- Нннн… Не перегрызет, - отозвался Верд, стараясь подбодрить Айку, и самому не кануть в ту пучину страха, что сейчас бурлила в душе. Ногам было очень холодно – турианец не чувствовал пальцев, и от местного терморегулятора это не зависело – просто от страха кровь холодела в жилах. Отмерзли и пальцы, сживающие посох, мелко дергались мандибулы. Но, боялся Верд не за себя – страшно было, если ворача доберутся до Айки. Как выкрутится, как ей помочь?
Помощь (а помощь ли?) пришла, откуда не ждали. Это был огромный кроган с красными пластинами и коричневатой шкурой. Верд нервно сглотнул, глядя на лобовой панцирь – такой крепкий вырастал у кроганов после трехсот лет жизни. Не уж-то он так стар? Точнее, не стар для свой расы, а, наоборот, силен и в самом расцвете сил? Кольцо в носу и маленькие колечки на «рогах» заставляли смутно вспомнить что-то дикое, звериное, первобытное, пышущее неконтролируемой яростью, выливающейся в дикую агрессию. Бронекостюм крогана был при параде – чистый, без видимых вышербен или поломок – механик Верд в этом разбирался. Шрам, проходящий под злым, желтым глазом завершал пугающую картину двух с половиной метрового убийцы. Артусу малодушно захотелось схватить Айку за руку и попытаться спрятаться в рядах ворча, потому что кроган, кажется, был хозяином этого варена… Стоп, с четырьмя глазами? Турианец так удивился, что даже опустил руки, всматриваясь в строение черепа зверя, и подмечая изменения скелета, шкуры… Генные модификации были строго-настрого запрещены в пространстве Цитадели, но на Омеге, видимо, оказались легко доступны и даже допускалась публичная демонстрация.
Что-то сладкое шевельнулось в душе, эдакий неувемный червячок любопытсова, что всегда подталкивал Артуса и заставлял поглощать новые знания со скоростью губки. Может быть, раньше, когда он жил в приделах Турианской Иерархии – генная инженерия была тайной сказкой и таким сладким запретным плодом, но теперь… Можно было бы попробовать наняться к какому-нибудь ученому лаборантом, хотя бы колбы мыть, а потом, постепенно, можно было начать обучаться…
«Ты просто дурак. Хронический. И это не лечится. Сейчас что-то будет, ворча посмели возразить крогану!».
Действительно – стало. В отличие от Верда, что стеснялся использовать биотику, кроган морально-этическими проблемами не заморачивался, просто отшвырнув ворчу прочь. Дикий, неестественно жуткий хруст костей, предсмертный хрип… Артус чуть развернулся, обнял Айку, прижимая к себе, чтобы попытаться защитить хотя бы от зрелища неприятного. Остальные ворча в панике разбегались, однако, еще одного кроган отправил на свидание с полом. Верд непроизвольно зажмурился, руки снова загорелись, а палка угрожающе была наставлена на крогана, за спиной Айки, когда он подходил. Обидеть кварианку он бы не позволил. Просто не мог этого допустить. Но, ящер, поведя исполинской головой, обратил взор горящих желтым глаз на варена, удивленно вскинул надбровные пластины, на секунду приобретя озадаченный, и даже почти мирный вид, но, как только он повернулся к двум юным существам, морда его снова стала воплощением хронического недовольства всем миром – с левой стороны изо рта, приподнимая верхнюю губу, выпирал клык, и он почему-то нагонял дикий ужас. Верд не мог взгляда оторвать от клыка в пасти крогана.
- Эй, птичка зубастая, выключай свою биотику, убирай зубочистку и говори, что вы тут забыли?
«Да, это он тебе», - опережая очередной глупый вопрос Верда вслух, разъяснил внутренний голос, - «Да, он начал говорить, вместо того, чтобы драться. Нет, все равно ему нельзя доверять… Ой, дурааак».
Последнее относилось к тому, что Верд послушно опустил посох и погасшие руки, освободившуюся правую перемещая на спину Айки, и чувствуя даже сквозь костюм тоненькие, как хрящики, ребра девушки, слыша стук ее сердца, эхом отражающийся в грудной клетке турианца. Артус понял, что если он перестанет чувствовать биение ее сердца – то и его затихнет, потому что это только эхо, отражение.
- Это территория граничит с территорией «Стаи». Не припомню, чтобы в здравом уме кто-то просто устраивал тут свидания…
Всю романтику из головы мигом выдуло, стоило крогану сказать даже не про стаю, а про свидание. Верд залился синевой – весь, особенно хорошо это было видно на шее, сконфуженно убрал руку со спину Айки, потом подумал ,что защищать ее надо, и попытался обнять за плечи, но почувствовал как грудь девушки прижалась к грудной пластине турианца. Почему-то от этого бросило в жар еще сильнее, а Верд, смутившись в конец, сделал храбрый шаг вперед, оказываясь под мордой ящера. И, только уперевшись взглядом в броню, понял, что сделал явно что-то не то.
- Здравствуйте, - начал Верд. Сейчас, он как никогда хотел договориться мирно, ибо боялся, что убежать от крогана биотика у него не выйдет, - Я хотел бы выразить Вам…
«Да-да, еще раскланяйся с кроганом, дубина! Они не так общаются1 Это признак слабости, а не вежливости и уважения!».
- То есть, с меня ринкол. Мы бы и сами с этими недоносками сладили, но раз ты так вовремя мимо проходил. Кстати, клеевая псина. Генномодифицированная? Не кусается? – опасливо уточнил турианец, сбиваясь с тона «четкого пацанчика», которым все разговаривали на Омеге. Варрен как раз подошел к Айке, тыкнулся в бедро, не проявляя, впрочем, агрессии. Верд уже почти было успокоился....
- А территории меняются каждый день – сегодня тут «затмение», завтра – «светила», потом еще какая-нибудь «бамбила». Что, ради них маршрут пересматривать? – Верда несло в неизвестном направлении, и он с каждым словом все больше боялся, что кроган двинет ему по гребням. По гребням он и вправду получил, но не от крогана, а от собственной палки, коя, вывернувшись из пальцев, саданула Верда по лицу. Сделав вид, что все так и было задумано, Артус продолжил, - Но, раз сейчас тут «Стая», то все – это навсегда. Самая сильная же банда, самая крутая, правда? Тыж оттуда, да? В общем, спасибо тебе, ринкол по электронной почте пришлю, а мы пойдем, если не хочешь еще постоять, за жизнь потрепаться…
«Перегибаешь палку. Сильно. Остановись. Лучше бы ты мямлил, «дипломат» хренов. Кроганы словоблудие не ценят. Говорят мало и по делу, жалко, что ты так не умеешь».
- Простите, - обреченно выдохнул Артус, разом сдуваясь, - Мы правда благодарны. Можно, мы пойдем?
