По чести говоря, Ваас действительно не знал куда летел. Ваас даже не думал о том, что он летел. Большую часть пути мужчина провел в забытье, отсыпаясь после бурной ночи. Как ни странно, но при практически полном отсутствии денег он успевал напиться в бурелом, и это состояние порождало дурные сны. Пирату, кажется, снилось чистилище, то самое эфемерное место, в котором не менее эфемерные работники конторы определяют, куда отправить твою душу – к вечным мукам, или к заоблачному блаженству. Интересно, а кто был самым главным в этом самом чистилище? Кто там такой умный, образованный, и судя по всему бесконечно терпеливый расфасовывал человеческие душонки по коробкам с надписями «Рай» и «Ад». Монтенегро улыбнулся во сне, он вспомнил о том, что Чистилища не существует, по крайней мере, сейчас – абсолютно точно, и на самом деле он не хотел этого знать, потому что для этого надо подохнуть, а он еще и тут пригодиться. Ему снилось Чистилище, одни говорят, что это было бесконечной пустыней, другие говорят, будто это лес, иные описывают это место, как бетонную коробку. Ваас знал только одно – они все безбожно п*здят и приукрашивают. Ему не снился массив, ему снилась стена, серая и чуть светящаяся, похожая на ртуть, но более крепкая. Из этой серебристой стены, прорывая тонкую пленку, тянулись руки, сотни и тысячи, миллионы и биллионы, все одинаково тонкие, засохшие, обтянутые серовато-желтой сухой кожей, они тянулись к нему. Лица, просачивающиеся через пленку, смотрели со смешанными эмоциями, они смотрели на него пустыми черными глазницами, из которых тянулись тонкие дорожки кровавых слез. Им было одиноко тут. Они были близко, их было много, но все они одиноки, и они хотят затащить его к себе, хотят, потому что им холодно, они хотят общения, а еще они бесконечно злы. Они завидуют тому, что какой-то, ублюдок не мучается вместе с ними. Люди никогда не меняются. Да, люди могут долгое время жить в городе, а потом оказаться в пустыне и приспособится, не потому что исключительные, а потому что умирать не хотят, только вот внутри человек не измениться. Руки цепляются за его плечи, за шею, тянут к себе, и Монтенегро постепенно проваливается в это жидкое серебро, а вскоре уходит с головой. И свет, яркий, жгущий, болезненный.
Пират резко дергается, подается всем телом вверх и одновременно с этим шумно вдыхает, словно ему не хватает воздуха. Комната залита ярким белым светом электрических ламп, с непривычки он больно жжет глаза, заставляет жмуриться, но со временем пират привыкает, смотрит за окно и понимает, что у него вот-вот начнет нервно подергиваться глаз. Потому что за гребанным окном, развернулся х*ев ад. Хотя нет, кажется, нет, точно, все нормально, это просто такая планета, ничего мистического. Над головой щелкает, из динамика доносится шуршание, а после его оповещают о том, что через час они будут на месте. Монтенегро показывает динамику средний палец, просто так, потому что захотелось. Спускает ноги с кровати, упирается локтями в колени и тупо смотрит на пол. Он пытается вспомнить, о чем он думал, когда соглашался на эту затею, хотя, какая нах*р разница? Все-равно он уже слишком близко к цели, чтобы развернуться обратно, а это значит, что пора собираться в дорогу.
Узел банданы он завязывал вслепую, проклиная все, на чем свет стоит, броня может быть и удобная, но в ней не то, что акробатических номеров, в ней и руки нормально задрать миссия проблемная. Бандана для Вааса была так же символична, как амулет для бедуина, или «счастливая кофточка» для миленьких девочек, а посему получалось, что завязать ее он должен в любом случае, это, так сказать, дело принципа. Когда он почти сумел завершить свою миссию пол под ногами дрогнул, ощутимо тряхнуло, после еще раз и еще, пират переминался с ноги на ногу, но равновесие удержал, хотел было поинтересоваться, откуда у пилота растут руки, но вовремя вспомнил про бандану и все-таки затянул на лице несчастную тряпку. Перепроверив броню и вооружение, он удовлетворенно кивнул и бодрым, размашистым шагом направился в сторону кабины пилота, все-таки очень хотелось поинтересоваться, не было ли у него в роду осьминогов, у тех, как известно, «руки» действительно растут из жопы, а это уже весьма весомый повод для дальнейших расспросов. Пока шел по коридору пересчитал плечами все выемки и углы, и трижды пожалел о своей затее, а после все-таки свернул обратно в отведенное для него помещение. Привалившись к стене, глянул на обзорную панель, не без неприязни рассматривая алую планету, покрытую рыже-желтоватыми трещинами, которые были похожи даже не на шрамы, а на гнойные нарывы. Сущий, мать его, ад. В конце концов, сели, поразительное, бл*, явление, пират уже и не надеялся.
Группа людей недвусмысленной наружности обнаружилась довольно быстро, ко всему прочему, судя по всему, это была единственная группа людей, а точнее говоря наемников, потому что никто не решился вылезти в такое пекло, впору было вытаскивать свой шезлонг и загорать, а если быть, точнее сначала обгорать, а потом и вовсе сгорать, ну или дохнуть от обезвоживания, это как получится. Монтенегро немедля направился к расчудесной компании, из комплекса, рисовавшегося впереди, к ним же выдвинулся другой человек. Пират подошел в тот момент, когда мужчина заканчивал приветствие и чуть приподнял руку вверх, обозначая этим самым, что он тоже из числа тех, кого наняли для защиты невесть чего, невесть от кого. Решив, что вопросом знакомства он займется уже непосредственно в самом комплексе, как только подвернется момент, Ваас последовал следом за будущими напарниками.
Неприязненные взгляды Монтенегро уловил моментально, исключительно по привычке, в другое время не обратил бы внимания, но сейчас, вдали от «дома», приходилось собирать концентрацию по крошкам и пока что у него это получалось. Услышав озвученный одним из наемников вопрос, Ваас одобрительно кивнул и повернул голову в сторону ученого ожидая ответа.
