Как же это было легко... А Ваас жаждал острых ощущений. Испанец не любил оставлять после себя ещё живое дерьмо, которое потом имело привычку расползаться. Всё равно как - с помощью выживших ли чудом, или случайных записей, неважно. Везде работал один простой способ - выжечь всех чёртовых у8бков огнём. Поджечь и наблюдать за тем, как они ещё бегают. Ваас любил фокусы с замораживанием, и не брезговал навечно закрывать врагов в холодильниках, которые потом оцеплял с помощью подручных средств так, что их нельзя было открыть. Криокамеры не годились - мгновенное замораживание было куда хуже постепенно, когда жертвы с криками пытались отодрать себя от стенок, и примерзали там насмерть. Уютненько, хах. Только их криков Ваас уже не слышал, оставляя такое дерьмо за спиной. Но для таких убийств нужно было быть в хорошем настроении, иначе испанец просто брал и убивал. Побег из тюрьмы всё ещё смутно вспоминался, хотя обычно Ваас не думал о такой хе8не. Выжить - значит выжить, а выживший может быть только один. Испанец мог взять в толк это, но порой не понимал, зачем ему нужна вся команда, которые, естественно, боялись, но всё равно не смогли бы сравниться с ним. Его можно было назвать молодцом, похвалить - и тут же получить пулю или перелом шейных позвонков. За неискренность - хмыкнул бы Ваас, поглумившись над телом и уходя.
Людные места испанец любил - окружение обычно играло большую роль, если уж задумывалась кровавая баня и массовые преступления. Ваас не искал повод, как раньше, поскольку поехавшая крыша на какое-то время угомонилась, заставляя мужчину хорошенько подумать, каким будет следующий шаг. А задуматься было над чем - на горизонте замаячила Сэм. Когда-то он предпочёл избавиться от неё, уверенный в том, что тратить на сестру время бесполезно. Та повелась вся в него, и командования испанца не признала бы, а толку тогда держать где-то там рядом бесполезный кусок мяса, который периодически капает на мозги? Любому другому Ваас бы уже давно провёл "улыбку Челси" от уха до уха, а Сэм была жива. Решив сделать всё экзотикой, Ваас здорово подставил её. В недрах Омеги выжить она не могла, поскольку была наглой и самоуверенной девкой, только... девкой же. Неприспособленной к тем условиям, неопытной и ещё что называется "зелёной". А теперь вдруг те информаторы, в которых Ваас был уверен, сообщили - дескать, Саманта жива, раздражает глаз тут и там, что делать?
Первым делом испанец навёл кое-какие справки, вместе с тем подтвердив опасения (вернее сказать, сопоставленные факты) информаторов - да, сестра была жива и, вроде как работала, но какой долбо8б поверил бы в эту чушь? Ваас был уверен - она вертелась рядом, чтобы привлечь его внимание. Наверное, подготовилась, раз уж теперь может открыто вылезать из своей мышиной норки и попискивать. В её женской логике он не сомневался, поэтому знал, что промедлив, рискует получить много клеветы в свой адрес. А убивать всех, кому эта клевета придётся по вкусу, было слишком долго. Куда быстрее сейчас было просто прихлопнуть эту химеру, чей язык стоило отсечь ещё в прошлый раз. Вааса до сих пор мутило всякий раз, когда он вспоминал, как Саманта заводит свою шарманку. 
- Болтливая сука, - изучив информацию о сделке, которую хотела выполнить Саманта, Ваас со смаком расколошматил датапад о приборную доску, не заботясь о том, что будет с кораблём. На Цитадель Инсанити так и не пришвартовался - мало ли, Саманта могла быть осведомлена, поскольку Ваас никогда не шифровался, живя по принципу "Кто к нам с тем и тем - тому нах8й пол-черепа в куски, и пусть мозги стены украшают". Поэтому только ради сюрприза дражайшей сестрице, чтобы та не увидела его раньше времени, вылетел на задрипанном челноке, который и посадил-то в своём духе, придавив двух каких-то СБЦшников, которые размахивали руками и кричали, что посадка запрещена.
- Теперь разрешена, - хмыкнул испанец, оставляя челнок, сделавший из турианцев тянущиеся за транспортом кровавые полосы с вкраплением синевы. С красной кровью было бы симпатичнее. Е8аные ксеносы, - зло подумал мужчина, направляясь к цели, на самом деле владеющей пакетом, который собиралась забрать Саманта. То, на счастье, оказался саларианец, причём удивительно наивный, и хлопающий глазками вплоть до того момента, когда Ваас поковырялся в нём ножом и оставил труп, больше похожий на кучу разного тряпья в том же номере гостиницы, который этот самый саларианец и снимал. Заскочив в ванную, мужчина вымыл руки и протёр одежду, на которую попали брызги зелёной крови ксеноса. Скривился совершенно искренне, со злостью ударил кулаком в зеркало, оценив много-много Ваасов поменьше, и вышел, не забыв и о пакете.
По пути посмотрел содержимое - наркота, естественно. Ему вдруг пришла в голову идея не убивать Саманту, а подсадить её на наркоту, и слушать трели этой болтушки о том, что всё внутри крутит. Долгосрочные, но приятные впервые за долгое время пытки. Впрочем, для этого Саманте нужно было пережить сегодняшнюю встречу. Ваас устроился на видном месте, полагая, что его ненаглядная припевочка как всегда обойдётся без оригинальности, однако ж... Рутина позволила ему понять, что сестра пришла. Непривычное для закрытой кафешки дуновение ветра перелистнуло страницу древней книги, которую изучал какой-то хлюпик в очках, а спустя секунду горло привычно защекотало от холода и приставленного к нему клинка.
- Ты научилась держать в руках зубочистки? - не сказал, выплюнул ей в лицо испанец, не собираясь играть жертву даже в такой незавидной ситуации. Сэм разболталась, а он просто знал, что она лёгкой смерти ему тоже не пожелает. Впрочем, фиксировать мужчину в одной позе следовало бы гораздо более надёжным способом, а этот... Саманта должна была дорого за него поплатиться. Ваас скосил глаза вниз, на нож, чуть поведя глазом от боли в плече - сучка, похоже, обзавелась протезом. Вот только жаль, что придётся поломать её игрушку.
Он безумно расхохотался, что отпугнуло те остатки посетителей, которые ещё оставались в кафе. Даже не для того, чтобы избавиться от чувства боли, а почти искренне - настолько наивна в своих чувствах была Саманта. Почти ребёнок, а сколько гнева..! Сказка для испанца. Его собственная сказка. С явно кровавым и печальным для других финалом.
Он поднял голову, намеренно обнажая своё горло, глядя в глаза Саманты, и чуть ли не касаясь её носа своим.
- Ну разве мог любящий брат отказать себе в удовольствии увидеть тебя снова? - обнажил зубы Ваас, растягивая улыбку до зловещего оскала. Стремительно отклонившись назад, он слегка ослабил давление на плечо, беспокоиться за которое можно было больше, чем за нож в руках сестры, и, когда та рефлекторно повела руку с кинжалом за горлом, несколько опешив (Ваас и сам знал, что из такой хватки никто не вырывается) он перехватил её руку, уводя нож в сторону и ударяя о свой же столик, заставляя выронить клинок; с силой ударил головой в нос, подивился крепости носа сестры.
- Прости, дорогая, -поднялся испанец, пользуясь её болевым шоком, поскольку сам удар был крайне болезненным - Теперь мой черёд чесать языком.
- Что здесь происходит?! - ворвался в зал негодующий управляющий кафешки - Я сейчас вызову СБЦ!
- Погоди минуту, - Ваас театрально пошарился по карманам, будто ища что-то и привлекая внимание человека к себе. Кажется, от боя отвлеклась и Саманта, но всё это только до того, как Ваас вытащил Палача и метким выстрелом разнёс голову лысенького мужичка в кашу из плоти, мозгов и жалких завитушек волос мгновенно отправившегося в мир иной страдальца.
- Теперь можешь вызывать, м8дила.
Сэм воспользовалась паузой, и Ваас не успел навести на неё пистолет. Та поднырнула под его руку, направляя ту вверх, чувствительно ударила по локтю, заставив выронить оружие, добавила контрольный в грудь. Испанец неопределённо крякнул и отшатнулся, а сокрушительный удар с правой сокрушил лишь пустоту. Похоже, негодница решила взять его измором... Ну хорошо.
Не прекращая ухмыляться, Ваас пошёл в атаку, блокировав первые два удара и пытаясь поймать живую руку, поскольку протез нужно было или выдирать с мясом или ломать. Пока что Ваас не придумал, что именно.
Поймав в хват её кулачок, Ваас сжал его - грубо, быстро, резко. Увернулся от удара протезом и, схватив её за волосы, с силой приложил о ближайший стол. Потом о следующий, и следующий, ведя ту по всей кафешке и учиняя дичайший разгром. Жаль, вокруг не было публики - действо получилось эффектное со стороны, а вот серьёзных увечий Саманте не принесло.
Завершая действие, Ваас отшвырнул Саманту подальше, пошарил глазами вблизи - ни ножа, ни пистолета. Хмыкнул, разминая шею.
- Ты всегда так много болтала, милая, - оскалился он - Какое счастье, мне удалось заткнуть тебя ненадолго.

- Какие бл8ть вещи не меняются? - прорычал Ваас - Болтовня твоя?
Естественно, Саманта получила право хода и тут же начала нечестную игру. Ваас усмехнулся, только лишь она ушла в маскировку. Мысль о том, что он будет огребать от сестры была почему-то совсем не унизительной, поскольку он сам, зная, что его ждёт, пришёл сюда. Тем не менее, получать по морде испанец не привык - обычно бил первым и так, чтобы убить наверняка. Сестру сейчас он, можно сказать, приласкал и почесал за ушком. Были у него планы сломать ей руки и ноги, а после совершить что-нибудь противоправное, но Ваас решил оставить этот финал напоследок, словно хищник, который играл со своей добычей. Ему было куда интереснее, на что в этой ситуации рассчитывает Саманта, не убивая его сразу. Надеялась, что Ваас пощадит её? Идея с унижением сестры отчего-то не приносила испанцу удовлетворения, ведь он всегда играл именно на её убийство - и сам довольно успешно реализовывал это, и подкидывал убийство сестрицы другим. Сейчас не думал, почему те горе-враги не справились, а спрашивать у сестры об этом, или, что ещё бредовее, искать тех ленивцев на Омеге, он не собирался.
- Они будут визжать как сучки, когда я вернусь на Омегу.
Естественно, против маскировки оружия у испанца не было, а достаточно быстрая реакция (Ваас одним местом чуял подлый удар сзади) промедлила, и его отрезвил только лязг металла о собственную спину. Да, делай на Цитадели деревянные стулья в таких забегаловках, было бы куда проще, - не успел подумать он, как оказался на полу, поскольку тело рефлекторно ослабло, концентрируясь в очаге боли, а подсечка была резкой. Поднявшись, испанец твёрдо решил травмировать одну из ручек Сэм, но увлёкся видениями о том, как хрустят её косточки. Та в это время провела обманное движение (а что, могла бы пойти лоб в лоб? Для этого у малышки была кишка тонка), и следующий удар, рассчитанный на контакт, хорошенько так вышиб из испанца дух. Вместе с парочкой зубов. Испанец оскалился, сплюнул кровью, языком ощупал острые края сломанных зубов.
- Удобно будет грызть эту суку. В прямом смысле слова грызть. Вцепиться в уши, в нос, в руки. Хоть в грудь или задницу, главное чтобы ей было больнее.
Ваас ухмыльнулся. Ни тени сомнения в ясных глазах. Казалось, травмы нисколько не заставили его сомневаться в победе. Он ожидал от Саманты нечестной игры, и она не спешила его разочаровывать.
- Ефли бы попыфалась ты, я бы дафно сфернул тебе фею, - хмыкнул испанец, дивясь новым граням акцента - Тфой план хороф фвоей наифностью, пофкольку ты не фможешь уфнать, когда я фплю, а когда только делаю вид, фто фплю. А на кону фобфвенная жизнь. Ефть фа фто рифковать? У команды нет личных фётов со мной, болфуфка. - объяснил Ваас, снова перехватывая инициативу. Впрочем, ненадолго, поскольку Саманта, насмотревшись, видимо, боевиков, решила грациозно пробежать по стене вверх и избежать поцелуя со стенкой. Зато спина Вааса буквально крякнула, выдерживая сильный удар. Испанец, физиономией чуя неладное, успел выставить вперёд руки, приняв соприкосновение со стеной на них. Едва отпрянув, он ощутил, как юродивая деваха запрыгнула ему на плечи, попытавшись свернуть шею. Ваас инстинктивно вцепился в её бёдра, стараясь сбросить с себя, но, если по силе Сэм и уступала ему, то с хваткой у неё было всё  порядке. Цепкие ножки не выпускали голову испанца, что Ваасу живёхонько так напомнило дешёвый порнофильм. Жаль только, Саманта находилась не в той позе, чтобы можно было отпустить в её адрес подобный комментарий. Мир ушёл из-под ног, когда та, проявляя недюжинную силу, смогла перекинуть испанца через себя.
- Качается что ли? Или электроникой себя напичкала? - подумал Ваас, приземляясь на пол. С силой так приземляясь, чувствительно. Тело ощутимо ныло, будучи неготовым к такой жирной порции п8здюлей, но надо было терпеть, на кону была чёртова репутация. Ваас знал, что может выиграть, но чтобы легко сворачивать сестре шею и избавлять себя от дальнейшего удовольствия? Нет уж!
Однако то были п8здюленьки, п8здюли-то оказались впереди, поскольку Ваас, поднявшись, был удивлён тем, как эта девка смогла найти своё оружие первее него. То, что его насадят, как какого-нибудь петушка на зоне, Ваас не боялся, а вот о том, что сестра расслабится, знал, поскольку оружие придавало уверенность. Да и Саманта наверняка решит, что выиграла. Хах, отлично.
Тем не менее, клинок чиркнул по уху, но Ваас ничего не заметил, и, если бы не комментарий сестры, предпочёл бы пропустить всё мимо ушей... вернее, судя по куску хряща, который шмякнулся на пол, у испанца в общей сложности осталось полтора уха. Нутро клокотало и бесилось, и Ваас перестал сдерживаться, снова бросившись в атаку. На сей раз блокировав удар клинком, он снова выбил его из руки сестры, но теперь куда болезненнее, однако хруста костей не услышал, но после от души так приложился кулаком по лицу. Негоже, знаете ли, в одни ворота играть и шинковать психов, которые сами всех шинкуют. Даже со всеми теми сюрпризами, которые Саманта приготовила ему. Вообще, произошедшее пока Ваасу нравилось - он оценил, как сестра подготовилась - сейчас она мало была похожа на ту размазню, которую он подставил и смылся. Может, если призадуматься, Ваас бы понял, что гордиться ей, однако на кой х8р нужно об этом думать?
Но их снова отвлекли. Кто, кто бл8ть отвлёк?! Ё8аные ксеносы! Птицеголовые засранцы, парочку из которых Ваас  так эпично раскатал по асфальту, теперь вломились на поле боя, и помешали семейной драме.
- Тебе, бл8ть, ухо не отрефали, поэтому фаткнись, птичья фаря! - выдал испанец, недовольный тем, что его прервали. Турианец изумлённо воззрился на него, а испанец продолжал, втайне уже одобрив идею Саманты, но не отвечая, она-то заметно присмирела, даже голос уже был не таким бойким. - Ты, фука, где фидишь у меня оруфие? Мофет ефё карманы профериф, хрен подколодный? Я ф тебя фа лофь зафуфу и морально и фифически, каркуфа-переросток!
Этого турианец стерпеть уже не мог, поэтому попытался ударить испанца прикладом. Ваас галантно повернулся, хлестая кровью из половинчатого уха, как Майкл чтоб его дети больше любили Джексон, и увернулся от удара, хватаясь за оружие. Призрак. Е8ливый пулемёт! Он тюкнул по голове Саманту, чтобы та упала на пол, сохраняя при этом ясность ума, и теперь повернулся, уже стреляя по остальным безопасникам. Те почему-то шквальным огнём не ответили, а предпочли занять позиции по углам, обстреливая преступников. Связист был поблизости, но вызывать другие наряды СБЦ пока не успел. Испанец, стреляя с бедра, раскроил тому черепок, высвободив мятущиеся в плену черепа птичьи мозги.
- У8бки, это было пофледнее, чему вы помефали фа фвою фалкую фифнь!
Пнув для приличия Саманту, он пошёл в бой, решив каждого птицеголового вытурить из укрытия и щедро нашпиговать пулями.

Танец мертвецов и куриц, как назвал это побоище сам Ваас, было интересным. Себя, естественно, он в эту кровавую оперу не вписал - роль сейчас несколько износилась, и актёр заметно фипилявил... тьфу, шепелявил, то есть, но не забывал кружить по полю боя, разбивая 8бала и отвечал на реплики Саманты. Ваас понял, какой это кайф, когда СБЦ сначала решило утихомирить его исключительно в рукопашную. Испанец не считал этих тварей скилованными, ни разу не считал. Да, они были защищены лучше, и так, что о страшную птичью харю легче кулак сломать, чем повредить саму харю, однако же, умный в гору не пойдёт, умный гору у8бёт. Вот и Ваас сочненько так раздавал смертельные п8здюли налево и направо, насвистывая (с выбитыми зубами это получалось прекраснее некуда) какую-то простенькую мелодию. Саманта временно появилась в поле зрения лишь однажды, и пламенную речь по поводу зубов, Ваас оценил по достоинству, выдав в ответ несколько флегматичное, но не теряющее харизмы:
- Пофла на фуй.
А после занялся своими птицемордыми, лишь изредка отвлекаясь на творимое Самантой кровавое пиршество.
- Цыпа-цыпа-цыпа-цыпа...
Стоило позаботиться о своей безопасности, поэтому Ваас, как мог, следил за сестрой, чтобы и его не разшинковали на множество красивых и шепелявых кусочков. В остальном же внимание его было сосредоточено только на безопасниках, которых стоило угомонить. Ваас знал, что подкрепление они вызвали и, естественно, придут новые, что будет очень плачевно, ведь даже поехавший крышей испанец трезво оценивал свои силы. Сэм, к примеру, не могла его убить - только если бы той ужасно повезло... ну, как с ухом или зубами.
- Бл8! - воскликнул испанец, приложившись прикладом ствола по турианской морде и наслаждаясь хрустом пластин - Да у меня меня фегодня неудафный день!
Турианец был выведен из строя, но испанец, в лучших традициях рестлинга, прыгнул и приложился тому по гребню. Хотелось локтём, но локоть бы свидания с острыми краями гребня не выдержал, поэтому испанец добавил прикладом, ломая гребень и погружая турианца в пучину мрака. Временного, как Ваасу показалось, поэтому он добавил ещё и очередь из оружия. "Призрак" сейчас играл роль этакого молота, щедро заляпанного гламурненькой синей кровью, который был приспособлен для того, чтобы крушить черепа, или, как Ваас всегда выражался "разбивать е8альца". Но птицемордые временно перестали сходить с конвейера, появляясь возле уже печально известного заведения, отмеченного этим днём как место резни. Следующей стала азари, которая попыталась выбить импровизированный молот из рук испанца "притяжением". Ага, хренвам, испанская национальная изба! Ваас вцепился в оружие, на манер дирижабля взмывая вверх и вперёд, к удивлённо пырящейся на него синекожей, и хорошо так вдарил ботинком ей по лицу, после чего, зависнув под потолком, стал вести огонь по набежавшим в это злосчастное кафе-гостиницу безопасников. Правда, когда прогремел ответный залп, Ваас предпочёл спрятаться за бесполезной люстрой, которая оказалась рядом и переждать. Вниз полетели осколки стекла, а щиты предупредительно пискнули, вынуждая испанца отпустить-таки оружие, и схватившись за бесполезный кусок стекла и железа, именуемый люстрой, спланировать вниз. Приземление, с грохотом обрушившее на пол люстру можно было оценить на четвёрочку. Совсем рядом, заставив Вааса удивлённо приподнять бровь, грохнулось и оружие, а секундой позже рухнула скошенная последней выпущенной из Призрака пулей азари.
- Да я фе офефуенен! -Ваас подхватил оружие, пнул тело синекожей, отлетевшей в сторону и кинулся разбираться дальше, глядя на то, как шинкует врагов Саманта. Впрочем, пока суд да дело, испанец застал не очень приятную картину. Один из птицемордых сумел прилично ранить Саманту, вскоре ушедшую на другой фланг, как показалось испанцу. Постреливая да попинывая врагов, Ваас приблизился к умирающему телу турианца и, взяв поудобнее оружие, стал использовать то в качестве дробящего, а не огнестрельного, обрушивая исполинские по силе удары на голову ксеноса. Череп, как бы прочен по сравнению с человеческим ни был, вдавился и хрустнул. Брызнула кровь, потекли мозги, а Ваас всё не останавливался, пока не превратил голову давно мёртвого ксеноса в однородное месиво.
- Сука, сука, сука! Сэм моя и только моя, кусок долбоящура! Я бы вытащил тебя с того света только для того, чтобы ещё раз сплющить твою мерзкую голову, каркуша.
С отвращением плюнув на труп ксеноса, Ваас кинул оружие, вытащил нож, которым Сэм убила ксеноса, и, найдя поблизости ветошь, обтёрся от крови... Впрочем, менее синим испанец от этого не стал, и нужно было хотя бы заскочить в ванную комнату, чтобы... и там разбить зеркало. А Сэм тем временем исчезла.
- Фнова играем, фучка, - отметил испанец, по-охотничьи сжав нож, и направляясь по хлебным крошкам в номера. Ваас собирался рыскать тут, пока не найдёт её, потому что уйти далеко она не могла бы.
Проверив пару нетронутых комнат, испанец бесцеремонно ввалился в третью, открыв пинком заедающую дверь. Решив было двинуться дальше, Ваас заметил сюрприз с простынями, искренне захохотал, отмечая, что это скорее похоже на какую-то порнуху, нежели на след. Да, второй раз похоже... Перевёл взгляд на шкаф, отметил, что тот стоит не вплотную к стене. А то, что Саманта сейчас выпрыгнет на него, стоит лишь открыть шкаф, Ваас не боялся. Тихо пройдя к шкафу, Ваас распахнул дверцы, не надеясь, что сестра внутри. Но нож перед собой всё-таки выставил... А после, почти что наощупь выволок изрядно побитую сестру из её убежища и грубо схватил, мешая сделать хоть что-то и оказать сопротивление.
- Фто, неуфто фтрухнула? - издевательски осведомился он, аккуратно водя по её личику кончиком лезвия ножа, чтобы не поранить. Всё-таки, если и убивать, то Сэм сейчас была явно в неподходящем для этого состоянии. Тяжко раненой, конечно, не назвать, однако продолжать бой и наслаждаться лёгкой победой в этот раз он не хотел. А вот позабавиться - да.
Ваас оттолкнул Сэм, чтобы она упала на кровать, и в следующую секунду уже навис над ней, пока не избавившись от ножа. А что такого? Должна ведь была быть искорка между ними.
Он грубо поцеловал её, ухмыльнулся, а нож словно предупреждал девушку, что сейчас с ненормальным преступником лучше не спорить.
- Фама рафденефся или тебе помофь? - осведомился он.

Стерва даже сейчас не забывала подколоть Вааса, которого лучше не подкалывать, и зубы которому лучше бы не откалывать, а то кровькишкикровавоемесиво, однако Сэмми была другого об этом мнения, поэтому испанец даже обиделся. А когда обижался, то начинал молча убивать. Убивать тяжелораненую суку сегодня и сейчас в его плане не входило, а голова сестрички в каюте приносила бы скупую слезу, которую Ваас бы скорее выжал не из себя, а из какого-нибудь бедолаги в одном из баров, которого бы после этого убил, чтобы история не пошла в народ. Вообще, странным было это дело - для нормальной разговорной речи пришлось в буквальном смысле слова прикусить язык. Учитывая то, что Саманта ломала абы как, Ваас готов был провести некоторые косметические изменения, нащупав несколько острых зубов (которые теперь можно было сравнить с вампирскими клыками) и сейчас сосредоточено расшатывал их языком. Через пять секунд, устав от этого крайне медленного и неэффективного способа, Ваас подумал было хорошенько себе у8бать, чтобы мерзкие зубы, которые выставляли его посмешищем, навсегда покинули предавший его рот, однако вместо того, чтобы бить самому, он приложился необходимым местом о лоб Сэмми. И о плечо, после чего по-джентльменски отплюнул в сторону лишние запасы кальция, когда-то бывшие зубами, и только теперь начал говорить:
- Я сказал, сучка, что если ты не разденешься, я убью тебя.
И лучезарно улыбнулся. Мол, выбор всегда есть, даже если один вариант - смерть. Вдоволь наигравшись, Ваас подумал было приступить к самому действу, поскольку даже Сэм могла почувствовать, как испанец был возбуждён, буквально возлегая на женском теле, которое он, если бы не дрянной и паршивый характер его обладательницы, считал бы самым прекрасным во всей 8баной вселенной.
Быстро лишившись ножа, а после и доброй половину одежды, испанец по-звериному зарычал, не собираясь отдавать победу этой сучке и на этом поприще. По крайней мере, она-то себя панацелином нашпигует, а новые зубы испанцу будут делать куда дольше, чем этой заразе - зашивать рану. Причём не самую ужасную, какую только можно представить.
- Решила, что я позволю тебе победить? - с вызовом отозвался испанец, резким движением расстёгивая молнию на комбинезоне Саманты, и поднырнув руками под одежду, оголил плечи девушки. Снимая с неё комбинезон, Ваас помедил, дождавшись момента, пока руки Сэм оказались скованы одеждой и позволил себе немного поиздеваться, несмотря на то, что находился под ней. Быстренько схватив выбитый нож, Ваас провёл им по голому телу Саманты, начиная движение кончиком лезвия от ключиц и до низа живота. С ехидной ухмылкой подцепил ножом трусики Саманты, резким движением порвал ткань.
- Ох, - заметил Ваас совершенно будничным тоном - Какой я неловкий. Переживёшь тот факт, что придётся или не выйти из этой комнаты, или выйти из неё с рваными трусами, хе-хе?
Стащив с сестры комбинезон, Ваас привлёк её к себе, дёрнув за волосы, грубо поцеловал, чередуя как грубые, так и не очень, ласки. Испанец понимал, что Сэмми всё же боится его, раз перестала сопротивляться, да и на родную кровинушку, при всей её стервозности, у Вааса были планы. Поэтому всё происходило именно так, а не, скажем, Сэм не валялась здесь с перерезанным горлом... Кстати, о перерезанном горле и о порезах в целом...
Ваас, насладившись испугом сестры, откинул нож подальше (а то уж больно соблазнительно он лежал на груди у испанца, пока тот заканчивал с раздеванием Саманты), после чего они на короткое время снова стали похожи на обычную такую парочку, со своими странностями, которые временами пёрли наружу. Всё бы хорошо, только вот наружу у них пёрла нормальность, а странности были нормой жизни.
- Неплохо бы как-нибудь заявить тебе, что из меня вышел отличный дрессировщик, - ухмыльнулся Ваас, - Но ради такого сюрприза я готов ждать годами, только бы ты потом взбеленилась и стала сильнее. А то не так уж ты и хороша со своими игрушками.
Испанец уделил время, чтобы заняться протезированной рукой сестры, а после и раной, которая теперь кровоточила, но не сильно, поскольку панацелина хватит ещё на несколько часов.
- Кровью-то не истечёшь, прирезанная тёлочка? - в ответ шепнул он, после чего ответил на её вопрос - Удовлетворяют. Просто у меня правило убивать шлюшек после того, как я их трахну.
Улыбнувшись во все тридцать... ох, во все двадцать один (не зубы, а очко прям какое-то, если вы понимаете, о чём я), Ваас перевернулся, снова заняв позицию сверху и попутно избавляясь от одежды ниже пояса.
- Я разрешаю тебе визжать, как визжат сучки, - с улыбкой заявил он, приступая к совокуплению.
Пожалуй, в таких вопросах испанец не уступал своей повседневной натуре - с огоньком, с чёрным юмором, но был более сосредоточен, чем обычно. Был груб - задавал темп, наслаждался стонами девушки, которую всё же любил, но по-своему, ничуть не жалея о том, какие между ними сложились отношения. Ваас знал, что она как "пшик" - на один раз, и когда они будут не пытаться перегрызть друг другу горло, такой страсти у них уже не будет, а подогревала их желание именно страсть - любви как таковой и не было, просто он желал женское тело, она желала мужчину, а остальное сейчас их не волновало. Ваас, правда, опечалился бы, если бы она истекла кровью до того, как они закончат, но это выражалось бы только в том, что он, скажем, не бросил тело сестры прямо тут, а сныкал бы в шкаф. Ну, или из окна выкинул. А ещё тело можно зарыть, сжечь и выкинуть в открытый космос. Или трахнуть ещё раз. А что вы на меня так смотрите?  Будущее за некрофилами, между прочим!
Закончив, наконец, Ваас ткнулся в грудь сестры, удовлетворённо вздохнув. Стоило хоть немного отдохнуть, причём на то, что сюда могут нагрянуть новые сотрудники СБЦ, его не волновало, да и лежащая в экстазе Сэмми вряд ли об этом подумала.
- Ну что, сучка, теперь готова помереть? - рассмеялся испанец - Вот и я думаю, что не готова. Голышом и мёртвая ты не смотришься.