Отражение света на стенах, пляска пятен в темноте прокуренного помещения, устойчивый запах табака, легкого дурмана, благовоний и немного – пота. В отдельности – омерзительно. Вместе – интересно, интригующе, забавно, в какой-то степени. Толпа у сцены-подиума, масса народа – блестит синяя кожа азари, блестят мокрые от пота волосы людей, глаза саларианцев. Сегодня тут было шоу. Сегодня тут, на этом подиуме, изгибалась и танцевала одна из новеньких танцовщиц – загадочная восточная красавица. Каждое движение – продолжение и преддверие музыки, даже не так – каждое движение и есть музыка, а остальное лишь последствия. Взмах рукой – усиление арфы, шаг – барабаны, покачивание бедрами – скрипка, изгибу спины, плавным линиям шеи и ключиц подчиняются струны гитары.
Она танцевала от всей души, со  всей страстью, отдавая толпе эмоции и забирая куда больше – насыщалась чужими желаниями, забирая их в виде грубых бревен и превращая в яркое пламя танца.
Ринус даже залюбовался, на какое-то время остановившись подальше от толпы и сцены, благосклонно следя за движениями человеческой девушки и даже игнорируя тот факт, что зрителем был не он один. Впрочем, ненадолго. Арлекин всегда оставался Арлекином, а сюда его привела вполне конкретная цель, отказываться от которой Сулисс не собирался.
Канеко Шинейд была его собственностью, его женщиной, если угодно, и делиться ею с кем-либо Ринус не собирался, как и не собирался оставлять одну и без присмотра – после такого громкого «разоблачения шпиёнки». Хоть Арлекин и сомневался, что «Цербер» рискнет связываться с Советом настолько в открытую (а что может быть более открытым, чем устранение работающего на Спектра человека? Только устранение самого Спектра!) войну. Но подстраховывался все равно, так что сеть информаторов Спектра, раскинувшая свои сети куда дальше, чем можно представить, исправно докладывала о всех передвижениях рыженькой лисички. Как только она со своего корабля-помойки, так сразу у Ринуса отчет. В этот раз доложили, что Канеко Шинейд изволила посетить Цитадель, и, подумать только!, даже не уведомила о своем желании Ринуса. Такое упускать из внимания Сулисс не собирался и весьма быстро нашел, чем решила заняться его девушка. Танцами в каком-то дешевеньком клубе.
Сначала, Арлекин собирался просто заявиться, скрутить Шинейд, навешать самым борзым и наиболее пялящимся оплеух, и долго-долго ездить по мозгам одной особе, расставляя приоритеты, из которых следовало, что ЕГО СОБСТВЕННОСТЬ не имеет никакого права на пошлые пляски перед незнакомым народом, коий будет пялиться и тянуть жадные ручонки полапать.
Вот только зайдя в «Шаловливые тентакли», Сулисс сбился с мысли, зачарованный танцем, отдачей и экспрессией. Ему казалось, что люди так не умеют – не турианки же, и не азари. А оказалось…
Отлипнув от стены, Спектр медленно пошел вперед, не отрывая взгляда от Канеко. Черные волосы… Сулиссу такое изменение образа не понравилось – рыжая она была ярче, интереснее. Настоящей.
Сначала Спектра не замечали. Потом, когда кто-то отлетел, слегка задетый плечом (ну и что, что Ринус чуть сгруппировался и «задел» так, что подвыпившему турианцу сильно повезло отделаться простым падением, а не переломом, к примеру?), стали оборачиваться. Возмущенные «Пшел вон, мешаешь» затихли сами собой – слишком уж уверенный, величественный, пафосный и опасный вид был у пришельца. Несмотря на отсутствие опознавательных знаков на плаще и одежде, Сулисса узнали, ропот затих совсем, хотя нет-нет, да проскакивало недоверие и возмущение. Крикунов мигом затыкали соседи, во имя их же и своей безопасности.
Толпа, как волна, разошлась перед Спектром, открывая проход к сцене, перед которой он и остановился, рассматривая с такого ракурса танцующую Канеко и совершенно не смущаясь толпы и возможных слухов. Ринус был слишком Высокого о себе мнения, чтобы волноваться о пересудах «Спектр ходит стриптиз посмотреть!».
Ракурс оказался удачнее и интереснее, да и Лисичка заметила Филина, Ринус поймал на себе взгляд серо-голубых глаз, усмехнулся, приподнимая правую мандибулу.
- И почем нынче приватные танцы? – больше для виду, поддерживая игру и атмосферу – хватать и утаскивать, закутывая в свой плащ, чтобы не пялились, Спектр передумал. Куда веселее было чуть поиздеваться над Лисичкой, снова заставить ее оскалить зубки, защищаясь и огрызаясь. Ринусу нравилось, как она вертится, машет хвостом, прижимает ушки, в тайне готовя ответную подлянку, нравилось доводить ее и до бешенства.
И просто нравилось. Нравилась.
Турианец протянул когтистую руку, предлагая пламени танца переместиться с пепелища в новую обстановку.

Ликер и извивающееся тело танцовщицы. Тихие, учтивые слова и мимолетные прикосновения, предложение выпить и прогулка туда, где танцуют только приватные танцы, где себе можно позволить себе чуть больше, чем просто взгляд и удовольствие эстетическое. Кто-то бы посчитал это верхом блаженства, но Ринус сюда пришел с вполне определенной целью – забрать свою женщину с подиума, оторвать от шеста и пояснить, кто в доме хозяин и почему на нее нельзя пыриться другим. Но, даже Арлекин попал в ее сети, не смог устоять перед тем, чтобы не кивнуть согласно, принимая правила игры, мурлыкнуть в ответ на прикосновение к шее, довольно прищуриться, выгибая шею, чтобы продолжить краем глаза наблюдать за Шинейд, зашедшей за спину. Тепло рук чувствовалось даже сквозь плащ, а мягкие интонации почти скрыли смысл слов. Почти.
«Под прикрытием, значит. Работаешь. Думаешь, это убережет тебя от взбучки, моя дорогая?», - подумал иронично Спектр, употребляя «дорогая» отнюдь не в душевном плане, а представляя, сколько «танцовщица» зарабатывала за вечер. Ради денег? Вряд ли. Ринус не помнил в досье Канеко таких «увлечений», но на свою сеть информаторов не греша – они бы такое не проморгали. Значит, впервые в клубе на подработке.
Она наливала вина, и Спектр следил за отработанными движениями, размышлял, чуть приподняв мандибулы в усмешке-улыбке. Вместе с бокалом он сцапал и ее руку, полностью обхватывая тонкое запястье длинными, когтистыми пальцами – притянул девушку к себе, перехватывая за талию, но не заставляя свалиться с подлокотника к нему на колени, второй рукой вкладывая сложенную купюру в отворот платья на груди, ухмыльнулся еще гадостнее, притягивая Канеко ближе – со стороны щедрый клиент или выражает свои пожелания, или благодарит за выпивку, а на деле…
- Мне не нравиться, что моя женщина выбрала ТАКОЕ прикрытие, Шинейд, - тихо промурлыкал Ринус ей на ухо, щекотя мандибулой кожу на лице человека, - Помочь тебе уволиться и с этой работы? – он выпустил ее вовремя, остался сидеть с бокалом, закинув ногу на ногу, и наблюдать за дальнейшими действиями Канеко. А она резко шагнула вперед, высоко выставляя бедро, прошлась в танце, повела плечами, снова отвечая на слова действиями – и Ринус остался зачаровано следить за танцовщицей, машинально прихлебывая ликер, и даже забывая смотреть по сторонам. Отблеск далекого прожектора на черных волосах оставляет синий свет, мгновенно сменяющийся красным – шаг! Упор ногой в пол, прогиб спины, сгиб коленей, резко распрямилась, как в прыжке, взмахивая руками, зачаровывая, повернулась боком, давая оценить выгодно подчеркнутые платьем бедра, взгляд, обжигающий, с вызовом. «Рискнешь ли прервать, заставишь ли прекратить?». Она обманчиво плавно провела руками по телу, от груди по животу, чуть ниже, резко прервала движение, снова закружилась. «Неужели не нравится?».
«Нравится», - ответил мысленно же Ринус, откидываясь в кресле и повелительно протягивая руку ладонью вверх, не забыв подманить танцовщицу очередной купюркой, зажатой между пальцами, как подманивают зверей едой. Лисичка грациозно приблизилась, не прекращая танца – быстрое движение рукой, и денежка исчезла, а в награду турианец получил еще один расстегнутый крючок, благосклонный взгляд чуть узковатых, хитрых глаз. Спектр не успел сжать когтистые пальцы на ее руке – лисичка, играя, снова оказалась на расстоянии, продолжила свою пляску, заставляя Сулисса думать уже совсем не о ругани. Ревность уколола резко, Ринус оскалился, снова приманивая танцовщицу к себе и в этот раз успел схватить, чтобы Канеко, закружившись, мазнула коротким подолом по руке, приближаясь и позволяя различить слабый запах восточных масел, идущий от тела.
- Где же ты выучилась так танцевать? – тихо уточнил Сулисс, пользуясь тем, что клиентов почти не осталось, да и за ними никто не следил, - И зачем?
Ринус встал, перехватывая ее за талию, и позволяя выгнуться в танце, с совсем легким нажимом провел когтями по обнаженному бедру.
- И что ты тут расследуешь так интересно, детектив? – очередная денежка, шурша, прошлась кончиками по ключицам Канеко, требовательно ткнулась в крючок платья, - Может, я смогу помочь?

- Очень бурная, говоришь? – переспросил Спектр с едва слышным шипением в голосе, не предвещающим ничего хорошего информаторам. Любопытно, как же они такую бурность прохлопали? Хотя… Сулисс усмехнулся, понимая, что лиса дразниться, специально разжигает интерес, и делиться тайнами пока не собирается – может быть из вредности, а может быть, чтобы интерес не погас.
«Значит, буду узнавать сам», - решил Ринус. И не только слежкой и выдергиванием старых документов, слухов, каких-то данных, но и обычными, уже почти забытыми методами, вроде разговоров. Может быть, и это окажется интересным?
Платье интригующе съехало по плечику человечки вниз, открывая еще одну интересную деталь одежды – черную, кружевную и тонкую. Турианец чуть сильнее сжал руку на талии Канеко, наклонился, и решил, что некоторые воспитательские функции могут и подождать – тем более, сейчас, тем более, когда коварная лисица такое творит. Замурчав, Спектр прикрыл глаза, проводя когтями по спине Шинейд – без нажима, чтобы не оставить ран – люди слишком хрупкие создания.
Легкое движение – затишье и неподвижность разлетелись брызгами, Шинейд подхватила задумку, продолжила, выводя на новый уровень, и Спектру оставалось только снова дать направление, подтолкнуть, и стараться не задумываться о том, что у человеческих девушек великолепные бедра, в отличие от соотечественниц. Мягче, с бархатистой кожей, а не наростами псевдоброни, и «случайные» прикосновения хитрой лисички уводили мысли ну совсем в не те степи.
- Как раз перед тем, как я додумалась придти навестить тебя  в больнице, меня наняли найти пропавшую без вести девочку, - промурлыкала Канеко, пользуясь благодушным настроением Сулисса. Ринус демонстративно закатил глаза, вздохнул. Ну, правда, какое ему-то дело до этой девочки, если тут танцует и дразниться Шинейд?
- И мне удалось узнать, что здесь ее видели в последний раз.  – мурлыканье сменилось почти деловым тоном, глаза лисички заблестели предвкушающее. Спектру выражение ее лица понравилось – не понравился повод. По его мнению, таким образом Канеко должна была реагировать на него, а не на какую-то там пропавшую человечешку!
- Похоже, здесь некоторые девушки становятся не только танцовщицами, но и живым товаром. Отсюда их отправляют куда-то еще.
«Ну хватит уже», - отвлечь свою даму от детективных дум удалось совсем не надолго – несколько секунд, когда Канеко не рассказывала о деле, а прикусила губу, прикрывая глаза.
Ринус и сам был трудоголиком, и приди сейчас задание от Совета, спокойно развернулся бы и пошел выполнять, но он искренне считал, то на подобное поведение есть право только у него, а не у лисички. Лисичка для Филина всегда должна была быть свободна.
«А лучше покинуть клуб и продолжить дома», - Спектр коварно пощекотал мандибулами плечо и шейку Канеко, нацелился на ключицы…
- Мне только нужно добраться до информации о сделках и координат мест встречи. Руку даю на отсечение, все это можно найти в кабинете и хозяина клуба, но пока у меня не было возможности, - и без перехода поцелуй, не дав Спектру и возможности подумать, что так влияет на настроение девушки – работа или его присутствие. Успеет еще разобраться, успеет… Как-нибудь потом…
Столик не качнулся даже, когда турианец усадил на него танцовщицу, пальцами теребя застежку лифчика. Пока что просто теребя.
«Смогу помочь?», - не выпуская из цепких лап Канеко, Ринус недовольно скривился, но хитрющая лисица, умела мотивировать.
- Хорошо, давай дойдем до кабинета начальника… Если он еще не выпрыгнул в окно, - Спектр медленно и как-то уж слишком выверено аккуратно подтянул платье лисицы, так же неспешно застегнул крючочки.
Шествие по клубу под руку с уже слегка растрепанной танцовщицей удалось на славу – им вслед выворачивали головы, перешептывались, гадая, что же не понравилось вредному турианцу, раз он к хозяину заведения намылился.
Кабинет располагался на втором этаже, в самом конце коридора. Дверь была хоть и закрыта, но не заперта, так что явление Спектра перед мордой… надо же! Турианца не было омрачено всякими взломами. Сородич с темным цветом панциря и ярко-алыми линиями клановой татуировки сидел за столом, что-то быстро набивая на ноутбуке. Увидев Ринуса запнулся, похлопал удивленно глазами, перевел взгляд на Канеко и на морде расползлось такое гаденькое понимающее выражение, что Сулисс ответил хищной улыбкой, уже представляя, как оторвет ему мандибулы.
И, кажется, начальник был до сих пор тут и не под столом, потому что искренне не ведал, какой черно-белый турианец всегда при плаще и с дуалами ходит.
- Какие-то проблемы с девушкой, мистер…
- Да, определенно, - отозвался Ринус, осматривая помещение и понимая, что терминал тут был один – на столе начальника. Значит, действовать придется прямо, - Спектр Сулисс, - Арлекин выдвинул стул, нахально уселся напротив турианца, подманивая Канеко пальцем.
- Вам чем-то не угодила танцовщица? – вот теперь он занервничал, задергался, а Сулисс вернул ему гаденько-понимающее выражение морды, - Она новенькая…
- Проблемы касательно другой девушки. Разрешите?
- Эм, нет, это… Это частная собственность! Я буду жаловаться! – ноутбук-терминал оказался развернуть к Сулиссу и Канеко экраном, а чтобы хозяин клуба не выделывался особо, Ринус многозначительно положил на стол обнаженный меч, проводя границу – что за нее выйдет, то там и останется, отделенное от дела.
- Куда, позвольте поинтересоваться? - Спектры сами себе указ и порядок. Писать жалобу в СБЦ на Ринуса, это означало просто породить новую хохму, особенно если на терминале начальника найдется интересующая Канеко информация. А не найдется - так можно и напрямую спросить, вряд ли этот турианец долго выдержит общение с Арлекином.
«Но вечер насмарку», - чего допускать совсем не хотелось.
- Смотри, - разрешил Спектр, сам думая, что когда Канеко перегибается через его плечо, чтобы потянуться к терминалу, вид на бедро открывается просто превосходный.