Лондон оказался местом, идеально подходящим на роль убежища, но изъяны всё же были - за те два месяца, что Вэл охраняла Софию, нападения не прекратились, но стало куда удобнее избегать их и не стреляться с наёмниками до последнего. Если было куда уходить, и девочке при этом ничего не угрожало, Вэл уходила, если же нет - приходилось разбираться, в чём фурия пока всегда преуспевала. Она считала удачей то, что за два месяца её ранили лишь однажды - и то, из пистолета-пулемёта. Щит быстро слетел и пара пуль бандитского Сюрикена полоснула по руке, не защищённой бронёй. Броню Вэл носить всё равно отказывалась - хоть её фотография и была известна, но не всем наёмникам, а по броне можно было вычислить порой быстрее - парочка вызывала тогда много подозрений даже у прохожих. Вернее, вызывала бы, если бы Вэл решилась. Однако она не только не решилась, но  и имидж менять старалась. Чего было почти не скрыть - рост, однако туфли на ужасающе высоком каблуке в большинстве случаев были всё-таки полезны. Однажды наёмники решили начать с задержания, а поскольку тоже были в гражданском, Вэл использовала это против ожидающих лёгкой поживы преступников. Один из них чувствительно получил шпилькой в пах, другой - по ноге. Помимо этого, фурия продолжала носить с собой подаренный Вазир пистолет - он как-будто отгонял от неё серьёзные беды и несчастья, что позволяло им уходить от новых и новых стычек. Альянс был подключён, но наёмники всё не прекращались, а терпение лейтенанта Монтейро уже подходило к концу, как и неспособность Альянса вычислять преступников до того, как они преодолеют все препятствия, чтобы вновь подействовать на нервы фурии.
А ещё Вельвет беспокоилась за девочку. После того, что София тогда рассказала, Вэл каждый раз, когда они скрывались, думала о том, как ей в этот момент гадко, и как она хочет нормальной жизни. Разговоры порой заходили в не совсем привычное русло, а та ночь... Вэл сейчас испытывала только смущение, потому что та страсть, ниоткуда возникнувшая, больше себя не показывала, а вот другие чувства - вполне. И если маленькие дети вызывали у Вэл только равнодушие с небольшой долей раздражения, то София была просто идеальной дочерью. В какой-то мере Вэл и стала матерью - заботилась о девочке, помогала той, силком заставляла нормально питаться (ну не дело же есть шоколад и запивать колой! и это в восемнадцать-то лет!) и следила за ней. Неизвестно, собиралась ли София поблагодарить её за это, или собиралась послать куда подальше и сказать грубость в духе "не строй из себя мамочку, всё равно ей не станешь", Вэл бы не бросила. Было бы обидно, может даже до слёз, поскольку она не представляла, как отреагирует, решившись рыженькая на такое, но не бросила бы заботу о ней.
Лондон оказался очень удобным ещё и в том плане, что тут была и резиденция Кобры, и много квартир-убежищ, где можно было жить. Которые можно было менять, и возвращаться в такую квартиру, не боясь, что там уже разруха, всё разбросано, а стены исписаны угрозами. Вэл только не нравилось, что при всех нападениях наёмники много чесали языками - стремились запугать девочку, чтобы та сама убежала от телохранительницы "к папе", и была поймана злодеями где-то на половине пути. Вэл много раз говорила с ней, и на словах всё было хорошо, и почти убедительно - а задумчивость рыжика она списывала на её часто меняющееся настроение.
Сегодня Лондон встретил их классической погодой - пасмурной, без дождя, но собираясь на улицу, Вэл захватила-таки зонтик, поскольку уже достаточно привыкла к атмосфере этого города. Знала, что можно от него ожидать. Размеренный и никуда не спешащий Лондон был куда лучше торопливого и суетливого Нью-Йорка, за ритмом которого фурия порой не могла угнаться.
Да, прогулки и вылазки были опасными, но Вэл водила Софию только в те места, где никто бы не отважился нападать. Были, конечно, мысли о том, что где-то может засесть снайпер, чтобы просто устранить фурию, но София была выше и постоянно мельтешила рядом - риск задеть её был слишком велик, а она была нужна живой. Вот и сегодня Вэл с трудом вытащила девочку погулять, ещё какое-то время расчёсывая ей волосы и получая от этого необычайное удовольствие. Софии, похоже, быстро надоело стоять, чуть наклонившись, но Вельвет в такие моменты забывала даже о том, какая она карлица. Каблуки сегодня были недостаточно высоки, но Монтейро всё равно казалась (да и была) ниже "дочки". Вытащенная на улицу и прочно взятая за руку, София, кажется, смирилась, либо просто поменяла своё отношение к прогулке - стала даже поддерживать. Вэл собиралась сходить на Рассел-сквер, что находилась неподалёку, а уж с площади направиться в какой-нибудь ресторан, а уж после домой, чтобы не слишком утомлять и волновать Софию.
Дождь застал их по дороге на площадь, но к моменту их прихода народу там не убавилось, и сверкающее блестящее полотно разбавлялось снующими туда-сюда людьми - с зонтиками были не все, а мокнуть не хотелось, вот и спешили они кто куда - прикрыв головы куртками или, на худой конец, утренней недочитанной газетой. Вельвет с готовностью раскрыла зонтик, чуть выше подняв руку - наловчилась уже, чтобы Софии, на добрых две головы выше, было удобно идти, и по возможности обхватывать Вэл за локоть. Некоторые прохожие не знали, как им расшифровывать такой жест вежливости, и кем всё-таки кто кому является. А фурию это веселило.
- В дождь тут даже краше, чем обычно, - заявила она, обращаясь к Софии - Ты не устала? Сейчас пойдём куда-нибудь перекусить, а потом домой, хорошо?

- Тебе нравится? - уточнила Вэл. И не дожидаясь ответа, добавила - Летом бывает получше, и пасмурно здесь только по праздникам. Народ привыкает и чувствует себя не в своей тарелке, когда в праздник надо куда-то идти. Приходишь, к примеру, в ресторан, а он закрыт только потому, что руководители ожидали дождя и отсутствия потенциальных клиентов. Или наоборот, солнце, а никто не выходит на улицу - боятся нарушить уединение, которое порывается только попытками выйти и намокнуть. Мне раньше говорили, что только истинный англичанин, живущий в Лондоне, любит такую погоду. У всех остальных слякоть вызывает непреодолимое желание убраться подальше, в тепло и туда, где гуляет лёгкий дразнящий ветер. Или, на худой конец, к себе домой.
Они ещё погуляли какое-то время, словно дразня преступников. Вельвет продолжала считать, что своего носа они из убежищ сегодня точно не высунут, но вот нехорошее предчувствие было. Лондон, впрочем, не славился такими местами, где можно было бы устраивать засады - слишком уж тесно было. В улочках и подворотнях найдутся свои местные жители, которые очень часто оказываются благороднее, чем те, кто открыли охоту на Софию, а крыши, которые обильно заливало водой не подходят для того, чтобы выжидать гуляющую пару или пробовать прицелиться в них, постоянно скрываемых от вида другими людьми или же ежесекундно вытирая от бегущих капель оптический прицел снайперской винтовки.
Убедив себя, Вэл чуть ли не вздохнула. Хотелось, но всё равно София наверняка расценила бы это как усталый вздох, а поводов для беспокойства девочке Монтейро решила не давать - и без того ей в жизни несладко, чтобы отсекать последний лучик солнца посреди этого унылого лондонского мракобесия. Сама Вэл, впрочем, так не считала, и, будь здесь она, давно пошла бы гулять. Она любила такую погоду, несмотря на сильный холод. Движения помогали согреться, а одежда защищала от налетающего временами ветра. Скажем, выйти гулять в том, что она надевала для того рандеву со Сном. Стекающие по блестящему одеянию капли, которые не смогут промочить его, наверняка будут смотреться красиво, и на неё будут обращать внимание те немногие, что тоже больны Лондоном, как и она. В самом деле, очень здорово было здесь, особенно в местах, которые казались отсылками в прошлое - не было тут ни современных гаджетов, ни явных модернизаций, а только тишина и покой. Старые части города контрастировали с явными врезками, говорящими о техническом прогрессе, но это было только приятным дополнением.
Постепенно отойдя от красот и любованием видами Лондона, мысли Вэл вернулись ко Сну, а после и к Альянсу, приказы которого совсем не радовали в последнее время. Вэл чувствовала, что не сможет держаться вечно - однажды, но сломается, и хорошо, если Софии не будет рядом в этот момент. По досадной неловкости, допущенной фурией, эта девушка уже убила человека, причём весьма экзотическим способом. Да, её никто не осудит, ведь она защищала свою жизнь, только вот от этого Вельвет легче себя не чувствовала. На душе всё равно скребли кошки и было паршиво, поскольку Монтейро считала это собственной ошибкой - недоглядела, не учла, а поэтому, как результат - виновата. И тем не менее, глупо было сейчас корить себя больше положенного. Вэл никогда не преуменьшала своей вины, но и не расстраивалась долго. Не ошибался только тот, кто ничего не делал, и руководствуясь этим принципом, фурия всё осознавала. Что надо стать более внимательной, более заботливой. Не нянькой для Софии, но и не безжизненным куском гранита, который должен закрывать её от пуль. София, впрочем, тоже не давала это сделать - хотела научиться стрелять, но Вэл каждый раз находила оправдания, чтобы отложить на потом. Внутренний голос подсказывал, что надо, надо научить, что ситуация может стать тупиковой, и тогда Софии придётся подороже продать свою жизнь, но вес голоса адмирала Сейндорфа был немалы и испортить (вернее, допортить, начала-то фурия ещё в первый день, за что до сих пор раскаивалась) его дочь Вельвет попросту боялась. А ещё не хотела, чтобы София пристрастилась к этому делу, ведь многие так просят "пострелять", а потом идут воевать в Альянс. В одном Вэл, наверное, могла согласиться с отцом Софии - не хотела, чтобы та пошла в Альянс. Отец наверняка просто жалел дочку, ибо мог обеспечить её более престижное будущее, а Вельвет не хотела, чтобы та губила свои мечты. Они у неё были, и были действительно прекрасными. Мысль о том, что София станет выпивающей сорокалетней стервой, злость которой за неисполненные мечты выливается по причинам и без причин, на сослуживцев, была просто противна. И фурия сделает всё возможное, чтобы оградить её от такого. Если понадобится, то будет рядом, и будет держать за руку. Интересно только, что отец Софии об этом подумает...
Тем временем они дошли до заранее выбранного Вельвет местечка. Управляющий на ресепшене снял бронь с заказанного заранее столика и пообещал в самое ближайшее время прислать к ним официанта. Вэл, повесив мокрый и блестящий зонт, помогла снять Софии ветровку, поскольку в помещении было довольно жарко. Сама Вельвет обошлась без куртки, одевшись совсем не в лондонской манере - разве что белое платье без бретелек напоминало о Лондоне времён прапрадедов тех, кто в основном собрался в ресторане, мельком поглядывая на фурию. Туфли Вэл одевала уже больше как неожиданное оружие, чтобы как следует врезать решившим поживиться наёмникам, и сделать это неожиданно. Волосы Вельвет распустила, и по совету Софии один глаз прикрыла повязкой, какую обычно носили пираты. Имплант, к слову, прекрасно всё различал через неё, поэтому это был ещё один сюрприз тем, кто вдруг захочет, и если захочет напасть. Стащив с рук длинные перчатки, Вэл устроилась за столом, предварительно усадив Софию. Надо было начать разговор, но... о чём?
- Ты сегодня очень задумчива, - начала Вельвет - Много мыслей? Что тебя терзает, София?

- Ну чего ты пристала? - Вэл ворчала на себя, поправляя съехавшую с глаза повязку - Ну не хочет София об этом говорить, ну думает об этом постоянно - не обязательно ведь каждый раз просить её исповедоваться..! Да ещё и в общественных местах... На нас и так порой странно поглядывают, поскольку пиратка в платье белом и рыжая дочка-подружка смотрятся крайне колоритно, но зачем привлекать к себе больше внимания чем положено? Ты извращенка, Вельвет, и я тебе уже не раз говорила об этом. Зачем снова и снова теребить старые раны? Недостаточно новых? Учитывая все эти нападения, даже в родном Лондоне тебе стало некомфортно. А зачем делать некомфортно кому-то ещё? Правильно, незачем. А ты берёшь и делаешь.
Вельвет вздохнула, проглядела меню, сделала заказ - есть почему-то хотелось куда больше в дождливую погоду, даже когда было тепло. Впрочем, неконтролируемое чувство голода быстро успокоилось, предвкушая тосты с ветчиной и сыром, лондонский Эрл Грей и чизкейк. Для обеда слишком легко, а для завтрака время было позднее... но проследить за тем, правильно или неправильно питается Вельвет, было некому. Она невольно вспомнила отца, который обычно баловал дочь, в отличие от матери, которую Вэл видела крайне редко. Её по странным причинам никогда не тянуло к родителям, но она всегда думала, что у неё просто такой характер. Ветреный и непостоянный, но в то же время привязанный к определённым местам, людям, чувствам. Хотя нет, с чувствами всё было куда сложнее. Взять хотя бы Софию...
Как и обычно, Вэл спокойно выслушала её, жестами показывая (причём не ей, а окружающим!), что всё в порядке, и девушке просто надо выговориться. София наверняка видела, что привлекает к себе много внимания и неприятных сочувствующих взглядов, поэтому должна была быстро успокоиться. Так или иначе, не настолько фешенебельный был ресторан, чтобы соблюдать тут библиотечную тишину. Люди, пусть и негромко, но переговаривались, был слышен мерный звон чокающихся бокалов и опускающихся на блюдца чашек.
- Боже мой... - мельком отметила Вельвет - Сто лет не была там, где пьют чай из чашек, держа их на блюдцах.
- Я могу тебя отвезти, - миролюбиво начала она - Только скажи мне, тебе будет там комфортнее, чем здесь? Представь - режим дня, минимум времени на те дела, которые тебе нравятся. Тебя не будут спрашивать, хочешь ты туда или туда. Тебя будут водить насильно. Ну, как ценный груз. Даже одеть могут не так, как тебе нравится, чтобы ты меньше внимания привлекала к себе. Есть то, что совсем не хочется, чтобы тебе хуже не стало от неправильного питания. И два не меняющихся в лице лба будут караулить тебя даже у ванной комнаты. София, ты можешь быть недовольна мной сколько угодно, я ведь и сама знаю, что из меня не лучший защитник, - вздохнула Вэл, поскольку рыжик не первый раз начинала такой разговор - Но думай о том, что всё может быть куда хуже, чем есть сейчас.
- В одном она права - это надо как-то прекращать. Она недовольна мной, недовольна тем, что я делаю для неё - быть может, и правда лучше передать дело в рядовые группировки Альянса. Те деньги, которые мне платят за защиту, я вполне могу зарабатывать на заданиях, которые поручают Кобре. Интересно, как там Танк, Ли, Диабло, Бум, Сокол... И Триш, конечно же.
В последнее время Вэл редко писала подруге - просто не находилось времени и слов, чтобы объяснить то, в какое она попала положение. В Кобре всё было в порядке, о чём докладывалась Триш, но вот разговора не выходило, только сухая статистика с двух сторон. И тоже повод понервничать для фурии, которая всегда находила о чём поболтать с подругой.
- На Палавене и Тессии на нас плевать куда больше, чем плевать здесь. Там нам не смогут обеспечить защиты или хотя бы отслеживания нападений, которыми занимается Альянс. на столицы государств других рас уж точно не распространяются правила Альянса. Там свои органы власти, не заинтересованные в том, чтобы предоставлять защиту незнакомым людям. Да и у меня нет знакомых инопланетян, чтобы они хоть как-то могли помочь.
Последующую пламенную речь Вэл оставила без ответа. Закурила бы, если бы курила и не бросала каждые два месяца. Сложно было начинать что-то, что могло погубить в итоге, но руки было просто нечем занять, да и отвечать не хотелось. Какие-то слова были правдой, какие-то - обидели. Наверняка под "не посылают одного человека защищать" София имела в виду что-то обидное. Вельвет промолчала. Не хотела говорить вслух, что "людей, стремящихся как-то принизить возможности окружающих стоит избегать; великий же человек наоборот, будет делать так, чтобы и другие, кто есть рядом, ощущали себя великими". Еда уже не приносила насыщения, а чай казался совсем не ароматным и совершенно безвкусным.
- Как жаль, что я не курю, - подумала Вэл, считая, что сейчас, вот прямо сейчас, очень плохой момент для того, чтобы враги решили напасть. Она сама была подавлена, чтобы действовать профессионально. Барьер-то, конечно возведёт, но...
Неподалёку от ресторана приземлился аэрокар, и вышедшие оттуда вооружённые люди сразу не понравились Вельвет. Когда же один из них посмотрел в прицел и, завидев Вельвет, указал в здание ресторана, фурия поняла, что и сегодняшний день исключением из правил не станет - раз выдался дурацким, значит как есть дурацкий, так и будет. Пули пробили стекло, но запоздало - поле эффекта массы остановило их. Вэл ничего не сказала, просто взяла Софию за руку, поторапливая её. Покинув здание через чёрный ход (Вэл даже забыла о зонтике), они решили затеряться в улочках, вот только и тут их уже ждали. Вкупе с добежавшими до них другими наёмниками, было около десятка. Сложно.
Промокшее напротив платье грузом тянуло вниз и вызывало недвусмысленные взгляды наёмников, которые опомнились только тогда, когда руки фурии осветились биотикой.
- Ты нам не нужна, малютка, - смеясь, бросил один из них - Мы заберём девчонку, только и всего. Хотя, должен признать, ты в таком виде - не менее желанная цель. Сколько наших ты уже перебила - два, три десятка? Но я сегодня добрый - ты можешь отдать нам дочь адмирала и выжить.
- Я тоже добрая - отозвалась Вэл - Тебе не придётся свои мозги с асфальта поднимать.
Наёмники от души расхохотались, а Вельвет поняла, что её действия ограничены Софией, только вот... наёмники обступили их полукругом, поэтому при желании можно было кинуться обратно в ресторан. И Вэл решилась на отчаянный шаг -пока головорезы переговаривались, она повернулась к Софии и тихо произнесла:
- Беги. Надеюсь, тебе повезёт. Плохая телохранительница всё же не уберегла тебя.
И воспользовавшись биотикой, толкнула Софию внутрь - та наверняка ушиблась, влетев обратно в ресторан через чёрный ход, но никого больше Вэл туда пропускать не собиралась. Выстрелы нещадно колотили по щиту, а Вэл так и не смогла вытащить пистолет. Более того, даже задействовать поле аннигиляции не могла под таким плотным огнём.  Укрывшись за доставленными к ресторану грузами, по которым тут же пришёлся вражеский огонь, фурия отдышалась - но заняло всё это не больше трёх секунд - Вэл боялась, что часть наёмников бросится за Софией. Мысль об этом не давала сосредоточиться даже тогда, когда она, совершая прыжки и добивая врагов биотическими взрывами вкупе со смертельными выстрелами из пистолета, и, кажется, перебив всех, парочки врагов она не досчиталась. Позади грохнул выстрел - дезинтегрирующие патроны с жужжанием пробили щиты и барьеры, пуля насквозь пробила тело, выйдя чуть ниже ключицы. Вторая резанула больнее - рядом со здоровым глазом, огнём обжигая лицо. Кровь залила обзор, и Вэл неуклюже шмякнулась на землю, подёргиваясь. Кровь растекалась рядом - обжигающе-горячая. Послышались чьи-то шаги, сквозь шум проникающие в голову. Грохнул ещё выстрел - рядом, но не попал.
- Оставь её, идиот! Тут Альянс вмешался, нам надо позаботиться об отходе!
- Всё кончено! Босса взяли за задницу, теперь нам не заплатят, но хотя бы эту мы прибьём!
- Нам девчонку ловить надо, она может пригодиться как заложница!
- Стоять! - вмешался третий голос, послышались выстрелы. Судя по всему, Альянс победил.
Невидящий взгляд Вэл смотрел в небо - настоящий глаз не дёргался, не моргал, глядя вверх - на возвышающиеся дома и пасмурное лондонское небо. Вымокшее платье щедро окрасилось кровью, а биотический огонь вокруг фурии постепенно стихал. Сверкая не хуже мокрого асфальта, рядом валялся пистолет, который сегодня не принёс удачи. Кто-то склонился рядом, кого-то вызвал, но Вэл уже не слышала их, стремительно падая куда-то, подобно Алисе, отправившейся на разведку в кроличью нору.