упавшую на глаза челку, но Брайа отвернулась. Из уголка глаза под взмахом длинных ресниц скатилась слеза. Алекс обнял ее, с наслаждением прислонившись губами к мокрой щеке. Мало что могло сравниться со вкусом женских слез, разве только медный привкус крови.
- Она была важна для тебя?
- Она было моей мамой, - выдавила Брайа, стараясь не рыдать, хоть слезы и душили горло, не позволяя дышать ровно.
- Ты хочешь, чтобы я помог тебе справиться с утратой? – Она дернулась, чтобы вырваться из объятий, но его рука, обвивающая талию как виноградная лоза, была жесткой; второй рукой он сжимал ее ладонь так сильно, что чувствовал дикий пульс.
- Я хочу, чтобы ты раскаялся.

Я прощу тебя. Готова простить. Я же не такая как ты, и не стану мстить. Просто, извинись передо мной. Думаю, я это заслужила.

Алекс молча сидел, прижавшись к щеке Бони. Запах его парфюма неприятно щекотал ноздри. Брайа всхлипнула, плечи прбрала мелкая дрожь.
- Это была грязная история, - наконец выговорил он, хоть и не помнил ни Элис Фаулер, ни того, как насиловал ее, расчленял, и брал после этого еще раз. Только безудержный экстаз выплывал в памяти как молния за окном, пробивая током все тело. Одной рукой убрав локоны с лица Бони, мужчина тихо прошептал «прости», перегнув ее кисть перпендикулярно запястью. Блаженнее хруста ломающейся кости оказался лишь крик Бони, несдержанный, неистовый вопль боли.

Крик Брайи, сладкий, словно исполненный под руководством лучшего дирижера лондонского симфонического оркестра, не оглушил маэстро, а окунул его в приятную истому, наполняя невероятной энергией... как вдруг вся комната померкла, и Алекс оказался на полу, выбитый из равновесия точным ударом. Кровь прилила к лицу, в голове зашумели волны собственной гордости, больно ударяя по самолюбию. Неизвестные руки схватили за воротник дорогого пиджака. В гневе, полный ярости, он было схватился за руки, поднявшие его, когда она заговорила. Только сейчас Алекс раскрыл глаза. Никогда еще ни одна женщина не обходилась с ним так.

Подружка Бони?!

Удивление, какое не сыграет ни один актер, сверкнуло в его глазах. Меньше всего он ожидал увидеть здесь подругу Бони, которая будет не просто болтать, но еще и врежет ему. Это рассмешило Алекса, он потянул улыбку на одну сторону лица.
- ...А если девушка вдруг сможет сделать с тобой то же, что ты делаешь с ними?
- А ты попробуй! - Ответом Алексу был сильный удар в нос, от чего кровь потекла из ноздрей, заполнила горло густой с привкусом меди кашицей.

Да кто ты такая, черт бы тебя побрал?!

Качаясь на полу с зажатым ладонью носом, Алекс краем уха слышал, что девушка что-то говорит ему, но не хотел даже вслушиваться в этот бред. Наверняка какие-то моральные штучки. Кровь залила рубашку на груди, впиталась в галстук, сочно стекая огромными каплями с подбородка. Он лежал с запрокинутой головой собирая мысли и силы воедино.
- ... я знаю, куда ты прячешь то, что остается от твоих жертв, - произнесла она, сидящая рядом с ним. Да как она смела так нагло блефовать? Здесь, в его кабинете, со звуконепроницаемыми стенами.

А если она действительно знает? Не страх, но вожделение охватило его, распирая изнутри интересом предстоящей игры. Нет, нет, это все блеф. Не может быть женщина, низменная тварь, столь умной, как и прекрасной.

Не помня, а порою и не зная вовсе имен тех, кому он делал честь быть растерзанными, отправляясь прямиком в рай, Алекс всегда хотел забрать часть их, на память, чтобы вновь и вновь переживать то облегчение, когда стоящий в крови, с размотанными внутренностями на руках, испачканных подкожным жиром, он вздыхал легко, выпустив из себя то, что не давало сомкнуть глаз на протяжении месяца или двух. Трофеи, как он их называл, не приносили ни того наслаждения, ни того воодушевления, с которым он резал плоть своих жертв, убежденный, что сгорает душой вместе с ними. Трофеи оставались лишь темным отголоском прошлого, напоминающие о лучшем упоении, которое Алекс испытал с каждой из женщин, к которой прикасался. Спрятанные на виду у всех, трофеи находились по центру комнаты, оформленные красивой картиной хэнд мейд, под толстым стеклом. Откуда же простому пациенту или менеджеру по рекламе, бывавшим здесь, было знать, что абстракция, изображенная на ней, в каждом изгибе несет гены десятков женщин разных возрастов и рас. Будучи скрупулезным в творчестве, Алекс помимо прочего срезал кожу с пальцев жертв, обрабатывая ее специальным раствором, долгие годы дополнял свою картину. Куда бы он ни переезжал, метафорическое создание с почерневшей чешуей, созданное больным воображением и непосильным трудом, переезжало вместе с ним. По юности лет он пробовал хранить глаза, но вскоре понял, что это ненадежно. Белок быстро портился, зрачок терял живой блеск, и утаить такой сюрприз было трудно. А вот кожа всего лишь темнела, сворачивалась как лепесток, и издали походила на темную бумагу, а вблизи на обычную кожу, которую использовали в текстильном производстве.

А если догадалась и пришла сюда, чтобы арестовать меня, или, что еще интересней, отомстить?

Положение девушки показалось ему столь забавным, что он, запрокинул голову назад, попросту засмеялся. Пуля,  прорвавшая ладонь, сбила спесь, выдавив из груди хрип. Боль разожгла его, пульсируя через всю руку. Не зная, сколько он лежит, Алекс приподнялся на здоровой руке, уверенно сев. Как дерзкое жало, пуля не вышла насквозь, застряв между сухожилиями ладони, повязнув в мышце и раздробленной кости.
- Наигралась? - просил он Саманту, глядя ей в глаза. Алекс посмотрел на правую ладонь, попытался согнут и разогнуть пальцы. Боль, пробившая кисть, не походила не на экстаз, не на возбуждение. Она была отвратительной, выдавливая черную кровь из поврежденной вены. Алекс понял, что никогда еще ему не было так больно. И никогда еще ему не попадалась такая грубая женщина. Из твоей кожи я сделаю нечто особенное... Отвлекая внимание на раненую ладонь, он извлек из кармана брюк специальный, выполненный на заказ стилет, с перевернутой пятиконечной звездой на рукоятке. Его личное ритуальное орудие, без которого не обходилось ни одно убийство. Махнув перед сбой, он задел сидящую рядом Сэм по руке, в которой она держала оружие. Будучи левшой, а именно поэтому Мёрфи носил "ролекс" с кожаным ремешком на правой руке, мужчине сделал точный разрез поперек тыльной стороны ладони. Тут же блокировав удар шпионки левой, выставив раненую руку, Алекс пожалел о многом. Превозмогая боль, он полоснул ножом перед собой раз, и еще раз. Острая как бритва сталь зацепила одежду, где-то коснулась кожи. Поднявшись на ноги, он попятился к своему столу. Где-то там, в ящике, лежала аптечка с панацелином.

Брайа перестала кричать только когда поняла, что это выходит за рамки приличия, и совершенно не слышно, о чем разговаривают Рут и Алекс. Обнаружив обоих на полу, она затаила дыхание, чтобы закричать вновь, когда острие холодным поцелуем приложилось к руке Сэм.

Все закончилось. Алекс Мёрфи умер относительно быстро, если сравнивать с тем, как он любил убивать. Месть, казалось, свершилась и самое время облегченно вздохнуть. Но Брайа чувствовала себя гадко, воспринимая случившееся как нечто постыдное, вынужденное и необходимое. Ей было тяжело расстаться с Алексом, но она не убрала руки с ладони Рут, сжимавшей рукоять пистолета. Отдача прошлась до локтя толчком, но Брайа не отвернулась. Она смотрела, как пуля в мгновение ока раскрасила грудь алым цветком. Алекс Мёрфи, распластался на полу.

Она колебалась: подойти к нему или нет. С одной стороны, этот человек убил ее мать, подарив той жестокую и мучительную смерть. С другой, он стал для Брайи… «Кем?» - задавалась она вопросом. Другом? Врагом? Наставником?

- Почему ты не пришла на первый сеанс, но решилась прийти на второй? – в лазурных глазах Алекса бегают огоньки.
- Сомневалась, нужно ли мне это?
- И все же пришла, - он тянет улыбку на одну сторону лица. - Тебе нужен человек, который бы тебя подталкивал, подсказывал правильные шаги.
- А если я скажу, что у меня нет такого человека? – говорит она, чтобы не проговориться о брате и возлюбленной.
- Тогда предположу, что ты занята поиском…
Она не отвечает, потупив взгляд, думая о том, как долго искала брата, как всегда с кем-то дружила, кто был старше и умнее.

Брайа подошла к Алексу, опустившись на колени рядом с телом. «Я прощаю тебя», - хотела сказать она. «Прощаю, хоть ты и не просил об этом». Вместо этого, прикрыв пальцами открытые глаза, ясные как нью-йоркское небо, тихо произнесла:
- Прости меня.
Сказав это, она наклонилась, чтобы поцеловать его лоб, и остановилась, задумавшись, заслуживает ли он этого. Пожалуй, нет. Брайа встала, взяла Рут за руку, молча потянув к выходу. Находиться здесь было невыносимо. От чувства вины, хотелось застрелиться. Уже дома, приведя Сэм к себе, Брайа сменила одежду и прижавшись к шпионке нарушила свое долгое молчание:
- Он был зверем, я знаю. Я чувствовала это, и не хотела видеть. Мне нравился в нем человек… Алекс, конечно, так и не понял, что творил ужасы. Но я все думаю, почему он не попросил простить его, ведь он понимал, что я прощу и  уговорю тебя не стрелять? Почему он не попытался спасти себя, хотя бы изобразив раскаяние?

Положив голову на плечо Рут, она тихо раскачивалась, обнимая ее. Взросление с Брайей всегда происходило какими-то рывками. Не так, чтобы раз и ты взрослый, все понял, и не оглядываешься назад. Ей приходилось переживать разнообразную дрянь, смотреть на насилие, переживать насилие, совершать его, а после чувствовать в себе пустоту, как будто часть тебя, светлая и теплая, исчезла навсегда. И душа ее теряла интерес к тому, что нравилось раньше, не замечая жизни вокруг, освобождая место равнодушию. Брайю пугало это чувство, она не желала становиться мёртвой в живом теле.

London Symphony Orchestra - Rape Me (Nirvana cover)

- Ты чувствуешь себя живым, Алекс? – говорит Бони, наблюдая за огнями шаттла, показавшимися на горизонте.
- Прости, что?
Она долго молчит, прежде чем заговорить.
- Ты ощущаешь, как в каждой клеточке тебя течет жизнь? Как она переворачивает тебя,  побуждает просыпаться по утрам, варить кофе, с любовью выбирать одежду, жадно вдыхать воздух, пропахший запахом отсыревшей листвы.
- Встать по утрам меня заставляет будильник, - отвечает он, наблюдая за ее силуэтом в платье лаймового цвета.
"Ты что же, не чувствуешь, как сейчас на нас смотрит город? И небо над нами, и звезды…" - вопрос крутится у нее на языке, но она не решается его задать. Что толку разговаривать с мертвецами?

Отредактировано Braya Fowler (12 октября, 2013г. 11:09)