Прошло целых два года с тех пор, как напарники говорили о возможном отдыхе на каком-нибудь из курортов родной планеты человечества. Конечно же, после того вскользь высказанного предложения они оба могли позабыть о нём, но как-то само собой получилось, что они стали интересоваться различными возможностями времяпрепровождения на Земле, потом потихоньку накопили средства, решили насущные проблемы, связанные с документами. Затем шли долгие споры о том, куда именно отправляться на отдых; незабываемый перелёт на пассажирском лайнере от ближайшей колонии Альянса к её современной метрополии...
И вот, Юна впервые ступила на поверхность планеты Земля, вдыхая чистый влажный воздух тропического острова, находящегося посреди Тихого океана. Красота Фиджи завораживала девушку, впервые видящую подобное место: площадка для посадки шаттла, на котором они добрались на остров с «большой земли», была окружена разномастой тропической растительностью – огромными  деревьями и густыми кустами с сочно-зелёной листвой, низкой травой, аккуратно подстриженной заботливыми садовниками; а ещё здесь было очень много самых разных красивейших цветов, на любой вкус и цвет – ярко-красные с широкими лепестками и крошечные нежно-голубые цветочки вместе создавали потрясающую пёструю картину, намного красивее любой современной стандартизированной живописи. Когда челнок улетел к ангарам и шум двигателей утих, туристов окружило многоголосие десятков, если не сотен, птиц, щебетавших каждая на свой манер. Всё это было так странно и необычно, что первые минуты Моурен потрясённо стояла, вслушиваясь и всматриваясь в окружающий её совсем другой мир...
День пролетел совершенно незаметно: сначала их на аэротакси отвезли в отель на самом берегу океана. Небольшое современное здание поначалу вызвало недоумение Юны, читавшей об этом месте, как об одной из самых старых и респектабельных гостиниц островов – здание и правда было слишком миниатюрным, чтобы принимать большое количество людей и туристов других рас. Оказалось же, что на самом деле основные корпуса отеля находились под водой, в самом океане, а в номерах и правда были стеклянные купола вместо привычных металлических или бетонных стен. Дешевле оказалось снять один двухместный номер, хотя изначально планировалось взять два отдельных – всё-таки напарники итак проводили слишком много времени рядом, так что хотелось немного отдохнуть и друг от друга.
Зайдя в номер, Юна вновь застыла, с открытым ртом глядя на чистую голубизну океана, нависшего над головой. Это было немного жутко и восхитительно одновременно, когда ты чувствуешь, что от гибели под толщей воды тебя отделяет лишь стеклянный купол. Вокруг неспешно плавали рыбки самых разных окрасов, а неподалёку темнели древние массивы подводных холмов, увенчанных коронами рифов. Будто маленькая девочка, Моурен приникла к стеклу, наблюдая за подводными жителями, уже привыкшими к постоянному соседству странных строений и живущих в них людей...
- Как же здесь красиво! Ничего подобного никогда в жизни не видела, - чуть ли не шептала от восторга наёмница. Некоторые рыбки подплывали совсем близко к ней, и казалось, что до них вот-вот можно будет дотронуться. – Как тебе здесь? – спросила она у Тристана, не отрываясь от созерцания бурлящей океанической жизни.

Постепенно темнело и солнце наверняка садилось за горизонт, когда Юна предложила напарнику отправиться на поверхность острова – владелец отеля, сам принимавший посетителей в тот день, предупредил о намечающейся вечеринке в стиле «латино», а значит, им представилась возможность начать свой отдых с зажигательных танцев и отличной выпивки. Надев платье и туфли, что само по себе было для девушки огромной редкостью, Моурен вышла из своей комнаты в гостиную, где её уже ждал напарник.
- Я готова, - широко улыбнувшись, Моурен надела на запястье браслет инструметрона и провела рукой по свободно распущенным волосам. – Пойдём?

Отредактировано Yuna Mawren (26 мая, 2013г. 22:30)

Юна усмехнулась, увидев костюм напарника – насколько же легче было ему в отличии от неё, старательно собирающейся на протяжении последних пары часов. Хотелось выглядеть не просто красиво, даже не просто прекрасно, а сногсшибательно, чтобы каждый мужчина оборачивался на неё, чтобы все видели именно её, а не своих подружек и спутниц. И, конечно же, всё это делалось и для НЕГО. Сколько Моурен не отнекивайся, но обманывать саму себя было уже невозможно – Тристан и правда очень нравился ей. Со всеми своими недостатками и плюсами, с его чувством юмора, оптимизмом, серьёзностью и готовностью помочь в любую минуту... Конечно, подсознательно она всё ещё боялась того, что лишь он использует её, запишет в свой немаленький список любовных побед, а потом отправится восвояси или, что ещё хуже, сделает вид, будто ничего и не было. Но и дальше их отношения так продолжаться не могли. Пришла пора перемен, и что-то подсказывало, что именно этой ночью всё должно проясниться...
- Признаюсь, я поначалу так и хотела одеться. Но потом мне показалось, что это будет слишком просто, - наёмница весело подмигнула напарнику в ответ на комплимент. – Пойдёмте, милорд.

Несколько минут спустя, когда они уже поднялись наверх, Юна уверенно направилась в сторону одного из многочисленных ресторанчиков под открытым небом, расположенных на побережье. Именно там, по словам владельца отеля, должна была проходить вечеринка, а сейчас под зажигательные ритмы латинской музыки уже вовсю отплясывали многочисленные парочки. Огромная деревянная площадка, окружённая деревянной оградой, была разделена на две части – сам танцпол вместе со сценой, где сидели музыканты, и зону отдыха, заставленную многочисленными диванчиками и столиками. Видимо, в этот день здесь подавали только напитки и лёгкие закуски, так что сам ресторан, находящийся под крышей соседнего здания, был закрыт. Всё это так удивляло Моурен – деревянные детали, используемые практически всюду на острове, были в диковинку для привыкшей к окружению металла девушки; чувство свободы практически во всём, словно она может делать всё, что хочет... Коктейль из позитивного настроения, восторга и надежды на исполнение желаний, действовал на сознание не хуже любого опьяняющего вещества – хотелось пойти в пляс, зажигать под ритмы прекрасной музыки и радоваться жизни как никогда прежде.
- Пойдём сначала выпьем, - сказала Юна и даже не услышав ответа сразу же отправилась к бару. Принцип «мы посовещались и я решила» в этом случае вполне мог подействовать, тем более что Тристан наверняка бы не отправился танцевать, пока не примет чего-нибудь горячительного.
Народ столпился у барной стойки так, словно это был последний день, когда они могут пить алкоголь. Несмотря на толкучку, все были доброжелательны, с положительным настроем – никто не хотел портить друг другу вечер бесполезной руганью или угрюмым видом. Праздник! Вечеринка! А значит, все должны веселиться! Дождавшись своей очереди к бармену, девушка заказала любимый коктейль – «Полуночную Тессию», - и отошла от бара, ища взглядом места, где можно присесть. Кивнув Тристану на свободный диванчик, Юна пошла в его сторону, обходя других посетителей, танцующих, болтающих и просто веселящихся. Впереди был целый вечер веселья...
Место оказалось одним из лучших – вокруг почти не ходили другие люди, музыка не била по вискам, никто не мешал. Самое время для того, чтобы завести разговор, но Юна не хотела начинать первой: потягивая светло-розовую жидкость из своего бокала, она ожидала слов от Тристана – пусть он сделает этот шаг навстречу.

Отредактировано Yuna Mawren (28 мая, 2013г. 22:49)

Юна очередной раз усмехнулась – любил же Трис задавать такие каверзно-хитрые вопросы. И ведь не ответишь же на него со всей правдивостью!
- Всего у меня около восьми тату, а вот про… запретные места я умолчу, - она подмигнула. – А что насчёт тебя? Неужели только одна татуировка и больше ничего?

Она ожидала, что ностальгия охватит Тристана немного раньше, поэтому только улыбнулась краешками губ, пока он говорил. И правда, посещение Земли было первым только для неё, а мужчина когда-то здесь вырос и жил, пока госпожа Судьба не перекроила всё по своему хотению.
- Знаешь, это странно, но я больше всего скучаю по «Аконкагуа», огромному дредноуту, казавшемуся мне тогда и вовсе необъятным исполином. Его серые помещения, бесконечные металлические коридоры, холодный женский голос ВИ, не говоря уже о тех людях, что на нём служили – всё это стало родным для меня. Конечно, родителей постоянно переводили на разные корабли, но именно тот запомнился больше всего.
Откровения напарника о собственной семье если и удивили девушку, то она никак не показала собственных эмоций. Конечно, они знали общие факты друг о друге – оба остались без своих семей, оба нашли своё призвание в наёмничестве, оба пережили достаточно несчастий и прошли через множество передряг. Странно, но до этого момента тема семьи была словно чем-то запретным для них – почти ничего она не знала о его юности и детстве, да и он не очень распространялся об этом. Сама Юна также не слишком любила говорить о том периоде своей жизни, но раз уж Трис сам завёл этот разговор, то стоило ответить.
- Я не знаю. Отец никогда не говорил на эту тему, хотя иногда я находила в его терминале письма от какой-то женщины по фамилии Моурен. Может быть это наша родственница, а может кто-то ещё – он не рассказал даже тогда, когда я прямо спрашивала его о ней. Я точно помню, что в Альянсе когда-то служил двоюродный брат моей матери, но не уверена, что он всё ещё жив – весточки не было уже около десяти лет, - наёмница отпила несколько глотков коктейля и внимательно посмотрела на напарника.
- Наверное, это странно – не знать своих настоящих родителей. А ещё хуже, когда начинаешь забывать их лица, - немного тише добавила она, опустив глаза. И правда было немного страшно от того, что со временем даже воспоминания о самых родных тебе людях начинают мутнеть, постепенно всё глубже и глубже погребаясь под песками времени.
Чувствуя, что настроение начинает падать, а размышления потихоньку переходят на философскую стезю, Юна быстро отогнала лишние мысли и, улыбнувшись, глянула на Тристана.
- Давай выпьем за нашу историческую родину – пусть нас раскидало по Галактике, но мы всегда будем теми самими африканцами, что когда-то очень давно расселились с одного континента по всей планете. За Землю, Англию и этот чудесный остров!

Отредактировано Yuna Mawren (30 мая, 2013г. 20:39)

- Что значит помешенная? – возмутилась Юна, впрочем абсолютно не обижаясь на такое описание себя любимой, - Это всего лишь мой способ самовыражения, как бы пафосно это не звучало. Все восемь тату отражают мои эмоции и воспоминания, особенно во время службы в Светилах. Мда, сколько же связано с этой организацией...
Девушка кивнула, соглашаясь со словами напарника – на кораблях всегда почти не было детей, ведь это же не детсад или школа, поэтому большую часть времени малышка проводила рядом со взрослыми людьми или же в одиночестве. Конечно, со временем привыкаешь к такому, но когда ты ребёнок, нуждающийся в ежедневном общении и самых простых развлечениях, а вместо этого получающий одни и те же модельки истребителей и других кораблей на день рождения... В общем, детство так называемых «космодетей» и правда было не самым лучшим, вопреки мнению многих.
- Честно говоря, это странно. Мои первые воспоминания связаны с тем временем, когда мать отдавала меня во время заданий старому оружейнику – он во мне души не чаял, постоянно давал поиграться с неопасным оружием, рассказывал всякие байки про свою боевую молодость... Весёлый был мужик, - тепло улыбнувшись воспоминаниям, Юна отпила глоток коктейля. – На самом деле, жить в этом закрытом пространстве годами невыносимо, особенно когда ты – ребёнок. К семи годам я знала практически каждый закоулок всех тех кораблей, на которых побывала, поэтому становилось скучно, не с кем было поиграть... Всё же детям нужно общество других детей, а не суровых солдат-космопехов.
Вопрос Тристана заставил её немного задуматься: с одной стороны, было бы приятно узнать, что где-то в этом мире ещё остался родной по крови человек, но хотела ли она увидеть их?
- Наверное, можно было бы их найти, познакомиться, поговорить... Но вот смогли бы они принять такую, как я? Татуированную наёмницу, за большие деньги делающую грязную работу? А лица... Я просто очень по ним скучаю – по маме, по отцу, - Юна перевела взгляд куда-то вдаль, на окутанные таинственным ореолом горы острова. Ей было непривычно делиться такими вещами с кем-либо, будь то даже горячо любимый напарник. Гораздо легче жить со своей маской вечного оптимизма, а переживать потрясения внутренне, не распространяясь об истинных эмоциях и чувствах. Однако этот вечер располагал к душевным разговорам и откровенным признаниям, а значит так и надо было делать.
Последовавший после тоста рассказ Фаулера девушка слушала очень внимательно и не перебивая. Впервые за всё их знакомство и дружбу он поделился с ней настолько личным, даже сокровенным, и теперь она понимала его гораздо лучше. Все эти ничего не значащие мимолётные отношения, постоянно меняющиеся девушки на одну ночь... Юна где-то в душе подозревала, что причина подобного кроется отнюдь не в легкомыслии мужчины, а в чём-то гораздо более личном и больном – и её подозрения подтвердились. Она невероятно сочувствовала Трису, ведь пережить подобное означало огромную силу воли – многие после таких трагедий становятся нелюдимыми, пропивая свою жизнь в дешёвых барах где-то на окраинах Галактики, а то и намеренно погибая. Но он выдержал, пусть получив жестокий урок, но выдержал и продолжил жизнь, не зацикливаясь на прошлом. Что было, то было – никогда не забудет, но пойдёт дальше по новому пути.
Наёмница не знала, нужно ли что-то сказать, а если и стоит, то что именно. Разум подсказывал несколько обычных фраз, вроде «Сожалею!» или «Сочувствую!», а сердце упрямо заставляло придвинуться к мужчине и обнять его, заставляя забыть весь тот пережитый им ужас, что Юна и сделала – пересев ближе, она приобняла его одной рукой, произнеся:
- Я... даже не знаю что сказать, Трис. Всё то, через что ты прошёл – это невероятно. Но что меня в тебе всегда восхищало, это то, что ты продолжаешь бороться не смотря ни на что, ты живёшь дальше...
Но уже не хочешь поверить в любовь. Может быть, я и наивна в своём желании найти того единственного, что будет рядом со мной всю жизнь, но я верю, что любовь тебе не так безразлична, как ты хочешь это показать и доказать себе самому, - думала Моурен.

Отредактировано Yuna Mawren (31 мая, 2013г. 12:19)

- Может быть ты и прав, - неохотно признала Юна, чуть вздрогнув от его прикосновения – непривычен был такой простой жест даже от напарника.
- Хм... Нет, не все, - девушка чуть замялась, думая, о какой именно тату можно рассказать парню. – Самой первой татуировкой был феникс, - она подняла волосы со спины, показывая шею, - Это было в шестнадцать лет, когда я чуть не погибла. Мы с отцом тогда гуляли по верхним уровням Омеги, недалеко от клуба «Феникс», который недавно закрыли. В общем, у папы уже тогда появилось достаточно врагов и они организовали на него нападение, а тут ещё и я подвернулась. Радует, что у отца с собой был пистолет – первых напавших он убил, но у них был снайпер... И он конечно же попал в меня, в левое плечо, совсем рядом с сердцем. Не знаю как, но мне чудом удалось выжить и восстановить здоровье. Так и появилась эта тату – можно сказать, что я почти возродилась из пепла, - Моурен усмехнулась, вспоминая то ребячество, из-за которого и появилась эта тату. – Ну а дальше уже пошло-поехало... Мои самые большие потрясения всегда находят своё отражения в татуировках.
- Что ты,  в жизни на кораюлях конечно же есть и плюсы – ты посещаешь новые миры, будто бы открываешь их заново; видишь, как живут представители других народов, и многое другое. Просто, это я привыкла видеть в той жизни только плохое, - хотя это так на меня не похоже. – А оружейник... Он был отличным мужиком, причём твой земляк – родом из Англии. Говорили, что он прошёл мясорубку Войны Первого Контакта и даже был потом награждён, но из-за контузии его хотели оставить в гарнизоне на отдалённой планетке. Как и со всеми такими вояками, которые уже не нужны, - злость прозвучала в голосе Юны, что ей было совсем несвойственно. Но воспоминания об отчаявшемся отце, получающем крохи альянсовской пенсии, накрепко засели в голове девушке, навсегда определив её негативное отношение к этой организации.
На предложение напарника, она только отрицательно покачала головой – есть вообще не хотелось, а напрасно тратить кредиты расщедрившегося друга тоже не хотелось. А вот следующие слова, вновь раскрывающие часть малоизвестного прошлого Тристана, заставили её задуматься – неужели Альянс и правда так спокойно может расходовать жизни своих солдат? Но зачем это делать? Неужели они не боятся огласки своих деяний, или прежде чем кто-то что-то успеет сказать, он бесследно пропадёт?.. Принесённаый официанткой заказ оказался весьма и весьма дорогостоящим, но наверняка достойным уплаченных денег. Пища и правда оказалась сытной и вкусной, чего и следовало ожидать от места подобного уровня, где всё должно быть на высоте – от сервиса до декора.
На последние слова напарника Юна вздохнула и, подняв почти пустой бокал, произнесла:
- За наших родных. Надеюсь, что никогда не настанет тот день, когда мы забудем их лица...

- Надеюсь, ты сможешь найти и своего мужчину, который бы любил тебя всем сердцем и душой.... Ну а я не смогу в нее больше поверить. Не в этой жизни...
Захотелось как следует ударить Тристана или трясти его до потери сознания, хотелось кричать на него. Дурак! Самовлюблённый индюк, не замечающий ничего вокруг! Какой же ты всё-таки идиот!!! – вопила она про себя, изо всех сил пытаясь не показать своих эмоций. Но конечно же ей это не удалось – на глаза навернулись слёзы, а дыхание стало прерывистым. Отвернувшись от напарника так, чтобы он не увидел всего этого, Юна отстранилась от него... А внутри всё кипело и бушевало... Увидев лесенку, ведущую на белоснежный пляж, девушка поднялась со своего места и сказала:
- Я пойду пока прогуляюсь, а ты пока повеселись, - и быстро, пока он не успел задать никаких вопросов, направилась к выходу с площадки. Срочно нужно было привести свои мысли в порядок...

Юна сама толком не понимала что на неё нашло – это полуистеричное поведение, «побег» от недоумевающего мужчины... Почему её так задели слова, сказанные им? Почему так хотелось расплакаться, вместо того, чтобы остаться и пожалеть его, потом сказать что-то оптимистичное и закрепить успех алкоголем и танцами? Почему в этом мире всё так сложно, особенно когда не можешь определиться сам в себе...
А веселье вокруг всё набирало обороты – музыкантов с инструментами проводили со сцены восторженными апплодисментами, и их почти сразу же сменили диджеи, задающие ритм жаркой вечеринке. Из огромных винтажных колонок донеслись первые звуки самых популярных ремиксов музыки начала XXI века, которую многие знали и относились с какой-то уважительной ностальгией – то были странные времена затишья перед бурей, когда люди только-только ещё осваивали космос, посылали исследовательские экспедиции не на отдалённые планеты и системы, а на близлежащие континенты, даже сейчас хранящие множество тайн. Время революций, изменений и стремления к лучшему самым худшим путём – за счёт бесчисленных войн и террора... Но сейчас всё это было позади, а о событиях полуторавековой давности читали только в учебниках по истории и на редких страницах экстранета; зато шедевры искусства остались до сих пор – будь то кино, музыка или живопись...
Но девушке, пробирающейся через толпу, была безразлична вся эта ностальгия о прошлом. Ей хотелось лишь остаться наедине с собой, «остыть» от бессмысленных эмоций и постараться трезво обдумать сложившуюся ситуацию. Как она могла быть такой наивной? Ведь уже не первый раз Трис говорил, что никогда ни с кем не захочет нормальных и стабильных отношений – только секс и ничего более. И всё равно, даже сейчас, когда настоящая причина подобного правила была ясна, Юне всё же было ужастно обидно за свою глупость. Ещё раз потерять того, кто так сильно нравится и кого... любишь? Эта мысль настолько ошарашила девушку, что она чуть было не споткнулась со ступенек лестницы, по которой спускалась. Туфли, прежде казавшиеся такими удобными и красивыми, теперь раздражали и, только ступив на песок, наёмница сразу же стащила их и откинула подальше. Быстрым шагом отправившись прочь от места. Что она теперь была готова возненавидеть, Юна всё больше и больше злилась – на себя, на Тристана, на окружающий мир...
Тому, что напарник последовал за ней, девушка не удивилась, – слишком хорошо она его знала, слишком долго они были рядом, - но попыталась убрать руку из хватки его горячих пальцев. Сами собой вырвались слова:
- Трис, оставь м... – и не успела договорить, оказавшись в крепких объятиях. Тристан коснулся её губ в нежном поцелуе, и разум словно окутался туманом, оставив управление сердцу и душе. В первый миг Юна хотела вырваться, дать пощёчину, накричать – что угодно, лишь бы он прекратил это... Но отреагировала всё же совсем иначе: ответив на поцелуй, девушка прильнула к мужчине всем телом, обхватив его руками вокруг шеи. Хотелось, чтобы это волшебное мгновение остановилось и продолжалось вечность...
Но мужчина сам прервал поцелуй, всматриваясь в глаза девушки. Что, хочешь увидеть там то, что я думаю и чувствую? Так смотри! Злость, растерянность, недоверие, обида и... нежность – спектр промелькнувших на лице Юны эмоций был довольно широк, но только безмерное удивление осталось, когда напарник заговорил. Она и правда не могла поверить услышанному. Неужели он действительно что-то чувствовал по отношению к ней?
- Ты самый большой идиот во всей Галактике, Тристан Фаулер, - с чувством произнесла Моурен, уткнувшись в его плечо. – Клянусь, если кто-то и убьёт тебя, то это буду только я. А пока... Ты стал слишком важной частью моей жизни, чтобы я теперь могла тебя так просто отпустить... – признание сделано. Что будет теперь?

Отредактировано Yuna Mawren (4 июня, 2013г. 20:56)

Самые разные мысли и чувства переплелись в Юне стоило только Трису заговорить. Хотелось рассмеяться, шутливо (а может и не очень) ударить, но между тем и просто обнять, прикасаясь своими губами к его... Видимо, у Фаулера были схожие мысли, ибо прошло лишь мгновенье, и они вновь слились в поцелуе, намного больше отличающемся от предыдущего. Больше не было притворства, неловкости или смущения – только чистое желание и искренность осталась между ними двоими. И теперь Моурен захотелось большего, чем этот поцелуй, гораааздо больше. Трис поцеловал ее в щеку, затем ниже - в шею, плечо, а там уже совсем близко и до продолжения, столь желанного ими обоими...
Но Тристан неожиданно отпрянул, оставляя Юну в полнейшем недоумении и разочаровании. Неужели он всё-таки уйдёт? Оставит, как раньше делал с многими? Или теперь я стану ему противна? – роем жужжащих пчёл в голове появляются противные мыслишки, под действием алкоголя заставляющие строить невероятные по своей абсурдности догадки. Потому Юна несколько секунд с совершенно глупейшим выражением лица смотрит на Триса, всего лишь предлагающего прогуляться. Ты что, издеваешься?! Какой, блин, гулять?! Вновь её изумляет поразительная способность напарника в самые ответственные моменты держать себя в руках и думать о чём-то помимо собственного удовлетворения. Вот только на этот раз она порядком разозлена наличием этого самого качества, прежде бывшего одной из добродетелей мистера Фаулера. Эх, вечно у тебя благородство в ненужный момент появляется! Хотя... Не будем торопить события. Не пройдёт и нескольких часов, как ты потеряешь контроль над собой и своими желаниями, и тогда уже точно станешь моим, - к подобным мыслям не хватало разве что дьявольского смеха, но Юна всё же сдержалась. А хорошо зная напарника она не сомневалась в правдивости собственных догадок...
И всё же девушка была невероятно счастлива и почти довольна: прошло уже много лет со времени их знакомства, не говоря уже о последних двух годах тесного сотрудниечства, и она давным давно осознала влечение к напарнику. Конечно, первое время она называла это простой симпатией к несомненно обаятельному мужчине, затем чисто дружбой, возникшей в результате постоянного взаимодействия и совместных заданий; однако последнее время по отношению к другу появились совсем не дружеские чувства, вроде ревности. Желание стать единственной для Тристана, навязываемое сердцем, быстро подавлялось справедливыми доводами разума, мол, хватит всё романтизировать и пора понять, что он тебе не пара. Но теперь... Будь что будет! Ведь даже если он бросит её, то жизнь всё равно продолжится!
- Давай пройдёмся, - согласилась Юна и первой двинулась по узкой линии пляжа, босыми ногами касаясь тёплого островного песка. Реклама поезки оказалась правдивой – Фиджи действительно оказался райским местом, где могут сбытся мечты. Осталось только надеяться, что идиллия не будет нарушена, а то очень уж не хотелось портить впечатление о таком отпуске...

Отредактировано Yuna Mawren (3 июля, 2013г. 19:52)

- Хотя на самом деле, причина не в этом... – сказал Трис и тяжело выдохнул, тогда как Юна поражённо глядела на него, пытаясь понять – это очередная шутка или что-то другое?
- Тогда я ни черта не понимаю, Тристан. Сначала ты останавливаешь меня, целуешь, говоришь, чтобы мы дали волю своим чувствам, а теперь, - в голосе уже непрекрыто звучит обида и разочарование, а злость поднимается с новой силой. Неужели он не понимает, что если бы она сама не хотела этого, то ничего бы и не было? Дело даже не в самом сексе, а именно в отношениях, которые теперь уже навсегда изменились – не будет простой дружбы и простого сотрудничества, осталось лишь два варианта: либо окончательно прекратить всё это, либо всё же переступить через себя и стать друг для друга чем-то намного большим, чем раньше. – В чём же причина, а? Объясни мне, потому я и правда ничего уже не понимаю!
То, что он поведал ей раскрыло ещё одну малоизвестную сторону жизни Тристана. Помнится, они уже разговаривали о той девушке, что носила его ребёнка под сердцем, а потом погибла. Теперь Юна узнала ещё об одной несчастной, но тот глупый вывод, что для себя сделал напарник только ещё больше разозлил девушку. Да, он безусловно прав – в жизни наёмника нет места для таких отношений, здесь могут быть только короткие встречи, «перепихоны» и забвение для обеих сторон, стоит только ночи закончиться. Но что, если она хочет это изменить? Почему он стал таким фаталистом, верящим в это якобы «проклятие», постигнувшее его в долгосрочных отношениях с девушками?
- Я не хочу, что бы и ты стала очередной девушкой, которую настигло несчастье по моей вине…
- А ты спросил чего хочу я? – тихо произнесла она, внезапно усталым и печальным голосом. Бушевавшие всего миг назад эмоции резко ушли, оставив только безграничное сожаление. Где-то ещё трепыхалось раздражение из-за того, что вначале Трис позволил появиться надежде, а теперь всё разрушил своими же словами. Какой-то частью себя она понимала, что, возможно, так было бы лучше – оставить отношения на прежнем уровне, вновь погрязнуть в том театре для двух актёров, разыгрывающих свои роли из рук вон плохо, но не смеющих признаться в этом даже самим себе... Хотя ничто уже не будет прежним. Гораздо легче будет расстаться, чем возродить тот фарс, заботливо поддерживаемый в течение нескольких лет и разрушенный за одну минуту. Ну уж нет, милый! Я теперь так просто не отступлюсь от своего! – Слушай меня внимательно, Тристан Фаулер, - Юна взяла его за подбородок,  повернула лицом к себе, желая смотреть мужчине прямо в глаза, и чётко медленно произнесла, делая ударение на каждом слове:
- Я никому теперь тебя так просто не отдам, - и уже сама с силой впилась в его губы, стараясь отразить в поцелуе все свои чувства, разгоревшиеся с новой силой. Мой. Только мой.

Юна никогда не была наивной, хотя зачастую производила на окружающих именно такое впечатление – неопытная девчонка, мир которой окрашен в розовые краски, совсем наивная дурочка, мечтающая о несбыточном. Но друзья и коллеги прекрасно знали, что излишняя позитивность это совершенно обычная защитная реакция на окружающий мир, успевший причинить достаточно боли столь «юному и нежному созданию», как говорится в старинных романах. Для своих лет Юна и правда пережила многое – смерть матери, муки отца, доведённого до грани помешательства; взросление в преступном мире и постепенное привыкание к нему. Она никогда не желала отношений с кем-либо, да и не получалось – папа никого не подпускал к своей малышке, а у неё не было времени из-за тренировок и обучения, подготовки к наёмничеству. Но однажды девушка встретила «того самого», кому была готова отдать своё сердце и душу. Молодой наёмник из отряда отца, привлекательный, необычайно умный и галантный для их места жительства, он довольно быстро снискал расположение отца, а затем и самой Юны. И, как и следовало ожидать, она полюбила его. Пусть ей едва исполнилось семнадцать лет, она всё ещё лежала в больнице после неудачного покушения на Моурена-старшего, в результате которого оказалась тяжело ранена... Они и правда были счастливы вместе – он дарил ей цветы, помогал реабилитироваться, окружал заботой, устраивал романтические вечера и совместные тренировки на стрельбище, когда Юна решила научиться стрелять из того самого оружия, что чуть не убило её. Дело даже почти дошло до женитьбы, когда они оба поняли, что эти светлые чувства так и останутся влюблённостью, не перерастая в нечто большее. Расстались, оставив друг для друга только самые светлые и приятные воспоминания, и после этого поддерживали связь вплоть до того дня, когда она узнала о его смерти...
К чему в её голове пронеслись эти воспоминания? Просто сейчас, видя невероятное волнение Тристана, его переживания и тревогу, она внезапно осознала, что сравнивает его с ТЕМ, первым. И поняла, что в этот раз так просто не отпустит того человека, которого по-настоящему полюбила. Всего лишь три таких банальных и простых слова, звучащих ежедневно из уст миллиардов жителей Галактики, теперь значили для неё гораздо больше, чем что-либо другое. И пусть никто из них пока что так и не произнёс этого вслух, но тепло, разливающееся где-то внутри, говорило само за себя...
- Я прощаю тебя, но хочу, чтобы ты знал – я всегда рядом с тобой, вот здесь, - Юна взяла ладонь Тристана и положила её на его грудь, туда, где билось сердце. – И не надо терзать себя, винить себя в том, что от тебя не зависит. Просто верь в то, что у нас всё получится, - и пусть эти слова звучат хоть сто раз наивно и по-детстки, но именно в это хотела поверить сама Моурен, желая, чтобы поверил и он.
В ответ на последние слова Юна чуть не рассмеялась, расплывшись в улыбке – она схватила наёмника за руку и потащила в сторону входа в отель. «Теперь всё будет правильно. Так, как надо», - думала она, проходя мимо других людей, изредка попадающихся им по пути. Ночь только вступила в свои права; красавица-луна бледным диском освещала окресности, окрашивая тёмную зелень острова причудливо-серыми оттенками. Блестели капельки влаги на листьях, сверкала мириадами огоньков океаническая гладь, и уже вдали слышалась какая-то медленная музыка, что в тот момент играла на танцплощадке...
В отеле было тихо, а когда они зашли в номер, Моурен тихо ахнула от восторга – в освещённой лунным светом воде всё казалось таким необычным и странным; свет не был включен, а потому комнаты были в полутьме. И только блики серебристо-белого сияния особенно красиво касались мебели, пола и их, людей.
- Знаешь, я чувствую, словно оказалась в какой-то невероятной сказке, - Юна обернулась к Тристану и посмотрела на него каким-то другим взглядом – не  как на друга и напарника, а как на мужчину, теперь принадлежащему только ей. Миг, и она вновь целует его, желая раствориться в ЕГО объятиях и в нём самом до самого остатка...

Эти нежные прикосновения его прохладных пальцев, словно всюду оставивших свои отпечатки; настойчивые и ласковые поцелуи чуть шершавых требовательных губ; осторожные взгляды, сопровождавшие каждое действие... Всё это возбуждало и доставляло удовольствие гораздо большее, чем что-либо когда-либо в жизни девушки. Быть может, здесь свою роль сыграло и томительное ожидание развязки всей этой непонятной истории с их отношениями? Да и все события сегодняшнего вечера как бы то ни было вели к тому, чего не раз желали они оба. Как это странно – ещё пару часов назад никто из них и не думал о таком развитии событий. Не совсем обычный отдых, приправленный долькой ностальгии для Тристана и щепоткой восторга от увиденного для Юны, полностью изменил жизнь этих двоих, увлекая в бездну всё их притворство, вечную недосказанность и некую напряженность, изредка появляющуюся в тех или иных словах и жестах. Наверное, этому всё было суждено случиться, раз ничто не помешало осуществлению давней мечты обоих наёмников. И пусть дальнейшая судьба их отношений остаётся неизвестной (как впрочем и всё в этом мире, что должно произойти в будущем), они имеют право насладиться этим триумфальным моментом столь долгожданной близости, ранее возможной лишь в их сокровенных мечтах и фантазиях.
Вот уже она осталась без платья, и он следом снял майку, почему-то так раздражающую Юну – ведь под лёгкой тканью скрывалось великолепное тело мужчины, с рельефными мышцами, чётко очерченными кубиками пресса и многочисленными шрамами, полученными им во время службы в армии и наёмничества. Не сдержавшись, девушка провела губами дорожку по одному из них – тому, что проходил по плечу Тристана, - и впилась в совсем тонкую кожу шеи, оставляя после себя влажный след, который наутро наверняка слегка посинеет...
Со смешком упав на огромную кровать, Юна охотно ответила на поцелуй, вкладывая в него как можно больше чувств, безраздельно владеющих разумом наёмницы. Куда только подевалась её хвалёная стойкость в отношениях с мужчинами? Где эта упёртость, с которой она отвергала своих многочисленных поклонников? «Да пошло оно всё к чёрту!» - про себя закричала девушка, затем чуть не рассмеявшись, стоило Тристану достать пакетик с презервативом из кармана бридж. Ничего не ответив, она выхватила его у него из рук и отбросила куда-то в сторону, тихо застонав от прошедшихся теперь уже по её шее поцелуев мужчины...
Наконец, они оба остались обнажёнными, позволяя увидеть друг друга в полной красе своих молодых тел. Он был прекрасен – от пальцев ног до кончиков волос Тристан излучал ту самую энергию, что привлекала к нему столь многих женщин; такой мужественный и невероятно сексуальный. Не выдержав больше ожидания, Юна в один миг перевернула мужчину на спину и, чуть помедлив, вернула инициативу теперь уже в свои руки, с громким стоном отдавая любимому ею человеку своё тело, как несколько десятков минут назад подарила ему свою душу...

Волшебное утро после не менее волшебной ночи началось, как в сказке. Блики от лучиков солнца, проникающих сквозь толщу воды, светили прямо в глаза, пуская забавных солнечных зайчиков по всей спальне. Почувствовав рядом с собой тепло мужского тела, а под головой – могучее плечо, Юна невольно расплылась в улыбке, открывая глаза и сонно моргая.
- Доброе утро, - хрипло произнесла она, нежно проведя рукой по торсу Фаулера, пальцами чертя линии на его прессе...

- Я ещё пока толком не поняла, - с хитрым прищуром усмехнулась Юна, затем рассмеявшись. «Ненасытный», - думалось ей, тогда как тело уже само реагировало на нежные прикосновения мужчины. Прерывисто вздохнув от коснувшихся её лона пальцев, девушка впилась в губы Тристана, даря ему нежный и сладкий поцелуй, посасывая и покусывая его нижнюю губу. Тонкие длинные пальцы чертили невероятные узоры по исполосанной боевыми шрамами коже наёмника, пытаясь коснуться абсолютно каждого потайного местечка, желая изучить тело любимого мужчины настолько досконально, чтобы знать расположение каждой родинки, складочки или бугорка...
Рука сама по себе направилась к естеству мужчины, обхватывая его и творя с ним совершенно невообразимые вещи, а в голове, затуманненной ещё не совсем прошедшей сонливостью и уже овладевшими разумом страстью и похотью, всплывали образы прошедшей ночи, навсегда запомнившейся девушке. Юна откинула одеяло и перекинула правую ногу через его торс, садясь на живот мужчины; схватила его руки и завела ему за голову, прижимаясь своим телом к его могучей груди. Дорожка из поцелуев вновь прошлась по его шее и подбородку, но когда уже было дошла до губ, Моурен отстранилась, спустя мгновение схватив острыми зубами правую мочку уха Тристана, тут же касаясь нежной кожи за ухом беглым поцелуем, вызывая у партнёра невольную дрожь. Спустившись чуть ниже, она усмехнулась – на шее красовался крупный засос, оставленный ею прошлой ночью. «Он не должен быть только один», - мелькает мысль, а губы уже делают своё дело, впиваясь в незащещённую от ласк шею...
- Триста-ан, - стон срывается с губ девушки, стоит ей только закончить сладострастную пытку и, наконец, доставить им удовольствие абсолютной и полной близости друг с другом. Она вновь седлает мужчину, прекрасно понимая, что, в итоге, он всё равно перехватит главенство. Но пока что, в эти первые невероятные мгновения именно она может почувствовать себя лидером, главенствующим над сильным мужчиной. Она отпускает его руки, сама опираясь ладонями о его могучие плечи... Стоны повисают в воздухе, создавая величайшую симфонию любви и страсти, красивее которой не может быть ни одна известная музыка... Движения становятся беспорядочными и даже более грубыми, глубокими... От нахлынувших чувств кругом идёт голова, а сил хватает лишь на то, чтобы бормотать что-то бессвязное...

- Знаешь, - голос Юны стал совсем хриплым, но она была полностью удовлетворена, лежа поперёк кровати, а голову положив на живот мужчины, - я... люблю тебя. И пусть ты боишься всего этого, но так и есть.
Резко приподнявшись, девушка оперлась на локоть и быстро чмокнула Триса в губы, проведя свободной рукой по его щеке. Потом также стремительно отстранилась, встала с кровати и сделала несколько шагов к двери в ванную, но остановилась и, с лёгкой ухмылкой повернувшись к нему, спросила:
- Ты со мной?