Себастьян рухнул мордой прямо в дурно пахнущую кучу какого-то мусора. Позагорав так пару минут, вновь поднялся, цепляясь разбитыми пальцами за стены, и даже прошел пару метров. А потом свалился уже в другую кучу , проблевавшись собственной кровью. Панацелина больше не было, сил тоже, а объекты окружения причудливо двоились в красных узорах. Испанец перевернулся на спину, кряхтя и хватаясь за ребра, которые держались на каких-то соплях и того и гляди были готовы отвалиться совсем.
- Por que cono? Mierda, - он сплюнул и грязно выругался, пытаясь рассмотреть собственную руку, которую приподнял, угробив на это остатки сил. Мешанина человеческой и батарианской крови скользила по пальцам красной жижей, во рту был неприятный металлический вкус, и Сесам вновь сплюнул противный кровяной сгусток, кажется вместе с частью своих зубов. Давно ему так не попадало. Говорят, перед смертью перед глазами проносится вся жизнь и видно свет в конце туннеля. Так вот, испанец ничего подобного не испытал. Зато он чувствовал вонь, холод и боль. Изнеможенное бегом тело горело, превратившись, кажется, в одну сплошную рану. Пару раз голову Рохаса посетили мысли о справедливом наказании, он не мало народу за жизнь порешил. Но очередной поток испанской ругани заглушил слабые попытки очиститься перед смертью. Куда приятнее было вспоминать прошедшие через его постель женские прелести (лиц он, увы, не помнил) и литры алкоголя, но уже через организм.
Неплохо пожил. Жаль мало.
Мысли устало трепыхались в голове. Испанец не был готов пока отдать концы, но и что-то делать и куда-то идти тоже не мог. Опираясь рукой о какой-то хлам, он умудрился сесть и попытался стереть кровь с лица, лишь сильнее её размазав. Видок был еще тот - куртка порвана, майка насквозь пропиталась в кровище, морда опухшая и в какой-то непонятной  копоти...и да, тоже в кровище. Со стороны было вообще не понятно, как этот трупак еще дышал. Испанец прислонился затылком к холодной стене, жалея, что с собой нет ни выпивки, ни косяка. Сигареты и прочую табачную дрянь он не курил, но порой баловался легкими наркотиками. Редко, но метко. Сейчас был очень подходящий момент, что бы получить последнее удовольствие от жизни. Размышления прервал звук шагов, разлетающийся по переулку легким эхом. Себастьян инстинктивно дернулся, издав глухой рык -  он не владел своим телом и был беспомощен, как котенок, что дико бесило. Пальцы нащупали какой-то булыжник, крепко сжимая предмет в кулаке. Так просто подыхать в этой подворотне он не собирался. Размозжит пару черепов напоследок - без попутчиков дорога в ад казалась совсем скучной. Только вот шаги были явно не батарианские.
Женские ножки бежали по дорожке... - мозг отказывался соображать. Себастьян уставился в стену напротив стеклянными глазами, пытаясь удержать в себе остатки жизни, которые выходили вместе с кровью, текшей из рваной раны на правом боку.

Отредактировано Sesam (26 ноября, 2012г. 01:36)

Вот и все. Что за поганая смерть.
Голова свалилась на грудь, пальцы напоследок с остервенением сжали камень, который оставил на них теперь ничего не значившие порезы. Грустно и ни разу не романтично это было – умирать. Мерзко. Противно. Он хотел жить в два раза больше, чем предавшие их батарианские ублюдки вместе взятые. Сесам разлепил отекшие веки под стук собственно сердца, тяжелым молотом громыхавшего в ушах. Какая-то девушка – видение воспаленного мозга - протягивала к нему руки. А может это уже за ним? Вряд ли, за ним бы прибыла адская колесница с чертами на борту. И руки бы протягивала не она, а гниющие трупы всех убитых им людей и нелюдей. Под звон заработанных денег.
Да, это картина по мне.
Рот исказила ненормальная, кровавая, дрожащая усмешка. Шею чем-то сжало и его потащило наверх. Требовательно и яростно – неужели кто-то был так озабочен его выживанием? И неужели еще не конец? Испанец, из последних сил двигая ватными руками и ногами, встал и тут же повалился обратно. Но его подхватили. Точнее, подхватила - она.
Сильна чертовка.
Он пребывал в бреду, в каком-то диком сне, действуя на инстинктах, как послушный пес. Пока она ковырялась около двери, он прислонился лбом к холодной стене, пытаясь удержать равновесие. Руки, казалось, весили целую тонну, а голова - две. Дверь с шелестом открылась, и стало темно и тихо.

Боль разливалась по всему телу, особенно сильно отдаваясь где-то в боку, а на башку как будто напялили ведро и колотили по нему изо всех сил железной поварешкой. Темнота была убежищем, щитом от мерзких чувств, но нужно было открыть глаза. Понять, где он находится и для чего. Сесам разлепил веки и тут же зажмурился: свет действовал, как раздражающий фактор, заставляя невидимого издевателя колотить по ведру еще сильнее.
Давай, тряпка. Пора вставать.
Испанец открыл глаза, ошалело оглядывая окружающую обстановку. Приглушенные полусонным состоянием системы проснулись, сигнализируя хозяину что ТУТ-ОТКРЫТАЯ-РАНА, ТУТ ШИШКА, ТУТ ВООБЩЕ ЖОПА, ТРЕВОГА-ТРЕВОГА. Взвыв от боли, как побитая собака, он с чувством ругнулся сквозь зубы. Это только книжные герои с кирпичными мордами терпят любые пытки, на деле ощущение выдранной на живо плоти вызывало лишь желание орать диким голосом, но сил на это не было. Испанец обмяк на стуле, слушая шипение панацелина на ране и звук капающей на пол крови. Стоп, панацелина? Уже не плохо. Он жив, черт побери!
Это надо отметить.
Облизывая пересохшие, покрытые коркой засохшей крови губы, он жадно оглядел помещение в поисках либо лекарств, либо чего поинтереснее. И оп-па! Виски подмигнул ему с соседнего столика бликами от напольной лампы.
- За счет заведения, - прохрипел убийца и потянулся к бутылке израненными пальцами. Эти двадцать сантиметров показались ему дорогой, длинною в тысячу миль. С вызовом глядя в отражение собственных одичавших глаз на стекле, он таки ухватил вожделенную склянку и, буквально отломав крышку, вылил содержимое в рот, закашлявшись, как последний алкаш. Пойло оказалось качественным, и согревающая жидкость как ни странно отрезвила, заставив мозги работать быстрее. Для начала нужно было оказаться какую-никакую первую помощь…хотя кто-то добрый уже сделал все за него. Бок был перевязан одежонкой, явно чужой.
- Черт, это была моя любимая куртка, - кто-то другой был бы озабочен состояние своих рук-ног, а Сесам оглядывал кожанку, превращенную в наряд бомжа – беда застала его в "штатском". Следом в списке приоритетов стояло оружие – меч на месте, пистолет пропал. На пукалку испанцу было положить, все равно стрелять он толком не умел, купит себе новую железку позже. От размышлений отвлекли торопливые шаги – Чип и Дейл спешили на помощь. Сесам сжал пальцы вокруг горлышка бутылки, готовый или пить, или бить. Нарисовавшийся в проеме женский силуэт подсказывал, что на помощь спешила Гаечка.
Ну что за чудо-день!
Отсалютовав шатенке уже початой бутылкой и пробубнив "твое здоровье", Рохас сделал еще пару глотков, пока не поздно. Ну мало ли, сейчас пришьет его, хоть напьется напоследок. Морда сама собой расплылась в улыбке и тут же скривилась от боли – опухшие части не хотели нормально функционировать.
- Где я? – прохрипел испанец, когда рожа относительно разгладилась и перестала болеть в двадцати пяти местах сразу.

Отредактировано Sesam (26 ноября, 2012г. 14:28)

- Налегай. Сейчас тебе придется еще хуже, чем раньше.
Тянущий вискарь испанец поперхнулся, прокашлялся и вперил в новую знакомую негодующий взгляд. Она копалась в каких-то сумках, перекладывая содержимое из одной в другую, и задорно перебирала предметы, словно выбирая, чем  его пытать.  Потом медсестричка сообщила, что он у нее дома, а позже свиснула меч, как ни в чем не бывало. И бутылку отобрала.
Женщины, - мысленно разводил руками испанец, разглядывая Эшли откровенно оценивающим взглядом. Она, тем временем, бросила что-то на стол, и посмотрела на Сесама как-то…недобро. По-крайней мере, ему так показалось - мало ли, что она делать собралась, в бескорыстную помощь ближнему он слабо верил.
- Меня зовут Эшли, но я подозреваю, что тебе сейчас на это немного насрать, так ведь?
- Себастьян…Сесам, - называй меня слоненок, называй меня котенок. Не то что бы насрать, просто пока было не до этого. Обменяться именами, потрясая моноклями, можно и позже.
- Так. Не психуй, - перед носом замаячили ножницы. Испанец даже как-то усмехнулся – а что он мог сделать? Попробовать её придушить и получить этими самыми ножницами под итак пострадавшие ребра. Или в глаз. Или в сердце, что бы не мучился. Но нет, миловидная шатенка, похоже, решила всего лишь его раздеть, обнажая израненное, покрытое татуировками тело. Стало холодно.
- Что, сразу к делу? Прости, но в таком состоянии мне еще не доводилось…так что не отвечаю за качество… - в конец обнаглевший пациент бормотал фразы с перерывами, собирая во время пауз разбегавшиеся  в разные стороны глаза и мысли. Организм срочно требовал дозы, а бутылки его лишили. При чем непонятно за что – вроде вел себя вполне прилично.
- Так... Как, говоришь, тебя зовут?
- Меня зовут Шепард, и это мой любимый магазин на Цитадели. Ты издеваешься? – он был уже ученым и бросил попытки растянуться в похабной улыбке, едко усмехаясь уголком разбитой губы. Но недолго.
- Что ты делаешь? Решила мне помочь? Зачем? –  с морды наконец сползла маска самодовольного клоуна. Себастьян, наклонив голову набок, с хищным интересом разглядывал лицо новой знакомой. Странная. Подобрала на улице какого-то бомжа побитого и притащила к себе домой.  Сам испанец в жизни бы так не поступил. Максимум, что он мог сделать – добить тварь, что бы не мучилась.
Может быть, она из этих ненормальных? Которые помогают всем униженным и обездоленным. На Омеге, очень смешно. Подстава?
Руки непроизвольно сжались в кулаки, испанец с хрипом вжался спиной в кресло, чувствуя, как хрустят остатки ребер. Сейчас он был похож на злобного, ощерившегося волчару.  Не верил он в добро за просто так. Он вообще никому не верил.

Отредактировано Sesam (26 ноября, 2012г. 16:07)

Она разозлилась. Вот так веселье! Испанец слушал дамочку с нескрываемым интересом и, чего уж греха таить, искренним непониманием. Она втирала о каком-то долге граничащем с милосердием, а он скептически щурился в ответ на все реплики. Мало того, она еще и успокаивала его, как дитя какое-нибудь! Мол, не нервничай, друг, Омега, я понимаю. Сей факт с такой силой давил на гордость, что в испанце зашевелились остатки совести или как это называется. Совершенно не зная, что ответить на аргумент в стиле "потому что врач", он с недоумением посмотрел на Эшли, встретившись с её глазами, в которых сквозил неприкрытый укор. Испанец даже дураком себя почувствовал. Серьезно. Она, милая и добрая девушка, решила помочь ему – грязному и вонючему. А он, свинья такая, еще и претензии вздумал предъявлять. И задавать тупые вопросы.
- Что, не веришь? Можешь встать и уйти. Мне нет резона добивать тебя, или в овоща превращать, или что ты там себе навоображал.
- Мог бы - ушел, - глухо отозвался испанец, которому собственная беспомощность была противна до зубного скрежета. Зализывал раны он обычно дома, в одиночестве, а в глазах миловидных дамочек предпочитал выглядеть этаким бесстрашным рыцарем, суперменом, мачо или похабным идиотом – кому что нравится. А тут такой нонсенс. Гордость не давала покоя, но пришлось временно запихать её подальше, отдавшись на попечение этой приятной, но странной по его меркам девушки.
Ладно. Твоя взяла. Будем считать, что это дар посланный с небес, второй шанс, мать его.
За какие заслуги ему было такое снисхождение оставалось загадкой. Наверное, потому что такая смерть была бы слишком легкой, и в последствии готовилось что-то похуже, но думать об этом сейчас испанец не хотел. Вообще, он временно отключил свою дурную голову, отдав бразды правления в руки Эшли. Все равно, его функционал ограничивался неподвижным сидением в кресле, болтовней и кряхтением на все лады. Так что пусть командует. Пока.
- Умойся пока, будь добр.
Она сунула ему в руки какой-то графин и полотенце.
- Хочешь получше рассмотреть? – это он на свою грязную морду намекал. Хотя какой намекал, говорил вполне прямо. На самом деле, зря она поставила себя в положение всепонимающей матери Терезы и жалостливой милашки. Испанец не преминул этим воспользоваться. С героическим кряхтением и оханьем, он водрузил тару себе на колени и, шлепнув полотенце пару раз в воду для приличия, завозил холодной тканью по своей морде единственной работающей рукой. Было сложно разобрать, какие звуки были искренние, а какие картинным кривляньем, но одно было понятно точно – ему было очень-очень плохо. Он, буквально умирал. Умирал, сраженный не мастерством, но числом. Что же могло облегчить эти муки - муки истинного героя, джентльмена и просто красавца? Ну, например, Эшли, для начала, могла бы снять свой халат или что там на ней было. Не суть, главное, что под ним. Таким жестом она бы вселила в него надежду на лучшее,  не хило подняла мораль и еще что-нибудь, да не будем об этом. Видимо, похабного содержания мыслишки отразились на заметно посвежевшем от умывания лице, потому что чертов рот, будь он не ладен, опять начал расплываться в недвусмысленных усмешках. Сесам спохватился, поняв, что такими темпами дырку протрет в своей наглой роже, и, отправив грязную тряпку обратно в графин, сделал серьезную мину. Недобрый хлопок резиновых перчаток только поспособствовал этому.
- Ты только это…нежнее, ладно?
Как и любой нормальный мужик, испанец не любил врачей. Зато очень любил сексапильных медсестер. Но, черт возьми, Эшли вовсе не собиралась изображать из себя докторшу легкого поведения. Вместо этого она с неприятной сосредоточенностью направилась к нему, разминая руки. Может, это и есть она – расплата за все содеянное?

Отредактировано Sesam (26 ноября, 2012г. 19:26)

- Пошел ты.
- Воу. Люблю страстных женщин, - забавно. Посылающая направо и налево девица с милосердной душой - вот где экзотика. Стало любопытно, насколько её хватит. Играть на её эмоциях и нервах сейчас было самым глупым делом, но, черт возьми, таким заманчивым! В любой ситуации испанец искал хоть какие-то положительный стороны, нашел и в этой - Эшли. Болтовня немного отвлекала от гадостных ощущений, к тому же она так ярко реагировала - сейчас вот задумалась над чем-то левым, Сесам даже оскорбился. Она его лечит или что? Но через несколько секунд Моноган вновь подняла глаза.
- Может, тебе палату повышенной комфортности выделить, а, красавчик?
- Не откажусь, - в глазах скользнула тень не самых чистых мыслей, - Массаж, выпивка...придешь ко мне ночью? - смерил ее испытывающем взглядом - врежет или нет?
Если да - будет больно, - осознание пришло запоздало. С его стороны такое поведение было свинским. Но что еще он мог сделать? Тупо молчать было скучно, а рассыпаться в благодарностях Сесам не умел, не любил и вообще считал их лишними. Выражать признательность предпочитал делом, а не словом. Толку бессмысленные речи толкать и вешать лапшу на уши – она, вроде как, врач, а не любовница. К тому же не дура, в отличие от многих девиц на одну ночь. Испанец еще не решил, минус это или плюс.
Тем времен, его медсестричка откупорила непонятного назначения бутыль. Раз она проделывала это в перчатках, значит внутри не было ничего хорошего, и Сесам погрузился в собственные думы, на время прикрыв пасть –  она обольется и кто кого будет спасать?
Крысы четырехглазые. Твари. Hijo de la chingada! – пока что мысли были сплошь одноклеточного характера. Злость ядовитой волной пошла по жилам. - Выберусь, кастрирую всю шайку. Но один не потяну. Зараэль, старый козел, спрятал свою жопу. Встану на ноги, выковыряю поганца. Сученок трусливый, неужели испугался  этой кучи говна?
Выражение лица непроизвольно стало пугающим и мрачным, а у виска запульсировала вена. Фантазии испанца были далеки от привычных денег и девочек. Мысленно он уже отрывал куски живой плоти от батарианцев, раз покусившихся на его территорию, снова и снова. Они все ответят, рано или поздно. Но, скорее всего, рано.
Зря вы меня, гниды, не добили. Заставлю каждого жрать собственные внутренности.
В руки опустилась бутылка. Сесам даже вздрогнул от неожиданности, вырываясь из мрачного ведения обратно в светлую комнату. Он смерил тару, а затем и Эшли недоуменным взглядом. То отбирает, то возвращает. Где логика?
- Это что, -  качнул бутылкой в воздухе, - подарок за хорошее поведение?
Интересно, знай она, что творится в его голове - испугалась бы? Или просто бросила подыхать.
- Пей, не стесняйся.  Пока можешь.
Вторая часть фразы испанцу совсем не понравилась. Что  значит "пока можешь"? Рот, что ли, зашьет? Не стал спрашивать – меньше знаешь, крепче спишь. Лучшим решением было последовать её совету, и Рохас от души глотнул из бутылки, улыбаясь на манер сытого и довольного кота. Вообще отлично. Он сидит, как король, пьет дорогой, судя по всему, виски, а симпатичная медсестра обрабатывает его раны. Жизнь прекрасна даже сейчас.
- Воды хочешь?
Черт, как просилась наружу очередная похабная шутка. Точнее, утверждение. Испанец  даже рот открыл, но героически сдержал этот порыв, высказав вслух несколько другое.
- Все что нужно у меня есть, - помахал перед носом Эшли полупустой тарой и кивнул в её сторону.
- Да не смотри ты на меня так! Что, думаешь, ты один такой уникальный, по уши в дерьме оказался?
- Я один из немногих, кто из этого дерьма выбрался, - он пожал единственным работающим плечом и непринужденно улыбнулся, словно они погоду обсуждали. Вокруг испанца ежедневно дохло столько народу, что смерть он воспринимал не слишком серьезно. Эшли вновь коснулась раны, вызывая у пациента непроизвольный порывистый вздох.
Какая серьезная.
- Не хмурься, тебе не идет. Ты начинаешь ошибаться, - последнее было сказано почти ласково. - Лучше расскажи о себе или о ком-нибудь. Это сильнее твоего обезболивающего, клянусь. А я устал говорить.
Испанец откинулся на спинку, прикрыв глаза. Он действительно вымотался за сегодняшний день.

Отредактировано Sesam (28 ноября, 2012г. 00:59)

- Кто тут только что уйти хотел? Ты слишком весел для человека, которого только что с того света вытащили, кстати.
Испанец окинул девицу скептическим взглядом – а с чего ему плакать? Он жив, когда должен быть мертв, отличный повод для радости. Прислонился к креслу. Закрыл глаза, расслабился и навострил уши.
Ну давай, удиви меня.
Когда любой другой беспокоился бы о своем здоровье, испанец находил место для шутки и игры. Легко принял сей дар судьбы в виде внезапного ангела-хранителя, не слишком размышляя над его причиной. Потому что в судьбу он не верил. И даже не подумал, что Эшли может быть особенной. Сегодня встретились, завтра разошлись, обычное дело.
- Да мне нечего о себе рассказать. Люблю людей, не люблю ксеносов. Вот и вся моя биография.
Испанец разлепил один глаз, с претензией глядя на собеседницу. Да он так каждого второго на Омеге описать мог. И себя в том числе, кто вообще этих ксеносов любит? Хотя азари вполне ничего
- И все? А как же размер груди, вес, рост. Впрочем, хватит и первого пункта, должна же быть какая-то загадка.
И снова смешок. Да, он сидел и откровенно подшучивал над ней, полностью осознавал, в какой ситуации при этом находится, и стыдно ему ни разу не было. Оказаться на том свете больше не грозило, и язык развязался окончательно.
- Ты безнадежна. Слушай, расскажу тебе историю, - испанец пару раз пристукнул зубами, раздумывая, какую из всех рассказать и с чего начать. – Напился я как-то…не помню где, не в этом соль. Проснулся под чей-то храп. Оглядываюсь – твою же мать! – волус. А с другой стороны турианец. Я с пьяной башки не сразу понял, что по чем. Гул стоит, будто внутрь центрифуги засунули. Подхожу к двери, открываю её, а там километр вниз, в никуда, даже крыш не видно – сплошной туман. А гул от двигателя – в летуне очнулся. И, значит, болтаюсь я над пропастью, держась за какую-то хреновину…Эй!
Она на полном серьезе попыталась засунуть какой-то бинт ему в рот. Ему. В рот. Бинт!
- Слушай, убери эту дрянь, я что, так много говорю? Эшли, серьезно. Перестань, - одна рука не работала, а во второй была бутылка, поэтому испанец скалился и мотал головой туда сюда, не собираясь сжимать в зубах противную упаковку. После того, как он запомнил её имя - как она могла вообще? – Ладно, я понял, ты любишь кляпы. Дальше что? Привяжешь меня? Я не против пожестче, но не сегодня, на мне итак места живого нет. К тому же, лучше я привяжу тебя. Ау! Эшли! Убери эту хреновину, я сказал! ААРГХ! Черт.
Пришлось повиноваться. Каким же злым и даже обиженным взглядом он её сверлил – заставляет жевать какие-то бинты, уму непостижимо. Но процедуру вправления конечности стоически перетерпел и уже хотел вознаградить себя очередным глотком трофейного пойла, как его лишили и этого.
- Больше никаких кляпов, договорились?
Эшли добилась своего – испанец перестал пошлить, ржать и ехидничать, и смотрел на девушку с усталым укором, будучи серьезным как никогда. А у нее дрожали руки. Ну и черт с ним, выбор у Сесама был не велик – либо сдохнуть, либо терпеть. Второй вариант ему больше нравился.
- Ненавижу свою работу.
- Тогда брось её. Только не прямо сейчас. Будь умницей и верни бутылку, - он требовательно протянул руку. – Закончишь – выпьем вместе, идет?
Рохас в каком-то смысле мог её понять. Он сам начал убивать, потому что больше ничего не умел.  Но если бы прямо сейчас ему внезапно надоело это занятие, бросил бы, не раздумывая. Открыл бы  казино или, хотя бы, бар. И плевать, что это банально.
- Ты уверена, что это обязательно? На мне все, как на собаке заживает, - испанец наконец-то рассмотрел, что она раскидала на столе. Честно говоря, медицинскую помощь ему оказывали не часто. По этой причине по всему телу было раскидано какое-то жуткое количество уродских рубцов, а самый здоровый и страшный из них он потрудился закрыть татуировкой. Что бы слабонервных не пугать.

Отредактировано Sesam (28 ноября, 2012г. 00:56)

- Вот это безобразие кто тебе положил? Спорю, по ночам просыпаешься от боли в ноге или еще какой дряни. Молчи лучше, забудь что я сказала. Через пару недель будешь как новенький и пожалеешь о том, что только что ляпнул. Безнадежна я, видите ли. Кто бы говорил.
- Не "безобразие", а первая наколка, - вот только не надо меня воспитывать и строить из себя мамочку. – Я не просыпаюсь от боли. Я просыпаюсь от куда более приятных вещей.
Сказал, как отрезал - мол, тема закрыта. Но, заметив, что Эшли стала какой-то нервной и явно о чем-то крепко задумалась, сменил гнев на милость. Еще одной причиной для такого акта доброты стала бутылка, которую она сподобилась ему вернуть. Хотя, зная её не постоянство, вряд ли надолго. А дальше пошли не самые приятные процедуры. Пару раз испанец подумал, что Моноган натуральный изверг. На живую швы накладывать мало приятного, спас вискарь, который, кстати, от души вдарил по истощенному организму. Так что испанец все перетерпел, вынес, как мог, но без недовольных воплей и матюков не обошлось. И, пока он костерил все, на чем свет стоит, в голову пришли пару относительных умных мыслей. Хотя нет, скорее безумных. Координаты базы у него были вместе с эффектом неожиданности - почему бы не нагрянуть в гости? Батарианские поганцы, как пить дать, думали, что он коньки отбросил.
Или нет.
Хвост в виде кучки многоглазых уродов, что приклеился к нему после потасовки, вряд ли успокоится, пока не обнаружит тело. Хотя они могут оказаться недостаточно трудолюбивыми для поисков или недооценить его везение и его самого. Неопределенность выводила из себя. В голове щелкнуло.
- Ты сказала, я у тебя дома.  Мне нужен точный адрес, - внезапно и неожиданно серьезно потребовал испанец, не терпящим возражений тоном.
Рановато я расслабился.
Беспомощность порождала огромные волны неконтролируемого гнева на самого себя. Это же надо было так вляпаться! Прирежут и его, и девчонку. Ладно девчонку, но он-то что, зря терпел, получается? 
- В твоем домишке оружие водится, стрелять умеешь? - о чем он говорит? Эшли не раскидает в одиночку превосходящие силы противников. Можно было бы втянуть её в заварушку, а потом свалить под шумок. Но свалить для испанца было сейчас невыполнимой задачей.  - Нет, забудь.
Судьба Эшли его действительно мало волновала. Спорные чувства - по идее, она спасла ему жизнь, и он был обязан. Но если их здесь накроют, умрут оба. Она сама вляпалась, испанец не просил помощи, так что, в случае чего, пусть не серчает. С другой стороны, он не знал её моральных приоритетов и запас прочности, так что нужно было не переусердствовать и не спугнуть своего единственного союзника. Приобняв Эшли за талию, Себастьян подтащил её к себе.
- Слушай меня. К нам зайдут неприятные гости – нужно уходить. Имени не спросят, пришьют обоих. Я ведь не с лестницы упал, знаешь ли, - говорил он непривычно спокойно и ласково. Задумавшись на секунду, продолжил, - Я знаю, пару мест, где можно перекантоваться. Будь хорошей девочкой и не задавай лишних вопросов. Хотя бы не сейчас, договорились?
Испанец этих сволочей успел, как облупленных, узнать. Было всего два варианта развития событий. Первый - они поверили, что он где-то сдох потихоньку, загнувшись, как бродячий пес. Или второй, не самый приятный, - ублюдки решили лично убедиться, что он отчалил на тот свет. Сесам был уверен во втором. А значит, пора сматывать удочки.

Отредактировано Sesam (29 ноября, 2012г. 03:02)

Испанец удивленно слушал переговоры Эшли с батарианскими интеллигентами. Откуда такие вежливые взялись? Когда гаденыши громили кабинет Вегана, они не были столь любезны.  Стоило звукам выстрелов стихнуть, Сесам, наконец, покинул свой трон в виде опущенной крышки унитаза, и зашел в комнату. За те три минуты, пока он кемарил среди многочисленных косметических средств Эшли, кабинет преобразился. Теперь тут валялось два трупа - батарианских, тех самых, которые только недавно избивали его самого. А может и не тех самых, леший их разберет, кто есть кто – все на рожи одинаковые.
А жаль.
- Я тебя недооценил, - прокряхтел испанец, показавшись в проеме, - Но отпускать эту шайку нельзя. Если не хочешь, что бы пришло еще больше.
Активировав инструметрон как его там звали...ах, да Барлока, Сесам, вскрыв и без того слабо защищенные документы, отправил пару сообщений в духе "тут все под контролем, поднимайтесь" сподвижникам четырехглазого, ориентируясь на его последние контакты.
Положимся на удачу. Интересно, купятся?
О том, что будет, если последними контактами Барлока окажутся вовсе не его подельники, было лучше не думать. Хорошая новость - батарианец перед смертью успел потрендеть с товарищами, плохая новость - они оказались не настолько тупыми, как предполагал план и все пошло наперекосяк. Снизу донеслись испуганные вопли на пару с выстрелами, а следом женский голос заверещал что-то нечленораздельное. Эшли в этих криках могла узнать девушку – барменшу  Кэти. Ирструметрон Барлока внезапно активировался и оттуда, сквозь женские всхлипы, понеслась грубая и нервная речь батарианца.
- Слыш, умница. Тащи сюда Испанца, и расходимся живые - здоровые. Иначе повышибаем всем мозги. А начнем с этой курицы, - Кэти издала вздох отчаяния.
Что за непруха такая.
Сесам, почесав репу и приложившись еще разок к бутылке, схватил свой меч, благо левая, основная рука была относительно здорова, и поковылял к выходу. А что было делать? Не пойдет вниз, ему того и гляди Эшли голову снесет, тем самым нарушив свои обеты, а хрен редьки не слаще. Да и, откровенно говоря, эти гады его тупо задолбали.
Оказавшись в баре, испанец мог видеть такую картину: двое батарианцев закрепились в правом углу, устроив баррикаду из столов, откуда торчала голова Кэт с приставленной к ней пушкой. Еще двое засели слева, но не успели обзавестись заложниками. Охранники замерли в нерешительности, укрываясь за стойкой, а посетителей как ветром сдуло - видать, были вышвырнуты в процессе захвата батарианцами бара. Стрелять никто не решался - все боялись пристрелить барменшу. Церберовцы из соображений дружбы и любви ко всем хомосапиенсам и коллегам, а батарианцы из соображений собственной безопасности. Потому что барменша в их руках была единственной причиной, по которой четыре говнюка были вообще еще живы.
- Ola! - гаркнул испанец, ввалившись внутрь. Из-под правого укрепления вынырнула батарианская голова в поисках источника звука, в которую тут же влетело лезвие принадлежавшего испанцу клинка, оставив на щеке барменши глубокий порез. Зато жива. Девчонка не растерялась и дала деру под аккомпонимент раздавшихся в ту же секунду выстрелов - причин уныло сидеть по своим углам больше ни у кого не осталось. Испанец нырныл за ближайший стол, прихватив вилку - единственное на тот момент оружие. А нет, не единственное – в правой руке все еще была бутылка виски.
Вот черт.
Оставшийся в живых "правый" батарианец перебежками передвигался к нему с явно не самыми добрыми намерениями. Испанец такой прыткостью похвастаться сейчас не мог, поэтому спокойно сидел в ожидании. Четырехглазый уже направил ствол винтовки ему в лоб, когда тот наградил гада ударом в живот и, схватив сволочь за ногу, опрокинул на пол. Далее испанец не придумал ничего лучше, чем рухнуть следом на манер рестлера-недоучки, взвыв при этом от боли не меньше батарианца.
- Мразь.
Вилка отправилась в один из четырех глаз. Ксенос тоже был не дураком, осыпая глухими ударами итак пострадавший бок испанца, но когда столовый прибор переместился в следующее глазное яблоко, ксеносу стало как-то не до этого. Сесам зло впился пальцами в шею вражине - у этих кретинов должна была быть трахея, ноздри же есть.
Нашел.
- Больно, скотина? А ты представь, какого было мне! - он из последних сил приложил батарианца башкой об пол пару раз, удовлетворенно слушая хруст черепа.
Спокойной ночи,- теперь оставалось только выжить. Это было относительно просто - опасность в виде двоих, засевших слева батаринцев испанцу не грозила, и он принялся за распитие остатков вискаря под свист пуль над головой, порадовавшись, что не стал разбивать бутылку об четырехглазую голову.
Кстати, интересно, как я буду расплачиваться, - испанец мысленно подсчитывал убытки под звуки сменяемых вояками термозарядов, - Хотя, есть одна идея.
Оставалось надеется, что Эшли, увидев во что превратилось её заведение, не убьет его раньше, чем он успеет что-то сказать.

Отредактировано Sesam (1 декабря, 2012г. 21:34)

Бутылка почти опустела, а батарианцы никак не хотели помирать. Сесам разочарованно цыкнул, глядя на бултыхающиеся остатки вискаря. Надо же, минус литр, а он как-то и не заметил.
Неплохое пойло.
Испанец, разглядывая этикетку, наклонил голову аккурат в тот момент, когда над его башкой пролетела очередная пуля. Правда, он все-равно ничего не заметил.
- ПОЛУЧАЙ, БАТАРИАНСКОЕ ДЕРЬМО!
А барменша оказалась не промах. То, что испанец её слегка покорябал во время своего экспромта, его ничуть не смущало – пусть радуется, что вообще жива! Сидела бы сейчас с дыркой в голове, если бы не он такой весь такой из себя клевый. Чпок! Последний батарианец, наконец, сложился под натиском пуль, и Сесам выглянул из своего укрытия проверить обстановку.
Ребята, вы бы еще до завтрашнего утра их убивали.
Хренакс! Обнаглевшая женская ножка недовольно треснула его по бедру.
Не понял…
Продолжить мысль не получилось, потому что следующий удар пришелся в тот самый треклятый, больной, истыканный за сегодня всем кому не лень бок. Испанец озверел. С тихий стуком поставив опустевшую бутылку на пол, он насколько мог быстро поднялся на ноги, нависнув над обнаглевшей девкой черной тучей. Нет, он, конечно, любил женщин, но расстилаться перед ними в тряпку…да лучше сдохнуть!
- Справилась бы? Скорее твои мозги оказались бы на противоположной стене.
Лучше бы радовалась, что батарианцы не спустили курок, пока он ковылял по лестнице. Или тому, что Сесам в его плачевном состоянии вообще умудрился попасть в башку четырехглазого, а не в её разноцветную голову. Он уже хотел высказать все что наболело, плюнув на то, что спорить с глупой бабой дело бесполезное, но тут вмешалась Эшли. Гнев обвешанной, словно новогодняя елка, пирсингом девчонки перешел на хозяйку бара, и Рохас сел на стол, с интересом ожидая предстоящей драки  с последующим выдиранием волос. В его воспаленном алкоголем мозгу вся перебранка превращалась в бессмысленное "кудах-тах-тах", и испанец даже заржал разок, жалея, что с собой нет подходящей техники, дабы запечатлеть этот милый момент. Он по-жизни был не самым положительным типом, а бурлящий в крови вискарь сорвал все тормоза окончательно. Зато ему было чрезвычайно весело.
Почему она позволяет какой-то сошке на себя орать?
Испанец вопросительно поднял бровь, наблюдая за бесстрастным выражением лица Эшли. Еще удивляется, что у нее не бар, а проходной двор. А как иначе с таким-то персоналом.
Раздать бы всем воспитательного леща.
Оп! Неизвестно, как ей это удалось, но Моноган умудрилась схватить здорового мужика за горло одной рукой, да еще и припереть его к стене. Испанец по пьяни вообще не понял, что это была за магия. И меч его откуда-то притащила.
Спасибо, а то самому идти влом.
Пока Эшли шипела всякие страшные угрозы в испанскую рожу, Рохас скептически взирал на её метр семьдесят с высоты своего роста. Поморщился – не любил истерики.
- Во-первых, тихо. Так, - испанец собрался с мыслями, отгоняя стойкое желание обложить всех вокруг чем-нибудь непечатным. – Во-вторых, ты не правильно её держишь. Как резать-то собралась, неумеха?
Он переставил пальцы Моноган на рукояти клинка в правильное положение, прижав сталь к своей шее под нужным углом.
- Сойдет. Едем дальше, - подбородок зачесался со страшной силой. Терпеть никакой мочи не было, поэтому испанец тупо пошкрябал своей небритой рожей об приставленное к нему лезвие. –  Эти моральные уроды вообразили себя новоявленными королями Омеги. Но если ты уберешь от меня железку, жить гадам останется недолго - я их собираюсь грохнуть. Только сначала мне нужно сделать пару звонков.
Получилось как-то мутно, но на большее испанец был сейчас не способен. Зато у него в голове уже созрел очередной ненормальный план, в который входило истребление гадов на их же собственной базе.
Только вот координаты у Вегана, а он свалил, сволочь хитрожопая.
- Кстати, не хочешь поучаствовать? Окупишь расходы, - он многозначительно окинул взглядом творящийся вокруг бедлам. - Но это опасно, так что сопливых девочек с собою не беру.
Откровенная провокация. Интересно, купится или нет?

Отредактировано Sesam (3 декабря, 2012г. 23:50)

Эшли милостиво выписала испанцу амнистию, и он углубился в собственный инструметрон, пытаясь отловить Вегана. После пары попыток верзила наконец отозвался, в письменной виде обложив испанца многоэтажной матершиной, но все же поделившись координатами. Судя по описанию ситуации, у бывшего босса была совсем жопа с делами и батарианцами. Испанец искренне ему посочувствовал, потому что Веган, как начальник ему вполне нравился. Да и отношения у них были скорее дружеские, чем деловые.
Сесам мысленно подсчитал, сколько ему придется отсиживаться, выжидая пока тело придет в хоть какую-нибудь форму, и понадеялся, что батарианцы за это время не переместятся на другую планету. Но шансы такого исхода были до смешного малы, потому что база четырехглазых контрабандистов представляла из себя масштабный склад, так что перевозить пожитки в случае чего гады будут долго, а значит запас времени есть.
- Я тут немножко в армии служила, между прочим. Что именно ты собираешься делать? В Омегу-4 я за тобой прыгать не буду, это так, к слову.
- Армия? Ты мне уже нравишься, - испанец усмехнулся, остановив взгляд где-то на прелестях Моноган. – Я хочу набрать команду отмороженных камикадзе, и наведаться прямо в логово ублюдков. Занимаются в основном контрабандой оружия. Ты представляешь, сколько там ценного добра?
Слово "сколько" он выделил особенно, намекая, что после экскурсии в улей четырехглазых Моноган при должном везении сможет открыть лишний бар. Рохас сам бы открыл бар, но, судя по всему, заведение прожило бы не долго. Так что пока он занимался тем, что приносил хаос и разрушение в чужую недвижимость.
- Если ты не любишь батарианцев и любишь кредиты, мы подружимся, - испанец лукаво улыбнулся Эшли, протягивая ей свою огрубевшую пятерню. - По рукам?
Честно говоря, больше всего хотелось не руку ей пожимать, а ухватить за крепкий зад, но Сесам на сегодня решил ограничиться тем, что превратил часть её бара в изрешеченные пулями руины. Кажется, чаша терпения Моноган находилась в крайней нестабильном состоянии, а испанец немного разваливался по частям, поэтому отложил на время постельный подтекст. Да ему самому сейчас больше всего хотелось рухнуть мордой в подушку и прохрапеть желательно сутки. Пожалуй, еще стоило сказать Эшли спасибо за необязательное спасение, но Сесам попросту забыл об этом, выхлестав до кучи подарочный вискарь. А теперь его значительно вштырило, и такие мелочи, как благодарность или хотя бы показная вежливость  улетучились сами собой.

Отредактировано Sesam (4 декабря, 2012г. 15:43)

- То есть как это - "уже"?
Испанец решил опустить объяснение разницы между девицей на одну ночь и той, которую можно тащить с собой не пойми куда отстреливать сотни батаринских голов, рискуя остаться без собственной. В данный момент Эшли привлекала в качестве компаньона, особенно учитывая, как остро испанец в нем нуждался. А если логично предположить, что Моноган в свое время была полевым медиком, её кадровая ценность увеличивалась вдвое.
- Во-первых, я не смогу никуда с тобой полететь позднее, чем через неделю - пробьет двенадцать, карета превратится в тыкву, бла-бла-бла, в общем, буду вне зоны досягаемости. Во-вторых, с тебя причитается пузырь виски. И в третьих. Себастьян. Мои глаза тут, наверху! Это так, на будущее.
Ну смотреть во время такой длинный речи в глаза было скучно, к тому же голова опускалась сама собой, и испанец чудом сдерживал порыв захрапеть прямо здесь и прямо сейчас.
- Я тоже не могу полететь на этой неделе. Угадаешь с трех раз, почему? - да за неделю у него даже шишбан на голове не рассосется. Хотя нет, рассосется, но безобразие на ребрах придется лечить куда дольше.
- Ну так что? Ты говорил, есть у кого переконтоваться? В таком случае, на сегодня процедур хватит.
Нет уж, теперь после бутылки вискаря и небольшим, но трудно давшимся сражением, он никуда не пойдет. Посему, испанец разместился на одном из уцелевших диванов, клятвенно пообещал убраться до следующего открытия и тут же вырубился с довольной, как у слона, рожей. Момент прикосновения головы к мягкой поверхности был, кажется, самым счастливым за последние сорок восемь часов. С рассветом незваного гостя и след простыл, даже будильник заводить не пришлось – милашка Кэти заботливо помогла проснуться. 

-

Испанец почесал подбородок, ощущая непривычную гладкость кожи  – в кои-то веки он побрился. Сегодня Рохасу выпала честь присутствовать на закрытом вечере у занявшего место Вегана после недавней заварушки мужика, который вообразил себя этаким крестным отцом с Омеги. Правда, новоявленный мафиози считался мертвым вот уже сорок минут - испанец хорошо выполнял свою работу. Надо признаться, мужик был относительно нормальный:  рассуждал вполне здраво, держал в руках неплохое состояние и умел наслаждаться жизнью. Но выражающийся исключительно «пацанскими» или нецензурными словечками и вечно связывающийся с сомнительными людьми Веган был привычнее. Был, наверное, другом. Поэтому испанец, совершенно легально проникнув на «закрытый показ», без сожаления устранил новоявленного хозяина жизни - у них с Зараэлем были свои планы на Омегу. И теперь Себастьян измерял задумчивыми шагами грязный тротуар успевшего стать родным астероида, размышляя – нет, не вечном – о том, куда бы подастся сегодня ночью. И плевать, что время было ближе к утру. Проникнувшись атмосферой света, радости и праздника жизни, испанцу захотелось чего-то особенного. Точнее в нем пробудилось желание это «особенное» сделать, и повод вроде как объявился. Эшли вновь прибыла на Омегу, а он так и не удосужился поблагодарить ее на все хорошее. Испанец вдохнул неожиданно свежий воздух, усмехнувшись себе под нос – с каких пор он стал таким сентиментальным, неужели стареет?
В конце концов, я её ни о чем не просил.
Но разве это противоречит желанию совершить какой-нибудь красивый поступок? Вряд ли, к тому же у нее было не так уж много поводов для радости, а у него были хорошие новости. Но для начала нужно избавится от дурацкого, успевшего порядком надоесть галстука и зайти в пару мест. Испанец содрал «удавку», отправив её в попавшийся по дороге мусорный бак, и небрежно расстегнул верхние пуговицы рубашки, освобождая шею от тесного воротника. Да, так намного лучше.
Было странно идти в бар ксенофобов самостоятельно, да еще и в таком приличном виде. Испанец раздраженно цикнул – в плечах тесновато, в какой пиджак не лезь. Но в целом костюмчик сидел.
- Эшли! – проигнорировав возившегося с упавшим столом Рика, испанец уверенно вошел внутрь заведения, награждая виновницу торжества довольной улыбкой. Точнее, пока что только её спину и ниже. Моноган,  как всегда, была одета во что-то простое и удобное и, как всегда, по уши в работе. У её ног расположились поваленные предметы мебели, осколки не пойми чего и прочие атрибуты недавно произошедшей пьяной драки. Эшли повернулась, и испанец приподнял бутылку, оглядывая свою спутницу на сегодняшний вечер оценивающим взглядом сквозь лукавый прищур карих глаз. Он жив-здоров и выглядит как какой-нибудь аристократ, пусть оценит!
- Мне показалось, что цветы это банально. К тому же, вдруг у тебя обнаружится какая-нибудь аллергия, и я буду выглядеть полным идиотом, - он вручил ей бутылку отличного виски, не дав опомниться. – Кэт, лови! Поделишься с подружкой позже, у нас праздник.
В руки блондинки полетел пакетик отличной травки, которым испанец разжился во время вечернего приема  - свежак прямиком из общества затерявшихся на Омеге мафиози. Когда с раздачей подарков было закончено, пришло время отложенного на время козыря – помимо старых долгов у Сесама были хорошие вести. Небрежно скинув пиджак на спинку ближайшего стула, испанец протянул Эшли руку.
- У меня отличные новости, так что бросай эту шалупонь и иди сюда, - он по-хозяйски притянул девушку к себе, аккуратно обхватив за талию. – Почему ты не носишь платья, черт возьми?
Мысль не вольно вырвалась за пределы головы в вербальной форме. Весь вечер испанец разглядывал одетых в обтягивающие наряды девиц, и в его фантазиях Эшли была одета во что-то не менее шикарное. Но такая мелочь не могла испортить отличного настроения, поэтому махнув Кэти, которая похожа смекнула в чем соль и уже погасила свет, оставив приглушенные неоновые лампы, испанец вытащил Моноган в центр зала, зацепив по дороге ногой стул и чертыхнувшись. 
- Я договорился насчет корабля. Желающих было мало, но дело выгорело. Заберут нас завтра, так что можешь собирать вещи, - испанец вальяжно отпихнул ногой очередную табуретку, увлекая Эшли за собой. Великим танцором он не был, да и вообще танцами не увлекался, зато хорошо владел своим телом. Правда, до сего дня Себастьяну не приходило в голову использовать этот талант в таком ключе. Обычно, в любом из заведений Омеги шевеление на танцполе приравнивались к недвусмысленным обжиманиям, а другими видами танцев он попросту не увлекался. Но новый опыт всегда интересен.
По дороге попался сваленный на бок стол, от которого испанец инстинктивно отшатнулся, успев поднять Эшли в воздух, а та не менее ловко успела поджать ноги, потому что иначе они бы встретились с перекошенной столешницей.
- Так же я выяснил, что именно будет пылиться на складе во время нашего визита, - испанец обогнул очередной стул и, прижав к себе Эшли, бросил  на Кэти вопросительный взгляд  – мол, как, нормально выходит? Девица экстремальной внешности картинно шлепнула себя ладонью по лбу и развела руками, а испанец только скептически ухмыльнулся – да она просто завидует!
- Читай по губам –  элитная партия оружия прямиком с Иллиума, а оттуда всякую шнягу не возят. Я пробежал глазами по списку – там по пять сотен тысяч на нос минимум, смекаешь?
И когда испанец втянулся в процесс, вездесущий облом в виде  Рика, болтавшегося возле пульта, не заставил себя ждать. Яркий свет неприятно ударил по глазам после умиротворяющего полумрака, и недовольный взгляд Рохаса переместился на прикорнувшую в дальнем углу Кэт, которая лишь плечами пожала, раскуривая самокрутку.
- Я хочу что бы ты понимала, во что ввязываешься, - тон был неожиданно серьезным, если не поучительным. - Риск большой, я, кажется, объяснял, чем все может кончиться. Но игра стоит свеч, и если дело выгорит, куплю тебе вместо виски бутылку шампанского и что-нибудь получше этой рухляди.
Испанец, кивнув для наглядности на полуразвалившийся стул, довольно хмыкнул. Последнее время, особенно после того, как значительная часть ранений, кровоподтеков, шишбанов и вывихов сошла на нет, он начал понимать, насколько близок был к участи безымянного трупа с Омеги. Этот вывод не пошатнул устоявшегося за годы мировоззрения испанца – от идей добрых и светлых его по-прежнему тошнило - но, по крайней мере, внес коррективы в некоторые тезисы. Особенно, в отношении Моноган. Ни о какой дружбе не могло быть и речи, тем более между мужчиной и женщиной её не может быть в принципе, но теперь Рохас чувствовал тень ответственности за боевую подругу, собираясь прикрывать её спину в грядущей сомнительной операции. Мысли такого рода были для испанца, обычно воспринимавшего слабый пол исключительно как развлечение одного вечера, своеобразным достижением, правда он пока сам не понял, к добру это или нет.

Отредактировано Sesam (5 декабря, 2012г. 04:45)